Расхаживая вокруг машины и вращая руками, будто оживляя, таким образом, затёкшее тело, она невольно улыбнулась, внезапно вспомнив почти невинную шалость…
После тревожного звонка Кани ей надо было о многом подумать. Но размышлять в пыльном помещении не удавалось: грязь не просто раздражала, а бесила. Благотворительная общественная международная организация «Карисса», в которую Александра недавно вступила и прилежно проходила, обучающие философии компании курсы о необходимости примерять даже непримиримое, в подобных случаях советовала обращаться к концепции позитивного мышления. «Вы не сможете помогать другим, если не способны справиться с собственным гневом» – так гласила информация в презентационных материалах тренинга, и Чарная была с этим согласна. Она постаралась снять раздражение тем, что насильно улыбаясь, проговорила наспех придуманные установки из разряда ментального позитивизма:
– Пыль – это не грязь. Это частички природы. Я люблю природу. Природу надо защищать. Природа умиротворяет.
Александра честно попыталась всё это принять на веру, но в какой-то момент внутри неё словно заговорила упрямая вредина, которая топала ногами и капризно кричала, что она бесполезно тратит время и занимается ерундой. Начался раздрай и сумбур мыслей. Насильно розовые очки надеть не получалось. Её попытки походили на то, что она пытается подменить понятия. Как если бы человек упал с лестницы и думал о том, что это хорошо, потому что он быстро спустился. Поскольку задачу надо быстро решить, а времени было мало, молодая колдунья, оправдав себя, что она ещё только начинающий последователь, не до конца понятной философии, решила действовать по старинке. Александра поковырялась в памяти и применила заклинание, которое должно было пойти всем на благо. Через пять минут после того, как оно было прочитано, управляющая гостиницей вместе с сыном, вооружённые до зубов тряпками, щётками и моющими средствами атаковали её номер. И меньше чем через час он сиял чистотой, а на столике у кресла красовался блестящий чайник с парой стаканов, и у постоялицы приятным бонусом появилась возможность попить чай, а не давиться всухомятку снеками.
«Любовь к чистоте их теперь никогда не покинет» – хихикнула Чарная и запрыгнула за руль.
И вот квартира. Быстрый приём душа. Александра с вожделением упала на кровать: «Никто не знает, что я приехала. Профессор Лебедянский ждёт только завтра. Проснусь и проверю книги, может там есть что-то о мороке…».
Но тут сон, как если бы орудуя молотом кузнеца, одним ударом размозжил попытку поразмышлять о планах и поглотил уставший разум…
Мутная пелена разрасталась, а какая-то чернота позади Александры неумолимо таяла. Ведомая невидимой силой, она летела в этот непонятный белёсый сумрак. Влажная серость клубилась вокруг. Молодая колдунья уставилась на себя. Наряд был словно из эпохи крестовых походов. Мысли спутались: «Это что монашеский балахон? Чем навеяно? Бабушка-колдунья решила о себе заявить, и опять будет ругать и нотации читать?». Но давно умершая мать отца всё не появлялась, а хмарь, как грязно-белый саван всё сильнее сжималась вокруг Александры. Она коснулась балахона. На ощупь невзрачное сизое одеяние было жёстким, будто сшито из грубого сукна. Тяжёлый капюшон сдвинулся на плечи. При любом неосторожном движении костяная застёжка впивалось в горло. Длинный подол развивался в такт с плетёным пояском. На ногах виднелись кожаные высокие туфли со шнуровкой. В мге стали появляться просветы. Александра пригляделась: «Вулкан, сеть хребтов и гор? Какой же он огромный… Где это я?».
По её коже забегали мурашки, сродни уколам игл. Нутро сжалось. Величественность спящего вулкана, смотрящего на Александру жерлом, будто единственным огромным глазом, заставляла содрогаться. Чарная ругнулась: «Вот так всегда, мечтаешь поспать и отдохнуть в сновидении где-нибудь среди слонов на морском берегу с пальмами, а тебе вместо этого грезиться какая-то мерзкая чушь!».
Она подлетала всё ближе не в силах что-то поменять. Скалистая поверхность сизо-песчаного цвета выглядела как рисунок из учебника кристаллографии: неприступный разросшийся минерал ершился причудливыми радиально-лучистыми и пластинчатыми выростами. Александре померещилось какое-то движение. Всмотрелась. Нет. Это не мираж и не видение. Люди, в таких же балахонах, словно букашки, рассыпанные по гигантским склонам, карабкались неведомо куда.
– Что они делают? – одними губами сказала Александра, и почувствовала, как коснулась каменистой тверди. Ноги немного подогнулись, но она устояла и отошла от края выступа скалы. Было прохладно. В пыльном воздухе сквозил ярко-выраженный запах сернистых соединений со сладковатыми нотками: пахло как от сгоревшего коробка спичек с примесью тухлых яиц. Александра облизала пересохшие губы. На зубах заскрипело. Пыль имела привкус ржавчины. Всё было слишком натурально, чтобы быть обычным сном. Бессилие нагнетало злость.
– Где я, чёрт возьми?! – крикнула Александра.
В гневе она хотела ударить по скале, но вовремя передумав, лишь по касательной дотронулась до мелко-ребристой шершавой поверхности. Как только это произошло, как в её голове заговорил неприятный голос, сродни тем, какой бывает у бездушного бота-автоответчика: «Перед смертью древний воин по имени Амур должен был уничтожить подаренную магом стрелу. Но он ослушался. Проводя обряд ликвидации, Амур поверг в прах только древко. А наконечник сохранил, спрятав его на самой высокой горе под Солнцем. Сила, заключённая в наконечнике, имеет неизмеримый энергетический потенциал. Несокрушимый воин завещал эту силу потомкам. Но лишь тот, кто имеет магию в крови, способен отыскать наконечник дивной стрелы. Потомок ведуна, мы отыскали место во Вселенной, где Амур спрятал подарок могущественного мага. Ты избран, чтобы прикоснуться к древней магии. Мы дарим тебе этот счастливый случай. Найди же наконечник! Тот, кто обнаружит его первым, станет почётным членом нашего тайного ордена и получит доступ к особым мистическим знаниям. У остальных так же будет возможность учиться у нас прикладной магии. Помни, ты не сможешь применить здесь ни одно заклинание. Твоё естество приведёт тебя к цели. Отказ участвовать – ликвидация. Отказ вступить в члены ордена – ликвидация».
– Вот я и спряталась в горах от мирских заморочек, – иронично подметила Александра.
Инструкция прозвучала трижды. Голос умолк. Молодая колдунья больше не задавалась вопросами, где она и что с ней произошло. Она поняла, что попала в тот самый колдовской морок, который предрекала Каня. Силок Дивинус сработал. Как безумный зомби, Александра, как и другие участники этого альпинистского марафона, принялась голыми руками штурмовать вулкан, надеясь, что когда выберется отсюда, то вместе с благодетельницей кореянкой, сможет что-то придумать, чтобы избежать участи быть приспешником космических пиявок.
Глава 7
Нежданно-негаданно оказавшись в необычном сновидении, натолкнувшись друг на друга на щербатом отвесе вулкана, Дима и Мила прослушали инструкцию о поиске наконечника, отбросили недомолвки первых минут и приняли единственно верное решение: осуществить восхождение вместе. Поначалу никаких разговоров о ведических родовых корнях не было. Это стало словно некой выравнивающей их отношения данностью. Но потом, постепенно привыкая к иному общению, интерес Димы стал набирать силу, и любопытство вот-вот должно было взять над ним верх.
Они только что обнаружили просторную лавовую трубку: некогда медленно остывающая лава образовала пещеру-туннель, который, извиваясь как змея, уходил вглубь каменного плато. Вокруг пещеры гладкие скалы. Поскольку летать они не умеют, им придётся идти в темноту, иной дороги нет. Мила, брезгливо сморщившись, расчистила местечко от молочного цвета пузырчатых слизняков и длинноногих красных сороконожек, и присела в просвете между спелеологических образований. Дима устроился рядом. Ему тоже были неприятны все эти склизкие представители здешней фауны, но он утешал себя тем, что данные члены пищевой цепочки, не превышавшие размера ложки, выглядят вполне безобидно. Одежда истрепалась, лица и волосы подростков, покрылись пылью бурого цвета. Они уже не пытались обтряхиваться, позволяя грязи въедаться в ткань балахонов. Обувь вот-вот грозила развалиться.
– Эта непроглядная серость наводит уныние, вроде становится теплее, а она всё не рассеивается, – уставившись в туманную дымку, безжизненным тоном проговорила Мила и еле слышно проронила, – сколько мы уже здесь?
– Порядком. Путешествуя во сне жажды и голода не испытываешь, а вот подпитка сознанию нужна. Моральное истощение ощущается. Думаю, нас ведическая кровь поддерживает, иначе мы бы уже давно в депрессию впали.
– Хм-м-м, сложно сказать. Я никогда ни о чём подобном не слышала.
Дима без какого-либо перехода «подступился» к тому, что его интересовало:
– Я, например, ветром учусь управлять. Воздух – моя родовая стихия. А тебе какая стихия открылась?
– Я изучаю воду, – сдержанно выговорила Мила.
Дима скомкано вставил комплемент:
– Это поэтому у тебя такой запоминающийся цвет глаз? Он мне окрас Чёрного моря напоминает с его насыщенной игрой лазурной палитры.
Мила смущённо улыбнулась:
– Возможно.
– У тебя есть какое-то приспособление или заклинаниями справляешься?
– По-разному, – уклонилась от ответа Мила, остановив попытки к дальнейшим расспросам в этом направлении.
Дроздов немного стушевался и притих. Поведение Наузовой было правильным. Ему не стоило выяснять подробности об уровне её мастерства. Ничья самозащита не должна пострадать от неуёмного любопытства. А он вёл себя как нерадивый новичок. Дима облокотился на округлый каменный отросток и отстранённым тоном продолжил беседу:
– Я читал, что тонкие тела нашего сознания, в том числе состоят из стихий. Поэтому стихийная магия самая сильная. Она может влиять на каждого как снаружи, так и изнутри. Стихия воды главенствует в астральных путешествиях и снах. Если это сон, то вероятно есть разные способы проснуться?
– Меня тоже пугает конец нашего путешествия. Быть в чьей-то орде или смерть, звучит как-то не очень. Я не знаю, что тебе ответить. Это не типичный сон по канонам сновидений.
– Давай попробуем вместе порассуждать? – вызвался Дима.
Мила сделала глубокий вдох-выдох:
– Давай попробуем. В некотором роде, вода ближе всего стоит к мистическому миру, но это только добавляет сложности. Нет чётких границ. Одно явление перетекает в другое.
Он случайно намекнул на то, что они учатся управлять родственными стихиями. – Ты это про то, что воздух и вода это по сути одно и то же, но в разном виде?
Мила закрутила головой:
– Каждая стихия – это иной аспект бытия. Убери одну из четырёх и наш мир, как мы его знаем, перестанет существовать. Станет площе, что ли. А вода, она добавляет многомерности.
– Ты хочешь сказать, что в воде множится реальность, множатся сновидения?
– Я хочу сказать, что каждая капля – это как отдельный космос. Я думаю, что кое-кто специально поместил нас сюда. И только этот кто-то понимает, где выход.
Дима поднялся и, прохаживаясь по пещере, провозгласил:
– Из каждой ситуации есть как минимум три выхода. Мы можем принять решение сделать что-то. Можем принять решение плыть по течению и ничего не делать для спасения. А можем принять решение не принимать никакого решения.
– Мне трудно понять такое воззрение, – растерянно призналась Мила.
– Я предлагаю не идти дальше, а сфокусироваться на поиске выхода.
Мила подскочила:
– Неостроумно! А как же Стрела Амура? Ведь кто-то добудет наконечник, и мощный источник энергии окажется у Этих!
На последнем слове Мила сделала акцент. Дима замер. Пока он думал об их спасении, Мила мыслила о задаче более высокого порядка. Его пробил лихорадочный озноб. Всё, что с ним происходило последние годы, имело мистическую подоплёку: он везде искал подсказку, чтобы выполнить задание Суммумессе. Провидение подкинуло очередной изгиб судьбы, а он, будучи под необъяснимым влиянием Миланы Наузовой, ведёт себя как слепой котёнок. Дроздов ошарашенно прозрел: «А если речь идёт об осколке Коркулум? Этот наконечник может оказаться очередным осколком сердца Вселенной!». Мучавший его столько времени пазл сложился: Милана не агент Дивинус, а жертва их ловушки. Впрочем, как и он сам. Чтобы не потерять лицо и оставить за собой некое первенство, Дроздов обыграл ситуацию. Дима взял за руки Милу и посмотрел прямо в дианитовые глаза.
– Ты готова искать иной способ проснуться?
Ничуть не оробев, она спокойно ответила:
– Да, но не такой ценой.
– Тогда сформулируем нашу задачу иначе. Мы отыщем наконечник и найдём способ, как не отдавать его в руки тем, кто всё это устроил. Мы никогда не станем адептами Дивинус и спасём других потомков ведунов.
Мила таинственно улыбнулась и с восхищением произнесла:
– Вот теперь я вижу острый ум.
Внезапно за спиной Димы, что-то затрещало. Подростки инстинктивно прижались друг к другу и обернулись. Вдали пещеры обвалилось несколько крупных сталактитов. Дима хотел было вздохнуть свободно, но тут отчётливо послышалось шуршание – шум волочения. Из тёмного туннеля в их сторону что-то двигалось.
– Мы здесь не одни, – порывисто прошептала Мила.
«А вот и твари покрупнее нарисовались» – сообразил Дима, присматривая орудие для боя.
Глава 8
К обеду распогодилось, но задул пронизывающий ветер. Паша, Глеб и Маша торопливо шагали домой со школы. Маша специально дождалась ребят, чтобы обсудить с ними то, что произошло вчера вечером.
– По-моему это несправедливо, – недовольно вещала Маша, сдвинув бровки домиком. – Нас просто отодвинули, как какую-то мелкоту.
Брат, пощёлкивая пальцами, хмыкнул:
– По сравнению с бессмертными нунтиусами мы и есть мелкота.
Степанцев с недовольной миной на лице размышлял про себя: «Критикуешь, значит, предлагай, что-то взамен. А что тут предложить? Дозорные брешь отправились латать. Рядом с Димой дед знахарь сидит, и защитные заклинания шепчет, а тотемный волк Акела сторожит. А мы? Мы самые обычные. Что мы можем предложить?».
– Паш, а ты почему как язык проглотил? – спросила возмущённая Маша, – ты что сдался?
– Ничего я не сдался! Чего попусту воздух сотрясать? Нет у меня идей.
– Оёёюшки! Да тебе всё равно!
– Вот заладила! Не всё равно мне! Понимаю, что пока нунтиусы заняты, Дивинус осколок Коркулум захватить могут. Но куда бежать? С кем биться? Где он, враг? Может, ты покажешь?
Примурлыкивая как Кот Учёный из сказки Пушкина, Глеб с важным видом прибавил:
– И чем биться?
– Вот именно! Чем биться? Мы не маги и не волшебники и дивайсов у нас их колдовских нет, – рассержено изрёк Паша.
Маша поджала губки, на глаза набежали слёзы. Степанцев тут же пожалел, что вспылил. Он мягким голосом сказал:
– Не обижайся. Я думаю. Правда, думаю, как помочь. Мне тоже не нравится, что мы в стороне отсиживаемся. Но мы обуза сейчас для нунтиусов. Зачем им бесполезных зрителей с собой таскать? Одна помеха и возня с нами.
– А может нам с духами Чёрного леса поговорить? – робко предложила Маша.
Глеб вскричал как ужаленный:
– Я категорически против!
Степанцев криво улыбнулся:
– Как говорит мой папа «Смелым Бог владеет».
Глеб замотал головой. – На любую пословицу есть другая в противовес!
– И какая, у тебя есть на эту? – хохотнул Паша.
– «Мёртвый храбрым не бывает», – отчеканил Глеб, и грозно произнёс, – даже не думайте! Дозорные заняты. Кто спасать будет?
– Ладно, ладно, остынь. Мы пошутили, – примиряющим тоном произнёс Паша, а сам незаметно подмигнул его сестре. – Мы будем думать, Глеб, будем думать. Все продолжаем думать.
Маша намёк поняла и, когда они проходили мимо продуктового магазинчика, как бы невзначай бесцветно произнесла:
– Я пойду за сладким. Вам что-нибудь взять?
– Мне горький шоколад, – отозвался брат.
Паша же в ответ пожал плечами. Маша скрылась за дверями магазина. Приблизительно через минуту Степанцев, изобразил, что надумал полакомиться солёным арахисом. Бойченко остался ждать у магазина, а Паша рванул вслед за Машей. Спрятавшись за полками с бакалейными товарами, Паша и Маша приглушённо беседовали.
– Глеб не передумает, – уверенно заявила Маша.
– Тогда сами. Но как нам духа вызвать? В Чёрный лес добираться не ближний свет.
– У нас дома кое-что есть. Думаю, Глеб обнаружил несколько забытых книг, которые в библиотеку под дубом надо было вернуть. Вряд ли он изначально их намеренно припрятал. Но сейчас он их тайком изучает. Я нечаянно его застукала, но виду не подала, что поняла, что это такое.
– Ух-ты! Дозорные что-то пропустили, когда временный штаб у вас устраивали! Так, я отвлеку Глеба, а ты поищи что-нибудь. А теперь бежим, пока твой умный брат не заподозрил неладное.
Совершив покупки, они неспешно вышли из магазина. Маша отдала шоколадку брату и сосредоточилась на кремовом пирожном. Паша, набив полный рот, грыз орехи. Глеб, завозившись с обёрткой, которая упрямо не хотела открываться, отвлёкся и упустил произошедшую смену настроения друга и сестры.
У дома Бойченко Паша предложил:
– Глеб, а пошли со мной на тренировку? Ты же давно хотел подержать в руках рапиру или саблю.
Изобразив глубокую задумчивость, Глеб пробормотал:
– М-м-м я не помню, все ли на завтра уроки сделаны…
– Пошли, пошли! Я тебе основные упражнения шашкой покажу. Фланкировка – это отличная гимнастика для разогрева сухожилий. Она укрепляет локтевой и кистевой суставы. Ещё, когда двумя шашками орудуешь, то польза для мозга есть: оба полушария развиваются. Мама говорит это всякие «зажимы» и «блоки» снимает.
– Так и быть. Пойду, – без особой охоты сдался друг.
