Вячеслав Камов "Поиск: начало. Китеж"

Поиск: начало. Китеж
Вячеслав Камов

Северо-запад России. Когда-то здесь начиналась Русь.Выбираясь очередной пятницей после работы с друзьями на озеро, Слава даже и не подозревал, что вскоре ему предстоит защищать свою жену и друзей от мистического врага, пока археологи и ученые сойдутся в схватке за обладание древними знаниями. Так начался путь. Путь искателей.Так начался Поиск.

Вячеслав Камов

Поиск: начало. Китеж

Пролог

29 июля, Онежское озеро

За спиной огромным костром полыхал Кижский погост.

Дыхание сбивалось, то ли от бега, то ли от паники. Наёмник прямо на ходу грубо ткнул меня в спину, кажется, просто стволом дробовика. В отблесках огня я не увидел край деревянного пирса под ногами, споткнулся, выматерился, чуть не перелетев через доски в воду. Удержался, замахав руками.

– Стоять! – голос Бирюкова перекрывал даже грохот падающих досок и треск пламени. – Руки за спиной свяжи им!

Наёмник снова приставил мне между лопаток ствол. Я не стал спорить или сопротивляться, сейчас нужно было убираться как можно быстрее, искры от пожара начинали долетать до лодок. Кругом бензин, запах его смешивался с гарью, вонью от горелого пластика, и, почему-то, палёной шерсти. За спиной щелкнули затягивающиеся пластиковые наручники, рядом матерился Даня, Ольга предпочла молчать, испуганно озираясь в сторону горящего погоста.

Пирс дрогнул под ногами, сзади послышался глухой грохот, звон металла, треск камня и дерева. Все резко обернулись в сторону храма – между причалом и деревянными строениями разверзлась огромная дыра, куда прямо сейчас проваливалась Покровская церковь, и откуда выбивались гигантские языки пламени. Спорим, такой эффектной подсветки в Кижах никогда не было? Ну какая же чушь в таких ситуациях в голову лезет…

Кладбища уже не было, колокольня тоже начала заваливаться в зияющий провал. Языки пламени лизнули её раз, другой – и огонь схватился, вгрызся в некогда шедевр зодчества. Теперь уже бывший. Вдалеке наконец-то послышался вой сирен, может, хоть самую главную церковь спасут?

– Быстро грузимся! – это снова Бирюков.

Я не стал спорить, быстро перешагнул надувной борт и почти упал на пластиковую скамейку. Со связанными руками держать равновесие даже в такой большой лодке было сложно. Даню и Ольгу затолкали во вторую лодку, туда же залез Бехтерев.

Наёмники уже почти запрыгнули в лодки, когда из провала вырвалось несколько сгустков черного дыма, настолько тёмных, что даже сейчас, в темноте, прерываемой лишь отблесками пожара, их можно было без труда разглядеть на фоне ночного неба. Сделав вираж, клубки дыма устремились к нам. У меня сдали нервы.

– Ходу! Ходу, вашу мать, убьют же нахрен!

Взревели парные японские Ямахи по сто тридцать лошадей каждая, лодки буквально выпрыгнули от причала. Дымы стремительно приближались.

– Свет! Свет на них!

Наёмники судорожно и синхронно направили стволы с фонарями в сторону клубков темноты, пока лодки с рёвом летели через протоку между островами. Тьма уворачивалась, постоянно маневрируя, уклоняясь, меняя скорость и высоту.

Выскочив из протоки, лодки развернулись и помчались в сторону Вытегры. Преследователи начали отставать, а вот тряска стала нещадной.

– Мужики, ну куда я денусь от вас? Развяжите руки, дайте фонарь! Стрёмно же!

Бирюков повернул голову в мою сторону.

– Откуда ты узнал про свет? – он старался перекричать рёв моторов.

– Развяжи, расскажу. Или я самоубийца по-твоему?

– Ну храм же сжёг? Чем не самоубийца? – адреналин начал отпускать, всем хотелось выговориться, и Бирюков не был исключением.

– Там всё рассчитано было! – я чуть не слетел со скамьи на очередной волне.

Берег приближался, огни, обозначавшие вход в Волго-Балтийский канал, становились всё ярче. Я поёрзал на сиденье, пытаясь не отбить окончательно пятую точку. Лодки продолжали нестись, не сбавляя скорости.

Краем глаза я успел заметить движение слева по борту. Здоровенный сгусток тьмы мчался наперерез лодкам, на лету разделяясь и оставляя за собой шлейф черного дыма. Я сумел лишь оттолкнуться ногами, заваливаясь спиной на пластиковое дно и стиснув зубы.

Дымы ударили в лодку одновременно. Черный сгусток влетел в стекло рубки, сшиб охранника, стоявшего слева от штурвала, затем смял рулевого и снёс сам штурвал. Бесформенный ком из тел, тьмы и металла вырвал правый борт рубки вместе с куском борта. Звонко лопнул леер, уносясь свободным концом куда-то к корме – этот звук я почему-то услышал даже сквозь рёв двигателей и дикие крики уцелевших.

Лодка потеряла управление и начала поворачивать в сторону маяка, это я натурально почувствовал спиной, не имея возможности подняться со связанными руками. Моя голова болталась между сапогами наёмника, сидевшего сзади, я видел, как он изо всех сил вцепился в лавку пальцами левой руки. А правой… А остатками правой руки он просто болтал в воздухе, пытаясь схватиться за автомат и не понимая, что благодаря лопнувшему лееру его кисть уже где-то в Онежском устье.

В этот момент тьма нанесла второй удар. Однорукого бедолагу выбило с места, словно бревном, перед глазами мелькнул его левый ботинок, угодивший мне прямо в лицо.

Я потерял сознание на секунду или две, а затем лодка подпрыгнула, вылетев на каменистый берег. Наверное, будь она целиком алюминиевой или пластиковой, я отделался бы испугом, но в данном случае случилось то, на что транспорт явно не был рассчитан. Стеклопластиковый корпус встретился с полуметровыми валунами, носовой баллон спружинил и лопнул, один из моторов сорвало с транца – я успел увидеть сюрреалистичную картину в свете маяка – и в ту же секунду меня выбросило из лодки.

Прямо на лету треснул пластик наручников, я разглядел, как по камням кувыркается мотор. Валуны перед глазами за секунду увеличились в размере, заняв всё поле зрения, а затем для меня наступила темнота.

Глава 1. Находка

Вячеслав Седов. 18 июля, вечер. Кудеверь

УАЗик уверенно пёр через зелёные заросли, сминая то кусты, то траву, порой доходившую до верха дверей. Тент я скинул, поэтому слепни то и дело норовили устроить себе обед, тем более, что одновременно держаться за трубы каркаса и отмахиваться Даня с Алисой особо не могли. Мне было ещё сложнее, потому как приходилось обеими руками держаться за руль, чтобы машина не попала в очередную канаву. Не хотелось вот по этой траве ползать, собирая всех возможных насекомых средней полосы. Да и одежда на нас была не то чтобы располагающая к такому отдыху – трекинговые кроссовки, легкие брюки-карго, рубашка на мне и футболки на ребятах. Даже головных уборов мы не брали, ехали совсем налегке.

Об этом месте я услышал от знакомого на работе, дескать, природа мало тронута вездесущими двуногими, вода чистая, и берег неплохой. Деревня Кудеверь в центре Псковской области самим названием навеивала какую-то древнерусскую романтику, былинные образы и прочие все эти ваши Лукоморья с неординарными кошками на деревьях.

И сейчас вот в эти малопопулярные места с хрустом проламывался наш Хантер, загребая грязевой резиной траву и раздвигая кустарник то черным кенгурятником, то белыми бортами, крашеными в раптор.

Машинку я собрал только в этом году, Даня помогал мне в свободное время. Изначально он был настроен весьма и весьма скептически, тыкая меня носом в объявления о продаже очередного паджерика или прадо, но я стоял на своём – мне хотелось именно вездеход, железный, который я не буду жалеть после каждой царапинки. И который может на недолгое среднеполосное лето стать веселым кабриолетом для коротких вылазок на природу. Короче, этакий работяга для увеселительных прогулок по дебрям.

Мы разобрали его, вычистили всё, что надо было вычистить, обработали и смазали всё, что надо было обработать и смазать. Сделали небольшой лифт, воткнули дорогую грязевую резину, сняли надставки на дверях и переделали дуги каркаса. Заменили половину салона, поставили дополнительный свет во все стороны и ящики с замками в крохотном багажнике. Ну а финальным штрихом была окраска полимером, так что царапин УАЗик больше не боялся. Теперь этот монстр, вооруженный лебедкой, экспедиционными канистрами, сэндтраками и инструментом, дарил незабываемые эмоции, подбрасывая нас на кочках и приближая вечерний отдых на берегу сказочного озера.

Солнечный блик от часов на Даниной руке ударил мне в правый глаз, я поморщился, заодно вспомнив, что время-то близится к закату. Ладно, не страшно, нам по навигатору буквально несколько десятков метров осталось.

Пробив колею в зарослях иван-чая, мы, наконец-то, выползли на берег небольшого озера, окруженного соснами. Оглушительно трещали кузнечики, от травы шел дурманящий аромат, к которому примешивались запахи перегретого металла, масла и бензина. Я направил Хантера направо вдоль берега, решив найти место для стоянки поближе к деревьям – там и травы меньше, и палатки ставить проще.

Справа в зарослях травы проплыли остатки какого-то древнего строения. Каменные стены более-менее сохранились, а вот крыша давно исчезла. Интересно, что здесь было? Часовня? Да, похоже на то.

Я пальцем ткнул вправо, обращая внимание Дани с Алисой на развалины.

– О, давайте посмотрим? – Алисе, судя по всему, порядком надоела дорога, и хотелось размяться.

– А давайте сначала найдём место, а потом уже будем всё вот это изучать? – я решил занудствовать. – Вечер скоро, надо сначала палатки поставить, дрова собрать. А то будем в темноте спотыкаться. Оно тебе надо?

– Ну так высадите меня, я гляну и догоню. Всё равно еле ползёте, я пешком быстрее хожу.

– Слав, высади ты её, – это уже Даня подключился. Алиса фыркнула. Они перед поездкой успели поругаться, помириться и снова поругаться, поэтому нормального диалога у нас по дороге не получилось. Мне приходилось разговаривать по очереди то с Даней, то с Алисой, но не одновременно с ними обоими.

Я притормозил перед очередной кочкой, и Алиса просто перепрыгнула на землю через стальной борт. Даня только вздохнул и покрепче схватился за поручень.

Так, не спеша, мы подъехали к деревьям. Я присмотрел площадку поровнее и заглушил двигатель. Тут же наступила тишина, только ветер шумел в соснах, да потрескивал остывающий металл под капотом.

Даня распахнул дверь и выпрыгнул на землю, с хрустом потянувшись. Я вылез следом за ним.

Перед нами на берегу раскинулась небольшая сосновая роща, земля была усеяна иголками, шишками и мхом. Ни одного следа человека! Идеально для отдыха. Именно такое место мы и искали. Я полез в багажник за легкой палаткой. Даня, глядя на меня, потянулся за своей.

Палатки мы выбирали по принципу «сколько человек планируем плюс один». То есть у меня была двухместная, у Дани с Алисой трёхместная. Это давало возможность затащить всё необходимое с собой под крышу и не думать о том, что надо лишний раз лезть в машину за вещами.

Я расстегнул молнию на чехле, отщёлкнул три карабина и подбросил палатку в воздух. Автоматическая конструкция за время короткого полета сама сформировала нужную форму, а после приземления мне осталось только поправить положение, накинуть тент и закрепить на земле это чудо кемпинговой мысли. Я посмотрел на часы – до заката время еще есть, отлично! Как раз и костёр разведём, и приготовить успеем, и искупаемся.

Пока Даня возился со своей палаткой, вернулась Алиса. Она тихонько подкралась к нему со спины, выбрала момент, и, когда Даня выпрямился, запрыгнула на него сзади. Даня с руганью дернулся, и они оба покатились по сухому мху. Я ухмыльнулся и отвернулся, делая вид, что мне срочно нужно проверить во-о-он те колышки, вбитые мной в землю с другой стороны палатки всего минуту назад. Пускай мирятся, нечего всем отдых портить. Жалко, что Ольга сегодня и завтра работает, вчетвером было бы куда как веселее.

– Молодожёны, вы хоть до палатки доберитесь. Устроили тут публичный дом в девственном месте, совсем стыд потеряли, – я просто дурачился. – Лучше бы дрова собирали с таким энтузиазмом.

Я ожидал, что они помутузятся на земле еще с полминуты, а потом проснувшаяся совесть погонит их собирать ветки. Но я ошибся, Даня с хитрой ухмылкой потащил Алису за руку в палатку. Ребята, кстати, поженились лишь месяц назад, хотя до этого встречались почти год и пару лет жили вместе.

Мне оставалось только вздохнуть, взять в багажнике складное кресло, вытащить бутылку пива из холодильника и удалиться к берегу.

Минут пятнадцать я наслаждался относительной тишиной, пением птиц и стрекотом насекомых. На зеркальную гладь озера то и дело садились стрекозы, то тут, то там плескалась рыба. Где-то на противоположном берегу лениво постукивал дятел. К моменту, когда ребята выползли из палатки – Даня в одних штанах, Алиса в купальнике – я допил бутылку и собирался идти за второй.

