Светлана Скиба "Алькар. Три реликвии"

Увидев свою хозяйку, орлиан подскочил на ноги и стал припрыгивать на месте от радости. Давнишнее сравнение Макса этих птиц с собаками и лошадьми показалось Соне смехотворным, но сейчас она понимала, о чем речь. Каждый полет на Смерче доставлял ей особое удовольствие не сравнимое ни с чем и делал их ближе. Сейчас он был не просто ее питомцем, который год назад повенчал Золотым огнем ее и Макса и за малым не разгромил фамильный дом Килей. Он был ее другом. Рядом со Смерчем раздался еще один оглушительно – радостный визг Крепыша, увидевшего своего хозяина.

– Привет, – поздоровался сменщик Макса, имя которого Соня до сих пор не могла запомнить, – на прогулку собрались?

– Да, покружим немного, – кивнул Макс, высматривая Финта, который опаздывал.

– Сегодня утром Смерч схватился с Забиякой, думал они друг друга заклюют. Я кинулся их разнимать и попал в замес, – парень укоризненно показал пальцем на странный ирокез на голове.

– Я обязательно проведу с ним разъяснительную беседу, – пообещала Соня, еле сдерживая улыбку.

– Ну наконец -то, – протянул Макс, глядя на приближающуюся худощавую фигуру.

Финт выглядел таким растерянным и напуганным, что Соне стало ей жаль. Но деваться было некуда и ему пришлось идти за Максом на взлетно-посадочное поле с круглой разметкой, расчерченной поверх короткостриженой травы. Бледно – лиловое небо сияло чистотой без единого облачка, погода была идеальная для полета, но все же Соня немного переживала. Она всегда волновалась перед полетом, к тому же сейчас ей предстояло самостоятельно управлять орлианом.

– Для девочки ты просто асс, – как – то опрометчиво прокомментировал ее полет Макс, думая, что делает комплимент. Но прослушав часовую лекцию об ошибочном суждении способностей человека лишь по его гендерной принадлежности, пожалел о своем комплименте раз сто.

Взобравшись на широкую спину Смерча, Соня дернула за поводья, и птица лихо взмыла в небо. Впереди летел Крепыш с восседавшими на нем Максом и Финтом. Внизу зеленой картой расстилался город с его улицами, скверами, мостовыми, тропинками, которые Соня за это год изучила вдоль и поперёк. Стразу за стеной города, с западной стороны длинным хребтом тянулись Орлианские холмы, за которыми и находился Недозволительный рынок. Севернее разливалось Елейное море: кроткое, загадочное, еле слышно поющее на своем морском языке.

Когда Смерч набрал высоту и скорость, Соня пожалела, что не захватила с собой теплую кофту. Свежий воздух обдавал ее тело холодным дыханием, проникая под кожу и взвихривая волосы, собранные в хвост. Растянувшись на спине Крепыша, она как можно сильнее прильнула к нему, стараясь закопаться в мягких шелковистых перьях. Впереди показались пуховые облака, напоминающие гигантскую сладкую вату, за ними проглядывались сферы-близнецы, безмолвными богами-великанами, следившими за всем, что твориться на Алькаре. Когда Орлианские холмы остались позади, птицы пошли на снижение. Они приземлились на грязной взлетно-посадочной площади, за которой простирался Недозволительный рынок с его запутанной сетью торговых рядов и павильонов.

Оставив орлианов с стойлах, троица двинулась к главным рыночным воротам. В этот раз около них дежурили не два отара как обычно, а четыре. Соня тут же вспомнила предупреждение Нарца об усилении охраны и даже на миг пожалела, что отказалась от его помощи.

– Это…это …отары? – подрагивающим голосом промямлил Финт, таращась на амбалов.

– Плохи дела, – цокнул Макс, – конечно можно попробовать проскочить, но это будет рискованно.

– Весьма рискованно, – кивнула Соня, не сводя глаз с четырех громил с хлыстами в руках.

Один из них уже тряс какого-то несчастного за грудки, остальные проверяли документы у дрожавшего как лист на ветру старика и тщательно осматривали его повозку, доверху наполненную одеждой.

– За телегой я вижу проем, мы можем проскочить, – оживился Макс и рысью двинулся к воротам. Соня помчалась за ним следом, вот только Финт остался на месте, причитая что-то о необходимости вернуться домой.

Остановившийся перед воротами Макс кинул на него свирепый взгляд, не предвещающий ничего хорошего. Соня вернулась к Финту, на которого было жалко смотреть.

– Ты хочешь стать героем для Леоны? Стать круче этого… солиста болотников? – спросила она у приятеля, уже пятившегося в сторону загона для орлианов.

