Николай Гумилев "Поэты серебряного века"

Краски воздушные, повечерелые

К солнцу в невиданных льнут окрылениях…

Кличут над сумраком лебеди белые,

Сердце исходит в последних томлениях!

За мимолетно-отсветными бликами

С жалобой рея пронзенно-унылою,

В лад я пою с их вечерними кликами —

Лебедь седой над осенней могилою…

<1906>

На башне

Л. Д. Зиновьевой-Аннибал

Пришелец, на башне притон я обрел

С моею царицей – Сивиллой,

Над городом-мороком – смурый орел

С орлицей ширококрылой.

Стучится, вскрутя золотой листопад,

К товарищам ветер в оконца:

«Зачем променяли свой дикий сад

Вы, дети-отступники Солнца,

Зачем променяли вы ребра скал,

И шепоты вещей пещеры,

И ропоты моря у гордых скал,

И пламенноликие сферы —

На тесную башню над городом мглы?

Со мной, на родные уступы!..»

И клекчет Сивилла: «Зачем орлы

Садятся, где будут трупы?»

Между 1905 и 1907

Нива

В поле гостьей запоздалой

Как Церера, в ризе алой,

Ты сбираешь васильки;

С их душою одичалой

Говоришь душой усталой,

Вяжешь детские венки.

Вязью темно-голубою

С поздней, огненной судьбою

Золотые вяжешь дни,

И над бездной роковою

Этой жертвой полевою

Оживляются они —

Дни, когда в душе проснулось

Всё, в чем сердце обманулось,

Что вернулось сердцу вновь…

Всё, в чем сердце обманулось,

Ярче сердцу улыбнулось —

Небо, нива и любовь.

И над щедрою могилой

Не Церерою унылой

Ты о дочери грустишь:

День исходит алой силой,

Весть любви в лазури милой,

Золотая в ниве тишь.

26 июня 1907

Март

Поликсене Соловьевой

Теплый ветер вихревой,

Непутевый, вестовой,

Про весну смутьянит, шалый,

Топит, топчет снег отталый,

Куролесит, колесит,

Запевалой голосит…

Кто-то с полночи нагреб

На проталину сугроб,

Над землею разомлелой

Пронесясь зимою белой.

Старый снег на убыль шел, —

Внук за дедушкой пришел.

Солнце весело печет,

С крыш завеянных течет.

С вешней песней ветер пляшет,

Черными ветвями машет,

Понагнал издалека

Золотые облака.

<1910>

Дионис на елке

Кто заглядывает в щелку

На рождественскую елку?

Пестун мраморный – Сатир —

Не пускает к нам ребенка,

Говорит: «Там в людях мир».

Резвый бог смеется звонко,

Рвется, кудри размеча,

А на елочке на тонкой —

Загорается свеча.

1910