Ворота со скрипом открылись, Васил тронул поводья, пуская лошадь лёгкой рысцой.
Я же прикрыла глаза. Осматриваться не было никакого желания после такого-то приветствия. В голову лезли нехорошие мысли, на иные просто не хватало сил и оптимизма. Кто-то может сказать: “Ты жива! Радуйся!”, но я не столь оптимистична. Скорее слишком реалистка со здравой долей скепсиса. На нос упала капля. Распахнув глаза, я с удивлением обнаружила, что небо заволокли тучи. Да, только дождя нам не хватало. Радует, что до деревни мы доехать успели, иначе вымокли бы. Я достала Итана из корзины и прижала к себе, укрывая сверху одеяльцем. Не хватало ещё, чтобы ребёнок заболел.
Спустя несколько минут Васил остановил лошадь и обернулся ко мне
– Дождь усиливается, а конюшня для лошадей на другом конце деревни. Я тебе дам серебрушку, сними пару комнат нам. А я пока Вьюгу в стойло поставлю да почищу. Ужин обязательно закажи и ванну.
Я кивнула и слезла с телеги, повесила сумку на плечо и забрала Итана. Корзину взяла свободной рукой. Ничего, сейчас я наконец смогу переодеть сына, а ещё лучше – дам ему полежать без пелёнок. Не дело это, что ребёнок постоянно замотанный.
Васил уехал, а я направилась к двери местной гостиницы. Ну… Дом как дом, в два этажа. Правда, больше, чем виденные мною раньше. Толкнув дверь, я сделала шаг и тут же зажала нос. Пахло алкоголем, дымом и вонючими носками. И как здесь ночевать, не задохнувшись?
Ничего, Амалька, главное, что с неба не капает.
Я даже застыла на мгновение. Вот это да! Даже в мыслях называю себя новым именем!
Подойдя к стойке, я обратилась к довольно пышной женщине в замызганном переднике.
– Я хочу снять у вас две комнаты, – немного повысила голос, потому что среди гомона саму себя плохо слышно.
– Это что у тебя? Ублюдок, что ли? – женщина согнулась, заглядывая в корзину. Её объёмная грудь едва не вывалилась из довольно нескромного выреза прямо на барную стойку. – Не пущу, иди отсюда. У меня достойное заведение!
– Это вот это достойное? – я оглядела зал, плотно заставленный деревянными столами, за которыми пили мужики. Пол был грязный настолько, что угадать цвет покрытия было просто невозможно.
– Дерзишь ещё? – рявкнула женщина, замахиваясь грязным полотенцем. – А ну, пошла вон и выродка своего забирай. Никто тебя не пустит под крышу, а уж ежели сгинете, то никто внакладе не останется. Уходи!
Я увернулась от полотенца и опрометью выскочила на улицу. Как только дверь за моей спиной закрылась, отрезая истеричную владелицу гостиницы, я облегчённо выдохнула. Но тут же застонала, дождь разразился не на шутку.
Васила видно не было, стоять под проливным дождём не только неприятно, но и опасно. Что же делать?..
Минуту подумав, я постучалась в соседний дом. Вдруг повезёт, и нас примут хотя бы погреться, пока Васил не придёт? Но стоило хозяйке дома увидеть меня, а следом ребёнка, в лицо полетело ругательство, а дверь перед самым носом захлопнулась.
– Что это ты в дома ломишься? – поинтересовалась женщина средних лет, проходя мимо и держа над головой корзину.
– Мне бы погреться где-то, пока друг не придёт, – пояснила я. – А лучше ночлег найти. Но нас никуда не пускают.
Фразу я заканчивала уже практически шепотом, от обиды горло свело спазмом.
– А ты удумала к Арьке идти! – расхохоталась женщина. – Она таких, как ты, за версту чует. Пойдём ко мне, согреешься. А за серебрушку и комнату сдам.
– Вы владелица постоялого двора, да? – обрадованно спросила я.
– Постоялого двора? – переспросила женщина и громко рассмеялась. – Ну, можно и так сказать.
Жила моя новая знакомая в паре домов от постоялого двора. Я с удивлением обнаружила достаточно большой дом и хотела уже пройти к двери, но хозяйка остановила:
– Мы через чёрный ход пойдём.
Она кивнула на неприметную дверь в боковой стене. Отперев засов, она запустила меня вперёд, следом запирая дверь. Мы прошли по узкому коридору и свернули в комнату с крутой лестницей на второй этаж.
– Переодеться-то есть во что? Промокла вся вон. Если что, у девочек попрошу, у них есть твой размер. Меня, кстати, Белла зовут, а тебя?
– Амалия, – представилась в ответ. – Белла, а можно как-то передать послание моему другу, что я здесь? А то он потеряет меня.
– Можно, почему нет, – пожала плечами женщина и рявкнула что есть силы. – Митька! Иди сюда быстро, негодник!
Спустя минуту на лестнице послышались шаги, а следом появился и сам владелец шагов – светленький мальчишка лет десяти.
– Чего, мам? – прогундосил пацан в такой знакомой подростковой манере.
– Как твоего друга зовут? – спросила у меня Белла, а услышав ответ, тут же обратилась к сыну. – Ну-ка, сбегай на конюшню, найди там Васила и скажи, где Амалия находится. Быстро!
– Ну ма-а-ам, там дождь идёт, – заканючил мальчишка.
– И что? – руки Беллы уткнулись в бока, она грозно посмотрела на сына. – Бегом давай. Быстрее побежишь, меньше намокнешь!
Пацан вздохнул, но покорно ушёл натягивать плащ и ботинки. Я не видела, как он ушёл, как раз проснулся Итан. Распеленав малыша, я приложила его к груди, прикрываясь пелёнкой.
– Что? Жених бросил? – усмехнулась женщина, кивая на малыша.
– Почти, – не стала вдаваться в подробности. – А вы здесь с сыном живёте?
– С сыном. Ну и девчонки во второй части дома обитают, – женщина махнула головой в сторону стены.
– Дочки? – улыбнулась я.
Женщина перевела на меня внимательный взгляд, а затем тихо спросила:
– Ты действительно не понимаешь, в чьём доме находишься? Ты – девочка чистенькая, невинная, но не знать совсем?
– Я не понимаю, о чём вы, – нахмурилась я.
– Деточка, ты в доме мадам Беллы – исполнительницы самых потаённых желаний наших мужчин, – расхохоталась женщина.
– Но как? – ошарашенно спросила я. – Меня с ребёнком гонят отовсюду, а вы здесь живёте – и ничего, всё нормально.
– А кто меня выгонять будет? Бабы? – рассмеялась Белла. – Ох, девочка, молода ты ещё, глупа. Мой дом популярностью пользуется. Мужики идут, а бабы их и рады, что не к ним после пары литров чары. А мужики не обижают, потому как отказать я могу, не пустить. И девочек моих не трогают, боятся. Но дружбу – да, не водят, а мне и не надо.
– Удивительно, – растерянно пробормотала я.
– Это ладно, оставаться будете с ночёвкой? – перешла Белла к делу. – Если монет нет, так заработать можно.
– Так я зарабатывать не готова, – отшатнувшись, пробормотала я.
– А тебя никто и не заставляет, только вот путь ты выбрала больно сложный. С мальцом вон. Проще было бы в такой дом устроиться. Клиентов не очень много, всегда в тепле и накормлена. Ещё под защитой всегда, не побьют.
– Знаете, я однажды услышала хорошую фразу: “Когда идёшь через ад – не останавливайся”, – задумчиво заговорила, глядя на Беллу. – Так вот, если соглашусь на ваше предложение или на любое другое подобного рода, значит, я остановилась, застряла в аду.
– Ну, как знаешь! – махнула рукой женщина. – Может, и правда что-то у тебя да получится. А пока давай серебрушку.
– Мне бы две комнаты, – вспомнила я про Васила.
– Две так две, всё равно серебрушка, – пожала плечами Белла. – Ванну покажу, а ужин подогрею, как друг твой придёт. Друг-то или с женихом сбежала?
– Друг, – с улыбкой отозвалась я.
– Ничего, всё образуется, а на остальных не смотри, своим умом думай. А тому, кто это сделал, – женщина указала на Итана, – воздастся по заслугам.
– Не верю я в такое.
– А и не верь. Сходи к магу тёмному, пусть проклянёт так, что стручок отсохнет. Не сможет больше девок портить да с животом бросать.
Я рассмеялась, чувствуя, как отпускает напряжение. Ничего, всё будет хорошо. Этой ночью мы спим не под открытым небом, скоро придёт Васил, а дальше… Дальше видно будет.
Васил пришёл примерно спустя час. Он сердечно поблагодарил Беллу за помощь и повернулся ко мне.
– Прости, Амалька, не додумался, дурак старый, что отказать тебе могут.
– Всё хорошо, – успокоила мужчину и достала серебряный. – Это ваше.
– Ну что же, идёмте ужинать да по комнатам. Время позднее, спать пора, – позвала нас Белла. – Ночь сегодня спокойная ожидается, мужиков много не будет, так что выспитесь спокойно, а то тут порой такой шум стоит, ужас.
Мы с Василом переглянулись и кивнули. Ужин – это хорошо. Голод чувствовался довольно сильно, да и усталость накрывала, всё-таки проснулись мы слишком рано.
Глава 3
Проснулись ещё затемно, чтобы успеть собраться и прибыть к открытию рынка. Васил предлагал подождать его у Беллы, но я, несмотря на желание не вылезать из скорлупы, всё же решила пойти. Через пару дней мы с Василом пойдём каждый своей дорогой, а значит, нужно иметь хотя бы минимальные представления о новой жизни. Воспоминания Амалии слишком скудны: детство в деревне, одна-единственная поездка в город на ярмарку, и то в нежном возрасте. Потом, в шестнадцать, служба в графском замке. Города девушка совсем не помнила, только выступление циркачей, и то смазано. Ещё одним ярким воспоминанием был большой пряник в форме лошадки.
Скудно и не информативно, а мне жизненно необходимо хорошо разбираться в ценах, научиться торговаться.
