Сердце дьявола
Кейлет Рель
Он – мой ночной кошмар. Он – дьявол с алыми глазами. Он разрушит мой мир. Я готова пойти на все, чтобы остановить его. Вот только почему от его улыбки сердце бьется чаще? Почему я то и дело ловлю на себе его лукавый взгляд? Почему инквизитор заботится обо мне, хотя должен мечтать поскорее отправить на костер злую ведьму?Моя покровительница не дает ответов. Я вынуждена искать их сама. Как же тяжело, когда рядом крутится этот наглый прохвост! Будь уверен, Ру, я разрушу твой мир прежде, чем ты дотянешься до моего.– ХЭ гарантирован- юмор, приключения, романтика и любовь,– бытовое фэнтези и старинные поверья,– фамильяр.
Кейлет Рель
Сердце дьявола
Глава 1
Они швырнули меня в каменный мешок, покрытый плесенью. Я споткнулась на неровной кладке и повалилась прямо в грязную солому. Отвратительно! Почему здесь так воняет? Неужели эти остолопы ни разу не убирались в камерах?
Спросить было не у кого. В коридоре послышались тяжелые шаги уходящего конвоира. Как и другие инквизиторы, он не разговаривал со мной, не проявлял сочувствия или злорадства. Конвоир молча делал свою работу и больше ни о чем не думал.
– Инквизитор, – выплюнула оскорбление я.
Хотя вряд ли подобное могло его обидеть. Он же и был инквизитором…
Я глубоко и часто задышала ртом, а мой завтрак уже искал путь наружу. Чтобы хоть как-то отвлечься, осмотрелась. Свет едва проникал в камеру сквозь узкое зарешеченное окошко. Однако и этого хватало, чтобы заметить следы на двери: бурые пятна, обломки ногтей, глубокие борозды царапин.
Меня передернуло. Неужели и я скоро буду процарапывать себе путь на свободу от отчаяния? И сколько времени провела здесь моя предшественница, прежде чем о ней вспомнили? Я сжала руки в кулаки, будто неведомый дух камеры мог завладеть моими пальцами и вонзить их в дверь прежде, чем мне удастся сообразить, что к чему. По телу пробежала легкая дрожь.
Я сделала пару шажочков в сторону, боясь вляпаться в нечистоты, и замерла. Может, сесть на лежанку? Матрас на ней выглядел как гниющая бесформенная туша и пах не лучше. Я подцепила его за край и оттащила подальше. Теперь у меня была хотя бы скамья, куда можно присесть и даже исхитриться прилечь.
Где-то под ней попискивал целый выводок крысят – единственные живые существа в этом страшном месте, если не считать меня. В другое время я бы попыталась поболтать с малышами, успокоить их, заверить, что не причиню вреда, а сейчас… А сейчас мне бы самой успокоиться.
Я поежилась. От стен исходил холод, пробирающий до костей. Что же будет ночью, когда на улице поднимется ветер и придет очередная гроза? Словно в подтверждение моих мыслей, за окном прогремел раскат грома. Пока еще далекого, но с таким ветром…
– Спокойно, Кара, – прошептала я себе. – Это еще не конец!
Мне захотелось малодушно свернуться в клубочек и забиться в самый чистый угол камеры. Однако я сама это выбрала. Я пришла к инквизиторам, чтобы проверить еще одну, последнюю версию. Возможно, мое предназначение пряталось у них. Но кто знал, что в камере будет так ужасно?
Здесь и сам Чернобог окончательно распрощался бы с рассудком. Я щелкнула пальцами, высекая маленькую искорку магии. С родной стихией стало чуть уютнее. Огонек пугливо забился мне в ладошку и заозирался по сторонам, выпуская новые оранжевые язычки.
Я отпинала грязную солому в угол, потом попыталась забраться к окну по неровной кладке. Мне удалось подтянуться, держась за ржавые хлипкие прутья. За окном простирался унылый горный пейзаж из одних серых скал да бледного неба. Прямо под камерой расположился плац, где сейчас тренировались новобранцы. Жизнь в Оплоте кипела. Инквизиторы вообще хоть когда-нибудь отдыхают?
Я выпустила прутья решётки и грохнулась на пол камеры. Руки уже болели. М-да, отвыкла от работы. Попытки все здесь рассмотреть забрали у меня последние силы. Я прошаркала к опустевшей лежанке и присела на холодные доски.
М-да. Спать в таком месте будет весело. Я дышала часто и поверхностно, но отвратительный затхлый запах старого заброшенного помещения переполнял легкие. И это уже не говоря об амбре из прелой соломы, крысиного духа и зародившейся от влажности плесени.
Рубаха отсырела и противно липла к спине. Использовать магию еще раз я не решилась: инквизиторы могли прийти в любой момент, но на этот раз уже со своими игрушками, которые кого угодно сделают склонным к сотрудничеству. Да и без леса и растений силы быстро покидали меня.
В камере становилось все холоднее. Я заледенела от сквозняка и вздрагивала от каждого скрипа петель в коридоре. Кожа покрылась мурашками, сделавшись болезненно чувствительной.
– Они тебя сожгут, – шептала я. – Просто сожгут, Кара, ничего страшного. Они не знают, что огонь – твой лучший друг.
Инквизиторы не торопились судить меня по своим правилам. Ожидание пугало куда больше возможной участи. Я нервно поглядывала на дверь. Хотелось, чтобы все уже поскорее закончилось. Меня проведут по Оплоту, я поищу предназначение, а затем… Что ж, затем будь что будет.
С приходом ночи в камере стало невыносимо сыро. Влага скатывалась каплями по стенам, а под окном образовалась лужа от бушующей на улице грозы. Редкие вспышки молний озаряли камеру, и я видела странные изображения над лежанкой и вокруг нее. Эти рисунки напоминали древние обереги. Поначалу они не привлекли моего внимания, ведь были заботы поважнее. Но с приходом ночи все становилось более зловещим, а мои нервы неизбежно начинали пошаливать. Древние сулили лишь опасность.
В те времена ведьмы были по-настоящему злыми. Я слышала, что их талисманы питались кровью, а магия требовала ужасных жертв. Обереги древних были опасны как для недоброжелателей, так и для самих хозяев: маленькие соломенные куклы душили владельцев, если те относились к ним без должного уважения или забывали оставить подношение.
Я чувствовала в камере чужое присутствие. То была магия, возникшая до рождения самой богини Истле. Я испуганно озиралась, будто в углу могло сидеть темное нечто, созданное еще предыдущей пленницей, и жутко голодное.
Казалось, мрак стал плотным и густым, и только вспышки молний держали его на расстоянии. Я подтянула колени к груди, чтобы согреться и – чего уж греха таить? – убрать ноги подальше от этой пугающей, живой темноты камеры.
Снизу послышалось слабое пищание. Видимо, крысенок подполз к моему сапогу и там пригрелся, а я даже не заметила. Опускать руку под лежанку было страшно, но оставить живое существо в одиночестве я не могла. С замиранием сердца я нащупала теплый влажный комок и поднесла его к груди. Крысенок пищал и вертелся, пытаясь укусить. Я уложила его к себе на живот, где был плотный корсаж, и снова притянула к себе ноги. Крысенок оказался в теплой ловушке. Он немного попищал, попытался вскарабкаться на коленку, но в итоге пригрелся и уснул.
С ним мне стало немного легче. Казалось, темнота прекратила угрожающе поглядывать на меня, как на новый обед, и тоже улеглась. Я привалилась к стене, морщась от омерзительного ощущения: мокрый крошащийся камень источал холод.
Усталость одолела меня. Я прикрыла глаза и забылась тревожным коротким сном, уже зная, что меня ждет очередной кошмар.
И снова появились они: два огненно-красных глаза. Они преследовали меня каждую ночь. И ни скрыться от них, ни сбежать. Они всегда были рядом, наблюдали. Я чувствовала, что их кровавое сияние предвещает нечто ужасное, с чем не может справиться ни ведьма, ни человек, ни инквизитор. Красные глаза принадлежали кому-то неведомому и невообразимо далекому. Его приближение грозило разрушить мой мир.
Он был рядом, совсем близко. Следовал изо сна в сон. Крался за мной по пятам, куда бы не пошла. Он то приближался, то отдалялся, расшатывая мою стабильность. Из-за него мне пришлось покинуть свой дом. Из-за него каждая ночь становилась мучением.
Я задыхалась от ужаса, смотря в эти кровавые огни. Вечная слежка таинственного нечто из тьмы была страшнее, чем холодная камера. Страшнее, чем монстры из Чащи. Страшнее, чем костер инквизиции – он-то мне ничего не сделает. Ни один огонь не навредит мне, кроме этого…
Я закричала алым глазам и их владельцу, чтобы они убирались прочь. В остальных кошмарах после этого мне удавалось проснуться, но в этот раз все было иначе. Красные глаза закрылись, оставив меня одну в непроглядной тьме.
