Аля Кьют "Измена. Сладкая месть"

– С чего это вы такой щедрый, Виктор Федорович? – огрызнулась я.

Мне бы благодарить и кивать, но за последнее время я совсем отвыкла терпеть и сглатывать.

– Я тебя очень ценил, Оксана.

– Неужели, – выплюнула я, снова нарываясь. – Поэтому и попросили уволиться одним днем. А как же Вадим с его более высокой ценностью?

– Знаю, что ты злишься. Имеешь право. Я плохо с тобой поступил. Думал, прикрою Вадьку и обоих спецов сохраню. Но уж вышло как вышло. Я попрошу тебя не распространяться в подробностях об увольнении. Мне дорога репутация конторы.

– Покупаете мое молчание?

– Да, – честно ответил Виктор.

– Хотя бы не врете.

– Тебе деньги точно не повредят сейчас. Сезон кончается. Будет непросто найти хорошее место.

– Разберусь.

– Удачи, Оксана.

Он положил трубку, а я еще раз залезла в приложение, чтобы проверить баланс. Теперь мой счет выглядел очень надежным. Если я и до поступления денег могла существовать почти не экономя, то теперь все мои тревоги о голоде, холоде и возвращении к маме испарились.

Разрешив себе бурно прожить радость, я скакала по квартире минут десять. Потом включила музыку на всю и танцевала, пока ноги не заболели.

Пусть бывший начальник поступил не лучшим образом, но он хотя бы честно купил мое молчание и свою репутацию. Я не собиралась его подводить.

Мои поиски работы действительно не приносили успеха, но теперь я могла за это не переживать.

Спустя месяц, как и положено, нас с Вадимом развели.

Все это время я почти ни с кем не общалась, но рассказала маме. Она восприняла неожиданно легко, меня ни в чем не винила и таинственно заметила:

– Он всегда был кобелем. Пусть катится.

Именно мама помогла мне найти квартиру в Коммунарке. Небольшая, новая и очень недорогая. Сдавала ее подруга, поэтому цена и состояние оказались очень привлекательными.

Конечно, район в жопе Москвы, но я не брезговала.

Мои постоянные заказчики были очень довольны быстрыми сроками исполнения. Еще бы. Я теперь только ими и занималась – никакой работы в офисе. В итоге мне накидали еще проектов для дизайна. Пара ландшафтов коттеджей, один гостиничный комплекс в области и несколько интерьеров для магазинов.

Через неделю после развода я почувствовала себя готовой выйти в люди с сестрой.

Наверное, глупо отмечать расставание с мужем. Я всегда считала, что так делают жалкие и отчаянно бодрящиеся разведенки. Но мне хотелось отметить и вариант с квартирой. Кроме всего прочего Настя просто не отстала бы от меня. Мы были близки, и она переживала.

Мы назначили встречу в Настином любимом ресторане. Сестрица заставила нарядиться, и сама пришла в платье и на каблуках.

Мы обнялись и заказали сразу игристого на аперитив.

– Осьминога нам на гриле, – распорядилась Настя. – Два.

Я по привычке собралась протестовать, но сестра накрыла мою ладонь своей.

– Не пытайся экономить, Оксик. Я все понимаю. Ты теперь должна бережнее к деньгам относиться, но…

– На самом деле я могу себе позволить, – перебила я ее. – Какого черта? Деньги – это энергия. Легко потратишь – легко придут.

Настина бровь взлетела к кромке волос. Она махнула официанту, чтобы шел.

– Легко потратить? Вот это новости, – присвистнула Настя, как только мы остались одни. – Вадик сейчас бы в обморок грохнулся.

– На самом деле, Вадик меня и научил, – проговорила я усмехнувшись. – Представляешь, он все наши сбережения спустил на свою шикарную любовницу. А потом заявил мне, что это все энергия, и он вот-вот разбогатеет.

– Каааак интересно. И разбогател?

– Понятия не имею. Но мне бывший босс оформил сокращение и теперь – это офигеть какая приятная подушка безопасности.

– Шутишь!

– Нет. Серьезно.

– А почему тебя вообще сократили? Неужели из-за Вадика-козла?

Я заметила, что нам несут игристое, и улыбнулась официанту.

– Сначала я выпью, а потом все расскажу.

– А я выпью столько, чтобы все это выслушать?

– Придется, – развела я руками. – Иначе зачем мы здесь?

Нам разлили по бокалам вино. Мы звонко чокнулись, и я стала рассказывать Насте, как жила все это время.

Моя история почему-то получилась задом наперед по хронологии. Сначала Настя радовалась за мою квартиру и новые личные заказы, потом она слушала про развод. Я проговорила этот день вслух, как будто отпуская его.

– Очень странное чувство, Насть. Я вышла из ЗАГСа, было ощущение, что у меня губы, горло и даже в желудке все слиплось. Я не могла говорить, кажется, полчаса, но потом погуляла по городу, выпила кофе и нечаянно забрела в галерею на выставку. Ужасно интересная. Настя хмыкнула.

– Нет- нет, – это не про секс. Вернее, не только про секс. Мне понравилась фотография, где мальчик из Африки впервые видит снег. У него были такие глаза. И там я поняла, что тоже могу сейчас стать героиней выставки. Развод у меня тоже ведь первый раз.

– Главное, чтобы последний, – пожелала Настя.

