Борис Николаевич Григорьев "Константин Игумнов. Великий сын Лебедяни"

Решение о переезде в Асканию-Нова не было случайным. В 1901 году Ясную Поляну посетил таврический дворянин Николай Эдуардович Фальц-Фейн, младший брат основателя и владельца заповедника. Софья Андреевна 3 марта отметила в дневнике: «Приехал чужой посетитель Фальц-Фейн… Л.Н. пошёл с ним походить и поговорить[21 - Н.Э.Фальц-Фейн после тяжёлой болезни потерял молодую жену и остался с двумя детьми.]». Старший брат Фальц-Фейн – Фридрих Эдуардович – в 1910 году тоже хотел приехать в Ясную Поляну, но состоялся ли этот визит или нет, данных на этот счёт не сохранилось. По всей видимости, Н.Э.Фальц-Фейн знал также и кузена Юлии Ивановны, пианиста Константина Игумнова. Игумнова поехала в Асканию-Нова предположительно по приглашению обоих братьев и, судя по некоторым косвенным данным, не желая больше быть в тягость Софье Андреевне.

Заповедник произвёл на Юлию Ивановну сильное впечатление, которым она поделилась с Софьей Андреевной. Кенгуру, ручные газели, страусы, фазаны всех пород, журавли… И ей захотелось там остаться и поработать. Конечно, она скучала по Ясной Поляне и писала, что если бы её дела как-то устроились (вероятно, материальные), она непременно вернулась бы обратно. Впрочем, мечта о возвращении в Поляну исполнилась, но только 20 лет спустя и при слишком неблагоприятных для неё обстоятельствах. А пока она, засучив рукава, принимается за работу в заповеднике Фальц-Фейнов, сочетая занятия художника с работой по уходу за животными – она никогда не чуралась никакой работы. «Под моим наблюдением находятся все птицы, всё, что их касается, всё это мне очень интересно», – сообщает она Софье Андреевне.

Нам не известно, как Юлия Ивановна пережила гражданскую войну – ведь заповедник Аскания-Нова был театром военных действий с участием Конной армии С.М.Будённого, батек Махно, Григорьева и многих других. Известно только, что на 27 июля 1920 года Юлия Ивановна продолжала состоять служителем заповедника при диких птицах. Как всегда, она бралась за дело со всех сторон, а когда в заповеднике не стало рабочих и специалистов, она взяла на себя роль смотрителя. Во время революции и гражданской войны она оставалась в заповеднике и оберегала животных и птиц от полного истребления. Дочь орнитолога А.А.Шуммера – Людмила – вспоминала, что Игумнова была крупной женщиной «всегда в мужской куртке, в фуражке, а за ней хвостом ходил степной журавль. Жила она в маленькой комнатке на территории зоопарка рядом с Сиянко»[22 - Климентий Евдокимович Сиянко, ближайший помощник Ф. Э. Фальц-Фейна.].

20 лет службы в заповеднике не спасут художницу от «госаппаратных чисток» 30-х годов. Её-таки выжили из заповедника как «чужеродный элемент», и в 1935 году, оставшись без средств существования, она ходатайствует о назначении персональной пенсии, а в 1937 году, тяжело больная, возвращается в Ясную Поляну[23 - Подробности её жизни в этот период получить не удалось – архивы не сохранились.].

Поселилась она в доме потомков старого своего знакомого, Филиппа Родионовича Егорова, бывшего кучера Л.Н.Толстого, уже умершего к этому времени. Потомки современника писателя были людьми иного склада и, кажется, встретили её не очень тепло. Это видно из её катастрофически тяжёлого положения, в котором она оказалась в Ясной Поляне.

В её архиве сохранились письма к Софье Андреевне Толстой-Есениной, учёному секретарю Государственного музея Л.Н.Толстого в Москве и внучке великого писателя, которую знала ещё ребёнком. Письма эти просты и глубоко трагичны, пишет Галахова. Вот одно из них, отправленное 20 апреля 1938 года: «Милая Соничка! У меня к тебе большая просьба: купи, пожалуйста, мне керосинку… Хозяева мои у меня уже перестали топить… Как поживает Ольга Константиновна? Я вообще стала мало подвижна. Я уже совсем не переношу холод… Я, наверное, уже никогда не поправлюсь…»

С дровами в достаточно лесистой Тульской области всё ещё обстояло плохо.

Она скончалась 15 февраля 1940 года в Москве. Вероятно, Толстая-Есенина всё-таки взяла её в Москву на своё попечение. Как бы то ни было, похоронена она на фамильном кладбище Толстых в Николо-Кочаковском некрополе, что в 17 км южнее Тулы. Старая могильная плита расположена между могилами внуков писателя. Надписи на ней нет[24 - Сведения о смерти Ю.И.Игумновой в г. Льгове Курской области кажутся нам ошибочными.].

