– Конечно, если Вы не будете против.
На самом деле перед предложением его руки и сердца я всё же ждала других слов. Но по большому счёту эти меня тоже вполне устроили. Да и разве нельзя считать признанием в любви обещание пожертвовать ради меня жизнью?
– Признаюсь, я думала об этом прежде. И не вижу препятствий для нашего союза…
В этот момент за дальней колонной раздался громкий грохот. Мы вздрогнули.
Ну вот. Упавшая не понятно по какой причине ваза испортила такой момент. Хотя главное уже было сказано. Жан сделал мне предложение. Я его приняла. Оставалось соблюсти формальности.
– О, я так тронут Вашим согласием! Ваше высочество, клянусь…
– Оставьте клятвы для брачного алтаря, Жан. Я тоже очень рада нашего уговору, – мягко улыбнулась, забирая у него свою ладонь. – А пока вынуждена откланяться.
Мужчина мне поклонился и не посмел задерживать. Я же направилась в свои покои намеренно мимо дальней колонны. Мне показалось, что видела там огромную тёмную тень… Неужели нас кто-то мог подслушивать?
Но ни единой живой души за колоннами я не обнаружила. Только осколки разбитой вазы. Хотя она никак не могла упасть сама по себе. Слишком массивная, слишком тяжёлая. Да и чтобы свалить её с места случайно, нужно обладать немалыми габаритами. От моего, например случайного касания, она бы и не пошатнулась.
Хотя даже если нас с Жаном подслушивали, то ни о чём ужасном мы не говорили. Всё в рамках приличия. Первый поцелуй по моему плану у нас должен состояться после официального объявления о помолвке. Конечно, можно было бы подождать и до самого бракосочетания, но мне очень хотелось узнать, почувствую я ли хоть часть из того, что читала об этом в книгах.
И к слову, в правящей семье наследники вот вообще игнорировали вопросы целомудрия (мама мне по секрету рассказала, что с отцом они целовались задолго до свадебного обряда, а до неё девицы к нему разве что в очередь не становились). Так почему бы мне, единственной наследнице, не позволить себе такую малость?
Я была уверена, что Жан не станет трубить об этом на каждом углу. Он тоже понимает, какая ответственность ложится на его плечи вместе с моим статусом. И мне казалось, что он довольно смел и отважен, что готов нести её вместе со мной.
Прежде, ещё до встречи с ним, мама предупреждала меня, что молодые люди могут захотеть использовать меня и мои чувства для того, чтобы завладеть властью в стране. Только я никогда не была глупой. И не собиралась разрешать себе влюбляться до бракосочетания. Вот после него – пожалуйста. Почему бы не полюбить собственного мужа?
В идеале я хотела бы иметь такую же семью, как и у моих родителей. Хотя они-то как раз поступили иначе – сначала полюбили друг друга, а потом уже решили пожениться. Но ничего. Я сделаю всё в правильной последовательности. Жан красив и обходителен, поэтому проблем не должно возникнуть.
Я шла по ночному замку, совершенно не торопясь. Бояться здесь мне было нечего, вокруг только преданные моему отцу люди. Иногда на пути мне встречались стражники с закрытыми масками лицами. И все они кланялись мне, молча приветствуя.
В детстве мне было интересно, почему они все носят эти маски, и я спросила об этом отца. Он рассказал, что когда мужчины находятся на службе, то все они равны и выполняют свой долг. В этот момент неважно, кто они, как их зовут и чем они живут вне стен замка. Главное – что прямо сейчас их жизнь принадлежит их долгу и нашей семье.
Прежде мне казалось это романтичным. Теперь же романтики в этом я не видела, только удобство для себя. Не нужно было запоминать имена охранников, и привыкнуть к кому-то одному было невозможно, потому что за этой маской и капюшонами не разглядеть лиц, видны лишь сверкающие белки глаз. А отсутствие лишних привязанностей – это прекрасное качество для правителя.
Уже когда входила в свои просторные покои, вновь показалось, что вижу за углом тёмную большую тень. Остановилась, пригляделась. Но она будто растворилась в воздухе. Наверное, всё же показалось.
