– Так, теперь смотри. Будем уточнять, какие у него глаза. – Сотрудник начинает, опять же не спеша, перебирать возможные варианты.
– Вот! Вот вроде такие.
– А нос, смотри, может, такой?
– А еще покажите…
Сотрудник, слушая его, перебирал дальше возможные варианты носов.
– Стоп! Вот этот. А почему у него голова такая маленькая? – остановил он следователя.
– Это не голова, Глеб, а высота лба. Сейчас смотри, какой надо поставить.
Подбирает фотороботу высоту лба.
– Ой, вернитесь обратно. Да, вот так похож…
– Вот видишь, какой ты молодец, Глеб. Осталось совсем немного. Смотри, подборок тоже можно менять.
– А подбородок не надо менять. Самый первый был похож.
– А губы? Смотри, может, такие?
– Рот я не знаю…
– Ничего страшного. Смотри, губы пусть будут такими, и даже брови ему нарисуем, к примеру, вот такими. Ну что, похож на злодея?
– Да, очень похож!
– Сынок, ты большой молодец. – Папа старался поддержать сына, как мог, приобнимая его. Следователь распечатывает на принтере фоторобот преступника. – А можно и мне несколько листов? Я у себя на районе развешу их…
– Да, конечно. Вот, возьмите. Мы поймаем этого гада! Не беспокойтесь.
– Пусть пока у тебя полежит, сынок. – Папа забрал и положил листовки в рюкзак.
– Хорошо, папа, – кивнул мальчик, пока отец подписывал непонятные ему бумажки, он, взяв рюкзак, отвернулся, чтобы отложить один лист в другой отсек.
«Я буду всегда помнить этого урода! Отомщу!» – подумал про себя тогда Глеб.
Дни летели, поиски шли. Мама наслушалась страшилок о том, что происходит с детьми после подобных трагедий, и потащила Глеба к детскому психологу.
В кабинете психолога не было ничего интересного: желтые стены, стол с бумагами, шкаф с книгами и папками, пара стульев. Рядом со столом психолога расположились столик и стульчик для малышни. На столике – карандаши, краски, пластилин… На стенах висели ляпистые картинки, призванные, видимо, веселить малышню. Глеб, окинув взглядом все это «великолепие», закатил глаза. Это не укрылось от глаз мужчины средних лет.
– Что, парень, не нравится здесь? – спокойно, с понимающей улыбкой спросил он. – Не переживай, это для малышей.
Психолог выждал паузу, дав Глебу изучить его. Мама мялась, стоя за Глебом, не зная, как правильно надо начинать разговор у психолога.
– Здравствуйте, меня зовут Илья. Можете прямо так и обращаться, – разрядил обстановку психолог и по-взрослому протянул Глебу руку для рукопожатия. – Присаживайтесь.
«Ничего, вроде, дядька… Посмотрим…» – решил Глеб и пожал протянутую руку.
– Здравствуйте. Я Лидия, сына зовут Глеб… Нам сказали к вам надо походить… Глеб, он… Я боюсь, что ребенку тяжело будет пережить… Дело в том, что у нас…
Илья терпеливо слушал поток сбивчивых излияний женщины – ей явно нужно было выговориться. Время от времени кивал головой и делал пометки в блокноте, поглядывал на Глеба, следя за его реакцией на слова матери. Глеб смотрел на плачущую мать и удивлялся ее многословию. С самых похорон она почти ничего не говорила или общалась короткими фразами, а тут ее словно прорвало.
– Примите мои соболезнования, – сказал Илья, когда Лидия смолкла, – как вы себя сейчас чувствуете?
– Странно как-то… Будто груз какой спал, дышать даже стало полегче… – удивленно и смущаясь произнесла Лидия.
– Я рад, что вы получили облегчение! – заулыбался Илья. – Вы сказали, что беспокоитесь за Глеба. А что именно в его состоянии вызывает ваше беспокойство? Что-то изменилось в его поведении?
– Да, вроде, ничего. Единственное, что он стал какой-то… слишком уж молчаливый и более резкий, что ли…
– Грубит?
– Да я не замечала, чтобы грубил. Обычно, как и все дети, иногда, что не по нраву, так бурчит. Я имела в виду, он стал более серьезный, словно он уже взрослый. Все, что ни попросишь, зубы там почистить или прибрать комнату, делает все быстро и четко. Слишком уж… послушный и стремительный стал. И, муж говорит, молчит много. А раньше… Мы, ведь с мужем работаем много, нас допоздна нет дома… Олег его и после школы покормит, и погуляет с ним… Глеб его как-то больше слушался, за ним как хвостик бегал, истерики закатывал, если тот не брал его с собой… Нормальный был ребенок, пока… – Мать опять всплакнула, вернувшись в воспоминания. – Коллега по работе сказала, это последствия травмы.
– Безусловно, каждое событие меняет человека тем или иным образом. – Согласно кивнул психолог. – Вы позволите поговорить с ним?