– За это нужно выпить.

Я потянулась к бокалу.

Шустрый официант подскочил и налил нам еще.

– Давай за твое освобождение, – провозгласила Настя тост.

Я с удовольствием выпила за это и сказала:

– Я действительно как будто освободилась. Мой брак был какой-то тюрьмой, честное слово. Может, я и не любила Вадика никогда. Просто страшно было одной остаться. И до сих пор страшно. Но лучше так, чем с ним. У меня как будто кол вынули из одного места.

Настя прыснула, но через секунду скривила лицо.

– Я так тебя понимаю, Оксанка.

– Да ладно… – не поверила я. – Неужели Дима…

– Дима у меня отличный, – заверила Настя, и у меня отлегло.

Я обожала ее мужа. Он всегда меня смешил, любил безумно сыновей и Настюху. Было бы грустно узнать про него какую-нибудь гадость.

– Димка, он то что надо, – повторилась Настя. – Но иногда и его заносит. И мы сами в этом виноваты, Оксанка.

Глава 4. Кто виноват?

Я возмутилась, потому что не чувствовала себя виноватой.

– Чего?

– Ой, ой, не мы, – Настя замахала руками. – Папа наш. Вернее, он тоже не виноват. Искать виноватого – это перекладывать ответственность. Но в нас с тобой отец вложил эту дерьмовую потребность потакать мужчинам. Помнишь, как он все время ругался, никогда не хвалил, с кем-то сравнивал?

Я кивнула. Короткое резюме моих отношений с отцом Настя обрисовала очень точно. Потому что с ней он поступал точно так же.

– У меня тоже был кризис, Окс, – признала она. – После рождения Витьки я чуть не развелась. Диман как раз получил повышение. У него горели сроки, работы всегда тонна. Он приходил и спускал на меня всех собак. То ужина нет, то старшего я не успела отвести на бокс, то мелкий орет, то любимая рубашка не в том шкафу. Во всем я была виновата, понимаешь?

– Ох, как понимаю. Но я не думала, что и Дима…

– А Дима – обычный мужик. У него тоже срывает кукуху. После одного прекрасного скандала я слетела с катушек и наорала на него так…

– Ты наорала? – не поверила я.

Моя сестра была самым сдержанным и спокойным человеком. Она всю жизнь исповедовала религию: чем тише говоришь, тем лучше тебя услышат. Тоже из-за отца кстати. Он любил поорать и на нас, и на маму.

– Да-да, я визжала не хуже папы. В лучших традициях, так сказать. И знаешь, мне стало легче. Видимо, они орут, чтобы выпустить пар. А я его переваривала. Как газы, что ли. Для здоровья полезнее – пернуть.

Я прыснула.

– Потрясающая метафора, систер.

– Знаю. Можешь цитировать.

Теперь я хохотала в голос.

– Не представляю, в какой момент будет уместно сравнить нервный срыв с пуканьем.

– В любой.

Настя глотнула вина. Складывалось ощущение, что этот вечер нужен был ей не меньше, чем мне. Сестра продолжила откровенничать.

– Дима офигел, конечно. Он от меня такого не ожидал, обиделся, надулся, ушел. А мне было все равно. Я гуглила особенности развода с детьми и квартиры около парков.

– До такой степени?

– Да, радикально. Но помнишь, что я говорила про мужа?

– Что он ушел? Или офигел?

– Не, он у меня молоток. Походил в тот день вокруг дома полчасика и вернулся остывший. Пока я гуглила развод, он договорился с бабульками о помощи и нашел нам семейного терапевта.

– Психолога?

– Именно. Мы несколько месяцев были в терапии. Я кучу всего интересного о себе узнала. Про отца вот. Это там мне рассказали. А я тебе рассказываю, потому что это очень важно понимать. Мы застряли в комплексах, сами себе портим жизнь.

Настя допила игристое и одним гениальным мановением пальчика заказала новую бутылку.

– И не ворчи! – обрубила она мои возражения. – Будем пить за такие шикарные дела.

– Будем, – согласилась я встрепенувшись.

К алкоголю у меня всегда прилагались приключения. Поэтому обычно я ограничивалась двумя бокалами. Но что со мной случится в компании Насти? Она серьезная и строгая мать двоих детей. Сестра всегда умела меня образумить.

Пока больше приключений мне хотелось общения. Настя выговорилась, и потребовала продолжения истории про легкие деньги.

После третьего бокала я почти закончила рассказывать про энергию Вадика и выходное пособие.

– Можно подумать, это я завела любовницу, которую нужно выгуливать по дорогим ресторанам и возить в пафосные санатории. Нет, я серьезно могу. Не смейся. Но пока не нашла постоянную работу лучше не буду.

– Как там мама говорила? Даст бог зайку, даст и на лужайку.

Мы захохотали хором. Я давно так не веселилась с сестрой.

– Лужайка работает. Я бы сказала, мне невыносимо везет. Я бесплатно доживаю в квартире, скоро перееду. Заказы есть. Свободного времени куча. Если бы еще…

Я не стала договаривать. Стыдно было признаться. Но Настя догадалась.

– Секс?

– Да.

– Свидания? – предположила она. – Так все сейчас делают.

– Не готова я, Насть. Мне все еще больно. И я чувствую себя иногда очень тупой. Если бы тогда Скобелев не подошёл ко мне в кофейне…