Глава 2
Я закричала, только на этот раз уже по-настоящему, захлебываясь собственным ужасом. В себя меня привел тонкий писк малыша, упавшего на лежанку. Сердце бешено колотилось. Я трясущимися руками подняла обиженного крысенка и запихнула его к себе под рубаху.
Он незамедлительно попытался укусить меня за палец, потом проехался коготками по коже, стараясь вскарабкаться на плечо. Его возня меня немного успокоила. Он – живой. Я жива. В этой холодной серой обители из камня все еще есть жизнь. А значит, Истле не покинула меня.
– Видишь, братец, – фыркнула я. – Тяжело быть меченной ведьмой. Чернобог его знает, почему богиня выбрала меня, но с тех пор я ужасно боюсь потерять ее расположение. Это как лишиться сердца. После такого не выживают.
Крысенок недовольно фыркал, устраиваясь клубком у меня под сердцем. Его влажная шерстка щекотала мне кожу. Я тихонько рассмеялась. Утром все выглядело немного проще и менее мрачно. Древние символы на стенах не вызывали трепета, а разбушевавшаяся в грозу фантазия больше не подкидывала мне странных образов. А главное, я пережила очередной ночной кошмар с красноглазым монстром.
Матушка говорила, что мне снился дьявол. Так в незапамятные времена наши предки называли злых духов, которые чинили вред людям. Дьявол… Мне казалось, это слово отлично подходило существу из сна, так что так я его и называла.
От размышлений меня отвлек лязг решетки в коридоре. К темницам кто-то направлялся. Я приготовилась к встрече с инквизитором, растрепав волосы и хорошенько измазав лицо грязью со стен. Хорошо, что мужчина открыл камеру прежде, чем я решилась насыпать себе соломы на макушку. Видок у меня был еще тот.
Пожилой инквизитор смерил меня цепким взглядом, особое внимание уделяя рукам и глазам. Удостоверившись, что никаких проклятий на него не наложили, он достал из-за пояса кожаные ремешки.
– На, – сказал инквизитор, швырнув их мне. – Надень.
– Зачем? – буркнула я, разматывая ремни.
Конечно, в моем положении сложно было спорить. Если откажусь, запрут в клетке, пока не стану сговорчивее. Если соглашусь, лишусь частички магии. В любом случае, я пришла в Оплот с определенной целью и собиралась ее достигнуть.
Нужно поискать красные глаза здесь. Если Истле и в этот раз не даст мне знака, придется смириться и начать искать новый способ избавиться от кошмаров, предвестников конца света.
А если вселенское зло обитает у инквизиторов, я уничтожу его. И больше никаких кошмаров. Никаких угроз. Мир ждет гармония, а меня – тихая спокойная жизнь в родной деревеньке.
Успокоив себя, я натянула намордник, а затем и плотные перчатки, у которых пальцы были крепко сшиты между собой. Изобретение инквизиторов, чтоб его. Не поколдуешь ни жестом, ни словом. Остается только магия мыслей, которая доступна лишь меченым ведьмам, а их единицы.
Я едва сдержала улыбку. Ситуация, конечно, не располагала к веселью, но даже короткая прогулка из камеры до зала суда вызывала радость. Или меня сразу потащат на костер?
Я задумалась и совсем забыла про крысенка, который теперь сладко сопел у меня под рубахой. Уже поздно было его вытаскивать. В перчатках со сшитыми пальцами я могла навредить малышу. И как отреагирует инквизитор? Они всегда относились к природе не слишком бережно, с них станется и убить крысенка и весь выводок.
– Пойдем, – сухо произнес мужчина, кивнув в сторону выхода. – Тебя уже ждут, ведьма.
Я нахмурилась. Пришлось подчиниться, но что-то в голосе конвоира напрягало меня. Обычно инквизиторы относились к ведьмам с первобытной яростью. Злость сочилась в их голосе, каждое движение демонстрировала презрение и ненависть. А тут? Инквизитор говорил со мной так, будто я была самой обычной уличной воровкой.
Никакого почтения!
Меня выпихнули из башни с темницами и провели к огромной цитадели в самом сердце Оплота. Я вертела головой, вглядываясь в лица проходящих мимо парней в черном.
Ни один из них не походил на адепта Чернобога. Истле отказывалась давать мне знак. Как найти предвестника конца света, если все попытки не увенчались успехом? Я успела побывать в самых злачных местах: в Пустошах, Злейске, Кровижцах. Даже на Лысую гору ходила! Ни единого следа Чернобога, ни единой зацепки о монстре с красными глазами.