– Не, нормально вообще? Мы там делом заняты, а он тут пиво пьет сидит. Еще и нас бесстыжими называет. Мы, между прочим, ячейку общества укрепляем, пока ты морально разлагаешься! – Алиса притащила с собой такое же кресло, как у меня и плюхнулась рядом с блаженной улыбкой.

– Ты лучше расскажи, что в кустах нашла? – мне было лень идти смотреть самому, а незагаженные развалины – это всегда интересно.

– А непонятно. Стены, надписи какие-то на камнях, как будто выбитые. На часовню похоже, стены прям метровые почти, толстые. Даже удивительно, что местные не растащили всё.

– Наверное, поближе к деревне другие развалины есть, – я пожал плечами. – Вы как хотите, а я плавать пошёл.

Я зашел за машину и быстро переоделся в плавки. Сигануть бы с разбега сейчас, но дно неизвестно какое, страшно. Не буду.

А вода-то прохладная, даром, что середина лета! Зайдя по щиколотку, я споткнулся о камень. Тот торчал в воде, погрузившись в песок. Я наклонился, выдернул увесистую пластину килограмм на пять и повернулся к ребятам.

– Тут такого камня навалом, судя по всему, вот и стоят развалины нетронутыми.

– Кидай сюда, что поймал, будем кострище делать, – это уже Даня голос подал.

– Лови!

Пластина плюхнулась на землю, отпружинив от сосновых иголок и перевернувшись. Даня лениво подгреб его ногой, а я полез дальше в воду.

Когда я наплавался, Алиса уже натащила дров, а Даня заканчивал с кострищем. Он припёр еще несколько камней, только менее правильной формы, выложил их по кругу и раскидал иголки и шишки, чтобы не было пожара.

Мы не первый раз вместе куда-то вот так выбирались, просто обычно вчетвером. Сегодня я пребывал в меньшинстве и скучал по жене, попутно проклиная её дурацкую работу, которая таким прекрасным летним вечером оказалась совсем не в тему. Мы планировали ехать вместе, но вчера ей позвонили и попросили подменить заболевшую коллегу. На коротком семейном совете мы решили, что это не конец света и не повод портить выходные ребятам.

Я взял охапку веток и начал складывать их в кострище. Уже темнело, в лесу сумерки наступали быстрее. Закончив с дровами, я потянулся за видавшей виды зажигалкой. Зиппо привычно звякнула, щелкнул кремень, и маленький язычок пламени принялся пожирать сухое дерево. То занялось моментально, дождя не было уже пару недель и власти даже ввели особый противопожарный режим, запретив посещение лесов и разведение огня. Нас не особо волновал этот факт, в конце концов, мы не просто так забрались в такую глушь – ну не сунутся сюда всякие инспекторы, нечего им здесь делать.

Я взял еще бутылку, пока Даня заворачивал в фольгу стейки из форели, предварительно полив их лимонным соком и посыпав солью с перцем. Переодевшись в сухое и плюхнувшись в кресло, я умиротворенно потягивал пиво, глядя прямо в огонь и отмахиваясь теперь уже от вездесущих комаров.

Даня выложил рыбу на решетку и кое-как закрепил её на камнях. В какой-то момент одна из веток прогорела и развалилась, толкнув решетку. Та съехала в сторону, и я нагнулся, чтобы положить её на место. Мой взгляд упал на один из камней, которыми было выложено кострище, на ту самую пластину, которую я выдернул из озера.

Камень был весь густо испещрён короткими линиями, выскобленными на пару миллиметров вглубь. Где-то стёршиеся, они явно формировались в какие-то слова. Я заинтересовался и потянулся в карман за фонарём.

– Ты чего? Решетку потерял? – Алиса хихикнула.

– Сама посмотри.

Я посветил фонарём. Мы вглядывались в символы. «Песка морскаго», «друзи твои», «набрегу», «светлояра» и «град». Я посмотрел на Алису.

– Подержи решетку, надо достать пластину.

Выдернув из кострища камень, я взял тряпку и пошел к воде. Символы читались еле-еле, я решил, что надо дать время этой пластине высохнуть и положил ее в машину. Как раз до утра подсохнет, а там на свежую голову и посмотрим, что за артефакты в наших озёрах обитают.

К тому моменту Алиса уже сняла решетку, и Даня увлеченно разворачивал фольгу, шипя и обжигаясь. Густой аромат поплыл вокруг костра. Мы чокнулись бутылками: