Все, на что хватило глаз
Зарисую на прощанье.
Август, в стопоследний раз,
Не давай мне обещаний…
Ожидание
Ну, что? Ещё один рывок?
Всего четыре воскресенья.
Я засекаю новый срок.
Я отмечаю оживленье:
Бодрей на кровле воробьи
На солнце прогревают спинки.
Клюют рябину снегири.
В сугробах – тёмные ложбинки.
И вроде, каждый год одно:
Капель, ручьи, гам птиц и лужи…
Но повторяю всё равно:
– Весна, скорей! Мне март мой нужен!
Нетерпеливей с каждым днём
И незатейливее строчки:
– Скорей, весна. Мы очень ждём.
В ответ:
– Спешу. Я тоже – очень.
Обратный отсчёт
До весны сто двадцать дней.
Осень в изморозь уходит.
Мир хмелеет в хороводе
Ветра, листьев, новостей.
В межреберье бь?тся гулким
Градом в профильную жесть
Беспокойная мазурка:
– Шансов нет. Надежда есть.
До весны сто двадцать дней.
Умирать совсем недолго.
А потом, – подумать только!
Никаких календарей…
…
Отсыревшим, прелым, палым
Стылым духом напитал
Ветер землю. И, усталый,
В голых ветках задремал.
Кардиограмма
Володе
На частоте сердечных сокращений
Построена мелодия любви.
Кардиограмма наших отношений
Как нотный лист. Ты помнишь?
– Раз-два-три…
Вальсируем по отсыревшим листьям,
По стрелам льда, по стрелкам на часах.
И почерк, как кардиограмма, быстрый
Мои стихи хранит в черновиках.
Ты мой
Ты мой – до дрожи в солнечном сплетеньи.
До глупых слёз. До бестолковых слов.
До трепета, до умопомраченья.
Ты – целый мир. Ты – лучший из миров.
В твоих губах Создателя дыханье.
В твоих руках – спасительный покой.
Ты – самое заветное желанье.
Со мною, без меня – навеки мой.
***
Глаз твоих синь весенняя.
Блики в апрельской сырости.
Где мне найти спасение?
Как столько счастья вынести?
Мне по любому поводу
Имя тво? мерещится.
На другом конце города
Жду тебя, твоя женщина.
Август
Тишина внутри меня.
Среди грохота железа,
Посреди речного плеска,
Треска яркого огня —
Тишина внутри меня.
Тишина внутри меня.
Нежным шелком,
Пышной ватой,
Хлопковой, голубоватой:
Розоватые края —
Тишина внутри меня.