Бедный Финт, его вытянутое лицо, цвета белой поганки одновременно выражало целую гамму чувств: страх перед отарами, безудержное желание покинуть это место и редкие всплески решимости.

– Я го-готов, – выдавил он и неуверенными шагами направился к ожидающему друзей Максу, грозный вид которого мог конкурировать с физиономией отаров.

– Так мы идем или как? – прошипел он, гневно стреляя глазами.

– Да… да, идем, – пролепетал Финт, сделавшись еще бледнее. Казалось, он сейчас раствориться в воздухе.

– Тогда бегом!

3

На полусогнутых ногах, Макс шустро проскочил за телегой, следующим юркнул Финт, а уже за ними и Соня, отметив про себя как они удачно прошмыгнули мимо четырех охранников. Но эта радость оказалось преждевременной. Как только Соня шагнула за ворота, то сразу же почувствовала пронзительную боль, чуть выше локтя, словно ее предплечье сдавило стальными тисками.

– И куда это мы ползем? – рявкнул отар, удерживая Соню, которая скорчилась от боли.

– Отпусти ее! – воскликнул Макс, делая шаг к амбалу, по сравнению с которым он напоминал норника.

Громила резко выпустил Сонину руку и переключился на Макса.

– Кто это у нас такой бессмертный? – он уже замахнулся хлыстом, как его остановил другой отар, встав между ним и Максом.

– Не тронь, – твердо сказал он, – это мои…друзья.

– Друзья? Репус, ты чего а? – отар выпучил на него свои маленькие глазенки и злостно ухмыльнулся, обнажив желтые зубы-лопаты. – Это же жалкие людишки, отребье, – он смачно сплюнул, едва не угодив в Макса.

Но отар, по имени Рупус не сдвинулся с места.

– Они спасли мне жизнь. Мне и моему брату Борху. – Сказал он.

Ах вот почему Соне показалось его лицо знакомым. Это старший брат Борха, одного из отаров, которых они спасли от гимен у замка Морении. Но откуда Репусу известна ее внешность? Ведь когда они спасали отаров, ни Соню, ни Макса не могло быть видно, они использовали пыль невидимости. Над этими вопросами Соне не получилось поразмышлять, отар, преградивший им путь молча отошел в сторону и жестом показал, чтобы они проходили.

Ребята не стали заставлять себя уговаривать, а быстрыми шагами ринулись вперед, подальше от ворот (вдруг еще передумает).

– Ох и страха я на-натерпелся, – выдохнул Финт, когда они отошли на безопасное расстояние – у меня до сих пор по-поджилки дрожат.

Соня с Максом молча переглянулись с легкой тенью улыбки на лице. Пройдя многоэтажное здание, выполняющее роль разгрузочно-погрузочной платформы, троица влилось в толпу разномастного народа, струящегося по рядам-лабиринтам. Крытые павильоны и палатки были завалены самыми необычными вещами, которые прыгали, звенели, хрюкали и даже пытались сбежать.

– Лимонад порабощения, – выкрикивал мужчина с безумными глазами, порхая над фигурными бутылями, наполненными разноцветной жидкостью, – один глоток и ты властелин Алькара, по крайней мене в своем воображении.

Обогнув странного продавца, который возможно уже опробовал свой чудо-напиток, ребята вышли на широкую улицу, откуда доносились кряканья, визги, лай и плеск воды. С обеих сторон улицы тянулись длинные ряды клеток с всевозможными животными и птицами, и аквариумов, в которых резвились диковинные водные обитатели. Розовые креветки, двухголовые черепахи, меховые рыбки, которые Соня видела в Мраморном зале Белой башни, весело перепрыгивали из одного аквариума в соседский.

– Золотистые ку-кусачки! Вот они! – оживился Финт, направившись к круглому аквариуму, в котором плавали рыбки с клацающими челюстями.

Соня и Макс неспешно шли за ним следом, глазея по сторонам. Детеныши рогачей теснясь в узком вольере, бодали друг друга рожками, которые еще не выросли. Рядом свернувшись клубком, спал шерстяной комок необычного животного, напоминающего бегемота. За ним, в тесной клетке враждебно рычал щенок с поджатой передней лапой, на которой багрилась запекшаяся кровь. Его шерсть, отливающая металлом, а крылья, сложенные за спиной, подергивались от страха и боли.

– Щенок железнокрылого пса, – послышался гнусавый голос продавца.

Когда Соня подошла поближе к клетке, около которой уже собралась толпа, ее ладони самопроизвольно сжались в кулаки. Это был тот самый продавец, у которого она год назад купила маленького тритона Оливса, а точнее выменяла его на свою лиловую прядь волос.

– Отдам бракованного за пол цены, – горланил низкорослый мужчина, стукнув ногой по прутьям клетки, отчего щенок протяжно завизжал.

– Оставь его! – крикнула Соня, гневно таращась на продавца, который тут же насупился.

– Или покупай или проваливай отсюда, – огрызнулся он, демонстративно ударив ногой по клетке, – а мы раньше не встречались? – сменил он тон, заметив лиловую прядь волос.

– Сколько стоит щенок? – холодно спросила Соня.

– Твоей лиловой пряди будет достаточно, красавица. Я в прошлый раз за нее сорвал хороший куш, – мужчина мерзко улыбнулся не сводя глаз с Сониных волос.

Макс вышел вперед и отчеканил:

– Тебя ясно спросили. Какая цена?

– Сотня фалексей хватит, – быстро отрапортовал продавец, покосившись на него. За последний год, Макс сильно возмужал, став еще крепче и шире в плечах.

Хорошо, что на этот раз Соня взяла с собой деньги. Порывшись по карманам, она выудила горсть блестящих увесистых монет и стопку маленьких, тусклых. Посчитав деньги, она протянула их продавцу.

– У меня шестьдесят пять фалексей и тридцать кровтов.

– Не хватает, красавица, – отметил коротышка, с вожделением глядя на ее лиловую прядь волос.

– Все хватает, – разрушил его надежду его Макс, добавив необходимую сумму.

– Клетка не продается, – бросил продавец напоследок и открыл дверцу из прутьев.

Напуганный щенок, не понимая, что от него хотят и для каких целей его выпускают, сразу ощетинился, отчего его металлическая шерсть, встала дыбом и звонко залаял.

– Ну и зверюга, такой полруки откусит и не заметит, – послышалось из толпы.

В этот момент подошел довольный Финт. В руках он крепко держал круглый аквариум, в котором резвились две рыбки по красоте, не уступающие пираньям.

– Вы, вы ты что де делаете? – он испуганно отшатнулся от открытой клетки.

– Спасаем, – спокойно ответила Соня, протягивая руки к щенку. – Ну иди же малыш, не бойся.

Глаза Финта округлились, рот открылся от удивления, он снова побледнел.

– Это же же-железнокрылый пес! Он входит в де-десятку самых опасных существ на Алькаре!

– Он всего лишь щенок, к тому же раненный, – сказал Макс, пытаясь выманить животное из клетки.

Но маленький железнокрылый пес лишь дрожал, протяжно поскуливая. Макс метнулся к соседнему лотку, где продавались мясные помидоры и дело пошло легче. Сработало. Щенок тут же вышел из своего укрытия, жадно поедая мясную приманку.

– Он еще и голодный, – с болью в голосе заключила Соня, осматривая несчастное животное с ввалившимися боками.

– Я когда – нибудь до тебя доберусь, – угрожающе процедил Макс, кинув презрительный взгляд на браконьера, расфасовывающего деньги по карманам.

Влекомый мясными помидорами голодный щенок, засеменил за новыми хозяевами, прихрамывая на переднюю лапу.

Люди встречающемся по пути, испуганно шарахались в стороны, провожая ребят возмущенным взглядом. Даже отары, стоявшие на своем посту, не сказав не слова выпустили их за ворота. Когда ребята подходили к загону для орлианов, их догнал старший брат Борха и всучил объёмный мешок, наполненный чем-то жутко вонючим.

– Это сушеные жуки, лучшая еде для железнокрылых псов. На мясным помидорах он долго пне протянет.

– Спасибо, Репус, – поблагодарила Соня, глядя снизу вверх на громилу. – Передавай привет Борху.

Отар кивнул своей грушевидной головой с выдвинутой вперёд челюстью и резко развернувшись двинулся к базарным воротам. Ребята надежно привязали стропами обессиленного щенка к спине Смерча, чтобы он не свалился, хотя в этом не было нужды. Малыш так оцепенел от страха, что просто врос в спину орлиана. Выйдя на взлетную площадь, утопающую в грязи (которая не зависела от погоды), они мягко взлетели. Смерч по наставлению хозяйки летел плавно, не совершая резких движений. Да и Крепыш, как всегда летевший впереди, двигался так мерно, что не одна капля не вылилась из аквариума Финта. Как только птицы приземлились, щенок в два счета вырвался из сдерживающих его ремней и спрыгнул со спины орлиана. Оглянувшись по сторонам, он снова ощетинился, показывая всему миру маленькие, но уже очень острые клыки.

– И что те-теперь с ним делать? – опасливо покосился на собачонка Финт, – такого зверюгу ну-нужно держать в особом вольере, с двойной сеткой.

– Для первого времени, определим его в карантинный отсек, а потом разберемся, – предложил Макс.