Так. Нужно выбросить из головы глупые мысли.
Кто может следить за мной в собственном замке? Разве что отец приставил кого-то наблюдать, чтобы Жан наверняка не позволил себе лишнего. Хотя мне казалось, что он доверял моему будущему жениху…
Глава 3
На следующий день в тронном зале отец при всех придворных и советниках торжественно объявил о нашей с Жаном помолвке. Я стояла по левую руку от него, скромно опустив глаза в паркет. Но чувствовала на себе внимательный взгляд горящих глаз жениха. Впервые его взгляд меня волновал. Я не видела его самого, но мои щёки непривычно пылали. Внутренне я порадовалась этому – ведь всю прошлую ночь не могла уснуть от неясного волнения и сомнений, верно ли поступаю. Сейчас же понимала, что не может безразличный ко мне мужчина смотреть вот так.
Когда придворные начали подходить ко мне, поздравляя с помолвкой и пожимая или целуя мне руку, голову смогла наконец поднять. Я отвечала вежливыми улыбками и кивала в знак благодарности, но сама горела от нетерпения встретиться глазами с Жаном. Хотелось поскорее увидеть, что же он чувствует теперь и почему так сильно изменились мои к нему чувства после объявления отца. И каково же было моё изумление, когда заметила жениха стоящим по правую руку от отца со стороны королевы…
Забыв на мгновения о длинной веренице поздравляющих, я развернулась туда, откуда чувствовала пристальное внимание и интерес. Моя магия разве что не искрила от него. Такое было сложно подделать или спутать с чем-то.
Вот только в глубине зала, в тёмных из-за навешанных штор и гобеленов не было никого. Если быть точной никого, кто мог бы так на меня смотреть. Там находились пятеро охранников в масках и глубоких капюшонах. Но ни один из них даже голову не смел поднять в моём присутствии, не то, чтобы сверлить меня таким взглядом. Потому я постаралась поскорее прекратить думать о такой ерунде и сосредоточиться на главном – собственной помолвке. Которая затянулась на довольно длительное время.
Каждый из многочисленных придворных считал своим долгом поздравить меня лично и пожелать счастья. А ведь это ещё даже не свадьба! Что же будет в день бракосочетания?
Несколько раз мне удалось перекинуться взглядами с Жаном. Он сиял от радости, но смотрел на меня, как и прежде – с уважением и лёгким интересом. Надеюсь, этого нам будет достаточно, чтобы построить крепкую семью. И я всё ещё продолжала ждать, когда после всего мы останемся с ним вдвоём и свершится наш первый поцелуй.
Уже твёрдо решила, что пора. Может быть, мне вообще не понравится так прикасаться к нему. Как же тогда выходить замуж? Чисто теоретически отец мог отменить помолвку по моей просьбе…
Правда сегодня вечером он вместе с мамой и приближёнными отправляется с помощью портала к нашим союзникам для обсуждения вопросов торговли. Но когда вернётся, я уверена, что сможет найти выход из любой ситуации. Этот его отъезд станет серьёзной проверкой и для Жана, ведь король оставляет его за главного советника на время своего отсутствия.
Мне даже пришла в голову мысль, что возможно Жан светится так не из-за нашей помолвки, а по причине оказанного ему доверия. Хотя разве можно упрекнуть его в этом? Для него это большой и важный шаг. И без меня он бы не случился. Потому, я верила, что он понимает мою ценность и не забудет, чем обязан мне, когда мы вместе взойдём на престол. Конечно, это случится нескоро, ведь отец будет его долго-долго обучать и подсказывать потом, как вести государственные дела.
Как только официальная часть была окончена, Жан подал мне руку и вывел из общего зала по направлению к саду. Мне же не терпелось уже поговорить с ним обо всём и наконец узнать, какой на вкус будет наш первый поцелуй.
