– Я почти всегда так и делаю.
– Но иногда забываешь.
– И всё равно они утром всегда лежат на стуле, – ответил Уле-Александр.
– Сам подумай, как так получается, – хитро улыбнулась мама и добавила: – Всё-таки постарайся сам следить за своими вещами.
– Конечно, послежу, это легкотня, – сказал Уле-Александр.
Носки отыскались довольно быстро: один под кроватью почти у самой стены, второй в башмаке. Трусы, как оказалось, Уле-Александр кинул на подоконник, а комбинезон положил просто на пол. Вот только у ботинок был такой вид, будто они приплясывают на месте.
– Давай сразу научу тебя одной хитрости, – сказала мама. – Если ботинки промокли, натолкай в них с вечера газет, они к утру высохнут.
– Ох, что-то много всего помнить надо, – вздохнул Уле-Александр.
– Всё будет хорошо, – успокоила его мама, – а теперь спи, спокойной ночи.
В среду с утра пораньше Уле-Александр вышел в коридор с рюкзаком за спиной, маленьким чемоданом в одной руке и плащом в другой и сказал:
– Мама, разве нам не пора?
– Ещё рано. До автобуса два часа, на остановке ждать скучно.
– Лучше поскучать, чем опоздать, – ответил Уле-Александр.
– Давай ты для начала позавтракаешь, – сказала мама. – И сними с себя рюкзак пока.
– Я вчера объелся, есть совсем не хочу.
– Ну не выдумывай. Кроха обидится, если ты не сядешь за стол вместе с ней.
– Хорошо, хорошо, я сяду. А то ведь я Кроху долго не увижу.
Уле-Александр с трудом заставил себя проглотить половину бутерброда. Но пришлось целую вечность ждать, пока мама всё доест. Выйдя из-за стола, Уле-Александр сел с вещами в коридоре и стал ждать.
В конце концов мама опомнилась. Оделась сама, одела Кроху в комбинезон и белую панамку и сказала, что готова идти. Пуф оставался дома, Уле-Александр распрощался с ним на дорожку.
Автобусов на площади было не счесть, но мама нашла нужный и договорилась с водителем, что он скажет Уле-Александру, когда будет поворот на Оппедал.
– Ехать почти два часа, – предупредила мама. – Так что сиди спокойно, смотри в окошко.
Мама вместе с Уле-Александром зашла в автобус, положила на полку чемодан и рюкзак, а плащ повесила на крючок у окна.
– Ты правда со мной не поедешь? – спросил её Уле-Александр напоследок. – Взяли бы Кроху с собой, она места почти не занимает.
– Нет, мы останемся дома, чтобы папе было повеселее. Хорошо тебе съездить, сынок. Будь умницей.
– Хорошо, – кивнул Уле-Александр. – Вам пора выходить, автобус сейчас поедет.
Едва они вышли, Уле-Александр принялся махать, но автобус с места не тронулся, стоял тихо и неподвижно. Махать, когда автобус не едет, было как-то странно. К тому же Уле-Александр досадовал, что так быстро спровадил маму, а теперь уж не поговоришь с ней, через стекло ничего не слышно.
Тут пришёл шофёр, завёл мотор, и автобус наконец медленно тронулся в путь, а Уле-Александр принялся махать маме и Крохе. Он махал, пока мог их видеть.
Интересно – два часа это сколько? Иногда они пролетают быстро, а иногда тянутся и тянутся. Но в автобусе, конечно, промелькнут незаметно. Только бы водитель не забыл ему сказать, когда пора будет выходить.
До чего же странно одному ехать куда-то далеко. Нет, он много ездил и один раз даже летал с бабушкой на самолёте, но тогда он ехал с кем-то, а это совсем другое дело.
Пришёл кондуктор, попросил денег за билет.
– Ты куда едешь?
– Я еду один и очень далеко, до поворота на Оппедал, вот куда.
Уле-Александр полез за деньгами, но кошелька не было. Уле-Александр точно положил его в задний карман, а теперь не мог найти, сколько не обшаривал и не выворачивал злосчастный карман. Посмотрел в другом – тоже ничего.
– Не волнуйся, сейчас найдёшь, – сказал кондуктор. – Я пока остальных пассажиров обойду, а к тебе потом вернусь.
Уле-Александр стал красный, как свёкла. Что же делать? Без билета ехать, наверно, нельзя. Сейчас его высадят посреди дороги… Да ещё решат, что он хотел сжульничать и проехать зайцем. Уле-Александр нагнулся посмотреть на полу, вдруг кошелёк выпал, но тут что-то звякнуло, и он вспомнил, что вообще не брал с собой кошелька, а повесил на шею мешочек с деньгами – мама сказала, что так будет надёжнее и он точно деньги не потеряет. Это она неудачно придумала, ворчал про себя Уле-Александр, вытягивая мешочек из-под рубашки. Тут как раз и кондуктор вернулся.
– Нашёл, – сказал ему Уле-Александр.
– Отлично, – кивнул кондуктор. – С тебя одна крона и пятьдесят эре.
Но пойди достань хоть что-нибудь из этого глупого мешочка. Пришлось кондуктору помочь Уле-Александру. Наконец он расплатился и получил билет.
Да, но возились они так долго, что наверняка два часа давно прошли, а водитель забыл про его остановку. Уле-Александр задрал голову и посмотрел на полку. Как же он снимет оттуда рюкзак и чемодан?
Надо будет достать их на следующей остановке, только бы она оказалась ещё не поворотом на Оппедал.
