Юлия Гауф "Мои порочные преподы"

Мои порочные преподы
Дана Блэк

Юлия Гауф

Они – мои новые преподы, наследники двух влиятельных семей города.Они бабники, красавчики, манипуляторы и лжецы. Плетут свои сети, сводят с ума, морочат мне голову.Мы видимся каждый день.Они смотрят.И не помнят.Ту ночь. Ту кровать. Те чувства. Меня.Зато всё помню я.МЖМ (отношения одной девушки с 2 парнями)

Юлия Гауф, Дана Блэк

Мои порочные преподы

Пролог

Пулей влетаю в ванную.

Судорожно щелкаю ручкой. Пальцы трясутся, едва успеваю повернуть защелку, и с той стороны уже дергают дверь.

И ещё раз.

Пячусь назад, как от яда, как от бомбы, как от надвигающегося на меня урагана, спиной налетаю на холодное стекло душевой кабины и всем телом вздрагиваю.

Ручка перестает ходить ходуном. Бряканье сменяется деликатным постукиванием и негромким мужским голосом:

– Детка? Ты зачем там закрылась?

Зачем я закрылась?

Вопрос настолько наглый, недопустимый, гадкий, что мое волнение сменяется гневом.

– Вы оба! – ору. – Идите к черту! Да я сейчас вообще!

Что вообще – я не знаю.

Стою голая, в ванной отеля, на шее болтается жёлтый шелковый галстук, которым они мне завязали глаза.

А потом…

Все тело ноет. От поцелуев, касаний, засосов, я дрожу от усталости, едва держусь на разъезжающихся ногах и не верю, что это я так кричала, стонала, царапалась, от желания выгибалась и кончала, кончала, кончала.

Боже мой.

Я не могу.

Сейчас упаду. По двери душевой на пол сползаю, перед глазами краткими вспышками проносится вся эта ночь.

Брюнет и блондин, их улыбки, их взгляды, их запах – я пропитана ими насквозь, телом и мыслями, это всё.

– Детка, – звучит голос Сергея. Костяшками он выстукивает по двери какой-то мотив. – Маленькая моя. Выйди, и мы поговорим. Спокойно.

Спокойно.

Носом втягиваю воздух, пытаюсь унять сердце, что ломится в грудную клетку.

Мне нужно прийти в себя и подумать.

– Сколько ты там сидеть собралась? – его голос все льется, как песня дьявола, заползает мне в уши, рассудок путает. – Детка, правда, мы тебя ждём. Тут кровать мягкая. Мини-бар есть. Можем покушать заказать.

– Я тебе не детка! – криком его обрываю, тянусь к стене и срываю полотенце с крючка. – Уйдите, – голос хрипнет, хватаюсь за горло и сдираю удавку – жёлтый галстук.

Он пахнет им, лимоном и солнцем, пряными травами.

– Куда мы от тебя пойдём, сама подумай, – в беседу вплетается другой мужской голос – это Яр, его галстук в руках держу. Он расслабленно, с ленцой мне заявляет. – Тебе всё понравилось. Нам тоже. Сейчас ты выйдешь. И мы продолжим.

– Ничего мы продолжать не будем! – встаю и пошатываюсь, с ожесточением заматываюсь в полотенце. Всхлипываю, разрыдаться готова, зачем, зачем я поехала в этот чертов отель.

За дверью наступает подозрительная тишина.

Кусаю кончики пальцев, кошусь в настенное зеркало и в ужасе прикрываю глаза.

Мы же были в номере вдвоем, я и Сергей, больше никого.

А потом у меня на глазах оказалась повязка.

Поиграем – сказал он.

И вот они поиграли.

Я только что стала женщиной.

А они там…чего они там делают, почему так тихо?

И тут же, в ответ на мои мысли раздается голос Яра:

– Детка. Давай выходи. Или мы сейчас вскроем дверь. И сами тебя оттуда вытащим.

Глава 1. Ева

– За успехи в учебной и общественной деятельности награждается Ева Снежинская.

Поощрительную выплату я уже получила в кассе – теперь черед грамоты.

