Вопреки его правилам
Эмма Райц
– Ты оглох?! Я с тобой никуда не пойду! – попыталась оттолкнуть его, но моих силёнок сдвинуть с места этот булыжник не хватило.– Да почему? – брови над наглыми тёмно-синими глазами недоумённо выгнулись дугой.– Потому что каждый раз, когда мы сталкиваемся, я огребаю проблем. С меня хватит! – последняя фраза, как бы я ни пыталась сдерживаться, прозвучала на всхлипе.Демид раздражённо качнул головой:– Между прочим, в прошлый раз я очень чётко обозначил свою позицию и уверил твоего босса, что причина моего отказа с ним работать не в тебе.– Класс! – теперь я скатилась в сарказм, расплывшись в ядовитой улыбке. – Вот только от увольнения меня это не спасло. Я не хочу терять работу после каждой встречи с тобой. Ты обходишься мне непозволительно дорого!– Может, я того стою?..
Эмма Райц
Вопреки его правилам
Глава 1
Олеся
– Задолбали эти вилки… Кто их только придумал? – моя в целом усидчивая и любознательная ученица Сонечка сегодня решила взбунтоваться против необходимости под каждое новое блюдо использовать отдельный столовый прибор.
И я её прекрасно понимала. На улице пышным цветом пестрел июнь, и любой нормальный десятилетний ребёнок между уроком этикета и блаженным летним дуракавалянием выбрал бы второе. Но Сонечке в этом плане не повезло. Дочери президента были недоступны многие детские радости, и даже в летние каникулы она продолжала заниматься, учиться и готовиться к жизни в высшем и самом закрытом из всех слоёв общества.
Сонечка вздохнула и с завистью посмотрела в окно, где её пятилетний младший брат ещё пока имел возможность беззаботно веселиться в компании няни, золотистого ретривера Роджера и двух персиковых корги, чьи клички я так и не запомнила.
– Софья, давайте не будем отвлекаться. Осталось совсем немного, и я вас отпущу до следующей недели.
Общение с ученицей только на «вы», и никак иначе. Даже несмотря на то, что я старше на пятнадцать лет.
Спустя ещё четверть часа мы завершили урок, счастливая Сонечка в нарушение всех правил, пританцовывая, пропела:
– Спасибо! Спасибо! Спасибо, Олеся Викторовна! – и, сверкая пятками, унеслась из нашего уютного светлого кабинета.
Я убрала учебник в изящный чёрный кожаный рюкзак от «Лансэль», щедрый подарок одного из бывших учеников, аккуратно сложила фарфоровую посуду и столовые приборы, подправила сдержанно-розоватую помаду, глядя в маленькое зеркальце, и, прихватив поднос с учебным «инвентарём», направилась в крыло огромной резиденции, отведённое под нужды обширного персонала, обслуживающего президентский быт.
Самого Алексея Макарова за три месяца работы тут я видела всего дважды. И то – мельком издалека.
– Ой!
До конечной точки моего маршрута оставался последний поворот, когда из-за угла на меня внезапно налетел высокий шатен. Поднос дёрнулся, дорогущая чашка из тончайшего японского фарфора на моих глазах подскочила вверх и… Я успела только зажмуриться…
– Поймал! – усмехнулся незнакомец, вернув драгоценный предмет на место.
Я распахнула ресницы и с облегчением выдохнула:
– Спасибо… Извините.
– За что? Это я виноват.
Я подняла на него взгляд. Сердце пропустило удар, щёки вспыхнули, а губы сами по себе растянулись в глупой улыбке. Шатен был на голову выше меня, на вид – лет тридцать, плечистый, красивый… Тёмно-голубые глаза откровенно рассматривали моё лицо и искрились смеющимися чёртиками.
«Леся, не стой столбом, дурная твоя голова!»
– Ну… Всё цело, – промямлила я. – У вас потрясающая реакция.
– Это всё теннис, – ответил незнакомец. И добавил: – Вы тут новенькая? Ни разу вас не видел.
Кажется, он принял меня за горничную…
– Условно. Я с марта преподаю основы этикета для Софьи Алексеевны. Приезжаю сюда дважды в неделю.
Мужчина забавно приподнял брови, но его глаза продолжали внимательно изучать меня:
– О… Теперь всё ясно. Я Демид.
– Приятно познакомиться, Демид. Меня зовут Олеся. А вы…?
– А. Я ассистент Алексея Григорьевича. Редко бываю тут. Работаю, так скажем, в полях.
Мне нужно было идти дальше, но я словно приросла к мягкой ковровой дорожке и продолжала глупо румяниться перед новым знакомым, краем глаза заметив, как рукава его безукоризненно белой рубашки под классическим серым жилетом плотно облегали спортивные плечи.
– Понятно…
– Наверное, я вас задерживаю?
Я наконец-то пришла в себя:
– Ну… Немного. Через пятнадцать минут меня отвезут обратно в город. Нехорошо задерживать водителя.
Демид кивнул:
– Согласен. Всего хорошего, Олеся. Надеюсь, ещё увидимся.
– И я…
Он задорно подмигнул мне и быстрым шагом устремился прямо по коридору, а я, ухватившись за поднос вдвое крепче обычного, побрела дальше, сдала посуду на кухню и… узнала, что мой водитель задерживается минимум на сорок минут. Зам управляющего резиденцией извинился за накладку во времени и предложил мне обед.
Вариантов всё равно не было, поэтому я согласилась и направилась через просторное царство президентского шеф-повара к служебной столовой, когда за спиной снова раздался приятный низкий голос:
– Тут вообще кормят вне расписания? Или до самого ужина придётся урчать желудком?
* * *
Демид
Приглашение отца присоединиться к семейному празднику в честь завершения Сонькой начальной школы застигло меня накануне возвращения в Москву.
Если бы не это совпадение, я бы отказался. Но так и быть, решил заглянуть на пару дней. Его новая «глянцевая» семейка меня особо не трогала. Да и не то чтобы я как-то особенно скучал по отцу… Давно привык жить без его участия, своей головой и своими принципами. Это скорее был сыновний жест доброй воли.
Единственным условием выставил отсутствие масштабного встречающего кортежа и всей этой неуместной суеты вокруг меня. Но в итоге всё равно по прилёту наткнулся на роботоподобных мужиков в чёрных костюмах, бронированный «Гелик» и парочку сопровождающих его мотоциклистов на заряженных «Хондах».
Изначально я планировал как следует отоспаться в самой дальней комнате этого громоздкого дворца, за субботу – вдоволь наесться шедевров с президентской кухни, а в понедельник броситься на новые трудовые подвиги на поле битвы международных финансов. Но внезапное столкновение с миниатюрной зеленоглазкой в строгом, но безумно соблазнительном бежевом платье, которая так мило смутилась от моего внимания, подкинуло мне идею…
Представься я сыном Алексея Макарова, она бы точно начала испуганно заикаться, а то и вовсе рухнула бы в обморок. Поэтому я схитрил.
Попросив тарелку супа, я немало удивил персонал, вознамерившись отобедать в служебной столовой. С другой стороны – плевал я на условности и мнение окружающих. Эти люди мне никто. Как и я им. А вот прелестная Олеся была совершенно обескуражена.
– Вы вроде торопились уехать?
– Да… Но мой водитель сильно задерживается.
Я внаглую уселся напротив девушки и включил обаяшку. Её движения за обедом были плавными и какими-то… отточенными что ли. Это одновременно и забавляло, и казалось странным. Олеся ела очень аккуратно и чрезвычайно тихо. В отличие от меня, то и дело стучавшего ложкой по тарелке. Сразу видно, кто тут учитель этикета, а кто – нерадивый дитёныш, оставшийся за бортом политического успеха отца.
– Олеся, а кто вы по образованию?
Промокнув губы салфеткой, она ответила:
– По первому образованию я филолог.
– Ммм… А у вас их несколько?
– Э… Да. Позже я закончила Международную школу этикета.
– Потрясающе, – хмыкнул я в ложку.
– Что именно? – Олеся вопросительно посмотрела на меня.
Отодвинув пустую тарелку, я окончательно вознамерился провести время в Москве с пользой:
– Всё! Не желаете прогуляться? Раз уж вы всё равно тут застряли.
* * *
Олеся
Демид оказался из той породы людей, которых невозможно было «прочесть». Он приятно улыбался, вёл себя учтиво, хоть и достаточно свободно, легко шутил, но на самом деле его поведение было похоже на непробиваемую ментальную броню. Я никак не могла понять, забавлялся ли он надо мной или наше общение ему действительно было приятно.
После обеда, прихватив с собой по чашке кофе, хоть я и испытывала неловкость за нарушение правила не ходить по резиденции с едой и напитками, мы вышли на залитую солнцем террасу.
Демид рассказывал о некоторых своих обязанностях, что-то связанное с финансами, и постепенно сокращал дистанцию между нами, всё заметнее вторгаясь в моё личное пространство. В какой-то момент я уже почувствовала запах его парфюма вместо кофейного аромата. Сдержанный, чем-то напоминавший смесь морского ветра и свежеспиленной древесины. С нотками натуральной кожи и сандала… Он окутал меня, выбив все мысли из головы. Хотелось раз за разом вдыхать этот запах, закрыв глаза…
«Блин, Леся! Очнись!» – я сделала аккуратный шаг назад и снова прислушалась к его рассказу. Далось мне это с огромным трудом.
– Насколько масштабной будет моя наглость, если я рискну пригласить вас на ужин?
– Э… – я осеклась от неожиданности.
– Олеся?
Демид широко по-мальчишески улыбнулся, и я упёрлась взглядом в его волевой подбородок, на котором еле заметно проявлялась свежая щетина.
– Или ваша личная жизнь вполне устроена, поэтому моя просьба вас смутила?
Моя личная жизнь была далека от определения «устроена»: за плечами маячил поспешный брак с одногруппником, такой же поспешный развод, чуть не лишивший меня половины квартиры, доставшейся от бабушки… И вот уже больше полутора лет я была одна.
– Нет, Демид. Я просто… Это неожиданно.
«Господи, Леся! Ну что ты заикаешься, как распоследний синий чулок?!»
– То есть вы согласны?
Мой телефон приглушённо пискнул из рюкзака.
– Я… Да, конечно! Почему бы и нет?
Ненавидя свой странный лепет, я спустила лямки и открыла внешний карман. На дисплее высветилось сообщение от водителя.
