Григорий Андреевич Неделько "Фобии Морфея"

Фобии Морфея
Григорий Андреевич Неделько

Авторский сборник с самыми свежими фантастическими историями. Попробуйте отличить ужас от надежды, ложь – от правды, а сон – от реальности…

Григорий Неделько

Фобии Морфея

(фантастический сборник)

Предсказанному – верить

Вина, как сказано в законе,

сама притягивает к себе правосудие.

(Франц Кафка, «Процесс»)

Юрий Фролов, невысокий крепкий мужчина средних лет, готовил завтрак, когда в дверь квартиры постучали. Гостей не ждал. По чести сказать, и забыл, когда в последний раз кто-то навещал его в тесной квартирке на сто двадцать пятом этаже обычного жилого небоскрёба. Всё это тем более разбередило любопытство Фролова. А ещё – вызвало страх. Бояться Юрию было нечего: жил он настолько законопослушно, что даже незаметно. И всё же в стране случалось разное; произойти могло с любым из жителей, особенно если дело касалось инспекторов.

При мысли о вершителях предсказаний Фролов поёжился, и больше – страх, постепенно усилившись, пробрал до костей.

Однако всё ещё было впереди.

– Кто там? – спросил Юрий, подойдя к двери.

Никто не ответил.

Фролов повторил вопрос, но с тем же результатом.

Тогда мужчина заглянул в глазок, заранее боясь того, что может там увидеть. И – ничего не разглядел. Кроме пустого коридора, привычного, тихого, будто бы ожидающего.

Коснувшись сенсора, Фролов заставил дверь въехать в паз, вышел из квартиры. Первое время оглядывался по сторонам, словно бы намеренно не оборачиваясь к открытому дверному проёму. Будто бы чувствовал, знал. Всеми силами оттягивал момент понимания. Но в конце концов, ему пришлось поступить так, как следовало. Порывисто, рефлекторно вздохнув, повернулся к открытой двери… и обомлел. Краска здорового румянца моментально сошла с лица, уступив место мертвенной бледности. Он догадывался, что там увидит, однако предугаданность не облегчила знания – наоборот, сделала невыносимее.

Магнитная метка, прикреплённая к стене справа от входа в квартиру, помигивала сигнальным огоньком. Именно её Фролов и ожидал, и боялся увидеть. И всё бы отдал, лишь бы её тут не было…

Инспекторы всё-таки пришли к нему! Но почему? Он же ничего не сделал! У них нет никаких оснований!..

Иногда складывалось впечатление, что сторонники предсказаний действуют наперекор логике, на чистой интуиции. Или более того – случайным, спонтанным образом. Выскажи кто-нибудь Фролову подобное предположение минут пять назад, не просто бы не поверил – поднял говорившего на смех. Но как же тогда объяснить присутствие метки здесь, снаружи ЕГО квартиры?!

Отчаянно надеясь, что послание предназначается не ему, а кому-то другому, Фролов провёл ладонью над магнитной полосой. Проявились голографические буквы, сложившись в полное имя. Его имя.

Ноги Юрия подкосились.

Понимая, что выбора нет, потянулся вспотевшей рукой к метке, снял её. Только это случилось, как механический голос, предельно похожий на приятный, но бесстрастный женский голосок, оповестил:

– Время вашей смерти: … . Ожидайте.

И это происходило с ним – не с кем-нибудь другим, а с ним самим! Он не представлял творившееся, основываясь на ярких рассказах третьих лиц, нет. Инспекторы явились сюда, решили покончить с ним излюбленной, доступной им манерой. Фролов не был даже знаком с людьми, которых приговорили. В глаза не видел. И их близких – тоже. Всё, что он знал о реальности предсказаний, по сути, ограничивалось услышанными и прочтёнными историями. Теперь же реальность стучалась в дверь, да стучалась громогласно, ломилась всеми силами!..

Фролов поднял руку, в которой держал самодеактивирующуюся метку. Вытер со лба пот. Пальцы сами собой разжались, метка с оглушительным стуком упала на пол. Пот ужЕ выступил снова. Не обращая внимания ни на это, ни на оброненную метку, что должен хранить вплоть до прихода инспекторов, Юрий скрылся в квартире. Закрыл, запер её; привалился спиной к двери.

