– Я не судья! – зло бросил Бухгалтер. – Мне жаль тебя. Убийство, вредит убийце, не убитому. Всё, что мы пытаемся стереть из памяти, остаётся на нашей совести. Я видел, как вы любили друг друга. Я видел, как любила и страдала Ведьма. Мне некого судить. Мне жаль, что так получилось. Постой-ка.
Бухгалтер соскочил со стола, выдвинул ящик, достал старую потрёпанную амбарную книгу, полистал, что-то написал на обратной стороне картонной подставки.
– Вот, держи.
Он протянул ей картонную подставку под кружку.
– Что это?
– Переверни, – усмехнулся он.
Ольга перевернула подставку, на обратной стороне был написан адрес.
– Это адрес Ведьмы. В то время она там жила. Сейчас где – никто не знает. Ничего про неё не слышал. Сюда Наталья не заходила после суда. Может, повезёт. Встретишь, привет передай, пусть заглядывает. А байк? Садилась?
Валькирия грустно покачала головой.
– После того, как восстановилась память, я не могу сесть на байк. У пасынка «Харлей». У меня даже мысли не возникло сесть на него. Боюсь.
– Да, – протянул Бухгалтер. – Валькирии больше нет. Зато Лисёнок заменила тебя. Ещё и покруче, чем ты. Извини.
– Да что уж.
– Валькирия, ты … это…к Ведьме не ходи. Ненавидит она тебя. За Черномора. Убьёт она тебя. Ей терять нечего. Не ходила бы ты никуда. Не вороши прошлое. Уезжай. Никто не может вернуться в прошлое и изменить свой старт. Но каждый может стартовать сейчас и изменить свой финиш. У тебя же всё о`кей. Не дури. Черномора не вернуть Дочки взрослые. Уезжай. Не хорошее у меня предчувствие.
– Пойду.
– Как знаешь. Я предупредил.
Ольга вышла из клуба, села в машину.
«К Наташке, – решила она. – Надо разрешить наш спор. Тем более что делить нам теперь нечего… Некого».
Женщина приехала по адресу, написанному на картонной подставке. Ольга хорошо ориентировалась в Питере. Память восстановилась и вытаскивала из закоулков адреса, улицы, проезды. Словно Ольга и не отсутствовала столько лет. В старом Питере, где они все жили, Ольга быстро нашла дорогу до Наташкиного дома. Она помнила этот старый проходной двор. Если проехать прямо, можно выехать на проспект. Ольга вспомнила, как они с Наташкой гоняли здесь на байках, а интеллигентные питерские старушки ругались им вслед из окон. Ольга улыбнулась. Она вышла из машины и подошла к парадному, набрала номер квартиры.
«Теперь везде домофоны. Раньше любой мог зайти в парадную. И дворы все перегородили заборами. Наверное, уже не проедешь насквозь».
Домофон зашуршал и хрипло спросил непонятно кому принадлежащим голосом:
– Кто?
– Скажите, пожалуйста, Наташа Цветкова тут проживает?
В домофоне помолчали, чем-то поскрипели, прошуршали и спросили:
– Кто спрашивает?
– Мы дружили раньше. Я Ольга. Малиновская. Меня долго не было в Питере…
Она не успела договорить, дверь запищала, давая возможность пройти. Ольга зашла в парадную, поднялась по широкой лестнице. В открытых дверях квартиры стояла женщина.
– Наташка? Ведьма? – неуверенно спросила Ольга.
Женщина отдалённо походила на Наташку. В когда-то чёрных длинных волосах седина, короткое каре, фигура расплылась, погрузнела, только глаза сверкали прежним чёрным блеском.
– Валькирия?
Ольга неуверенно бросилась к женщине на шею. Та вяло её обняла.
– Вернулась всё-таки память, – то ли спросила, то ли констатировала Ведьма. – Проходи.
Она смерила Ольгу завистливым взглядом. По сравнению с Натальей, Ольга выглядела прекрасно. Фигура такая же стройная, может на пару размеров больше, но сорок второй и сорок шестой – не так уж и криминально. Ухоженное лицо, стильная короткая стрижка, одета просто, но дорого. Наталья всегда могла отличить фирменную одежду от китайского ширпотреба.
– Наташка, давай поговорим. Столько времени прошло.
Ведьма не знала, как ей реагировать. Наталье хотелось спалить Ольгу взглядом, но она старалась держать лицо. Они прошли в комнату. Наташка предложила выпить, Ольга отказалась. Они разглядывали друг друга молча.
– А ты не изменилась совсем. Повезло тебе. И смерти избежала и мужа богатенького нашла в Мюнхене. Но раз ты все-таки пришла сюда – значит, тебе пора было прийти.
– Наташка, ты как?
– Жалею, что не добила. Вижу, живёшь прекрасно. За детьми приехала или мстить? Не поздновато ли? – хихикнула она. – А я вот так. Всё по-прежнему. Ремонт, мебель обновила, когда матери не стало. Замуж так и не вышла. В тюрьму не посадили и то хорошо. Спасибо, помогли, научили что сказать. Я ведь так никого и не смогла полюбить после Черномора.
– Наташа…
– Что «Наташа». Если б ты не сбежала от мужа своего профессорского, Черномор был бы со мной. Может быть и жив был бы. А так… вся жизнь наперекосяк, – Ведьма смахнула слезу. – Знаешь, что хуже всего на свете? Любить того, кто никогда тебя не любил, и кого больше нет.
Наташка усмехнулась, тряхнула волосами, этот жест напомнил Ольге её прежнюю подругу.
– Ведьма, но ведь это же ты стрелять начала. Зачем?
– Ненавидела я тебя, Олька. И за любовь, и за смерть Черномора ненавижу. А тебе и там подфартило.
– Ты и теперь меня ненавидишь?
Ведьма махнула рукой. Она опять улыбалась и стала похожа на прежнюю Наташку. Но душевного разговора уже не получалось, Черномор продолжал стоять между ними. Ольга чувствовала, что Наташа не простила ей ничего.
– Непринятая любовь становится болью, а боль – это месть. Когда приехала?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=69970567&lfrom=174836202) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