Как только автобус затормозил, Уле-Александр залез на сиденье и потянул на себя рюкзак. Он оказался ужасно тяжёлый и упал Уле-Александру на голову, сбив его с ног. Несколько пассажиров бросились к нему и помогли подняться. Уле-Александр крикнул шоферу:
– Это моя остановка?
– Нет, мы только пятнадцать минут едем, тебе гораздо дальше, – ответил шофёр.
Теперь Уле-Александр сидел в обнимку с рюкзаком: так гораздо надёжнее, раз – и вышел. А ехать он уже устал. Во-первых, очень долго. Во-вторых, тяжёлый рюкзак отдавил все колени. В-третьих, в автобусе скверно пахнет, душно и мутит. Хоть бы окно открыли, что ли.
Он вспомнил мамин совет: если в автобусе чувствуешь себя нехорошо, то помогает петь. Но как? Распевать во всё горло? Тогда все станут на него таращиться. А если тихо петь в рюкзак? Он как раз под рукой.
Уле-Александр уткнулся носом в рюкзак и тихо спел все песни, какие помнил. А потом стал мурлыкать мелодии, сочиняя их на ходу.
– Да ты настоящий певец, – вдруг тихо сказал ему кто-то на ухо.
Это кондуктор проходил мимо.
– А слышно? – спросил Уле-Александр.
– У меня очень чуткий слух, – ответил кондуктор.
– Я устал ехать, – пожаловался Уле-Александр. – Но от песен гораздо лучше, они правда помогают.
– Хочешь, я положу на полку твой рюкзак? – предложил кондуктор. – Тяжело его на коленках всё время держать.
– Нет, не стоит. Я потом замучаюсь его снимать.
– Не волнуйся, мы тебе поможем.
Кондуктор ловко закинул рюкзак на полку, и Уле-Александр вздохнул с облегчением. Хорошо отделаться от тяжёлой ноши. Теперь и в окно можно посмотреть.
И кондуктор, и шофёр обещали сказать ему, когда будет поворот на Оппедал. Наверно, не забудут? А в крайнем случае он поспит ночь в этом автобусе, места вон сколько.
– Коровы! – закричал он, а сам подумал: «Не быки ли» Очень приятно смотреть на грозных быков через стекло автобуса, когда они точно до тебя не доберутся.
Да, но едет он, похоже, уже целый день. Какие там два часа – они, наверно, имели в виду два дня!
Вдруг шофёр помахал ему рукой.
– На следующей остановке тебе выходить! – крикнул он.
– Ой! – сказал Уле-Александр и вскочил с места, но тут же плюхнулся обратно, потому что автобус нещадно трясло на ухабах. Подошёл кондуктор и снял рюкзак и чемодан, плащ Уле-Александр захватил сам.
– Поворот на Оппедал! – Объявил водитель.
– Спасибо за поездку, – поблагодарил Уле-Александр.
Он вылез из автобуса, рюкзак и чемодан уже стояли рядом. Двери закрылись, автобус покатил дальше.
Уле-Александр огляделся – ни души. Ни впереди на дороге, ни сзади. Никого! Всё-таки поездка кончилась плохо – его высадили не там, где надо. Завезли слишком далеко, ясное дело, и вот пожалуйста.
Вдруг в кустах на той стороне что-то заворочалось. Час от часу не легче – там дикий зверь, что ли?
Да, но он совсем синий. Звери ведь синими не бывают? Мелькнула синяя рубашка, потом синие штаны детского размера, и на дорогу вылез Монс.
– Я приехал, – сказал Уле-Александр.
– Ага, – кивнул Монс. – Вдруг бы ты не приехал, а я бы встречал на остановке. Я бы расстроился, поэтому решил спрятаться.
– А я решил, что не туда приехал.
– Туда. Пошли. – И Монс показал на тропинку, уходившую в лес на склоне.
– Иду, – откликнулся Уле-Александр. Он был очень рад. Теперь он больше не один на свете, рядом Монс. Их ждут приключения и открытия, это уж наверняка!
Они зашагали по тропинке, но идти далеко, так что до маленького хутора Монса они доберутся не раньше следующей главы, в которой я расскажу о житье-бытье Уле-Александра в деревне.
Коровы
Монс и Уле-Александр всё шли и шли по тропинке через лес. Монс помалкивал, но Уле-Александр и так понимал, что его приезд очень обрадовал друга.
– Долго ещё? – спросил Уле-Александр.
– Не-а, – ответил Монс. Он был занят – поддавал ногой сосновые шишки на дорожке, стараясь ни одной не пропустить, поэтому не мог разговаривать.
Но вот они вышли из леса, и тут же где-то неподалёку зазвенели колокольчики у коров. «Интересно, а у Монса тоже есть коровы? Лучше бы обойтись без них», – подумал Уле-Александр. С этой живностью Уле-Александр никогда дела не имел, но сказать об этом прямо стеснялся и зашёл издалека.
– У вас большой хутор?
– Да не, – ответил Монс, – у нас маленький. Но у нас есть два поля и луг, там сейчас покос.
– У-у, – кивнул Уле-Александр.
– Нам вон туда, – сказал Монс и показал пальцем.
Впереди зеленел холм, за ним ещё один, и ещё, и ещё, но вдали на вершине Уле-Александр увидел маленький домик красного цвета и старый кособокий сарай на другой стороне двора, посреди которого росло большое раскидистое дерево.
Чуть поодаль мирно паслись коровы.