Пытался отдышаться, и не получалось. Хотел привести мысли в порядок, но там царил хаос.

Что же делать? Что?!

А разве можно что-то поделать в такой ситуации? Фролов не слышал ни об одном случае, когда человек, отмеченный инспекторами, избегал предрешённого. Конечно, была возможность: одна на тысячу… на десятки тысяч… но только в том случае, если человек – дом. Представитель доминантного ответвления. И здесь тоже тупик, тоже нет надежды, ведь Юрий, как выявил тест, относился к гораздо более распространённому ответвлению рецев – рецессивных. Многочисленных, трудолюбивых, боязливых. Бесправных – хотя никто бы не рискнул произнести это слово вслух.

Мысленно Фролов проклял государственный строй, где верховодят предсказатели. Причём не пассивные пророки, а те, кто способен и озвучить предначертанное, и привести в исполнение.

Реальность надвинулась непроглядной чёрной тучей. Навалилась неподъёмным стотонным грузом. Дышать стало очень тяжело, почти невозможно.

«Зачем мы им? Зачем? Для развлечения? Как мышки – кошкам? Или?.. И что же делать?!..»

Чем дольше стоял, опираясь на дверь, тем яснее сознавал, что выхода нет и не будет. Однако человеческая натура соткана сплошь из противоречий, фантомов, иллюзий. И Фролов принял единственное возможное – для него – решение. К тому же час икс назначен на сегодня. Ждать оставалось совсем немного. Хотя – как посмотреть…

Весь взмыленный, в поту, Фролов рванулся в комнату. Забрал из магнитного ящика автоматический бумажник и фон. Загнанно, бешено заозирался в поисках того, что ещё должен взять… сделать… надеть… Мысли вовсе отказывались работать. В итоге, ничего лучше не придумал, кроме как сунуть ноги в ботинки, накинуть куртку. Обычный наряд рядового клерка, кем и являлся Юрий Фролов. Неинтересный серый человечек.

Сенсором открыв входную дверь, Фролов рванулся прочь из квартиры. Хрустнула под ногой раздавленная магнитная метка. Преступление, крайне серьёзное. Впрочем, какая теперь разница? Он бежал, бежал… не знал куда и зачем, ведь смысла не было. Но – бежал. Спустился на скоростном лифте на первый этаж, выскочил на улицу, в недружелюбную, неприветливую прохладу, под пасмурное небо. Открыл арендованную хилую машину, забрался внутрь, захлопнул дверцу, поднял мобиль в воздух и встроился в скорый автопоток.

Казавшийся обжигающе морозным воздух врывался через систему вентиляции. Фролов скорее выключил её, коснувшись сенсора на пульте управления. Кажется, стало полегче – но лишь на пару секунд.

«Скорее! Прочь, прочь! – метались в голове мысли. – Но куда? Для чего?..»

Сейчас не хотел, отказывался, не мог думать! Надо бежать – от них, от себя, от времени! От реальности!..

Фролов прервал безумный полёт, когда, немного придя в себя, краем глаза заметил на голокарте какой-то дешёвый отель. Юрий не подозревал о его существовании, потому что никогда раньше не оказывался в этом секторе – за пределами городской черты, так далеко от дома.

Повёл мобиль на посадку. Приземлившись, выбрался наружу, окинул взглядом здание отеля. Выглядит старо, неприветливо, хотя вроде бы построен по современным лекалам. Да и есть ли разница, где ждать неизбежного?

О том, что нужно запереть машину, Фролов вспомнил лишь при входе в отель. Обернулся, воспользовался сенсоключами. Мигнули фары, сообщая, что авто встало на сигнализацию. Юрий убрал ключи, вошёл внутрь мрачно, чуть ли не враждебно нависающего над ним здания.

Приблизившись к стойке администрации, окинул взглядом работавшую за ней симпатичную молодую беловолосую девушку.

«Она знает?!»

Девушка без всякого интереса посмотрела на Юрия.

– Одноместный или двуместный? – спросила резким высоким голосом.

«Наверное, знает. Какие холодные глаза… А не всё ли равно?!..»

Фролов уже открыл рот, чтобы ответить администратору, когда в кармане, заливаясь весёлой мелодией, затрезвонил фон.

Чувствуя неладное, Юрий неторопливо, будто промедление могло что-нибудь изменить, вытащил жизнерадостно звонящий аппарат. Посмотрел на экран. Вызывал Арсений Бойков, единственный близкий друг.