Пробираюсь по рядам, торопливо поправляю платье, иду к импровизированной сцене в тени деревьев.

Мне аплодируют.

Не удержавшись, оглядываюсь на стулья, глазами выискиваю Диму.

Он сидит в третьем ряду, положив ногу на ногу. Мало того, что к аплодисментам не присоединился – он уткнулся в смартфон.

Мой парень.

Рубашка с короткими рукавами, стрижка ёжиком, лицо красное от жары и подозреваю – алкоголя, уже начал отмечать с друзьями наш выпускной.

Позади второй курс, я тоже рада. Но мы же вечером собирались. В клуб.

Улыбаюсь ректору, из его рук принимаю похвальный лист, болтаю пару слов благодарности в микрофон – Дима все это время проводит в телефоне.

Чем напрягает меня. Родителей тут нет и я возлагала надежды на него – что хотя бы он за меня порадуется.

Но ему плевать, кажется, выдадут мне здесь и сейчас Нобелевку – и он, возможно, зевнет.

Возвращаюсь на место, бросаю взгляды на Диму, мну в руках грамоту, она мне и не нужна вроде как, без него.

А он точно из-за учебы злится, мы перед сессией почти не виделись.

Но мне необходима эта стипендия, я ведь ему объясняла, и он сказал, что понял.

– А твой опять, – подруга наклоняется к моему уху. – Обиженку включил.

– Оль, – злюсь на нее, больше не на кого. – Отстань.

– Чего отстань-то? – подруга не обижается, смотрит на меня с такой жалостью, что я начинаю злиться еще сильнее. – Ты вон сегодня надела нормальное женское платье, а не эти свои балахоны. А сколько денег в парикмахерской оставила. Да ты красотка! – она повышает голос, и на нас оглядываются.

Все, кроме Димы, и досада на парня слегка разбавляет мою неловкость.

Но только слегка. Я привыкла что на меня пялятся, когда наизусть, слово в слово, отвечаю конспект, а чтобы просто, вот так вот, как сегодня, лишь на внешность – такое впервые.

Поощрительная премия, безжалостно выложенная за прическу и макияж творит чудеса. "Нормальное женское" Олино платьице тоже.

Я себя девушкой ощущаю, а не заучкой, отражение в зеркале – будто и вовсе не моё, и мне это до дрожи нравится.

А вот пристальные оценивающие взгляды однокурсников – нет. Смотрите, какая потеха – наша ботан вырядилась.

Может, они так не думают. И их искренне радует мой новый имидж. Но после школьного выпускного, где я впервые решилась снять очки и надеть короткое платье – уверенность моя пропала, пьяным одноклассникам моя внешность пригодилась, как повод для шуток.

– На тебя даже старшекурсники пялятся, Ева, – шепчет тем временем Оля. – Или вот я. Ты же мне доверяешь? Я тебе врала когда-нибудь? Нет. Ты красивая. И кого-нибудь получше этого Димы найдешь.

Кусаю губы.

У Оли вечно все легко и просто. А я полгода встречаюсь с Димой.

И люблю, когда он смеётся, запрокинув голову.

Когда в столовой ворует зелёный горошек из моей тарелки.

Когда он меня вечерами провожает, и мы долго целуемся возле фонаря.

Никаких других.

С трудом досиживаю до конца торжественной части. И подрываюсь, едва ректор сует микрофон в стойку.

– Дура-а-а, – оценивает мои умственные способности подруга, но я не оборачиваюсь, пробираюсь сквозь толпу, к нему.

– Поговорим? – вырастаю перед ним.

Он отрывается от телефона. Окидывает меня беглым взглядом, задерживается в глубоком вырезе платья.

Плечи покрываются мурашками, я к таким откровенным декольте не привыкла, хочется сжаться, но себя останавливаю.

– Пойдем, – соглашается он, словно одолжение делает, и не дожидаясь меня, идёт к универу.

– Дим, – вздыхаю и нагоняю его. – От телефона оторвись. Минут на пять хотя бы.

– И чем мы эти пять минут будем заниматься? Грамоту твою очередную разглядывать? – он усмехается, но убирает телефон в карман.