Анна Маренина "Избушка в наследство"

– Леший я, девоньки, леший.

Старые знакомые продолжили своеобразную светскую беседу, обмениваясь новостями и сплетнями. Из этого разговора ведьмочки узнали, что этот конкретный леший, против обыкновения, на зиму не засыпает в какой-нибудь уютной яме в глуши, а очень даже бодрствует, обихаживая лагерь и зачитываясь книгами.

– О, дак ты, небось, Ядочкина дочка?

– Внучка, – с кивком ответила девушка.

– О как. Да, быстро же время летит. Я твою бабку помню еще такой голенастой девченкой, чуть не под стол пешком ходила! Даа… – Под конец голос лешего погрустнел. – Скажи-ка, как твое обучение продвигается?

– Да не особо пока, на самом деле, – вклинился Вася. – Как ни бьюсь, не могу эту мелочь научить видеть, понимаешь? Силы-то так и плещет, а вот контролировать худо-бедно, чего колдует, вот только сегодня научилась. Причем девочка-то умненькая, это я никак не могу подход к ней найти. Старею, что ли?

– Ххммм… А ну-ка, – леший пошарился по многочисленным карманам энцефалитки и извлек браслетик. Простенькая ниточка бисера, пестренькая такая. – Держи, попробуй!

– С-спасибо? – Яша протянула руку, принимая неожиданный подарок – …А оно какое-то волшебное?

– Разумеется, волшебное. Надень и глянь.

Девушка послушно продела руку сквозь браслетик, огляделась – и, вау.

– Какая красота!! А это все – ваше волшебство, да?

– В основном, да. – С гордостью в голосе ответил Ярослав Вернидубович. – Хотя заезжие детишки тоже порой изрядно плетут, всякое.

Домики, деревья и даже сам воздух были пронизаны искристо-зелеными, оранжевыми и розовыми ручейками и пылинками, превращая сумеречный лагерь в новогоднюю елку.

На автобус девочки сели сильно позже, чем планировали, с одинаковыми нитками бисера на запястьях и наполненные спокойной, теплой и усталой радостью.

***

После этого дни начали незаметно протекать один за другим, более похожие на предыдущий, кажущиеся чуть менее безумными и выбивающимися из колеи. Яша просыпалась, собиралась и шла в школу. Отсиживала шесть-семь уроков, при возможности болтая с Таней и в основном игнорируя остальных одноклассников, как и прежде, не желая привлекать к себе негативное внимание. После школы ведьмочки, в зависимости от количества домашки, либо действительно шли домой к одной из них и корпели над тетрадями, либо ехали в лагерь к лешему и практиковались в магии.

Это оказалось гораздо медленнее и тяжелее, чем Яша предполагала: хотя сырой и грубой Силы в ней, как и в Тане, было много, обернуть свои мозги вокруг чего-то настолько нового, ни на что не похожего и трудно описываемого словами было, мягко говоря, некомфортно и трудозатратно.

У Тани было несколько больше опыта и с самого начала не было таких проблем со всякими непонятно откуда взявшимися блоками, так что блондинка уверенно опережала Яшу. Это самую малость жалило обидой и ощущением несправедливости, но ведьмочка проглатывала эти дурацкие чувства, давила их в зародыше, и сосредотачивалась на прекрасном ощущении того, что, наконец-то, у нее есть подруга, настоящая, с который у нее много общего, и с которой они вряд ли расстанутся в ближайшее время.

Быть рядом с Таней ощущалось легко, приятно, спокойно. Блондинка будто бы носила за собой ауру невозмутимости. Яша бы, наверное, начала сомневаться и решила бы, что она Тане только докучает своей сбивчивой болтовней и всеми этими написанными на лице жирным капсом эмоциями, и дурацким обыкновением рассказывать кучу подробностей о себе и своей жизни. Вообще, Яша так и делала время от времени, вдруг резко одергивая себя мысленно и затихая на несколько часов. В последнюю очередь ей хотелось утомить и отпугнуть подругу, с которой они удивительно быстро нашли общий язык и начали делиться историями из жизни и мыслями, с удивлением находя множество совпадений. Эта социальная ниточка была слишком важна и ценна, такая необходимая отдушина от всех стрессов и расстройств.

Волшебным (ха-ха) образом другая ведьмочка словно читала Яшины мысли и принималась в ответ рассказывать длинную и детальную историю о себе, или угощала ее чем-нибудь, или брала за руку, или просила списать домашку, или- в общем, (не?) намеренно помогала Яше почувствовать себя тоже полезной-нужной-востребованной в этих отношениях. Яша мысленно вздыхала с облегчением, и ее отпускало на некоторое время.

После “тренировок колдовства”, в ходе которых Таня оттачивала точность и аккуратность приходящих ей в голову фокусов, а Яша пока в основном училась контейнировать выбросы магии, делать нарушающие привычные законы физики штуки, когда надо, и не делать их, когда не надо, усталые девочки разбредались по домам. После Яша зачастую делала еще кое-какую домашку, тихо радовалась, что до нее не особенно докапываются с домашними делами, и вырубалась.

И на следующий день все повторялось.

Казалось бы, все хорошо. Все просто замечательно! Она вывозит учебу, в этом году особенно тяжкую из-за ненавязчивой подготовки к ЕГЭ по всем предметам, и погружение в магическую реальность, и дома по мелочи делает достаточно, чтобы не выглядеть совсем уж неблагодарной дочерью. В конце концов, она не поехала крышей, не начала пить/курить/колоться, и не забеременела в шестнадцать. Уже, по идее, есть повод порадоваться, или хотя бы не чувствовать этого тоскливого разочарования.

Однако эти глупые эмоции, эти дурацкие мысли о том, что все недостаточно- что она недостаточно- они просто… Появлялись в ее голове время от времени, все чаще. Занимали уголок сознания и отравляли ее существование, портили настроение и высасывали силы.

И если раньше негатив всегда выражался у нее “внутрь” – в виде собственных, достаточно тихих, страданий, никогда не нацеленных на окружающих, наоборот, с попыткой доставить людям вокруг как можно меньше неудобств… То теперь, теперь крошечная, но существующая, самодурственно-самовлюбленная и избыточно самоуверенная часть ее почувствовала вкус силы. Могущества. Способности контролировать и пугать других. И теперь эта часть ее хотела отвечать силой и грубостью и эпатажностью на грубость и несправедливость и обидные едкие комментарии одноклассников.

Не раз и не два Яша ловила себя на фантазиях о том, как она могла бы при помощи магии насолить острым на язык грубиянам, непонятно что забывшим в старшей школе. На размышлениях о том, что именно она бы сделала от испуга, если бы какой-нибудь гадкий пьяный мужик полез к ней приставать по дороге домой вечером.

Однако все эти темные мысли оставались лишь мыслями: в ту самую секунду, как ведьмочка оказывалась лицом к лицу с ситуацией “бей или беги”, даже самой безопасной и симулированной, она замирала на месте, как вкопанная, а после пары секунд дергано и неловко старалась оказаться как можно дальше от пугающей штуки. И в момент испуга ей совершенно не приходило в голову, что у нее, вообще-то, теперь в распоряжении есть магия. А после расстраивалась и пыталась снова, и вновь ничего путного не получалось, подкидывая дров в тлеющую гору разочарования и самобичевания по любым мало-мальским поводам.

И весь этот негатив – утомление и обида, и раздражение, и злость – копился, бурлил и тлел где-то глубоко внутри, теперь отказываясь тихо осесть на дно и “превратиться в торф”.

И оно требовало выхода.

Так что, на самом деле, Яше стоило ожидать, что рано или поздно она сломается и сорвется, и представлять, к чему оно может привести.

Глава 8. Прогулка

Телефон Тамары Ивановны издал нежные переливы мелодии из заставки популярного сериала:

– Да, Елена Викторовна? Сейчас? Хорошо. – Учительница захлопнула чехол телефона, встала и с торопливым “решайте с двадцать третьего номера до двадцать девятого в распечатке, приду проверим” выскочила из кабинета. По классу пробежала волна одобрительно-облегченного гудения.

Яша размяла забитые мышцы ладони и принялась строчить решение ненавистной банковской задачи. В теме она разобралась, и решала почти всегда правильно, но задание все равно было какое-то дурацкое. Хотелось закончить с ним поскорее и до самых экзаменов не вспоминать больше.

По комнате пронеслась громкая, слегка хриплая пародия на шепот:

– Дамбровская! Эй, Дамбровская! Дай списать!

Яша поджала губы, обернулась – да, действительно, он самый – и уткнулась обратно в свой листочек, игнорируя одноклассника.

Никита Дециль подошел ближе, опустил ладонь на ее парту (совсем не угрожающий жест, да, вот ни капельки), и продолжил:

– Ты что, глухая? Я сказал, дай списать.

– А если у меня опять неправильно?

– Да пофиг уже, дай!

– Отстань.

– Да что тебе, жалко, что ли?

– Я сказала, оставь меня в покое! – Яша и сама удивилась тому, как легко и быстро распалилась и разозлилась, и в порыве эмоций начала размахивать руками, пытаясь отогнать одноклассника.

– Да чего ты психуешь? Чокнутая… – Пробормотал парень, хватая ее за предплечье.

Яша почувствовала, как его сильные пальцы смыкаются вокруг ее запястья. По спине пробежало стадо мурашек, и внутри резко все похолодело. Надо вырвать руку, надо выбраться, убежать, подальше от этого… этого…

– АЙ! Что за хрень?! – Парень одернул наконец руку, словно его обожгло, и уставился на свою ладонь. – Ты что блин сделала?

– Я… А, эм, мне надо идти! – Ведьмочка подорвалась со своего места и кинулась к выходу из класса, а потом – в сторону женского туалета, едва сдерживая от испуга слезы.

Ручка провернулась туда-сюда, впуская кота и снова запирая дверь.

Яша, кажется, в тысячный раз за последние несколько минут плеснула в лицо холодной воды, и всхлипнула жалобно.

– Ну-ка, ну чего ты так раскисаешь? Из-за какого-то идиота? Да он вообще ни разу не стоит твоих слез!

– Да я, я просто… Так испугалась… Это глупо, и не надо было, и я не хотела, оно как-то само, а теперь, теперь… Подожди. Что именно я с ним вообще сделала? Я ж наколдовала что-то случайно, да?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/anna-marenina-32737942/izbushka-v-nasledstvo-69728059/?lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.