По словам старейшего работника яснополянского музея Н.П.Пузина, ряд эскизов и рисунков, привезенных Ю.И.Игумновой из Аскании-Нова, пошли на растопку печей в Ясной Поляне в самом начале войны. Сохранившиеся работы Ю.И.Игумновой хранятся в Государственном музее Л.Н.Толстого (ГМТ), в частности, её рисунки и несколько работ маслом: портреты Л.Н.Толстого и Т.Л.Сухотиной, картина «Л.Н.Толстой верхом на Делире» и некоторые др.

Есть сведения о том, что учёный секретарь Украинского комитета охраны памятников культуры некто по фамилии Тихий в записке Наркомзему от 11 марта 1930 года предлагал вывезти из Аскании-Нова очень ценные картины и передать их в Харьковский художественно-исторический музей, но из этого ничего не вышло. Картины, судя по всему, «разбрелись» по свету, поскольку хранились якобы в частных квартирах сотрудников заповедника.

В книге «Кочаковский некрополь» Н.П.Пузин приводит слова Юлии Ивановны, своего рода итог пережитого: «Я хотела бы умереть только в Ясной, с которой у меня связаны самые хорошие и светлые воспоминания моей жизни».

Ах, Жули, Жули… Хоть эта её мечта нашла своё воплощение. Тульская земля приняла её многострадальное тело в свои объятья.

Жизнь Юлии Ивановны Игумновой ещё ждёт своих исследователей.

Часть вторая Великий пианист

Глава 1 Лебедянский мальчик

Я из глухой провинции из Тамбовской губернии, маленького городка Лебедяни, в котором десятки лет по календарю числилось 6010 жителей.

К.Н.Игумнов

В метрической книге Старособорной Казанской церкви г. Лебедяни за 1873 год в разделе родившихся за №8 записано:

««Коренного Лебедянского жителя потомственного почётного гражданина Николая Ивановича Игумнова и его законной жены Клавдии Васильевны родился 19 апреля, крещён 23 апреля сын Константин.

Воспреемники: потомственный почётный гражданин Лебедяни Пётр Иванович Игумнов и серпуховская вдова Елена Константиновна Игнатова.

Совершал таинство крещения священник Михаил Добротворцев»[25 - ГАЛО ф. 273 опись 5 дело 47 лист 188/об. – 189.].

О родителях своих и семье, в которой, несмотря на купеческий склад жизни, «преобладали культурные интересы», Игумнов вспоминал всегда с трогательным, неизбывным чувством благодарности. В своей автобиографии, представленной в отдел кадров консерватории в 1940 году, он пишет, что отец его, несмотря на упадок дел к концу своей жизни, успел дать всем детям хорошее образование, а уж потом они честно «прожили жизнь своим трудом».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=69872104&lfrom=174836202) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes

Примечания

1

Это было в русле указа Петра I от 1718 г. об обращении свободных людей в крепостных, под который попали и т.н. «церковники» – члены семей церковного причта. Указ, как водится на Руси, выполнялся неуклюже, грубо, с нарушениями и вызвал недовольство как у самих закрепощаемых, так и у помещиков, которым нужно было представить массу справок об этих людях, а потому указ их настораживал. Следствием указа были бега, всякие уловки и обман.

2

Городничий – глава административно-полицейской власти в городе (прим. Ю.П.Первицкого)

3

Земский суд – уездный административно-полицейский орган в 1775—1862 гг. Избирался дворянами и государственными крестьянами, решал незначительные дела (прим. Ю.П.Первицкого).

4

Категория государственных крестьян, образованная после секуляризации из бывших монастырских и церковных крестьян (прим. Ю.П.Первицкого).

5

Т.е. от губернатора (прим. Ю.П.Первицкого)..

6

Троюродный брат отца К.Н.Игумнова.

7

Постав – пара мельничных жерновов, машина, устройство с жерновами (прим. Ю.П.Первицкого).

8

Первая часть литургии (прим. Ю.П.Первицкого).

9

Данная глава написана главным образом на основе воспоминания С.Н.Игумнова.

10

Напомним о втором сыне Ивана Ефимовича – Степане Ивановиче (1774—1833) и его жене Анне Михайловне (1773—1853). У них были сыновья Михаил (1795—1865) и Пётр (1796—1835). Дети Михаила Степановича: Иван (1827—1881), Александр (1835—1887) и Клавдия (в замужестве Проскурина), Алексей (?), Анна (?); дети Петра Степановича: Николай (?), Иван (1829—1843), Анна (1835-?), в замужестве Имлова. Ветвь Ивана Ивановича-старшего мы прослеживаем в основном тексте.

11

По разорении этой семьи в 1870 г. дом был куплен городом. В нём помещались сначала прогимназия, потом в верхнем этаже – городское женское училище, а в нижнем – мужская богадельня.

12

«Вопросы фортепианного исполнительства», вып.3, М., «Музыка»

13

Жеребёнок от этой кобылицы вырос в прекрасного коня тёмно-бурой масти и получил кличку «Братец». В 1875 году конь умер от закупорки кишок, и его похоронили, не сдирая шкуры, на хуторе Бычьи Ямы.

14

На этом воспоминания С.Н.Игумнова обрываются вообще.

15

Кстати, в Звенигородской больнице в 1884 г., замещая уездного приятеля, работал А.П.Чехов.