Сердце захолонуло пуще прежнего: Фролов всё понял.

«Никому от них не скрыться!»

Никто не в силах опровергнуть предсказания, к тому же сознательными поступками. А особенно – если ты обыкновенный рец.

Вдруг звонки прекратились. Фролов обрадовался: неужели?!..

– Так вам нужен номер? – безразлично поинтересовалась администратор.

Юрий вновь посмотрел на девушку. Та жевала жвачку, глядя бесстрастно и без сожаления.

«Хотя видит, в каком я состоянии!.. Неужто всем всё равно? И здесь, и в черте города? Во всей стране?!»

– Я…

Но не договорил – снова затрезвонил фон.

Вызывает Арсений Бойков, – значилось поверх экрана голографическими буквами.

Понимая, что ничего не изменить и что не ответить не имеет права, Фролов ткнул в аппарат пальцем, поднёс к уху.

– Алло… – полусказал-полувыдохнул.

– Юра!.. – послышался знакомый, но какой-то хриплый, надсадный голос. – Как хорошо, что ты ответил… У меня… этот дурацкий приступ… Приезжай скорее!.. Нужен кто-нибудь, чтобы вколоть…

Даже если бы хотел, Фролов не смог бы вставить ни слова в речь Арсения. Тот говорил хоть и с явным трудом, но поспешно, точно боялся: не успеет сказать всё, что должен. Слушая друга, Юрий с ног до головы покрывался липким пОтом.

«Всё решено… Заранее и окончательно решено…»

ПРЕДрешено…

А затем, стоило на пару секунд отвлечься от слов друга, фон замолчал.

– Алло? Арсений? Алло!..

Нет ответа.

Юрий понимал, что не сможет поступить иначе…

– Я еду.

Сказав это, Фролов выключил фон и, под вскрик удивления администратора, разбил аппарат об пол отеля. Выбежал на улицу, каждый миг чувствуя на спине негодующий взгляд молодой девушки. Знает она или нет? Какая разница. ОН – знает. И сейчас его цель – вернуться туда, в тот дом, где его будут ждать. Вернуться, чтобы помочь, возможно умирающему другу…

Старое авто поднялось со стоянки возле отеля и на всех парАх направилось обратно в город.

Они уже были там: в бесцветной одежде, безликие и неподвижные, возле столь же бесцветного мобиля. Когда авто Фролова приземлилось и владелец выбрался наружу, у него возникла до предела странная мысль. Будто бы всё это происходит не с ним, а с кем-то другим, совершенно незнакомым, в какой-то вымышленной реальности. Притом чувство страха никуда не делось, усилившись многократно. Возможно, он, и образно, и прямо говоря, шагнул за черту, где вещи и события меняются до неузнаваемости.

Несколько десятков метров до двух застывших в ожидании инспекторов казались километрами – пустыми, полными отчаяния, ужаса… и смерти. Юрий знал, зачем звонил Бойков: вовсе не затем, чтобы друг прилетел и спас его. По требованию, приказу инспекторов, боясь за собственную жизнь, Арсений позвонил Фролову, дабы зазвать того сюда, в место, где он и должен находиться.

«Никто не сбежит от них. Никто не отменит предначертанного… в особенности рец. Банальный рец».

Километры разматывались и разматывались, пока Фролов шёл. Ему то казалось, что бежит, то – что стоИт на месте. На деле же мужчина шёл как обычно, никуда не спеша, однако восприятие выделывало с окружающим фантастические трюки. Тридцать километров… двадцать пять… двадцать… Когда же они закончатся? Когда?!.. Пятнадцать… десять… пять…

…С расстояния в «два-три километра» Фролов разглядел их лица – пародии на таковые. Ничего не выражающие, без характерных черт, поскольку инспектора носили специальные маски, тончайшие, облегающие, неощутимые, но визуально сглаживающие, уничтожающие нос, брови, щёки, губы… Лица двух полуразложившихся трупов – вот что предстало глазам Юрия.

Один километр… пятьсот метров… триста метров…

Двести метров – и один из инспекторов поднял руку с зажатым в ней деактиватором. Обездвиживателем. Направил на Фролова.

Сколько там, пятьдесят метров? Меньше?..