Валерий Владимирович Гаевский "Delivery Delays. Часть первая. Лесной десант"

– Я Вам, молодой человек, прямо скажу – конечно, эра межпланетных перелётов открыта американцами, но мы, русские, ещё не сказали своего последнего слова, я точно знаю…– и он понизил голос.

Его тень на стене сарая стала походить на остроносую крысу, и Владимиру вдруг сделалось не по себе.

–…что нашими учёными ведутся секретные разработки на межпланетный полёт к созвездию Лиры к звезде Вега. Вы знаете, – он ещё больше понизил голос, как будто в этом сарае стоящим на отшибе деревни его могли подслушать, – Вы знаете, около Веги вращается планета Альтана, а она населена разумными существами. Плесканите ещё водочки, а то боюсь простудиться.

Владимир вылил остаток водки путешественнику. И тот, не выпуская банку тушёнки, быстро выпил водку и совсем тихим голосом продолжил:

– Альтана, обитаема, уже десять миллионов лет… Вы представляете, молодой человек, какой уровень цивилизации там существует?.. Там нет понятия жизни ради наживы, денег, имущества, Там нет злобы, зависти, болезней. Там нет войн. Там – рай, как его понимают у нас люди на Земле. Там – общество Любви и Процветания…

– Но, если там десять миллионов лет, как вы сказали, существует такая развитая цивилизация, то я не понимаю, почему они до сих пор не прилетели к нам…– вставил в беседу своё видение темы Владимир.

– А я Вам, молодой человек, скажу, они у нас были, но видя на какой стадии развития, мы находимся, они отказались от контакта с нами. Они за нами наблюдают, но не вмешиваются в наш путь развития. Я Вам больше скажу, Ещё выпить нечего?

– Больше нет, – ответил Владимир смущённо, – с лесничим пили… вот всё, что осталось…

– Жаль, а то бы я вам такое рассказал, такое…

Гость достал из нагрудного кармана пачку сигарет, замотанных в полиэтилен, достал сигарету и чиркнул зажигалкой. Владимир (с целью экономии батареек) фонарь то включал, то выключал. Сейчас он видел перед собой только красную точку сигареты Олега Петровича.

– Я, молодой человек, почему еду в Калугу?.. У меня тут виденье было… Мне повидать надо Константин Эдуардовича Циолковского…

– Да он же давно умер, – вырвалось у Владимира.

– Это как посмотреть… Циолковский мне один совет дать должен, – огонёк в ночи от сигареты разгорелся и освещал часть лица Олега Петровича, и от этого освещения лицо его выглядело, как кусок свежего мяса.

Владимиру вдруг стало страшно. Он понял, что сидит в глубокой ночи с сумасшедшим, у которого очень странные мысли.

– А то я не знаю – участвовать мне в межпланетной экспедиции или нет?

Дождь на улице практически закончился, гроза уходила на Москву, но оставались огромные лужи, освещённые появившейся Луной, вынырнувшей из-за туч. Владимир с Олегом Петровичем вышли на свежий воздух и наблюдали изменения погоды от сильной грозы к спокойной, умиротворённой ночи.

Всё вокруг дышало и благоухало. Даже доски сарая перестали пахнуть плесенью, а пахли свежим, вымытым деревом.

– Хорошо, очень хорошо, – сказал тихо Олег Петрович, – но, на Альтане лучше – там погода другая, она не такая агрессивная, как на Земле, там всё спокойнее и гармоничнее…

– А вы что, там бывали? – задал вопрос Владимир и тут же пожалел, что спросил.

– Я, молодой человек, там родился, а сюда, к вам на Землю, попал случайно… случайно… понятно? А теперь давайте спать, вы же меня не выгоните на улицу в такую мокроту в два часа ночи, да и на велосипеде будет трудно двигаться по грязи.

И Владимиру ничего не оставалась делать, как пригласить странного путешественника опять в сарай и предложить ему расположиться на ночлег на сене, отдав ему один из матрасов.

Они легли – один на кровать, другой на сено, и наступила тишина, но Владимир не спал и прекрасно понимал, что странный гость тоже не спит.

«Какой он странный, однако, – Калуга, Циолковский, Вега, Альтана, хрен знает что у этого Олега Петровича в голове… лечиться ему надо, а не ездить по ночам на велосипеде, а ещё в школе физику преподаёт… В Белых столбах ему надо лежать…»

– Я совсем не сумасшедший, молодой человек… у меня справка есть, что я дееспособный и преподаю физику, а в Белые столбы, в клинику, меня хотели действительно положить… ну, ладно, давай спать…

Владимир в этом месте вспотел, и сердце его забилось в учащённом ритме.

«Он что, мысли, что ли, может читать, и вообще, как он вышел на меня, как он понял, что в заброшенном сарае кто-то есть?..».

– Очень просто: у нас на Альтане очень много информации берётся за счёт обоняния. Мы по запаху ориентируемся, ты, Владимир, очень нервничал, когда лежал один в ночи и поэтому испускал много запахов страха, поэтому я тебя легко нашёл в темноте, когда ехал по грязной лесной дороге… ну, ладно, надо спать!

В этом месте Владимиру совсем стало не до сна. Он встал и вышел из сарая на свежий воздух.

«Ну и день! Виктор Иванович, самогонка, сарай, ёжик. То гроза шальная налетела ни с того ни с сего, то этот путешественник, хрен знает что… видимо, пить надо меньше…».

Владимир вернулся и лёг на кровать, закрывшись с головой в одеяло.

– Не нервничай, всё будет хорошо: денег заработаешь, жену с тёщей и тестем порадуешь, но поначалу будет непросто… ну, ладно, будем спать, —опять раздался голос с сеновала Олега Петровича.

Утром Владимира разбудило урчание мотоцикла рядом с сараем. Он спрыгнул с кровати и сразу столкнулся лицом к лицу с Виктором Ивановичем.

– Долго спишь, Москва!

Владимир провёл по лицу рукой и резко повернулся, чтобы посмотреть на сеновал. Но там никого не было.

– А где Олег Петрович? – задал он вопрос лесничему.

– Какой ещё Петрович… видать, ты вчера после моего отъезда водку-то допил и ещё, наверное, добавил. Вот как от тебя несёт! Так нельзя, ты теперь на работе и должен с утра быть трезвым и чисто выбритым.

Владимир тем временем внимательно осматривал сарай, пытаясь обнаружить следы странного гостя, но ничего не обнаружил. Чистая посуда аккуратно стояла на столе, пустая бутылка из-под водки и банки из-под тушёнки были сложены в какой-то картонный ящик. Даже, что его больше всего поразило – матрас, который, как Владимир помнил, отдал гостю, лежал на его кровати.

– Что за чертовщина! – сказал он вслух. – Вчера у меня тут один странный мужик заночевал, а сегодня его и следа не осталось, как будто это мне всё приснилось…

– Пить надо меньше, – подвёл черту под разговор Виктор Иванович, – давай собирайся, я тебе место работы покажу.

И он с этими словами достал из люльки мотоцикла четыре топора, жала которых, свежее отточенных, горели на солнце.

– Вот этими будете работать, а не той хренью, которую ты привёз из Москвы…

И он недовольно покосился на топор Владимира, стоящий при входе в сарай. Через пять минут они ехали по разбитой и раскисшей дороге в сторону леса.

Владимир ещё не мог отойти от своих мыслей и вдруг спросил Виктора Ивановича:

– А ночью гроза была или мне она приснилась?

– Приснилась, – односложно ответил лесничий и резко завернул в лес.

Там, остановившись на просторной поляне, Виктор Иванович слез с мотоцикла, взял из люльки топор и пошёл показывать Владимиру, как проводить «чистку леса».

– Твоя задача и твоих пацанов, когда они приедут, вырубать сухие и сгнившие деревья… как бы прореживать лес. Чтобы из леса сделать парк. Понятно?

И с этими слова Виктор Иванович ловко вырубил небольшую осинку.

– Видишь, она наверху сухая, значит, расти и развиваться вряд ли будет. А вон, видишь, сразу пять берёзок как бы из одного куста растут? Значит надо что?.. – сам себе задал вопрос лесничий. – Надо их проредить!

И он двумя ударами топора вырубил две средние берёзки, оставив три.

– Вот, другое дело! – сам себя нахваливал Виктор Иванович. – Теперь они будут развиваться быстро и гармонично.

Срубленные деревца он складывал в одно место, предварительно забив два кола по полтора метра высотой.

– Вот так, в таком ритме танца, надо очищать лес и делать из него парк, как я уже говорил. Ничего сложного, главное – срубленные деревья складывать в одном месте один на один и на четыре метра. По таким кучкам я буду оценивать вашу работу. Халтурить не дам, а денег, если будете делать всё правильно, как я показал, дам! Вопросы есть?

– А сколько вы будете платить за одну такую кучку?

– Есть расценки лесничества, есть нормативы. Где-то… рубля…—Виктор Иванович скривил лицо и почесал затылок, – четыре с копейками.

– Немного! – озадаченно сказал Владимир. – Сколько же надо этих куч поставить, чтобы получить, скажем, сто рублей?

– Сам считай, Москва… я эти нормативы и расценки не устанавливал. Они нам в лесничество спущены государством… советским.

Потом они ехали обратно на мотоцикле по той же дороге и молчали.

Перед самой деревней Виктор Иванович завернул в сторону озера.

И через несколько минут, он, раздевшись, уже бросился в воду, и широко размахивая руками, резками движениями-«саженьками» поплыл к небольшому островку, лежащему в двухстах метрах от берега. Владимир не очень разделял энтузиазм Владимира Ивановича, что-то настроение у него было «не то». Но, тем не менее, он тоже разделся и, зайдя в воду по грудь, чуть-чуть поплескался у берега. Вода на удивление была прозрачная и очень тёплая.

– Давай сюда, Москва! – кричал лесничий, уже находясь на острове. – Покажи нам, деревенским, как в городе плавают, ха-ха-ха!

Но, на слова Виктора Ивановича Владимир, наоборот, вышел из воды и стал одеваться – у него совершенно не было настроения шутить и, тем более, что-то показывать.

Пока Виктор Иванович плыл обратно, наш герой прохаживался по берегу и мрачно соображал, «что, наверное, опять вляпался в какое-то говно, что здесь, в лесу, денег не поднять…»

Это сколько же надо этих куч поставить, сколько сухих деревьев срубить, чтобы заработать двести рублей в месяц? Он произвёл несложный подсчёт, и у него получилось сорок четыре кучи. Затем он разделил эту цифру на двадцать четыре дня, это столько, сколько он собирался работать в Подмосковье, и у него получилось почти две кучи в день. Да, надо работать с утра и дотемна, тогда, может быть, и выйдешь на цифру сорок четыре.

– Что такой мрачный? – одеваясь, спросил Владимира лесничий. —Небось, думаешь, что денег не сможешь заработать у меня! Так я тебе отвечу словами Ленина накануне Великой Октябрьской Революции – «Главное – вмешаться». Поработаешь несколько дней, там, смотришь, бойцы твои приедут. А вместе работа спорится, да и мастерство пойдёт. Веселей, Москва, всё будет хорошо!

Виктор Иванович вскоре уехал, а Владимир в сарае дожевал последнюю банку тушёнки и решил полежать пару часиков, а потом пойти в лес и поработать.

Он уснул, и ему снился то Виктор Иванович, весело плескающийся в воде, то Олег Петрович, тоже плескающийся в воде, то его жена, что-то говорившая и предупреждавшая, то мрачный тесть, который точил топор…

В три часа, когда солнце ещё стояло в зените, наш герой выбрал поострее топор (потрогав пальцами лезвие), налил в пустую бутылку из-под водки воды (воду попросил у Марии Ивановны) и отправился в лес, на место работы. Идти пришлось минут двадцать пять.

В лесу было тихо, прохладно.

Владимир легко нашёл место, где лесничий показывал премудрости лесной работы. «Ну что, начнём!» – сам себе сказал Владимир, почему-то перекрестился и начал искать сухие деревья. Действительно, уже через час работа у него просто кипела, он наполовину уже составил кучу, и это обстоятельство укрепляло в нём веру, что Виктор Иванович прав, что главное – начать, и что мастерство будет расти изо дня в день.

Часа через два работы, рубашка Владимира промокла от пота, в рот и в глаза всё время попадала сухая труха от срубленных деревьев. Начали кусаться слепни, появилась усталость, но и кучка срубленных деревьев приближалась к тому размеру, который указал Виктор Иванович. «Так, ещё немного, ещё чуть-чуть, как там пел актёр Ножкин в кинокартине “Освобождение”?..» – сам себя подбадривал Владимир.

Ещё через полчаса кучка была готова.

«Ура!» – сам себе просалютовал Владимир, допил воду и пошёл в деревню. Не доходя до деревни, он также свернул к озеру и с удовольствием бросился в освежающую воду и «кролем» поплыл к островку. Когда он вернулся назад, то с удивлением обнаружил недалеко от того места, где он разделся, несколько молодых женщин с маленькими детьми.

Они очень внимательно наблюдали за нашим пловцом.

– Классно плавает! – сказала вдруг одна из женщин, ни к кому не обращаясь, и вроде, даже, не глядя на Владимира.

– Наверное, спортсмен, – ответила другая.

– А почему с топором, может, маньяк? – встрепенулась третья и прижала к себе своего ребёнка – миленькую девочку лет пяти.

У Владимира появился прекрасный повод с ними познакомиться, но он не сделал этого. Он быстро оделся, подхватил свой топор и широко зашагал в деревню.

В сарае его никто не ждал, всё также слева стояла железная кровать и колченогий стол с керосиновой лампой. Но самое ужасное, что у Владимира нечего было поесть. Тушёнка кончилась, водки не было, а был только чай и килограмм конфет «слива». Владимир сбегал за кипятком к Марии Ивановне, заварил чай «три слона» и начал его пить с конфетами.

Он выпил две кружки (каждая по триста грамм) крепкого чая и съел полкило конфет «слива», и лёг спать.

После двухчасового махания топором, Владимир мгновенно заснул, но через три часа, где-то около двенадцати ночи, он проснулся (видимо, начал действовать чай) и, как ни вертелся, как ни крутился на своей скрипучей кровати – уснуть уже не мог.

А тут ещё запели комары, и опять под кроватью засопел ёжик. Разные мысли закрутились в его голове. «Что, вот, он сегодня уже заработал, не очень умея, четыре с лишним рубля. А завтра он, наверняка, осилит две кучи, а послезавтра, уже с бригадой, может быть, и три! Это почти пятнадцать рублей в день, а дней рабочих ещё больше двадцати. Это сколько же получиться за отпуск?.. Правда, еда кончилась, а на одном чае долго не протянешь, но завтра должны приехать «его бойцы» и наверняка у них будет «жрачка».

– А если они не приедут, – задал он себе неприятный вопрос, – задержатся или ещё что? Что тогда делать? И чтобы об этом не думать, сейчас надо спать, утро вечера мудренее.

Уговорил он сам себя и уснул.

Владимир проснулся рано, был отличный солнечный день, и ему почему-то не хотелось идти на работу, а хотелось долго-предолго лежать на кровати и любоваться через щели сарая на природу. Но он заставил себя встать, попить чая, сказав слова признательности Марии Ивановне за кипяток, и пойти в лес на работу. Опять он рубил сухие деревья, опять их складывал в размеченную кучу метр на метр и на четыре. Опять через два часа работы пот катил по его затылку, спине и скатывался в кеды.

Слепни безбожно кусали его в шею, в руки, и противная сухая труха лезла в глаза, рот и уши. Но, тем не менее, к обеду он сделал ещё одну кучу и, удовлетворённый своей работой, пошёл в деревню.

И в этот раз он зашёл к озеру, быстро искупался, сил было мало и не было настроения, да и не было стимула показывать своё мастерство в плаванье, потому что женщин с детьми не оказалось на берегу.

«Да, ну и ситуация!» – уже сидя в сарае и попивая свой чай с конфетами размышлял Владимир. «Если сегодня ребята не приедут, то завтра с утра пойду в магазин, как-то питаться надо, а то я от чая ноги протяну».

И он с этими мыслями зашёл к Марии Ивановне, ещё раз поблагодарил её за кипяток и спросил у неё, где ближайший магазин. Она объяснила, «что сельпо находится недалеко отсюда, в деревне Сбруево, восемь вёрст по прямой…»

Наступил четверг, погода была великолепная, лёгкие облачка бежали по небу, как на библейских картинах. Было очень тепло и хотелось жить, любить. Владимир попил чай с последними конфетками и, понимая, что ему надо принимать волевое решение, вместо работы отправился в магазин, что был в деревне Сбруево.

Он шёл по дороге, которая петляла через поля и небольшие рощи.

Дышалось великолепно и виды русских просторов успокаивали нашего героя. «Ничего страшного, что ребята не приехали, видимо, какая-то задержка… еды куплю, поем, отдохну и завтра с новыми силами две, а то и три, кучки сделаю… Я и один с этой чисткой леса управлюсь».

Вот такие мысли крутились у него в голове, когда он через два часа дошёл до деревни Сбруево. В сельпо (к радости нашего героя) продавалась водка по три рубля шестьдесят две копейки, сырки «Дружба», консервы, «Кильки в томате», хлеб и подсолнечное масло.

Тут же, на прилавке. сСояли валенки, резиновые сапоги, домашние тапочки, эмалированные кастрюли, чугунные сковородки, мышеловки, бутылки с краской, бутылки с керосином, удочки и огромный электрический пылесос «Буран»…

Владимир, а у него было десять рублей в кармане. Сразу купил две бутылки водки. Десять сырков «Дружба». Две банки консервов, хлеб, конфет (опять килограмм карамели, правда «лимонных») и зачем-то подсолнечное масло. Назад он шёл весело, почти летел от радостного возбуждения, что по приходу в свою деревню, наконец, что-то поест и треснет водки.

«Водка – это же энергия, это те же калории, только в жидком состоянии!» – приблизительно так он рассуждал, когда спускался по дороге в небольшой овраг.

Но теперь Владимиру было трудно идти: во-первых, он устал, а во-вторых, солнце поднялось высоко и начало невыносимо палить ему голову.

Он присел за небольшим кустиком и маханул водки, прямо из горла, закусив половинкой сырка «Дружба». Ох, как горячо, живительно разлился по его внутренностям продукт по цене три рубля шестьдесят две копейки!

Через несколько минут он бойко шёл по дороге, напевая какую-то детскую песню. «Как нам весело шагать по просторам, по просторам, по просторам, и, конечно, подпевать лучше хором, лучше хором!..».

Через два часа он был на месте в своём сарае.