Дмитрий Монтана "Алкотур, или Как прое"х"ать жизнь за два года"

Вот мне дали эту корочку, пожал руку ректор, поблагодарил, что я выбрал эту академию, пожелал успехов. Все, зэц олл.

Когда официальная часть была завершена, поступило предложение посидеть в кафе, немного отметить это событие. Так как большинство людей среди нас были довольно зрелыми персонажами, согласились немногие – сами понимаете: дети, работа, собрание, дача ну и прочая херь, от которой они пытались сбежать, идя учиться в это заведение. Я вышел на улицу, подставил лицо солнцу; пролетевший голубь насрал на костюм, вчера вышедший из химчистки. Я должен был чувствовать себя счастливым. Да и помет – к деньгам. Вот он, долгожданный диплом, на руках. А ничего, сука, не поменялось. Пятеро девчонок все же поддержали инициативу. Также присоединились два ботана, один из которых – тот самый очкарик, который благополучно слил мне первое место под моим психологическим давлением. Я сразу предложил то спокойное кафе с видом из окон на суету улицы, где я пил кофе после подачи документов. Для меня это было как бы фиксацией очередного шага. К тому же «Марсель» был самым ближайшим от академии заведением.

Компашка подобралась непьющая, поэтому заказали пиво… как я понимал, для начала. Мы почти не общались раньше друг с другом, поэтому по трезвяку разговор не клеился. Равиль копался в телефоне с отсутствующим взглядом. Две девушки секретничали о чем-то полушепотом. Другие сидели с видом пристегнутых к батарее наручниками и терпели, думая, когда же закончится это «посидеть немного ради приличия». Ботаны – это понятно. Они разглядывали пиво в своих бокалах, причем темное. Замечали, да? Когда все пьют светлое, то ботаны хотят выделиться, они ведь не такие как все, поэтому берут темное, и наоборот.

Хоть я и не был никогда заводилой и душой компании, но решил взять инициативу в свои руки.

– Ребят, давайте познакомимся, что ли. – Понимаю, что не самое удачное начало разговора, но в моем родном городе это норм.

Равиль посмотрел на меня, сдавил руками виски и закатил глаза вверх.

– Алексей, – протянул руку ботаник в очках.

– Очень приятно. Равиль. – При этом он встал, положил руку на сердце и поклонился.

– Алиса.

– Виктория.

– Татьяна.

– Еще Татьяна. – Я думал, ботан сейчас попросится сесть между ними, чтобы загадать желание.

– Ирина.

– Иван.

Равиль залпом допил свое пиво и сделал предложение:

– Девушки, давайте лучше вискаря возьмем? Я знаю, что ребята будут солидарны с вами. От пива сейчас только будем друг за другом очередь занимать. А виски со льдом…

Послышались скромные ответы: «Ну, можно».

Через пять минут вернулся от барной стойки Равиль с литровой бутылкой виски.

– Коктейля, к сожалению, у них нет. Но есть очень холодная кола, и сейчас он фруктов нам сделает.

«Понеслось», – произнес я про себя. И понеслось.

Через час – минус два литра и только счастливые лица. Две девушки откровенно танцевали под индийский эмбиент. Очкарик допытывал официанта, почему у них нет караоке. Я разговаривал с той скромницей, которая сейчас во всех подробностях рассказывала, как стало скучно жить на белом свете, что молодежь не та пошла да и мужики нормальные повывелись. Другими двумя занимался Равиль; он умел «причесать» девушкам, тем более по синей. Алексей очень внимательно слушал – получал необходимый опыт, похоже. Всего один час, и картина резко поменялась.

– Друзья, други, поехали в центр! – предложил Равиль.

– Едем! – ответила его собеседница и захлопала в ладоши.

– Ну поехали. Может, хоть там удаться в караоке спеть.

– Можно, – не возражал Алексей.

Равиль прочертил ближайший маршрут на навигаторе и объявил, что мы едем на двадцать третьем троллейбусе. И еще необходимо взять горючего, потому как дорога будет небыстрой. Дорога и правда оказалась долгой, нам пришлось выходить два раза – одной из Татьян от духоты и алкоголя становилось совсем плоховато.

В центре мы выбрали одну из открытых кальянных. Кальян вперемешку со спиртным подействовал на меня как-то уж совсем тяжело. Пришлось проводить себя в уборную. Умывшись, вернулся за стол, где моя собеседница продолжала что-то рассказывать. Блядь, она че не заметила, что я отходил?

– И ты заметил, что наша препод по психологии к тебе неровно дышит?

– Нет, не заметил. С чего ты взяла? Да и не наша она уже препод.

– Ты серьезно? Не заметил?

– А что я должен был заметить?