Под густыми ветвями цветущего дерева, под аккомпанемент щебетания птиц и дуновение лёгкого ветерка Жан положил руки на мою талию и чуть привлёк к себе. Не настаивая, не пугая своим вниманием и не оскорбляя настойчивостью – всё, как я представляла. И весь Жан такой, каким я видела своего будущего мужа. Потому, не сомневаясь ни минуты, прильнула к его довольно широкой груди и посмотрела в его восхищённые глаза.
Наконец я видела в них восхищение и подтверждение, что нравлюсь своему жениху.
– Вы самая великолепная девушка, которую я только встречал, – хрипло признался мне и его дыхание коснулось моих губ.
Я не могла проявить инициативу первая, поэтому просто ждала и взглядом пыталась подать знак, что не против более тесного контакта. Насколько это уместно, разумеется. Но теперь он – официально мой жених. Я – его невеста. Поцелуй нам позволителен…
– Мариэль… Если Вы позволите, то я…
– Я позволяю, Жан, – улыбнулась ему, подбадривая.
Целуй же меня!
Время остановилось. Казалось, даже ветерок замер на месте и листья деревьев перестали шуршать. Я видела только то, как медленно приближаются к моим чувственные губы Жана. А всё же он ещё более красив, чем мне казалось прежде. И так волнительно находиться в его объятиях…
Мои руки лежали на его плечах, а в момент, когда его губы накрыли мои, я ожидала почувствовать… Не знаю. Что-то сильное, трепещущее, яркое. Но ощутила лишь вот эти вот тёплые касания. Не сказать, что было неприятно, нет. Напротив, Жан даже целовал меня так, будто боялся оскорбить. И это было очень уместно. Более того, я попыталась ответить на этот поцелуй, как смогла, стараясь не слишком размыкать губы, ведь наверное, это могло бы показать меня не с лучшей стороны. Да и терять голову даже в такой момент для принцессы непозволительно.
Возможно, мы бы продолжили целовать друг друга, но где-то совсем недалеко раздался треск, словно крупная ветка сломалась пополам, что было странно, ведь погода сегодня была чудесной. Мы быстро оторвались друг от друга. На моих щеках немедленно вспыхнул румянец. Жан тоже казался смущённым. Но всё же поддержал меня, когда я едва не оступилась и пошатнулась.
Затем мы синхронно обернулись в сторону звука и даже сделали несколько шагов по направлению к нему. Бояться нам было нечего, смущаться, что кто-то стал свидетелем нашего первого поцелуя – особенно тоже, всё же теперь мы официально помолвлены. А назвать поведение принцессы распущенным ни у кого бы не хватило смелости, я уверена. Да и не считала, что позволила себе лишнее.
Кроме того, мы находились во внутреннем дворике королевского дворца, а значит тут безопасно. Хотя обычно этот сад охранялся только снаружи, а внутри никого не было. Но в любом случае даже мысли не возникло, что стоит ждать опасности, когда направлялись к месту, от которого услышали тот громкий хруст. К слову, её и не было.
Просто огромная ветка вполне здорового на вид дерева разломилась практически надвое.
– Странно, как это могло произойти? – произнесла я задумчиво, опираясь на локоть жениха и оглядываясь по сторонам.
– Действительно, – он коснулся места излома рукой. – Она явно не была высохшей. Возможно, упала от тяжести… Отдам необходимые распоряжения садовнику.
– Да, будь добр, – улыбнулась я.
Всё же он такой славный и рассудительный. И уже чувствует свою ответственность за целостность королевского имущества. Это весьма кстати.
– Мне жаль, что нас прервали в такой момент, – Жан накрыл мою руку своей.
И всё же он по-мужски сильный. Не такой, как наши лучшие воины, но тоже владеет мечом и может сражаться при необходимости. Даже руки у него не изнеженные, как у многих советников отца. Оказалось, что это приятно.
– У нас будет ещё множество подобных моментов, – я смущённо опустила взгляд на траву и только тогда заметила большие следы.
Тут явно был мужчина. И довольно немалых размеров. Видимо, кто-то из охраны всё же следит за мной. Потому что это не может быть просто совпадение – куда бы не пошла, чувствую на себе пристальный взгляд. Меня это не слишком волнует, но по крайней мере, когда я нахожусь наедине с будущим мужем, можно же оставить меня в покое и уж тем более – не прерывать наше общение!
Нужно обязательно поговорить об этом с отцом. Мне, конечно, не привыкать, что он старается уберечь меня от всего и всех, но сейчас я впервые целовалась со своим женихом! А посланный им стражник всё испортил. Наверное, засмотрелся и облокотился на ветку, вот та и не выдержала. Но если отец дал позволение мне выйти замуж за Жана, то стоило бы доверять ему. Тем более, что мы не в закрытом помещении, а всего лишь в общем саду, пусть и укрылись от любопытных взглядов.
И всё же Жану я не рассказала о своих наблюдениях и мыслях. Подумала, что недоверие моего отца может его обидеть. Поэтому решу этот вопрос самостоятельно, а он даже не узнает. К тому же, у нас с ним теперь был общий секрет, пусть будет ещё один маленький мой личный.
Обменявшись хитрыми взглядами, мы с женихом вернулись во дворец, уже больше не держась за руки. Жан проводил меня до покоев матушки, а сам отправился обсудить с отцом вопросы, касающиеся его отъезда.
Глава 4
Вот уже третий день в замке всё было тихо и спокойно. Мой отец и король отбыл вместе с мамой почти сразу после торжественного объявления о помолвке. И теперь все слуги выдохнули, позволяя себе немного расслабиться.
Я даже не пыталась им в этом мешать.
Мои родители помешаны на чистоте и порядке, потому бедные горничные с раннего утра до поздней ночи мыли, драили, прибирали, перекладывали, вытрясали, приглаживали и т.д. И в редкие дни, когда королевская чета отсутствовала, девушки прибирались постольку-поскольку, поддерживая общий порядком. Лоск наводить они будут прямо перед приездом. И наталкиваясь на меня в общих коридорах или в столовой, они кланялись и радостно хихикали, будто нас, как маленьких детей, связывает тайна от строгих родителей. Ещё давно они поняли, что я не жалуюсь отцу на такое мелкое своеволие, а позволяю и им немного отдохнуть. И кажется, были мне благодарны за это. Потому и относились ко мне не только с уважением и почитанием, но и с какой-то долей теплоты.
Мне тоже это нравилось.
Вот только Жан не разделял того, что я позволяю слугам некие вольности. Он во всём старался быть похожим на моего отца и подражать ему (меня это ни капли не раздражало, ведь отец был для меня идеалом мужчины), но и противоречить мне тоже не мог. Потому лишь вздыхал и терпел. Но прекрасно справлялся с возложенными на него обязанностями.
К его мнению прислушивались и никто не смел перечить. Статус Жана возрос из-за помолвки со мной, поэтому все понимали, что именно он станет королём-консортом в будущем.
Я спокойно вышивала в своей комнате, ожидая, когда Жан освободится и пригласит меня прогуляться. Вместе мы гуляли теперь каждый вечер. Правда, поцелуев больше не было. И хотя мне немного хотелось ещё раз поцеловать его, убеждала себя, что слишком часто до свадьбы этого делать не стоит. Всё же я должна вести себя сообразно статусу. А что он подумает о принцессе, которая так и норовит сократить дистанцию до свадьбы?
Внезапно моя дверь отворилась.
Не так.
Она распахнулась, ударившись красивой изогнутой ручкой о стену. А в покои вбежала одна из моих личных горничных.
– Ваше высочество! – воскликнула она и лишилась чувств.
Я быстро поднялась и, подхватив юбки, подбежала к ней, похлопывая по щекам. Но девушка не приходила в себя. Выглянув в коридор, я увидела суету – все куда-то бежали, что-то кричали, плакали. Остановив первую попавшуюся служанку, потребовала ответить, что происходит.
– Ваше высочество… – она растерянно комкала в руках свой передник.
– Да говори же! Что случилось?!
– Ваш отец… Его величество… он… они…
– Что с ним?! – сердце забилось так часто, что у меня закружилась голова.
– Они… с Вашей матушкой… Ваше высочество…
Оставив её, как есть, я бросилась к посту охраны. Но стражника там не обнаружила. Тогда забыв о своём положении и статусе, бегом кинулась к тронному залу, где вероятнее всего находился Жан. Вот только стоило мне влететь туда, как все гул, доносящийся со всех сторон стих. Все собравшиеся синхронно обернулись ко мне, поклонились…
Но промолчали.
В гнетущей тишине на ватных ногах я шла к Жану, взгляд которого был влажным и растерянным.
– Что случилось? – спросила тихо, стараясь скрыть дрожь в голосе.
– Мариэль…
– Говори! – приказала, потому что не могла больше ждать.
И тут кто-то из советников первым снял головной убор. За ним второй. Потом третий. Мало кто из придворных носил шляпы, но спустя несколько минут все, кто были в зале, оказались с непокрытой головой. Нехорошее предчувствие сжало горло. Не может быть…
Я развернулась к Жану вновь:
– Отец? Он погиб? – почему-то мой голос прозвучал холодно и властно, а не срывался от боли. Но внутри мне хотелось кричать, устроить истерику, лишиться чувств.
Пожалуйста, скажи, что это не так! – молила его мысленно и ждала.
– Мне жаль, Мариэль… Наши союзники оказались предателями. Королевская чета погибла. Из всех сопровождающих отпустили лишь одного передать требования сдаться или будет объявлена война.
Я отступила назад. В висках пульсировало «Королевская чета погибла». Мама… Папа…
– Это ложь! Ты видел их тела?! Это невозможно!
– Ваше высочество, мне жаль…
Продолжая отступать от пьедестала, на котором обычно восседал отец, а сегодня стоял Жан, я то и дело натыкалась на кого-то из придворных, бросающих на меня жалостливые взгляды. А потом сорвалась на бег.
Я бежала по длинным коридорам мимо картин и подсвечников, все люди и мебель смазывались в одно большое пятно. В груди пекло. Дыхание сбивалось. Но я не останавливалась до тех пор, пока не оказалась в саду. В самом дальнем его углу, где редко можно было встретить кого-то. И только оказавшись одна, упала на колени и закричала.
Стайка птиц вспорхнула с дерева, под которым я оказалась. Но мне было не до них и не до чего-либо ещё вокруг. Мои родные, мои любимые родители погибли. Их предали. Жестоко и коварно. Отец… Мама, мамочка…
Слезы катились градом, душили. Казалось, что прямо сейчас я утону в этой боли. Она тянула меня куда-то вниз, глубже и глубже. Мне уже нечем было дышать. Я впивалась пальцами в траву и землю, кусала губы, чтобы снова не срываться на крик. Но всё равно срывалась.
Возможно я сойду с ума. Потому что эту боль невозможно пережить.
Я не думала о том, что осталась одна и без защиты. Не думала о том, каким сложным теперь станет мой путь. Отец часто говорил, что однажды наступит время, когда трон станет моим. И я знала, что приму его достойно. Но всегда думала, что это произойдёт, когда он решит передать власть мне и моему супругу.
Сейчас в моей голове были лишь картинки того, как из груди моего отца торчит длинный окровавленный клинок, как безжизненное тело моей мамы лежит рядом с ним. Мысли, как должно быть им было больно. Как в последние минуты жизни они понимали, что стали жертвами подлости и лжи. Как сожалели о том, что мы больше никогда не увидимся… А ещё… вряд ли предатели отдадут нам тела родителей, чтобы провести обряд прощания.
Я никогда их больше не увижу. Не смогу отдать последние почести. Не смогу поцеловать их руки, как делала на официальных мероприятиях. Не смогу обнять и прижаться, как часто делала наедине. Отец больше не подскажет мне, как верно поступить в сложной ситуации. А мама не поддержит, когда я буду расстроена…
Новый крик сорвался с моих губ. И кажется его слышал каждый, даже в самых отдалённых уголках нашей страны. Земля вздрогнула, напоминая мне, что я связана с магией рода. Это было то ли предупреждение, то ли поддержка. Но я не могла ухватиться ни за одну мысль, чтобы додумать её до конца. Отец… Мама…
