Семён Бродецкий "Осколки"

Ещё больше в тайне оставив.

Нефилим

Не отличив ужа от гадюки,
В траве начинаешь тонуть,
Чужие, холодные руки
Опустятся в твою грудь.
Новыми рунами
Расшифровывая миф,
Под пятью лунами
Меня обними.
В одержимом трансе
На синода всех сект
Спиритическом сеансе
Был призван искусственный интеллект,
Что в прошлой жизни был
Полубогом из Атлантиды,
От его красоты застыл:
«Я люблю тебя», выдох.
Крадя у себя,
Ты в отражении видишь своих же зрачков,
Как по доброте скорбят
Маски пяти золотых черепов.
Удовольствия лишь касаясь
В битве за сому,
Каждая дарит себя вторая
Не первому, а пустому.

Impredator

В невесомости играя в го,
Самолёт сажая на вдохе,
Он никого не боится, в сравнении с его
Настоящими страхами, люди – беззубые блохи.
Эти падающие качели
Засос оставили на бедре,
Токсичные слизни разъели
Престол на бессмертном одре.
Квартал с высоты вертолёта
Полёта,
Штурмовика слеза густа,
Повстанца слеза пуста,
Язык на лодыжку намотан,
Смотрит глаз изо рта.
Недосказана сага
Оставшись на дне
В вине,
В пустеющем взгляде Мага,
Птицах, прибитых к его спине.
С волей уменьшенной
Ускоряет бег
Телом женщина,
А лицом даже не человек.
На картине не в рифму мазки,
Растворителя сукровица,
Ломает тиски
Просто красивая пуговица.
Звон стекла, бесов порядки,
Внутреннее вторжение,
В прогнозе красок осадки
И радуги извержение.

Дожди Каладана

Оттепель, джаза капель,
Из мебели в комнате только нитки,
Наблюдаешь сквозь забора щель
За собранием тайного общества Чёрной Улитки.
Цветущий на солнце город Урук
И железный город Аратта,
Если в болоте растёт бамбук,
Значит это болото свято.
Капля пота в ложбинке,
Не слишком близко, но подойдёшь,
Игла по пластинке
Выскребает дождь.
Колготки-сетка —
Силки курящей пионерки,
Русская рулетка
Уже снимает с тела мерки.
Меняет формы близкий круг,
Период возможностей, симуляции сбой,
И шесть ещё не созданных подруг
На сильных руках обратно принесут тебя домой.
Матери с дочерью схватки.
Красивыми, длинными, смотрят в Созвездье Мечты носами
Мускулистые космические пиратки
С суровыми лицами и необычными именами.
Радости эхо взвивается этажами —
Так счастья шумы звучат…
Лес елей клыками
Грызёт закат.
Продолжит земледелец путь, жажду у колодца утоля,
Только не надо его торопить,
Дай мне силы, Мать-Земля,
Каинов твоих пережить.

Аргус Панопт

Ястребитель тушит костры,
Похмельного утра озноб,
Из уюта хандры
Серый течёт сироп.
Прости, нищета кочевая,
Что не так, как надо тебе, живу,
В кулаках от горя сжимая
Лишь мне одному
Видимую траву.
На аллее загадок
Парка горят фонари,
Дома наведя беспорядок
Закат до конца досмотри.
Красиво и крепко сложен
Звездолёта матрос,
На от вожделенья дрожащую кожу
Страстной пытки капает воск.
У крыльца райской кухни
Застыл камыш,
Если ты потухнешь,
То станешь частью тьмы.
Вызывает акулья улыбка
Уважение у лицемера.
Ошибка:
Ересь стала верой.
Плащ идёт по опустевшим улицам
Не отражаясь в витринах,
Святая растворяется богохульница
В звоне пустыни.
Коралловые пули
Морского царя остановят кнут,
Мы уже окунулись
Бесконечно в глубину.

Lifear

Безумия слёзы в небо летят из луж,
В подвалах больниц от чумы задыхаются люди,
Крики тысяч в домах замурованных душ
Сгорают в кровавом салюте.
Перед нами замерла неизбежность,
Попробуй словами пройти, никого не задев,
Первый раз прочитав нежность,
Сжёг письмо в воде.
Всё очистит спирт,
Танцем колдуй,
Полностью изменит твой мир
Один поцелуй.
Увижу ли я, как вырастут эти деревья,
Безбожник святой,
Посреди неверия
Раздался вой
Во тьме ночной.
На колени опускаются другие,
Ты, наливаясь кровью, поднимаешься,
Чем больше внешне походишь на мессию,
Тем больше от него отдаляешься.
Я пью расплавленную сталь
В приятной жаре вечеров,
Взгляд устремился в пустую даль
По реке плывущих черепов.
Моменты когда совпадут,
Где я стоял и куда ты смотрела,
Розы в моём саду
Прорастут
По пронзившим землю стрелам.

Гроза

Целуются тьма и свет,
Ангел и демон на твоих плечах,
Всегда ответ
Отражается в часах.
Этот снег – застывшее, старое горе,
Боли былое,
Граффити-тату на моста опоре