– Жалкие черви! – раздался крик сверху, и я прыгнул, сбивая Хильду в сторону.
Там, где мы только что были, в снег ударила плазма, взрываясь паром и огнём. Ариох, паря над нами, зажигал на клинке уже новую атаку.
– Он мой! – Тиохиль полетел к нам.
– Идиот!
Но нас уже снесло. Один бы я увернулся, но Хильду пришлось защищать, принимая удар на себя.
Ладонь демона перехватила руку с мечом, а моё копье прошло ангелу прямо под доспех. Он рванулся, разрывая воздух криком, и нас унесло в сторону.
Полёт был долгим, меня кувыркнуло несколько раз по снегу, но мне удалось вскочить на ноги. Хильда без сознания упала рядом прямо на краю…
Я оглянулся. На вершину я поднимался не с этой стороны. Здесь внизу зияла пропасть, заполненная туманом.
«Только ради свободы, поднёбыш.»
Когда в нас ударил новый луч с ангельского клинка, Белиар среагировал быстрее, чем я. Он рванул Хильду за шкирку и прыгнул сам.
В пропасть!
– Твою ма-а-а-ать! – заорал я.
«Вот же червятина. Я привык, что у меня крылья.»
Мы падали, и на расстоянии вытянутой руки мимо нас неслась гора.
Инфериор позвал меня…
Едва ощутив этот зов, я выбросил чувство земли. Спаси, Инфериор!
– А-а-а!!! – вырвалось у меня от боли, когда я резко приложился лицом о что-то твёрдое, да ещё и левую руку чуть не выдернуло из суставов.
«Поднёбыш, абсолютная твоя душонка. Невероятно!»
Я поднял голову, пытаясь проморгаться. Подо мной вырос, ещё осыпаясь свежей крошкой, длинный каменный язык. Вытянулся он прямо из скалы, вдоль которой мы летели.
«Я видел, что творят люди в Инфериоре, но ты меня удивил.»
Моя красная рука свисала в пропасть, отдавая болью в вывихнутом плече. Я не чувствовал её, но, когда выглянул из-за края, увидел, что пальцы крепко сжимают нагрудник Хильды. Молодец, демон!
Я держал её за грудной вырез, и корсет оттянулся, открывая вид на белые округлости.
«Вот только ради этого я и помог», – с заметной похотью произнёс Белиар.
Я обернулся на правую руку. Пальцы прочертили в камне борозды, удерживая меня на вызванном каменном балконе.
– Тебе наверняка тысяча лет, – проворчал я, подтягивая Хильду, – Старый извращенец.
«Ну, суккубов и инкубов придумали в твоём мире.»
Я затащил Хильду. Она была без сознания, но еще дышала.
Посмотрев наверх, я оценил, сколько мы пролетели. Оказалось, всего ничего, метров десять-пятнадцать. Видимо, опять время замедлилось.
Сверху раздавался звон клинков. И крики ангелов.
Я встал и оглянулся на Хильду. Ну, здесь ей будет безопаснее, чем там.
«Погоди.»
– Что? – спросил я, но тут же вывихнутое плечо взорвалось болью, и сустав с хрустом встал на место.
«Просто эту руку я острее чувствую.»
Мне пришлось подниматься, как человеку-пауку. Камень под пальцами правой руки охотно поддавался, а вот левую игнорировал. Впрочем, когти демона и так втыкались в породу, высекая крошево.
Через несколько секунд я перескочил через край.
Ариох и Тиохиль сражались, что-то явно не поделив между собой.
– Глупец, это всё из-за твоей гордыни!
– Если бы ты не спустился, я бы справился сам!
Я поморщился. Всё ангельское благородство слетело с них, как мишура, и сейчас они были похожи на обычных головорезов. Разбойничий босс будет недоволен, и они решали, кем именно.
Про меня, кажется, совсем забыли.
Два стихийника воздуха сражались, взметая вихри снега вокруг. Их фигуры мелькали в буране, отблёскивая золотыми краями. А огонь с их клинков освещал внутренности снежного облака, очерчивая крылатые силуэты ангелов.
Всё-таки Тиохиль слишком долго пробыл в Инфериоре. Он защищался, как мог, но через пару секунд вылетел из снежного бурана в мою сторону.
Он прокатился по снегу и вскочил, выставив клинок. Ангел стоял ко мне спиной.
Белиар услышал мою мысль и с жаром прошептал:
«О, да!»
Тиохиль не успел дёрнуться, как из земли выросли сразу две пики, пронзившие его крест-накрест. Инфериор с удовольствием помогал мне – каменные жала пронзили доспехи, словно масло. Ангел дёрнулся и повис, распятый на крестовине. Он даже не понял, что его убило.
Ангелу-ангелово. Возгордился, при этом слишком долго пробыл внизу.
«Ради такого зрелища стоило отдать душу!» – усмехнулся Белиар.