Может, мое предчувствие меня подводит? Возможно, разрушитель миров ни человек, ни инквизитор. Что, если чудовище с красными глазами – дракон?
Пока я размышляла о своих целях и рассматривала двор Оплота, инквизитор успел перекинуться с кем-то парой слов. Мой конвоир ушел, доверив меня другому, помоложе.
В цитадель я зашла уже в сопровождение юнца-послушника. В первом же зале нас встретила целая толпа. Инквизиторы о чем-то ожесточенно спорили, позволяя себе даже переругиваться. При их обычной отчужденности и холодности это было необычно. Что здесь происходит?
Мое внимание привлек седой старик, жилистый и худой. Он стоял чуть поодаль, повернувшись спиной ко мне. Этот инквизитор не принимал участия в споре и только сцеживал один зевок за другим в кулак. Его одежда была запачкана дорожной пылью, а меч из чистого железа болтался на поясе без ножен.
Словно почувствовав, что за ним наблюдают, старик обернулся. Сначала мой взгляд зацепился за кулон на его груди. Чей-то зуб? Потом меня поразила абсолютно гладкая кожа юнца, абсолютно не сочетавшаяся с белоснежными волосами. И наконец наши взгляды пересеклись.
Колени стали ватными. Я почувствовала, что падаю прямо на каменный пол перед сборищем инквизиторов. Однако это мало меня волновало.
Важно было другое. На меня смотрели глаза цвета свежей крови. Алые радужки, уже который год преследовавшие меня во сне.
Глава 3
– Эй, малышка, осторожнее. Я понимаю, что у меня сногсшибательная харизма, но не настолько же! Святые тапки, вы до чего девчонку довели?
Он каким-то чудом успел подхватить меня у самого пола и даже поставить на ноги. Одной рукой альбинос деликатно придерживал меня за плечи, другой отвинчивал крышку фляжки. Я поняла, что меня вот-вот стошнит от ужаса. Хороша ведьма! Ей богиня подарила смысл жизни, предназначение, а она едва на ногах держится, встретившись с врагом.
Вот уж не думала, что сложнее всего в моей миссии будет не упасть в обморок при встрече с дьяволом.
– Ру, прекрати, – поморщился один из тех, что постарше. – Она в башне всего один день…
– В башне?! Совсем свихнулись? Там холодно и грязно, как в затрапезном кабаке. Я уж молчу про…
Альбинос нервно пригладил волосы и покосился на меня. Кажется, он боялся сообщить мне, что в камерах водились крысы. Как будто это можно не заметить!
В этот момент спавший у меня под грудью крысенок решил навести марафет. Он оглушительно чихнул – откуда столько силы в таком маленьком тельце? – и принялся умываться. Вскоре малыш обнаружил, что ему мешает моя грудь. И как поступить в таком случае маленькому крысенку? Путь вниз блокирует корсет, а сверху нависает что-то не то. Конечно, отпихнуть грудь повыше!
Малыш уперся лапками в рубашку и принялся своей дурной головой пихать мое богатство. И у него начало неожиданно хорошо получаться! Альбинос с круглыми от шока глазами посмотрел на мое пляшущее декольте. Я второй раз за день готова была свалиться в обморок. Но на сей раз от стыда.
– Гм, – неуверенно произнес альбинос. – Кажется… М-м-м… А может, я мог бы вам помочь… Впрочем… А, в пекло. Радана!
Это имя он проорал так, что все присутствующие едва не оглохли. Откуда-то из-за колонны выскочила рыжеволосая девушка с яркими колдовскими глазами. За ней по пятам следовал темноволосый инквизитор, щурящийся, будто объевшийся сметаны кот.
Девушка ловко вытянула из-за пазухи флакон с зельем. В нем плескалась магия. Простенький заговор, но все же.
Я занервничала. Дура! Зачем она вытащила зелье здесь, в Оплоте? Это же опасно! За такие фокусы ее отправят вместе со мной на костер. Вот засада… Я вряд ли смогу спасти незнакомку, даже если совладаю с огнем. Как ей помочь. Я подняла руки, чтобы разбить флакон.
Как говорил мой батюшка, нет тела – нет дела. Магию никто не заметит, если зелье разольется по полу. Инквизиторы не сильны в том, чтобы находить нашу силу в малых количествах.
Однако мои руки ловко перехватил альбинос. Кажется, он только что заметил ремешок, фиксируюший мой подбородок, и перчатки.
– Опять… – простонала рыжая. – Сколько раз говорить, в этом нет необходимости.
– Она отказалась сотрудничать! – крикнул кто-то.