Спустя пару часов мы попрощались с Беллой и вышли из её дома. Мы шли молча, огибая людей и торопясь скорее закончить все дела. Нам предстояло закупиться провиантом, потому что больше негде будет купить еды, а ночевать и вовсе придётся в телеге. В город, по словам Васила, мы въедем лишь под конец завтрашнего дня.
Несмотря на то, что мы вышли довольно рано, а рынок только начал просыпаться, было довольно много людей.
– В Малинках так много жителей? – удивлённо спросила, рассматривая импровизированные столы, на которые торговцы выкладывали товары.
– Сама деревня раза в три больше моей, но здесь же не только жители, но и те, кто заезжает по пути, чтобы обновить запасы. В любую сторону отсюда до ближайшего поселения, где можно остановиться, пара дней езды.
– На чём и зарабатывают местные, – усмехнулась я. – Удобно и доходно.
– Твоя правда, – согласился Васил. – Только вот торгуют в основном походными принадлежностями, едой, кое-какой одеждой, а вот за мебелью или оружием едут в Лирх или дальше. Чем ближе к столице, тем дешевле можно купить хорошую вещь.
– А почему так? – удивилась я. – Ведь в крупном городе всегда золота больше, а значит, и возможность расплатиться за товары выше.
– Потому что конкуренция, – пожал плечами Васил. – Между тем, услуги и жильё стоят в Даларосе дороже. Как бы тебе объяснить на примере? Ну вот смотри, вчера видел вывеску о продаже дома. За десять золотых можно купить неплохой дом в центре деревни. За такую же стоимость ты купишь в столице маленькую каморку с видом на городскую стену. Или, например, одежда. Можно купить готовый костюм для верховой езды примерно за пару серебряных, но вот пошить такой на заказ будет стоить уже один золотой.
– Неплохо, – усмехнулась я, прикинув в уме, сколько серебряных придётся отвалить за костюм. Здесь один золотой был равен десяти серебряным монетам, соответственно, десять медяшек означали один серебряный.
Я не лезла, пока Васил покупал всё, что нам понадобится в дороге. Торговцы косились на меня, но Василу ничего не говорили, смиренно продавая товар, правда, некоторые отказывались торговаться.
Я поняла, что моё положение слишком шаткое, жить мне будет сложно. Да, на те монеты, что есть у меня, я вполне могу купить небольшое жильё, но всё равно придётся устраиваться на работу, на что-то жить.
Итан… Как работать с младенцем? И так с устройством могут возникнуть проблемы, а с ребёнком и подавно. Кому нужна та же уборщица, которая будет каждые два часа бегать кормить младенца?
– Васил, скажите, а как люди узнают, что я не замужем? – решилась я.
– Ты не знаешь? – удивился мужчина. – Обычно это знают даже малыши. С детства видя разницу. Но если ты не знаешь, почему бы и не объяснить? Смотри на женщину в синем платье – на область шеи и немного на горле.
Я растерянно посмотрела на неё, потом на торговку. Ничего… Абсолютно чистая кожа.
– Не вижу, – растерянно пробормотала я. – Ничего не вижу.
Васил окинул меня странным взглядом, молча кивнул и двинулся дальше.
– Вы мне ответите, почему я не вижу? – продолжила допытываться. – Ладно, допустим, я какая-то бракованная, но разве нельзя никак нарисовать метку или, наоборот, стереть? Какой-то выход должен быть.
– Вот доберёмся до Лирха, там и будешь искать выходы, – грубовато отозвался мужчина, направляясь к конюшне. – Жди здесь.
Я растерянно осталась стоять у входа в конюшню, не понимая, что произошло. Резкая смена настроения Васила встревожила. Может… Может, я какая-то проклятая, поэтому не вижу эти самые знаки? Но там ведь и правда ничего нет!
Я села на корточки и прислонилась спиной к стене конюшни. Корзину с Итаном поставила на колени, поглаживая спящего малыша по щёчкам. Какие же люди здесь глупые. Какая разница, почему родился малыш? Будь то несдержанность влюблённых или другие причины… Ребёнок – это всегда чудо, доверчивый малыш с безусловной любовью. Я улыбнулась, осознав, что всё же рада присутствию Итана в моей жизни. Да, мне будет очень сложно, мне будет невыносимо, но зато хоть одно существо в этом мире будет меня любить просто за то, что я есть. Мне не придётся постоянно доказывать сыну, что я чего-то стою. В этом и есть прелесть безусловной любви, которую не могут дать отношения между мужчиной и женщиной. А с Итаном мы справимся! Иначе и быть не может.
Васил вывел лошадь минут через пятнадцать. Подвёл к навесу, где стояли телеги, и принялся запрягать Вьюгу. Я решила пока не отвлекать, для разговора у нас будет время на привале, а потом и на ночёвке. Изводить себя мыслями, что я где-то очень сильно налажала, я просто не могу. Вокруг меня и так слишком высокая концентрация злобы и агрессии, чтобы накручивать себя ещё больше.
Васил запрыгнул на свою скамеечку и мотнул головой:
