Ольга Владимировна Пестрякова "Молчание"

Там они познакомились с симпатичными ребятами, один из них, Алексей, несколько раз приглашал Полину на медленный танец, но она робела и старалась отстоятся в сторонке. Она неуверенно себя чувствовала, хотя Оля и говорила о том, что девушка настоящая красавица и себя стесняться не стоит.

После десяти вечера Полина стала звать Ольгу домой и та с неохотой пошла. Парни намеревались проводить девушек, но они отказались.

Проходя мимо одного дома с большой аркой, Полина услышала детский голос:

– Тетеньки, подайте копеечку на хлеб..

Обернувшись, Поля увидела чумазого мальчишку. Так и не скажешь сразу сколько ему лет – может быть 10, а может и меньше – он был худой, волосы всклокочены, лицо давно не мытое. Он чесался и громко шмыгал носом.

– А ну пошел вон! – замахнулась на него Ольга. – Как же надоели эти попрошайки! Куда только твои родители смотрят?

Мальчик ничего не ответил, но Полина увидела, как в его глазах застыли слезы.

– Оля, ты чего? – возмутилась она. – Может быть ребенок и правда голоден.

– Ага, знаю я таких. Знаешь, сколько после войны развелось беспризорников? Убегают из детских домов на улице, воруют кошельки и все, что плохо лежит. Недавно один такой всю мою зарплату вытащил из кармана. У некоторых, я насколько знаю, есть родители, но они все равно промышляют воровством и попрошайничеством, потому что это всегда легкая добыча.

– Оля, а если у него нет родителей?

– Тем более. Чего в детском доме не сиделось? Там и накормят и оденут…

– Ну а если там так плохо, что ребенок предпочел улицу, вместо того, чтобы жить в тепле и сытости?

– Если ты такая жалостливая, помоги ему, дай копеечку. Последнюю. Насколько я поняла – у тебя самой за душой ни гроша.

– Ну кое-что есть, брат дал.. – С этими словами она отошла от Ольги и нырнула в темную арку. – Эй, ты где?

– Я здесь, – мальчишка вынырнул из темноты и в свете фонаря она увидела что он плакал, размазывая слезы по щекам.

– Я дам тебе денег. Три рубля хватит на черный хлеб, больше пока дать не могу. Малыш, скажи как тебя зовут?

– Ваня… Спасибо вам, тетенька.

– Ваня.. – эхом повторила она. – Так звали моего жениха. Скажи, Ваня, а где твои родители?

– Мамка с папкой на фронте погибли, мы с братом были у бабушки, но ее еще два года назад не стало.

– Почему ты не в детском доме?

– Мы убежали оттуда. Знаете, как там плохо? Там бьют и ругают. А еще обижают старшие..

Она не успела задать ему следующий вопрос, как он вдруг резко развернулся и побежал через арку в соседний двор. Полина обернулась – в нескольких метрах от нее проходил милиционер. Понятно, мальчишка его испугался и убежал.

– Полина, может быть хватит на сегодня благотворительности? Пойдем, сама говорила что завтра рано вставать, – Оля потянула ее за рукав.

– Так жалко его…

– Чтобы вызвать жалость они с три короба наврут. Беспризорники – это еще те актеры.

Весь следующий день Полина думала о мальчишке, ей стало его безумно жалко, она не могла выкинуть из головы его образ – слезы в глазах, чумазую мордашку и жалобный взгляд. Он что-то говорил про своего брата.. Значит, он не один!

Несмотря на то, что Ольга ее пыталась отговорить, Полина вечером вновь пошла к тому дому с аркой и стала прогуливаться под фонарем, рассчитывая, что вчерашний мальчонка здесь появится. Она еще не знала, как может ему помочь, но понимала – просто так не сможет остаться в стороне и быть к нему безучастной. Внезапно в ее голове всплыли слова ведуньи о том, что она должна им помочь. Не про Ваню и его брата говорила Клавдия? Холод пробежал по спине Полины – бабка говорила ей правду. Митя…Это он тогда позвал ее под покровом ночи, чтобы сделать ей предложение. Это от него надо было бежать! Как же ей хотелось сейчас увидеть Клавдию и получить ответ на вопрос – про мальчишек ли она говорила? Но понимала, что это невозможно – во-первых, в селе сейчас нельзя появляться, а во-вторых, Клавдия тогда говорила что-то про тени и плач. Ну вот же! Теперь более-менее понятно ей стало.