– Сразу видно, ничего не понимаешь в наших женских штучках. Ты женат?

– Нет, не женат.

– Ну, оно и понятно. Видно же по ее взгляду тайком.

– Взгляду тайком?

– Да, это тяжело объяснить. Это надо понимать. Понимаешь?

– Аха, понимаю. Пойду покурю.

Я вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и собраться с мыслями. Стоял теплый летний вечер. Гости столицы медленно прогуливались по брусчатке, останавливаясь, чтобы запечатлеть себя на фоне очередного старинного здания. Я вдохнул и почувствовал энергию города. Звонил телефон – незнакомый номер.

– Алло.

– Привет. Узнал?

– Не совсем.

– Не совсем – это как?

– Голос знакомый, а кто – не пойму.

– Это Юля. Препод по психологии. Псих, мы так своего в универе называли.

– Не, тебя мы так не называем.

– Отмечаете?

– Есть немного. Приезжай.

– Ну конечно. Сейчас все брошу и примчу. К тому же я не выпускник и прошел у меня тот юношеский максимализм.

– Понятно. Скучно вам, ой, тебе с нами будет.

– Ладно. Я звоню поздравить тебя. Ты реально молодец!

– Охо. Спасибо.

– Набери меня завтра, как отойдешь от выпускного. Договоримся о встрече.

– Свидании?

– Аха, свидании. Давай, много не пейте. Жду звонка завтра или послезавтра.

Около входа Равиль придерживал девушку, у которой изо рта вылетал лишний вискарь. Вся компания уже вывалилась на улицу.

– Мы решили ко мне поехать. Тут уже делать нех, – сообщил мне Равиль.

– Ребята, всем хорошего вечера. Надеюсь, очень скоро увидимся.

– А ты че, не с нами?

– Не, братан, мне кота кормить надо, – придумал я на ходу.

– Может, тебе помочь покормить его? – ехидно спросила та самая Татьяна, некогда тихоня и скромница.

– Спасибо. У меня мама там, дома. В другой раз. В общем, всем пока, увидимся. Коннекты Равилю оставьте.

Я поднял воротник пиджака и почему-то побрел к дальнему входу метро. «Ты – невероятно красивый город», – все, о чем я думал в тот момент.

13

Сегодня среда. Именно сегодня мы договорились с Юлией провести разбор моего подсознания. Она предложила подъехать в ее офис после 19:00, пояснив, что в нерабочее время денег не берет.

Здесь, наверное, необходимо написать, какой был чудесный денек сегодня, прекрасная теплая погода. Как я, напевая, выбирал, какую рубашку сегодня надеть – нет, не рубашку, какую сорочку мне сегодня надеть. Но погода была непогода, шла какая-то изморозь, больше похожая на мелкий снег, на улице было серо; нет, скорее тухло. А мое настроение можно охарактеризовать как унылое говно.

Решил поехать на такси. В машине играла радиостанция «приплыли». И под эту плаксивую музыку меня посетила мысль, что это то самое преобразование, трансформация. Я прощался с прошлым, со своей юностью. Теперь мне открыты все пути, но отыграть партию в карты с потсантрэ уже не получится. Вот она, зрелость. По дороге я купил цветы – белые ромашки. Не знаю почему. Пусть Юлия проанализирует эти цветы и вынесет вердикт.

Поднялся на второй этаж, сказав на охране, что иду в компанию «Большая буква Я», такое вот замороченное название. Постучался, зашел, кашлянул в руку.

– Привет. Это тебе.

– Привет. Спасибо. Очень мило. Но, правда, не стоило.

– У нас же вроде как свидание. Первое.

Она попыталась спрятать улыбку, но не вышло.

– Тогда пойдем в ресторан? Через дорогу отличный ресторанчик итальянской кухни, – расставляя как-то особенно цветы в вазе, предложила она.

– Я с удовольствием.

– Просто не могу уже здесь находиться. И я голодна, если честно.

Мы молча шли до ресторана. Это то молчание, будто зависла пауза, и не понимаешь, что происходит, и нет планов на будущее, не строишь вариантов развития, не анализируешь. Ты здесь и сейчас.

– О чем ты хочешь поговорить, что проработать сегодня? – спросила она, когда мы присели за стол.

– Да не знаю даже. У меня каких-то конкретных проблем вроде нет.

– А я разве говорила про проблемы? Тут можно говорить о развитии какого-либо качества в тебе, подтянуть его.

– Я просто немного по-другому представлял себе разговор на приеме у психолога.

– Да, времена меняются. Науки и специалисты совершенствуются.

– Может, попробуем разобрать мою неуверенность в себе? Думаю, тут есть над чем поработать.

– Ты покраснел. Аха. Сейчас еще. