Девушка в белом платье на палубе лайнера не выходила у него из головы. Ему почему-то хотелось снова её увидеть.
– Если у вас есть ещё одна доза, я бы не отказался, – продолжил он.
– У тебя годовой зарплаты не хватит на Т-14, – посерьёзнел Филипп. – А антидот – это вообще мой подарок тебе на следующий день рождения. Знаешь, сколько он стоит?
– Как моя жизнь? – предположил Максим.
– Нет, немного дороже, но мыслишь правильно. Я решил вколоть его тебе только потому, что у тебя есть информация. Если бы ты не увидел ничего полезного, то отправился бы в камеру, очухиваться. Поверь, это были бы худшие дни твоей жизни. Хуже, чем все похмелья вместе взятые. Итак, приступим! Это Тара, – представил девушку Филипп. – Она эксперт по моделированию и художник в одном лице. Талант нашего отдела. Может нарисовать что угодно, причем в пяти измерениях.
– Доброе утро, – Максим вымученно улыбнулся.
– Ещё ночь, – снисходительно поправила девушка. – Прошло всего два часа с момента вашего задержания.
– А мне показалось, что три вечности.
– Нужно, чтобы ты как можно подробнее описал лицо смертника, – оборвал лирическое отступление Филипп. – И вообще всё, что ты видел.
Он подошёл к креслу сзади, ввёл код на видимой лишь ему клавиатуре, и ручные зажимы расцепились.
– Подходи, – жестом пригласила Тара.
Максим, держась за натёртое докрасна запястье, сделал несколько шагов, не веря своей свободе.
– Смотри в эту камеру над монитором и представь лицо того человека, – продолжила девушка.
Он так и сделал. На экране появилась программа-фоторобот, и части лица менялись в ней, как цвета при игре в кубик Рубика.
– Похож? – спросила Тара, когда система закончила подбор.
– Да, вполне, – Максим удивился эффективности алгоритма.
– Отлично. Сейчас программа сравнит фоторобот с лицами семи тысяч человек, которые попали на камеры внешнего наблюдения в том районе. Во избежание ошибки, она покажет всех, кто имеет сходства в процентном соотношении.
Максим кивнул. Процент загрузки увеличился с нуля до сотни за пару секунд. Несмотря на неприметность лица настоящего преступника, совпадений было всего два. Взглянув на одну из фотографий, Максим воскликнул:
– Вот, это он!
– Ты уверен на сто процентов? – уточнила Тара.
– Подумай. Обвинение в терроризме – это очень серьёзно, – нахмурился Филипп.
– Я уверен, это он, – закивал Максим. – Не знаю, встречал ли я его вживую. Но то, что я видел под вашим наркотиком – это точная копия.
– Т-14 – средство дознания, а не наркотик, – строго поправил Филипп.
– Да-да, а пулевое ранение вредно для здоровья, – не удержался от колкости Максим.
Тара вздохнула:
– Хорошо, сейчас пробьем его по базе.
Она загрузила выбранную Максимом фотографию в соответствующее окно на экране ноутбука и дождалась появления досье.
– Так-так, – задумчиво пробормотала девушка, вчитываясь в текст.
– Попался, подонок, – обрадовался Филипп.
– Ты прав, Фил, если не обращать внимания на то, что он живет в Австралии и занимается там фермерством. А это значит, у него нет права на выезд из своего района, – не разделила радость коллеги Тара. – Вот если на это не обращать внимания, то самое странное, что он умер четыре года назад.
– Как это умер? – не понял Филипп. – У нас на видеокамере есть запись с ним! Вот качественное изображение лица. Это один человек!
– Необходимо провести анализ ДНК, – сделала вывод Тара. – Все трупы из магазина нужно исследовать и установить личности. Плохо, что в базе нет полных данных по миру. Придется обращаться к руководству австралийских земель, чтобы они провели эксгумацию останков и прислали нам результаты.
– А если его сожгли в крематории? – предположил Филипп, хмурясь сильнее.
– Тогда надо искать родственников.
– Извините, что вмешиваюсь в диалог, – решил вклиниться Максим. – Что насчёт меня? Допросов и сывороток больше не будет? Если нет, я бы с удовольствием оставил вас наедине.
Филипп спохватился:
– Да. Сейчас оформлю пропуск на выход. Вообще, – он усмехнулся, – я не ожидал, что ты когда-либо покинешь это здание.
– Я и сам не ожидал, – признался Максим. – Однако я оказался невиновным. Было бы не плохо извиниться за потраченное время как минимум.
– Спасибо за уделённое время, – Филипп бросил неодобрительный взгляд и вышел из помещения.
Едва тот оказался за дверью, конвоир от души рассмеялся и сказал:
– Правильно, пусть не зарывается.
Максим не стал говорить, что извинения за весь полицейский департамент может принести кто-то другой. Накатила дикая усталость, голова болела, и желание острить улетучилось. Через минуту вернулся Филипп с электронной картой. Вручив её бывшему подозреваемому, он сел за стол и сказал:
– Там за дверьми тебя ждет офицер, он проведёт к выходу. Удачи.
– До свидания! – Максим мелкими шагами двигался к выходу. – Желаю вам найти преступника или то, что от него осталось.
– Всего хорошего, – дежурно пожелала Тара, глядя, впрочем, не на Максима, а по-прежнему в монитор ноутбука.
Полицейский действительно стоял за дверьми комнаты. Указав рукой направление к лифту, он молча двинулся вперед. Максим последовал за ним. На удивление, усталость исчезла сама собой, стоило покинуть помещение для допросов. Было в его стенах что-то давящее и высасывающее силы. Полиция могла себе позволить «средство дознания Т-14», но заменить обшарпанный стол, покрасить стены и повесить маленький диодный светильник вместо висящей на проводе лампочки она почему-то не могла. Не похоже на совпадение. Такие лампочки, наверное, и производят только для ретро-кафе и для комнат дознания. Неудивительно, что оба этих места навевают тоску и отчаяние.
Максим обратил внимание на двери, которые они миновали. Номер Н37-12.
«Тридцать седьмой подземный этаж, комната 12, – констатировал он мысленно. – Что же может находиться этажами выше? Это же целый подземный небоскреб! А что самое любопытное, на поверхности всего-то десять этажей».
Он шёл и невольно запоминал всё, что видел в этом месте. Пол из литого полированного бетона. Бесшовные гладкие стены отпечатались. Заметив глубокие царапины на некоторых из них, Максим задался вопросом:
«Это чем их можно было повредить?».
Сейсмо и взрывоустойчивый бетон, изобретённый в 2042-м году, по твёрдости не уступал алмазу, если верить создателю. Для строительства административных зданий применялся только такой. В общем, либо изобретатель преувеличил, либо при строительстве деньги своровали. Последнее было не редкостью во все времена.
Лифт ехал около минуты, и за это время Максим успел рассмотреть полицейского. Среднего телосложения, аккуратные усики, защитные очки, глаза за линзами бегающие и злые. На левой щеке шрам – похоже, что от ножа. Головной убор отведён назад, как обычно принято у старослужащих. Погоны с лейтенантскими восьмиугольными звездами начищены до блеска, однако в нагрудном кармане – неаккуратно сложенный, торчащий наружу носовой платок. В портупею вставлены золоченые резные фигурки. На поясе висит целая коллекция: пистолет, газовый баллон, электрошокер, наручники, рация и ещё несколько непонятных предметов.
– Чего уставился, дурик? – полицейский, проследив за внимательным взглядом Максима, сразу положил руку на электрошокер.
– Нет-нет! – Максим примирительно выставил руки перед собой. – Вы не так поняли. Просто после этих веществ я не в себе, и мне тяжело ориентироваться.
– Смотри у меня, – пригрозил офицер. – Заходи первым.
Лифт прибыл, и двери с тихим гулом разъехались. Максим, как ему и велели, зашёл первым. Офицер, не теряя бдительности, следил за каждым его движением. Увидев лифт в более-менее спокойной обстановке, Максим узнал его интерьер. Он видел подобный в статье о нехватке лифтового оборудования для небоскрёбов из-за медленных поставок с севера Евразии. Взгляд Максима упал на кнопки лифта, которые располагались в четыре ряда. Подземных этажей он насчитал сорок, но ещё какая-то часть кнопок была закрыта специальной дверцей с замком. Это показалось ему подозрительным, но размышлять на эту тему времени не было. Лифт с невероятной скоростью поднялся на нужный этаж, и двери открылись. Максим почувствовал, что у него слегка заложило уши.
– Выйдешь и сразу туда, – пальцем показал полицейский. – Там зал ожидания, на проходной покажешь пропуск, и катись на все четыре стороны.
– Как вы добры, благодарю, – с саркастичной улыбкой сказал Максим и двинулся в указанном направлении.
Грубые и дёрганные, полицейские и раньше ему не очень нравились, а после близкого знакомства на то появились причины. Пройдя немного по коридорчику, он попал в зал ожидания. Это было просторное и светлое помещение около тридцати метров в ширину и двадцать в длину. Его освещало большое количеством энергосберегающих ламп. Окна занимали почти все стены. Потолок был довольно высокий, не менее десяти метров, и оформлен в стиле «Развалины Лондона 2024». Различные арт-конструкции, прикреплённые на разной высоте, имитировали вид разрушенного города. Они были выкрашены в чёрно-белые цвета, но выглядели весьма реалистично: казалось, будто и вправду смотришь на рухнувшие здания.
Несмотря на позднее время суток, в зале ожидания Максим увидел несколько человек. На диване сидели двое мужчин, но издалека Максим не мог определить, из какой они касты. В кресле рядом со входом расположилась девушка первой касты, листающая журнал. В зале стояла ещё одна девушка.
Максим двинулся через зал в направлении выхода, который находился с противоположной стороны, на свободу. Девушка, стоящая в центре зала, повернулась к нему – видимо, чтобы просто посмотреть, кто это идет. Когда Максим увидел её лицо, сердце чуть не выпрыгнуло из груди, то ли от неожиданности, то ли от нахлынувшего волнения. На сей раз это были не галлюцинации, а самая что ни на есть реальность: перед ним стояла его бывшая девушка Вика, с которой они расстались около трех месяцев назад.
Максим на пару секунд оцепенел и стоял молча, глядя прямо на неё. Вика так же не заговаривала первой. Поскольку пауза неумолимо затягивалась, Максим выдавил из себя единственное пришедшее на ум слово:
– Привет.
– Привет, – в тон ему отозвалась девушка.
– Ты из-за меня сюда приехала? – выдохнул Максим.
– Да.
– Спасибо, – кивнул он. – Спасибо, что после всего… что ты ещё волнуешься обо мне. Я уже в порядке, меня отпустили, как видишь.
Максим и правда ощутил внезапный прилив теплоты – вспоминать и думать о причинах размолвки сейчас совершенно не хотелось.
– Я не в том смысле из-за тебя приехала, – разочаровала Вика. – Меня тоже полицейские привезли на допрос.
– А, вот оно в чём дело. А я-то уж понадеялся, – Максим улыбнулся, мысленно обругав себя. – Так, а здесь, в зале, ты что делаешь?
– Меня отпустили десять минут назад. Сказали, что ты тоже свободен и скоро выйдешь.
– Я понял. Ты невзначай решила меня подождать.
– Хотела узнать, не сильно ли ты пострадал во время взрыва, – пояснила девушка, неловко переминаясь с ноги на ногу.
– Всё хорошо, – успокоил Максим. – Пойдем, может, в какой-нибудь кафешке посидим, поговорим?
– Сейчас одиннадцать вечера, – напомнила Вика. – Через час уже всё закроется. И там всё ещё льёт дождь.
– Часик – и то хорошо. Ну, идём?
Максим удивился собственной настойчивости, а Вика, чуть-чуть поколебавшись, повела плечом и улыбнулась:
– Давай.
Глава четвёртая
Интерьер в небольшом кафе был простым, но уютным. Приглушенное освещение, грубо сколоченная деревянная мебель – стилизация под кабаки прошлых столетий. Виртуальные цифры на стене, анимированные в виде веток деревьев, показывали время (уже довольно позднее). Из двух десятков столиков всего пару занимали случайно забредшие посетители. С улицы через мокрые от дождя окна светили фары проезжавших мимо автомобилей.
Вика долго внимательно разглядывала меню, пока Максим неотрывно смотрел на неё. Наконец, он сказал:
– Мы не виделись три месяца, а такое впечатление, что целую вечность. Я постоянно думаю о тебе.
Вика ответила не сразу. Сначала Максиму показалась, что она его не услышала, увлеченная выбором блюд и напитков. Однако после паузы девушка всё же проговорила, не отрывая взгляд от меню:
– Мне первое время тоже было тяжело. Но потом привыкла.
Максим вздохнул, испытав облегчение от того, что Вика так легко поддержала начатый им диалог.
– Я бы хотел повернуть время назад и сделать всё по-другому, – признался он. – Ведь это не то, о чём мы с тобой мечтали.
– Я знаю, – Вика подняла на Максима глаза, они едва заметно поблескивали. – Но мы же договорились – обратной дороги нет. Это была последняя капля моего терпения.
Максим откинулся на стуле, закинув руки за голову.
– Договорились… – проговорил он, немного помедлив. – А может, я передумал.
Вика никак не отреагировала на его реплику и подала знак молоденькому официанту. Он тут же подошёл к их столику.
– А у вас нет генетерианского раздела меню? – осведомилась девушка.
– К сожалению, нет. Это ресторан для третьей касты, и у нас такое не пользуется спросом, – пояснил официант, в уши которого так же были вставлены красные клипсы.
– В таком случае… – Вика захлопнула меню и отложила его на край столика. – Можно мне яичницу с беконом и апельсиновый сок, пожалуйста?
– Будет сделано. А вы что желаете? – юноша повернулся к Максиму.
– Мне суп какой-нибудь, – небрежно отозвался тот. – И бокал красного вина, пожалуй.
Кивнув, официант удалился выполнять заказ. Максим решил во что бы то ни стало продолжить разговор, не сбиваясь на рассуждения о погоде и прочую ерунду.
– А как у тебя дела на личном фронте? – спросил он, глядя в упор на девушку. – Я, честно говоря, следил за твоей страницей в трейснете. Ты вроде бы ни с кем не встречалась за то время, что мы…