Вани не было, зато туда-сюда бродил милиционер. Он заметил одиноко стоявшую у фонаря девушку и подошел к ней.

– Гражданочка, можно ваши документы?

Показав ему документы, она намеревалась спросить милиционера о мальчонке, но он сам задал ей вопрос:

– Ждете вчерашнего мальчишку?

– Вы его знаете?

– Знаю, уже несколько дней пытаюсь его поймать, но ловок малец.

– Но вчера вы за ним не побежали…

– Там лаз есть в заборе, я туда не втиснусь, а пока обежал бы, много времени было бы потеряно. Зачем вам мальчик?

– Жаль мне его стало. А вы его ищете, чтобы в детский дом сдать обратно?

– Конечно. Так положено, если у него никого нет.

Полина попрощалась с милиционером и ушла в общежитие.

Несколько вечеров подряд она приходила к дому с аркой, но Ваня там больше не появлялся. Зато милиционер пару раз проходил мимо и вот сегодня он решил проводить ее до дома. Мужчину звали Павлом.

– Полина, я прошу вас – если вдруг увидите мальчонку, то дайте мне знать. Ему вы все равно не поможете, а впереди зима, подумайте о том, что станет с ним и его братом. Я поговорил с директором детского дома, мальчика в самом деле зовут Иваном Воронцовым, ему 11 лет, он сбежал три месяца назад вместе с братом Петей, которому сейчас 6 лет. Если Ваня еще как-то сможет о себе позаботиться, хотя это вряд ли, то Петька пропадет, что ждет шестилетнего ребенка на улице?

– Я понимаю вас, если вдруг Ваня найдется, то я дам вам знать. Ну и вы тоже сообщите если что-то будет известно. Кстати, детей нет в детском доме три месяца, а кроме вас, похоже, никому нет до них дела. Почему так слабо ищут их?

Милиционер усмехнулся:

– У нас хватает более серьезных преступлений для работы, вы просто не можете себе представить сколько беспризорников живут по подвалам домов. Если всех в детские дома поместить, то мест на них не хватит. Мы уже давно не обращаем внимания на подростков, но Ваня и Петя еще малыши.

– Я поняла. В какой участок мне обратиться, чтобы найти вас?

Павел назвал адрес участка и, попрощавшись, пошел по улице, поправляя воротник. Полина смотрела ему вслед – ей понравился этот серьезный и милосердный человек, видно было что ему небезразлична судьба этих малышей. И вдруг она услышала свист. Обернувшись, Полина увидела как Ванька крадется к ней вдоль стены дома и прикладывает палец к губам. Она кивнула и пошла к нему навстречу.

– Тетенька, он нас ищет? Ну, тот милиционер, с которым вы разговаривали?

– Да. Но он не желает вам ничего плохого. И перестань меня звать тетенькой, безумно раздражает. Я Полина, – она протянула ему руку.

– Я Ваня.

– Помню. Так вот, Ваня, он не желает вам ничего дурного. Павел узнал о том, что ты сбежал вместе со своим шестилетним братом. Скоро зима, так что подумай о нем.

– Я и думаю о нем, – мальчик вздохнул.– Его избили в детском доме, а еще воспитательница нашла ему родителей. Вы представляете, что с ним будет если мы разлучимся? Кроме меня у Пети никого больше нет. Вот мы и вынуждены были бежать.

– Но…

– Не выдавайте нас, пожалуйста. Мы к зиме что-нибудь придумаем. Только нам сейчас помощь нужна. Вы.. Вы единственная, кто нас пожалел. А другие.. Или копеечку сунут в руку и равнодушно пройдут, или прогоняют, или милицию зовут.

– Ваня, ты можешь мне доверять. Но я рада бы вам помочь, только не могу- у меня самой ничего нет, я живу в общежитии с подругой, ты ее видел несколько дней назад. Вот аванс дали, могу дать немного рубликов..

– У Петьки жар. Я боюсь за него. Тетенька, подскажите что делать, хоть советом.

– В больницу, – рявкнула Поля. – Ты брата угробишь!

Мальчик заплакал и пошел обратно, Поля смотрела ему вслед и ее сердце разрывалось от жалости.

– Стой! Стой же ты! – подбежав к нему, Полина схватила мальчишку за рукав и сказала: – Я помогу вам по мере моих сил. Но если что-то пойдет не так, мы обратимся к медикам, понятно?

Он кивнул.

– Пошли со мной.

