Острова объяты тьмой
Тори Лангрейн
Поездка в жаркий Таиланд обернулась катастрофой, и вы попали в руки островных пиратов? Не отчаивайтесь! Ведь их босс – ваш лучший друг по переписке и всё это случайное совпадение. Только вот из-за него коллеги заперты в звериных клетках, а за вами охотится задумавший побег начальник, с которым ой какие непростые отношения в прошлом. Компанию ему составляет медведица Настенька – любимый, между прочим, питомец, который гуляет по джунглям сам по себе. Тут уж не до красивых пляжей и кристально чистых вод Тихого океана. Хотя кто сказал, что среди взрывов гранат и звуков пальбы не найдется места романтике?
Тори Лангрейн
Острова объяты тьмой
Дисклеймер
Все персонажи и события являются вымышленными. Любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно. Данное произведение создано как полёт творческой фантазии. Мнение автора может не совпадать с мнением героев книги. Автор не приемлет насилия, предупреждает о вреде курения и употребления алкоголя, а также обращает ваше внимание на возрастной ценз.
P.S. Настя, как всегда, реальна.
Приятного прочтения.
В сюрпризы
За четыре года работы Аня к этому так и не привыкла. Сначала такое поведение казалось забавным: ну, стоит за дверью директор – дядька-здоровенный лоб, пятьдесят плюс – ну, заглядывает в щёлочку, прежде чем войти в собственную приёмную, что тут такого? Прикалывается, наверное.
Или, может, ждёт, что она поднимет голову от груды бумажной работы, заметит его, улыбнётся широко и счастливо, поздоровается. Не тут-то было. Ни в тот, первый свой рабочий день, ни уж тем более теперь, Анна не собиралась вестись на странную провокацию собственного начальника. Да и дел, действительно, было невпроворот.
С утра уже забегали экономист Марго с нескончаемыми колонками цифр и вездесущая Марина Петровна, заместитель по вопросам, в которых вообще ничего не понимала. Да и много кто ещё хотел видеть непосредственного руководителя Театра русской культуры. Но не видел, потому как тот предпочитал приезжать после обеда, отоспавшийся, довольный жизнью и в шаловливом настроении. Последним фактом Аня объясняла его патологическую тягу время от времени простаивать под дверью и наблюдать за ней. В подобные моменты она чувствовала себя ужасно неловко, словно бы обезьянка в клетке питерского зоопарка.
– М-м-м, Анютка, ты сегодня прекрасно выглядишь! – произнёс вместо приветствия директор, широко распахивая дверь и впуская громкие звуки проходящей в соседнем зале репетиции.
– Здравствуйте, Максим Сергеевич, – дежурно улыбнулась девушка в ответ. – Подпишите документы?
– На-ка, разбери. – На стол ей тут же плюхнулась кипа каких-то журналов в ярких, зазывающих обложках. – И кофе мне сделай, будь добра.
– А документы? Там срочно!
– Ну, раз срочно, – усмехнулся начальник, проходя в кабинет.
Пространные его ответы Анна уже давно привыкла расценивать в свою пользу, поэтому, оторвавшись от составления очередного регламента и подхватив стопку бумаг, она направилась следом за Максимом Сергеевичем. Тот уже успел скинуть лёгкую олимпийку на спинку кожаного кресла и скрыться в дверях небольшой, совмещенной с гардеробом кухни, что располагалась в дальнем конце его кабинета.
– Вам со сливками или без? – уточнила Аня, кладя документы на директорский стол.
Ответа не последовало, и девушка недоуменно обернулась. Точно знала, что начальник мгновение назад стоял в дверном проёме и не мог не слышать вопроса.
И он действительно там стоял. Оценивающим взглядом проходился по её фигуре и широко ухмылялся:
– Очень сексуальное платье, между прочим.
Платье было обычным: строгим, белым, чуть выше колен, как раз самое то для приёмной руководителя, когда за окнами плюс двадцать пять, а летние сарафаны носить запрещено, ведь они не вписываются в офисный стиль.
– Максим Сергеевич, вам кофе со сливками или без? – с нажимом повторила Аня.
– Ну, допустим, без.
– Тогда позвольте мне пройти на кухню.
– Иди, кто тебе мешает? – Мужчина, сложив руки на широкой груди, облокотился о дверной косяк. Проход он собою загородил полностью и стал пристально, с затаенным в уголках глаз издевательским интересом наблюдать за чужой реакцией. Девушка подошла чуть ближе, но Максим даже не подумал пропустить её.
– Максим Сергеевич! – воскликнула Аня, чувствуя себя полной дурой.
– Ты идёшь делать кофе или нет?
– Отойдите!
Начальник пожал плечами и нарочито медленно развернулся, оставляя мизерное пространство, чтобы девушка могла пройти. Габаритное тело его она ожидаемо задела бедром, но на кухню протиснулась, даже сделала пару торопливых шагов, когда в спину ей донеслось:
– Да ты истеричка, Ань.
Анне захотелось разбить любимую директорскую чашку об уже давно нелюбимую директорскую голову. Но она лишь глубоко вздохнула и щелкнула кнопкой небольшой кофемашинки. Та затарахтела, выпуская из себя переработанную воду вперемешку с горячим паром. Светлая кухня наполнилась тягучим, чуть кисловатым ароматом перемолотых зёрен, что привнесло хоть какую-то приятную ноту в этот невыносимо долгий и, видимо, только начинающий набирать обороты рабочий день.
Кратко прогудел мобильник в кармашке платья, словно напоминая Анне о вот-вот грозившем переполнить края чашки кофе.
«Последнее твоё про бога, которому бы родиться девочкой», – высветилось на экране сообщение из мессенджера.
Тимур, её персональная энциклопедия, личная подушка для жалоб и лучший друг в одном лице, отвечал на предыдущий вопрос о том, какое из стихотворений ему больше всего понравилось. На днях Аня решилась подаваться на конкурс, но всё никак не могла выбрать наиболее подходящее из своих произведений.
Другу в чат она отписалась кратким «спасибо», и вновь поймала себя на мысли, что хорошо бы им когда-нибудь встретиться, хотя бы разок. Интересно же увидеть человека вживую после стольких лет общения в сети.
– Анна, ты там скоро? Что подписывать-то? – раздался нетерпеливый возглас из-за стены, и Аня поспешила вернуться в рабочую рутину.
Обычно документы директор просматривал быстро, благо столько лет работы довели это действие до автоматизма, но едва Анна успела выдохнуть, заметив, что стопка подошла к концу, как Максим Сергеевич замер с занесенной над очередным приказом рукой и уставился куда-то вбок. Там, на темной поверхности столешницы он заметил небольшую резную шкатулку, тут же схватил её и победоносно воскликнул:
– Наконец-то!
Про себя девушка тихонько заскулила.
Мало того, что срочные задачи горели в приёмной уже синим пламенем, так теперь явственно стал слышен трезвон одного из трёх служебных телефонов. И если какой-либо из пропущенных звонков окажется важным, можно даже не гадать, кто именно первым делом начнёт возмущаться по поводу хреновой работы секретаря.
– Максим Сергеевич, давайте с бумагами закончим, нам отчетность закрыть надо, крайний срок, – почти жалобно попросила Анна.
– Нет, ты только погляди! – возмущенно заявил он. – Фиолетовый!
– Максим Сергеевич, подпишите…
– Это ж цвет женской неудовлетворенности!
Девушка перевела вопрошающий взор на усеянный мелкими лампочками потолок, но никакого адекватного ответа на происходящее не получила. Пришлось заглянуть в нутро шкатулки, куда так настойчиво указывал пальцем директор.
Когда Максим притащил эту рухлядь на работу впервые, она походила на форменное безобразие, которое вывернули наизнанку и вывали в грязи, на что Анна посоветовала выкинуть её в мусорку. Но директор отнёс шкатулку в бутафорский цех, и девочки, мастерицы на все руки, и без того заваленные подготовкой к гастролям, умудрились за каких-то пару дней сотворить ему чудо. Теперь дно шкатулочки ровно устилал нежно-пурпурный атлас, а некогда отсутствующая крышка сияла тонкими вензелями и искусственной позолотой.
– Очень красиво, – улыбнулась Аня.
– Да хрень какая-то, – недовольно буркнул директор, убирая шкатулку. – Ладно, где там ещё черкануть?
– Сейчас. – В желании забрать часть уже подписанных документов, она потянулась вперёд. Тут же ощутила, как по обратной стороне коленей что-то ползёт, и, едва не вскрикивая, резко отшатнулась в сторону. Подальше от директорского стола, а заодно и от директорской руки.
Встретившись гневным взглядом своих карих глаз с его смеющимися, Анна в который раз почувствовала себя полной дурой. Раздраженным клубком в голове пронеслась мысль, что Максим вновь взялся за старое. И угрозы уйти с работы ему по боку, и собственные же клятвенные заверения никогда так больше не делать, видимо, тоже.