Снежный буран впереди осел, и Ариох степенно спустился на землю. Клинок в его руке нервно полыхал, иногда срывая в снег открытые языки пламени.
– Да, частица Абсолюта, мы тебя недооценили.
Я пошел вперёд. В снегу прямо рядом с распятым Тиохилем нашлось моё копьё.
«Знаешь, пусть атакует огнём, я попробую совладать со стихией», – голос Белиара сквозил торжеством.
Ариох чуть отступил назад, и я приподнял бровь:
– Неужели ангел боится меня?
– Мне просто интересно, сколько времени действует сила демона? – усмехнулся он.
«Вот же подстилка перьевая. Он прав.»
– Что? – вырвалось у меня.
Я почуял это головокружение, как будто не выспался. И понял, что осталось совсем немного. Пара секунд.
И тут же сила покинула тело, я упал на колени.
«Дерьмо нулячье!» – кажется, мы произнесли это одновременно с Белиаром.
Ариох молнией полетел к нам, замахиваясь клинком. Глаза крылатого горели ненавистью – он решил лично зарубить, так слаще момент триумфа.
«Хреново получилось, поднёбыш.»
И тут мне в грудь ударил светляк. Огромный, жирный, наполненный до краёв духом.
Ангел, как картинка, застыл передо мной. Снег под ним взлетал от воздушной волны, его огненный клинок рассекал воздух, приближаясь к нам.
«Поднёбыш, не отключайся!»
Небо упало на меня. Упало, и просто раздавило… Оно крошило мои кости, рвало мышцы, перекраивая их заново. Кожа горела, натягиваясь на новом теле, и столб духа крутился вихрем, гоняя точку по всем ступеням.
Я не потерял сознание. Сквозь муть боли я слышал, что Белиар орёт, как недорезанный. Орёт, но сражается.
Он двигает моими руками, бьёт ангелу в лицо. Картинка вокруг сменяется. Вот мы возле храма, ангел что-то кричит, а Белиар хохочет ему в лицо. И считает этим ангельским лицом кирпичи храма, выбивает обломки.
Мои кулаки оставляют вмятины на золотых доспехах. Снег, небо, земля, скалы…
«Не успеваю, поднёбыш. Сила кончается!»
Мы с ангелом летим высоко, мои пальцы стиснулись на его шее. Он сбивает мои руки, я цепляюсь за его крылья. Обмениваемся ударами. Катимся по склону, прямо по снегу, весь мир кружится. И всё это через боль…
Знакомое место.
«Всё, поднёбыш. Я – всё.»
Я не чувствую его, Белиар отключается… Мелькает перед глазами снежное ущелье. Такое знакомое ущелье.
И последним усилием воли я толкаю нас обоих туда.
***
– Ох, – я открыл глаза.
Сказать, что у меня всё болит, это соврать. У меня всё адски болит, тело словно в мясорубке перекрутили.
Я попытался сдвинуться, и огляделся. Коридор из ледяных столбов, сверху тонкая щель неба.
– Где мы? – голос сбоку.
Как выглядит ангел, попавший в обнуляющую пещеру? Как ноль, только подкачанный.
Ариох лежал чуть подальше, за пару ледяных колонн от меня. Вид у него был жалкий, золотые доспехи были помяты, и в некоторых отметинах я узнал следы от кулака.
Рука!
Я сразу поднял свою левую руку, ожидая увидеть самое страшное. Нет, обычная рука. Только волосатая слишком, да и ногти больно длинные, давно не стриженные.
– Что, зверь, поднял меру? – Ариох загрохотал доспехами, пытаясь подняться, – А сила-то кончилась…
Он выпрямился. Расправил плечи, поднял…
– Дерьмо нулячье!
Ариох захлопал ладонями по плечам, стал оборачиваться.
– Где мои крылья?
– Предателям они не нужны, – прошипел я, откинув затылок на лёд, – Лишило тебя Небо…
Сил совсем не было.
Но Ариох, мотая головой, вдруг присмотрелся к чему-то во льду. С моего места не было видно, что там, но бывший ангел шагнул и приложил руку к одной из колонн.
– Ну, я так и думал, – Ариох расхохотался, потом нагнулся и поднял меч, – Вон же, Просветлённый во льду…
Я повернул голову, вспомнив о той девушке, закованной в холоде.
– Я встречал уже таких, – Ариох повёл плечами, – Ты думаешь, мы живём тысячи лет, и ничего не знаем?
Он осторожно махнул мечом в одной руке, потом всё же взял его в обе ладони.
– Тяжеловатый, – он даже цыкнул, – Давненько я этого не ощущал.
И Ариох пошёл ко мне.
– Да, я встречал таких Просветлённых. Одного даже убил, – он остановился передо мной и опустился на корточки.
Рядом со мной на лёд, обдав меня крошками, бухнулось тяжелое лезвие клинка.