Он посмотрел на Глеба. Тот уже успел отойти к окну и смотрел в него задумчиво, стоя прямо, скрестив руки на груди, охватив ладонями локти.
– Глеб, – позвал он мальчика. – Могу я задать тебе несколько вопросов?
Глеб, не поворачиваясь, медленно кивнул головой.
– Я вижу, ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое… Но хочу тебя попросить рассказать, что ты делал, когда тот плохой человек вышел к вам навстречу?
– Я вломил ему!
– Ого! Вот это круто. А тебе было страшно?
Глеб промолчал. Затем сказал:
– Брат всегда говорил: «Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он без оглядки бросается навстречу неизбежному».
– Самура-ай? – удивился Илья. – Твой брат учил тебя кодексу бусидо?
– Я не знаю, что это. Просто брата звали Самурай. У нас фамилия Самураевы… – затем гордо добавил – Брат научил меня держать удар!
Илья немного рассказал о кодексе самураев, пути воина и семи главных принципах чести бусидо. Глаза ребенка загорелись.
– Ух, ты. Круто. Я хочу стать настоящим самураем. И тогда я смогу отомстить за брата!
– Ты хочешь отомстить?
– Я ненавижу этого гада! Вырасту и отомщу за брата. Сейчас я маленький и ничего не смог сделать, но когда вырасту, стану сильным самураем и убью этого гада. – Глеб моментально покраснел от гнева.
И тут Илья понял, что совершил ошибку. Нельзя было в мальце разжигать интерес к красивой и романтизированной, но все же агрессивной, культуре древних японцев.
– Самураи, Глеб, это в первую очередь слуги. Слуги своего императора. Ни их жизнь, ни их судьба им не принадлежит. Они не имеют права мечтать или создавать что-то в этом мире. Поэтому у них нет жизни, они не могут ничего планировать, у них есть только служение своему господину ценой своей жизни. Их жизнь называется «путь смерти». Не стоит становиться самураем. Подумай об этом, Глеб.
Глеб задумался. Ничего не ответил.
– Что ж, мне нужно поговорить с твоей мамой. Можешь подождать ее в приемной? – улыбнулся он.
Когда Глеб вышел, Илья начал:
– Я думаю, вы зря переживаете о состоянии Глеба. Он вполне удачно пережил само происшествие, поэтому критических для психологического здоровья последствий опасаться не стоит. Попробую объяснить простыми словами. Дело в том, что у человека есть всего три автоматические реакции выживания в стрессовых ситуациях: «бей», «беги» или «замри». Из всех трех только реакция замирания является благоприятной почвой для развития травматизации. Вы помните, он сказал «я вломил ему»? Это значит, Глеб выбрал нападение. Ваш старший сын был мудр не по годам, похоже… Он научил его держать удар. Реакция нападения – самый лучший способ не дать травме укорениться в теле и подсознании.
– Значит, мне вообще не о чем беспокоиться? Все будет хорошо, надо только подождать?
– Ну… не совсем все просто, Лидия. Меня очень беспокоит его желание мстить… Я порекомендую вам пару вещей. Первое. Вы сказали, что много работаете, и вас почти не бывает рядом. Подумайте, что вы можете сделать, чтобы все-таки появиться в жизни Глеба. Он потерял значимого взрослого. Но по-прежнему нуждается в таком взрослом, ведь ему всего девять лет. И лучше, если это будут родители, а не чужой дядя… И второе. Я вам советую переехать в другой район города, как можно дальше. Глеб не должен ходить по тем же местам, где случилась трагедия, и по тем, где они с братом проводили много времени, тоже. Мальчика постоянно будут одолевать воспоминания, связанные с братом. Это будет съедать его изнутри, и тогда про нормальное взросление можно будет забыть. Еще лучше, если вы переедете в другой город. Понимаю, дело это не самое простое, но это самый простой выход. Глеб настроен решительно, ему просто необходимо уехать подальше от места, где все произошло.
– Да уж, задали вы мне задачку… Работу новую искать придется, если переезжать… Как я все объясню мужу? Вы так все хорошо объяснили! Я не смогу, наверное.
– Если потребуется, просто позвоните мне, и я ему все объясню. Вам с мужем и самим станет намного легче, если вы поменяете и место жительства, и работу.
– Спасибо, будем думать. – Мама Глеба, встав, пожала руку психологу и вышла из кабинета.
Трудное решение о необходимости переезда было принято тем же вечером.
И уже спустя месяц Самураевы подъезжали на легковой машине к деревенскому дому, а следом за ними подъехал грузовой ЗИЛ-130 с их вещами и мебелью. Семья вышла из машины, осматривая новое место.
– Ну вот и приехали, семья! Как вам наш новый дом? Повезло нам с обменом на городскую квартиру, скажи ведь? – Лидия натянула улыбку.
Деревенский дом представлял собой достаточно крепкое строение – бревенчатые стены, стандартная крыша, высокий и привлекательный. Стены его были изящно обшиты пластиковыми панелями под светлый кирпич, и каждая деталь была продумана до мельчайших подробностей. Но, что было немаловажно для родителей Глеба, вся деревня газифицирована и с центральным водоснабжением. Постройки с двух сторон обступали огород, с юга доносился аромат цветущей черемухи. Землю любезно вспахали прошлые хозяева, посадив картошку и в небольшие грядки другие овощи.
– С виду дом хорош. Пошли посмотрим, что там внутри. Глеб, пошли, глянем! – подмигнул мужчина.
– Пошли, пошли, пап! Мне тоже очень интересно, какая там у меня комната!
Все втроем зашли в дом. Внутри царила уютная атмосфера, которая удивительным образом сочетала в себе современный дизайн и традиционный стиль. Великолепные окна в нем не только были источником света, но и позволяли насладиться прекрасными видами.
– Мам, пап! Это ведь моя комната, да?
– Да, сынок, твоя, твоя, – кивнула мама.
– Отличный, просторный дом. А теперь давайте занесем нашу мебель в дом. – Отец, обнявшись с семьей, пошел во двор.
Родители и водитель грузовой машины заносили мебель в дом, Глеб изо всех сил старался помогать и носил легкие вещи. Затем, устав, побежал по двору, осмотрел огород и снова вернулся к родителям:
– Мам, пап! Вы видели, какой там большой огород?
– Видели, видели. Повезло с бывшими владельцами дома, сынок. – Мама Глеба смотрела на сына, улыбаясь и думая, что Глеб наконец-то отвлекся и ведет себя как нормальный ребенок.
Спустя несколько дней, по всем обычаям новоселья, во дворе дома поставили накрытый стол. Семья Самураевых в окружении деревенских соседей отмечала новоселье. День выдался довольно теплым и солнечным. Глеб, сидя на детской стороне стола, знакомился со своими сверстниками:
– Привет, я Глеб. А вас как зовут?
– Привет, это Дима, а я Ваня. – Мальчики приветственно улыбнулись.
– Будем дружить, значит. Мы тебе все покажем и расскажем, – сказал Дима. Парни пожали друг другу руки.
– Ты ведь в третьем классе учишься? – спросил Ваня.
– Да, но не доучился немного…
– Отлично! Просись в третий «А» класс, вместе будем учиться, – сказал Дима.
– Классно будет! – Ваня сразу одобрил идею.
– Ну, я попробую…
В один из дней мама и сын пошли в новую школу прикрепить Глеба. Завуч пригласила их в кабинет директора, усадила перед столом и вышла.
Через несколько минут в кабинет вошла директор.
– Здравствуйте. Я бы хотела записать Глеба в третий класс. – Женщина посмотрела на директора – Тамару Антоновну. Директор улыбнулась.
– Здравствуйте. Мы всегда рады новым ученикам, даже в конце учебного года. Успеешь познакомиться со своим классом перед каникулами. Да, Глеб? Но сперва вы должны подать заявление на прием в школу. – Директор подала бланк заявления, который мама Глеба успешно заполнила.
– Я уже познакомился с Ваней и Димой. Хотел бы с ними учиться! – смело сказал Глеб.
– Так, сейчас гляну, в каком они классе… – Директор достала тяжелый журнал третьих классов, выискивая Ваню с Димой. – Вот и нашлись ребята. Значит, идешь в «А» класс. Согласен, Глеб?
– Согласен, конечно!
– Спасибо вам большое, а то все уши прожужжал, что хочет к ним в класс, – улыбнулась мама.
– Сегодня отдохните, а уже завтра жду Глеба на уроки. До завтра! – сказала Тамара Антоновна.
– Хорошо, до свидания, спасибо вам еще раз…
– До свидания. – Глеб кивнул и пошел вслед за мамой к выходу.
Вернувшись к себе, мальчишка побежал к своим новым друзьям с хорошими новостями. Парни, которые били пенальти и стояли по очереди на воротах, с удовольствием приняли к себе Глеба. Наигравшись, уселись на поляне пообщаться.
– Глеб, классно, что вместе учиться будем. Мы ведь после школы еще и на бокс ходим, – сказал Дима.
– Да, да! Знаешь, как там интересно, – закивал Ваня.
– Оба-на! А сегодня пойдете? – спросил Глеб.
– Нет, три раза в неделю. Завтра пойдем, – ответил Дима.
– Значит, завтра опять маму надо в школу звать, пусть меня записывает. Я тоже с вами хочу, пацаны! – Глеб тут же достал телефон и позвонил маме: – Мам! Мам! Мне здесь пацаны рассказали про секцию бокса. Я с ними хочу. Завтра запишешь меня, мам? Завтра вечером уже тренировка!..
Через минуту довольный Глеб завершил звонок и, улыбаясь, положил телефон в карман.