– У-у-у, а взгляд-то какой, – усмехнулся начальник. – Я же просто шучу, Анютыч!
– Это не смешно! И не называйте меня так!
– Да ладно, чё ты как…
– Максим Сергеевич! – донесся звонкий возглас от входной двери. – А я к вам с отличными новостями!
В кабинет впорхнула Марго – главный экономист их театра, как всегда громкая и вся в лучах жизнерадостного энтузиазма. В руках своих она несла желтую пластиковую папку, на ходу уже начиная пояснять, что в ней содержится:
– Это сметы на наши гастроли! Комитет всё согласовал!
– А платить кто будет?
– Ну Максим Сергеевич, ну тайцы, конечно, принимающая сторона!
– Ой, не знаю, Марго, – ворчливо отозвался он, небрежно отодвигая от себя наконец подписанную стопку бумаг. – Мутно это всё как-то, вилами по воде, как говорится. Да и собрать труппу за две недели – тот ещё геморрой.
– Марина Петровна у нас по творческой части, вот пусть и активизируется, – начала увещевать Марго. – Только есть одна небольшая проблемка: тайцы требуют не менее пяти человек руководящего состава. Там выставка мирового уровня, им нужна не просто театральная труппа, а делегация от страны. Кого-то попросят быть спикером.
– Да какая ж это проблема? – хохотнул Максим. – В Таиланде-то на халяву отдохнуть! Вон, Аньку с собой возьмем.
– Нет! – едва сумев скрыть испуг, выдала девушка. – Извините, но я никак! Тут работы полно, да и…
– Давайте другую кандидатуру рассмотрим, – пожала плечами Марго. Бросила любопытный взгляд в сторону Ани, которая забирала стопку документов с директорского стола на вытянутых руках, и, хмыкнув, поинтересовалась: – Может, я попозже зайду?
– Зачем? Сначала с гастролями разберёмся, – постановил директор, жестом показывая своему секретарю задержаться. И той ничего не оставалось, как замереть и начать отстраненно выслушивать чужую, совсем её не касающуюся болтовню.
***
Едва услышав про гастроли, Аня уже была не в восторге, потому что прекрасно понимала, кому придётся заниматься сбором загранпаспортов и покупкой билетов. Ко всему прочему летний квартал закрытия отчётности дышал ей в спину. Как обычно ни продажники, ни бухгалтерия ничего не знали и ничего не успевали, а желающие пожаловаться театралы задавали уйму вопросов, разрывая городской телефон, да и самого секретаря на части. И ещё был директор, который доставал неимоверно из одного лишь желания развеять собственную скуку. Каждый раз проходя мимо её стола, он пытался как-либо обратить на себя внимание: то громко хлопнуть в ладоши, то ни с того ни с сего спросить в шесть вечера обедала ли она, не особо вслушиваясь в чужой ответ.
Часам к девяти, когда Аня запоздало поняла, что пора бы высунуть голову из-за горы поручений, из кабинета директора шумной толпой вышла вся верхушка администрации. Марина Петровна и Марго весело щебетали, обмениваясь любезностями по поводу и без, а Максим Сергеевич молча плёлся следом за своим безопасником.
Должности такой в театре не предполагалось, поэтому круглобокий лысеющий Пётр Фомич был ещё одним заместителем по каким-то там вселенским задачам и нерешенным вопросам, но по части безопасности знал многое. И пытался сие сакральное до всех постоянно донести.
– Перед уходом не забудь включить камеру, – напомнил он Анне, как делал тысячу раз до этого.
– Кабинет сама закроешь, – тут же присоединился к нему Максим Сергеевич.
Аня подождала, когда женская половина их группки с объятиями и целованиями в обе щеки, наконец, покинет приёмную, а затем, потирая гудящие от боли виски, ответила на все поручения разом:
– Да, хорошо.
– Что, голова болит? – поинтересовался начальник. – Нужно записаться на томографию.
– Или к мануальщику, – предложил Пётр Фомич. – Это у тебя защемление, он быстро вправит.
– Нет, спасибо, это я заработалась, – с вымученной улыбкой выдавила она, желая только одного: поскорее бы остаться в тишине.
– Да, Анют, отдыхать нужно больше, – задумчиво протянул директор. – А химчистка завтра?
– Да, завтра.
– Не забудь костюм мой забрать.
– Конечно.