Попрощавшись с Финтом, крепко сжимавшим подарок для Леоны, Соня и Макс повели щенка к вольерам. Как только они закрыли за ним дверь и сделали шаг к выходу, малыш так жалобно взвыл, отчего у Сони сжалось сердце. Пришлось возвращаться.

– Он не хочет, чтобы мы его оставляли, – сказал Макс, сев на корточки перед щенком.

Тут Соня вспомнила, про вольер, пустовавший во дворе.

– Я могу взять его домой.

– А как же домашние?

– Надеюсь, они его примут, – не совсем уверенно проговорила она.

– Если твои родители согласятся на это, то для щенка это будет большой удачей, – улыбнулся Макс, выпуская животное из вольера.

Маня его сухими жуками, напоминающими жареные сардельки, они повели маленького железнокрылого пса в сторону Серебряной рощи. Соня и Макс специально шли медленно с остановками, чтобы щенок мог передохнуть, поджав свою раненную лапу. Благо им по дороге, почти не попадались прохожие, собака хоть и была еще щенком, но выглядела весьма угрожающе. Широкая пасть с маленькими, но острыми зубами, мощные лапы и крылья, сложенные за вздыбленной шерстью, отливающей металлом, придавали ему воинственный вид. Чем ближе они подходили к дому, тем сильнее Соню обуревало сомнение. Отца она уговорит это точно, но вот насчет мамы и Лары уверенности не было никакой. Что делать, если щенок покажется им слишком устрашающим? Ведь это детеныш железнокрылых псов, кровожадных питомцев Повелительницы теней, которым она скармливала трупы животных. В его генах заложен инстинкт к убийству. Возможно, Финт прав и этого лютого зверюгу нужно держать в вольере с двойной сеткой. Посмотрев еще раз на «лютого зверя», Соня увидела истощенное, затравленное животное с окровавленной передней лапой. Нет, она все делает правильно.

К счастью Сонины опасения оказались напрасными. Щенок покорил всех с первого взгляда. Как только его завели во двор, он тут же перевернулся на спину, продемонстрировав свое тощее брюхо. А после того, как Лара вынесла ему миску мясного супа и вовсе принялся облизывать ей лицо.

– Кажется он выбрал себе хозяйку, – подметил Макс, глядя на Лару.

– Бутуз, мой маленький Бутуз, – ласково повторяла новоявленная хозяйка, прильнув к собачьей морде.

Увидев запекшуюся кровь на передней лапе своего питомца, Лара стремглав вылетела за ворота в поисках ветлекаря. Уже через несколько минут она привела низенького человека в светло-зеленой накидке с пузатым саквояжем в руках. Его ошарашенный вид говорил о том, что его выдернули прямо из рабочего кабинета.

Тщательно осмотрев рану животного, ветлекарь выписал мазь, витамины и зуб точащую кость, во избежание порчи вольера и других не менее важных вещей.

– Зубы взрослой особи железнокрылого пса способны перекусить металлические прутья до дюйма в диаметре, а человеческую руку и подавно. У вас весьма экстремальный вкус. Завести дома такого зверя… – он покачал головой, укоризненно покосившись на Александра и Анну.

После ухода ветлекаря, Лара пулей понеслась в павильон лечебных снадобий, покупать все необходимое для своего питомца.

– Я даже не буду спрашивать, где вы его взяли, – нахмурив брови сказал Александр, глядя на Соню с Максом. – Останешься на ужин, Макс?

– С удовольствием.

Быстро расправившись с запеканкой из мясного гороха и ягодными творожниками, посыпанными сахарной пудрой, все занялись обустройством вольера для Бутуза. Лара зачем – то принесла ему подушки и покрывала, которые он тут же разорвал в клочья. Хорошо, что она не забыла купить зуб точащую кость севитского буйвола, которой и занялся щенок. Пока Лара с папой застряли в вольере, не в силах отлипнуть от нового питомца, а мама возилась на кухне, Соня с Максом устроились в гостиной у камина. Приятные эмоции сладким сиропом, плещущиеся внутри, стали сменяться воспоминанием ночного кошмара, всплывшим перед внутренним взором. По телу пробежал холодок, и Соня поежилась. Макс сразу почувствовал эту перемену и его голубые смеющиеся глаза, обрамленные пушистыми ресницами, встревожились.

– Расскажи, что тебя мучает, – тихо сказал он.

Соня сначала отмахнулась, мол ничего особенного, но потом не выдержала.

– Мне снилась Морения. Она нашла меня…

– Это всего лишь сон, не бери в голову, – попытался успокоить он.

– Я не знаю, что со мной…Но я боюсь, – сдавленным голосом проговорила она и подвинулась к камину, ее вдруг охватил озноб, словно в комнату ворвался ледяной ветер.

– Все было как наяву, я чувствовала ее. Эти холодные пальцы…Я схожу с ума, да?