Антон Кун "Ел я ваших демонов на завтрак! Том 4"

– Там хорошие травки, не бойся! – ответила Агния. – Они помогут обмануть дух Услэг Мангаса, который скоро придёт за тобой.

Я поверил и отхлебнул.

Отвар был тёплым и немного горьковатым.

То, что горьковатый, меня не смутило, а вот то, что тёплый, это было странно – костёр никто не разжигал, термосов тут не знают… Но отвар был тёплым!

Допустим, сумка Агнии способна сохранять тепло. Но как тогда Агния узнала, что мне понадобится именно такой отвар? Ну это если она приготовила его заранее. Или всё-таки сейчас?

Я снова огляделся, теперь уже в поисках костра.

Естественно, никакого костра не было.

– Пей! – напомнила Радомира. – Ты должен выпить всё, до дна.

Всё это было странно. Но голова думать не хотела. Поэтому я просто послушался девушку и допил отвар.

Как только я вернул пустую баклажку, Агния и Радомира притащили снятую со зверя шкуру и завернули меня в неё.

От вони у меня закружилась голова.

– Потерпи, – с сочувствием сказала Агния. – Так надо!

Женщины вернулись к туше, и вскоре я услышал напряжённый голос Агнии:

– Навались! Потащили!

И увидел, как мимо меня проволокли что-то тяжёлое и сбросили это в пропасть. Потом ещё раз и ещё.

– Проход свободен! – сказала Агния. – Мы можем зайти в пещеру.

Мне помогли подняться и повели в темноту пещеры.

Шкура была неимоверно тяжёлой, но Агния не позволила снять её. Они с Радомирой только помогли мне нести её и всё.

Хотя, как помогли? Они практически отволокли меня и шкуру. Вдвоём. Матакуши и Шикиша пытались помочь, но Агния не позволила. Сказала, что на них тоже может перейти проклятье. Потому что у них нет оберегов.

Посадили меня недалеко от входа. Так, что в огромной шкуре Услэг Мангаса я буквально перекрыл вход.

– Запах шкуры отпугнёт желающих войти в пещеру, – говорила между тем Агния. – А с Кизаму её пока снимать нельзя. Нужно обмануть духа Услэг Мангаса… Так что, пусть пока посидит так. В этой шкуре он не замёрзнет.

Я сидел закутанный в вонючую шкуру и как будто издалека наблюдал, как демоны чуть ли не по воздуху, чтобы не касаться крови монстра, впрыгнули в пещеру, как Найдвар запалил костёр, как Агния достала всем, включая демонов одеяла, как принялась хлопотать у костра.

Первым делом Агния согрела чай. Где она взяла воду, я не знал. А спрашивать было лень. Вообще было лень двигаться. И когда Матакуши принёс мне кусок лепёшки и горячий чай, то ему пришлось буквально впихивать в меня пищу. Я был как будто парализованный. Ну, либо время для меня теперь текло с другой скоростью…

Я видел, как люди и демоны попили чай с лепёшками и уселись вокруг костра. И тогда Агния начала жарить мясо. Видел словно издалека, отстранённо, будто меня это больше не касается. Я сидел, вдыхал чудесный аромат жарящегося мяса и вспоминал поездки с друзьями и семьёй на шашлыки. В таких поездках всегда было много смеха и веселья.

И сейчас у костра люди и демоны о чём-то разговаривали. И даже пару раз засмеялись.

Я не слышал о чём они говорили.

А может и слышал, но не понимал.

Зато хорошо слышал и понимал то, что другим было недоступно. Даже демонам. Даже Агнии.

В глубине пещеры плакал малыш. Он потерял маму, и ему было холодно, голодно и страшно.

Я мысленно потянулся к малышу и погладил его по лысой головке. Все шесть глазок с надеждой посмотрели на меня, и малыш потянулся за лаской. Я приласкал его. И предложил идти ко мне – я укрою его шкурой, и ему станет тепло.

Малыш боялся. Потому что в центре пещеры сидели чужаки и горел огонь.

Я предложил ему обойти их вдоль стенки. Только потихоньку, чтоб не заметили. Потому что не дело, когда малыши мёрзнут и голодают, когда им страшно.

Скрываясь за камнями, малыш неуверенно пошёл ко мне. Он был ещё совсем маленький и ходить как следует пока ещё не умел. Поэтому я поддерживал его. Не физически, конечно. Морально. Физически я не смог бы.

Малыш, постоянно падая и чуть слышно плача, шёл ко мне. Он шёл целую вечность. И я вдруг понял, что для меня самое важное – чтобы малыш пришёл. Я просто обязан был обогреть его и накормить. Я не знал чем накормить, но понимал, что должен. Поэтому, когда Агния принесла мне жареное мясо, я попросил оставить его.

Агния проследила, чтобы я съел кусочек, а остальное оставила в миске около меня и вернулась к костру – жарить следующую порцию.

Мяса, как я понял, женщины оставили довольно-таки много, не всё выбросили в пропасть. И теперь жарили его, чтобы сохранить подольше.

Когда малыш наконец добрался до меня, все уже наелись и спали. Кроме Агнии, которая продолжала жарить мясо впрок.

Маленький, размером со взрослую собаку, малыш нашёл миску по запаху, и я подбадривающе мысленно погладил его – ешь!

Он ещё не умел есть. Видимо был сосунком. Но титьки у меня не было. Единственное, чем я мог накормить малыша – это мясо. Так что, пришлось ему учиться жевать твёрдую пищу.

Когда с мясом было покончено, он прижался ко мне и усиленно задрожал.

Единственное желание, которое было у меня в этот момент, это согреть малыша.

Я с огромным усилием приподнял шкуру и впустил малыша внутрь.

Он ткнулся голой головой мне в бок и тут же засопел.

Это было так неожиданно и… мило что ли. Что я просто сидел и улыбался, как дурак. Я, боевой офицер, майор российской армии, сидел и млел от счастья, что маленький монстр спит, уткнувшись в меня, доверяя мне. Да я с дочкой так счастлив не был… Словно я мамка этому малышу.

Подошла Агния, забрала пустую миску.

Женщина что-то говорила мне, но я сидел, не шевелясь, чтобы не дай бог не потревожить сон малыша.

Не дождавшись от меня ответа, Агния ушла.

Я видел, как она закуталась в одеяло, словно в спальник и легла у костра.

Я не спал. Находился в какой-то прострации. Как-будто я одновременно был и тут, и где-то в другом мире. И там я должен был во что бы то ни стало защитить ребёнка, помочь ему дожить до утра, защитить от грозящей опасности. Я должен был спасти его даже ценой своей жизни.

И я знал, что со дна ущелья поднимается тьма. Ещё чуть-чуть, и она затечёт в пещеру. А я не должен ей этого позволить, чего бы мне это ни стоило.

Я мысленно встал. Стараясь не разбудить малыша, достал нож Тосиюки – Убийцу демонов – и приказал ему светить. Потому что преградой на пути тьмы может быть только свет.

Конечно, костёр давал свет, но мы с малышом сидели не у костра. А подняться и сесть поближе, не разбудив ребёнка, я не мог. Да и тьма, попавшая в пещеру, её уже не покинет. Так что выход только один – не пустить. Встать на страже.

Нож Тосиюки сиял, высвечивая все тени, даже самые маленькие. Потому что именно по теням передвигается мрак.

Катана в моих руках тоже светилась. Но её свечение было другого рода – оно сосредоточилось вокруг клинка, и я понимал: не существует в этом мире ничего, что не смог бы перерубить мой меч.

Море тьмы поднималось в приливе. Вот оно достигло карниза. Вот поползло ко входу в пещеру.

– Ты не пройдёшь! – сказал я тьме.

Она в ответ зашипела.

– Я не пущу тебя!

Тьма начала яриться.

– Убирайся! Нет тебе тут поживы!

Тьма забесновалась…

И тут я почувствовал, что уже не один защищаю вход. По правую руку от меня в своём черном, расшитом золотыми драконами кимоно стоит Юшоуша, а по левую Аргх.

Ободрённый тем, что я больше не один, я вложил в свои слова всё своё желание защитить малыша и приказал тьме:

– Убирайся!

И тьма послушалась. Она отступила.

Но не успел я расслабиться, как на её место пришло нечто более страшное. Пришёл дух того монстра, которого я убил. Дух настоящей матери ребёнка.

_________________________________

Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»

Майор любил море. Даже когда не было возможности искупаться, он просто готов был сидеть на берегу и слушать прибой. Смотреть, как волны набегают на песок или камни, в зависимости от того, какой берег. И представлять себе, что там, на глубине.

Но даже в самых смелых или отчаянных фантазиях не было того ужаса, который он испытал, когда море мрака в приливе попыталось затечь в пещеру.

Глава 2

Я сидел у входа в пещеру, закутанный в шкуру убитого мной Услэг Мангаса. Одновременно с этим стоял у входа перед духом шестиглазой матери, которая пришла отомстить за свою смерть.

Я стоял перед ней весь в её крови. И позади меня сидел я же, укутанный в её шкуру и согревающий её ребёнка.

Шестиглазое чудовище изучающе смотрело на меня. И я ничего не мог ему противопоставить. Я не мог его убить снова, потому что один раз уже убил.

Да, зная теперь о малыше, вполне возможно, я действовал бы не так решительно. Хотя…

Блин, я всё равно убил бы монстра, потому что за мной стояли люди.

Едва дух Услэг Мангаса появился, я отпустил Аргха и Юшоушу. За свои поступки я должен отвечать сам. Никто другой не несёт ответственности за мои решения.

Именно поэтому я один стоял теперь перед духом того, кого недавно убил. Не со зла убил. А потому что хотел жить. И хотел, чтобы жили те, кто пошёл за мной.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Длилось это целую вечность.

Чем дольше мы стояли друг против друга, тем тяжелее был груз вины на моих плечах. И я понимал, что проигрываю монстру. Потому что время для мёртвых не имеет значения.

Наконец, я не выдержал и, признавая свою вину, склонил голову:

– Прости. Я не хотел тебе зла. Просто так получилось.

Дух Услэг Мангас, почуяв мою слабину, угрожающе зарычал и шагнул на меня.

Я не попятился. Я готов был принять наказание. Только чтобы все остальные не пострадали.

Едва дух появился, малыш завозился под шкурой. Попытался выбраться и не смог – запутался в складках. А я, тот, который сидел в шкуре, тоже запутался в шкуре и никак не мог откопать малыша среди тяжёлых меховых складок. Но, как только дух шагнул на меня, малыш обиженно заскулил…

Едва малыш подал голос, дух шестиглазого монстра тут же начал водить носом, как будто что-то или кого-то искал. И я вдруг испугался, что он найдёт малыша и причинит ему вред. И… зарычал, предупреждая, что разорву, если монстр только шевельнётся в сторону ребёнка.

И я действительно готов был разорвать…

Я умом понимал: это шестиглазое лысоголовое вонючее чудо не мой ребёнок. Что передо мной стоит дух его матери, и мне, наверное, нужно отойти в сторону. Но понимал это откуда-то из другой вселенной. А тут я готов был биться за него не на жизнь, а на смерть. Защищать его от духа Услэг Мангаса точно так же, как только что защищал от моря мрака. Потому что это уже не мать малыша, мать умерла, я её убил. А это мертвец пришёл… Не знаю, зачем.

В этот момент я, тот, который сидел, как раз распутал складки шкуры и помог малышу выбраться наружу. И он на дрожащих ножках поспешил ко мне, стоящему напротив мёртвого духа. И зарычал на него, защищая меня.

Я усмехнулся – такой маленький и такой смелый! И, задвинув его за спину, уставился на Услэг Мангаса.

Огромный дух удивлённо посмотрел на меня, потом на малыша. Обнюхал ребёнка, обнюхал меня, что-то проурчал и исчез. Вот только что был, и моментально не стало.

И тут же небо начало светлеть – эта странная ночь закончилась. На глазах бледнели звёзды и месяц, а снежные вершины и ледник напротив пещеры окрасились в нежно розовый.

Я понял, что мы выстояли, и больше на нас никто не нападёт.

Присел на корточки перед малышом и погладил его по лысой голове.

Все шесть глаз преданно смотрели на меня.

– Что же нам с тобой делать-то а? – спросил я у малыша.