В комнате общежития она достала малиновое варенье, которое было припасено Ольгой , затем постучалась в соседнюю комнату и попросила у тетки Раисы мед, недавно она хвасталась, что племянник ей привез его с Алтая. Подойдя к кастрюле, Полина принялась орудовать половником.

Затем, спустившись вниз, она попросила у коменданта аптечку.

Набрав необходимое, Полина велела Ване:

– Пошли, покажешь где вы живете.

– Не нужно, я сам. Вы только скажите что и как…

– Знаешь что, Ваня, доверяй мне, ладно? Коли хотела бы вас сдать, так уже давно бы за ухо в участок поволокла.

– Ну ладно.. – вздохнув, кивнул мальчик.

– Вот и славно.

Полина шла рядом с ним и понимала что она поступает неправильно. Нужно сообщить Павлу, ведь рано или поздно все равно придется это сделать. Но она шла рядом с ним и все больше убеждалась в том, что сперва сделает все, что в ее силах.

Они жили в подвале одного из домов в получасе ходьбы от общежития.

– Как вас еще никто отсюда не выселил, – покачала головой Полина.

– Мы здесь живем неделю, выходим только по вечерам, никто не знает что мы здесь живем. Сюда никто не заглядывает.

Тихонько проскользнув в дверь, ведущую в подвал, Полина прошла мимо других дверей с замками – здесь жильцы хранили свои вещи. Сюда проникал свет из окон, а вот дальше за поворотом шли трубы и девушка поняла, почему мальчишки выбрали это место – сюда никому в голову не придет зайти, только если трубу прорвет или поломка какая-нибудь случится. К конце коридора из-за слабого света она едва различила маленькую фигуру ребенка, который лежал на матрасе.

– Петька, это я, – шепотом произнес Ваня.

– Я пить хочу, – услышала она голос второго ребенка.

Ваня подошел к ведру, которое стояло в другом углу, зачерпнул воды и дал брату.

Полина принялась за дело. В первую очередь она накормила Петьку супом, который прихватила с собой из общежития, затем дала ему лекарство.

Больше двух часов Полина провела с мальчишками и наконец жар у Петеньки спал. Ваня сердечно благодарил девушку за заботу.

– Вот видишь, Ваня, как все получается. А ведь еще не зима…

– Ты права, Полина. Но пока терпимо, мы побудем здесь. А потом что-нибудь придумаем, либо вернемся в детский дом. – Он так горестно это произнес, что у нее сжалось сердце.

Каждый день Полина вечером выносила Ване что-нибудь из еды. Еще попросила у соседей, кто имел ребенка, немного одежды из которой выросли их малыши, взамен она дежурила за них, моя полы в коридоре и в общем туалете. Ольга посмеивалась над подругой, а мальчишек называла беспризорниками, брезгливо морщась.

Павлу она так ничего и не сказала, хотя регулярно с ним встречалась. Он ей нравился, но выдать Ваню она не могла. Пока, по крайней мере. Ведь она держит ситуацию под контролем. Сама же Полина лихорадочно думала как помочь малышам. Однажды на работе она услышала как ее коллега Галина говорила о том, что уезжает к дочери в Крым на всю зиму, что та четвертого родила и ей нужна будет помощь.

Вечером Полина подошла к Галине и попросила сдать ей дом на время ее отсутствия.

– А зачем тебе?

Полине пришлось рассказать о мальчишках. Она не боялась – Галина была сердечной и доброй женщиной.

– Ну что же, помочь ребятам – это благое дело. Но ты уверена, что поступаешь правильно? Мне кажется, надо властей уведомить, как бы себе хуже не сделала.

– Это неправильно, но по-другому я не могу.

– А ежели чего сопрут?

– Я ручаюсь за них. Если что и сопрут, то сама отвечу. Ну так что?

– Ладно. Платы не надо, только за пользование светом и приборами плати. И содержи в порядке дом.

Окрыленная такой удачей, Полина поспешила после работы на условленное место, чтобы порадовать Ваню, сказать ему, что через две недели он и Петя будут жить в тепле, сытые и чистые.

Но его не было. Подождав еще немного, Полина удивилась – они ведь вчера договаривались. Может что-то случилось?

Она поспешила к тому дому, в подвале которого они жили, и тихонько прошла в подвал. Ее шаги гулко отзывались эхом, дойдя до поворота, она вглядывалась в сумеречную темноту и тихонько позвала:

– Петя, Ваня, вы здесь?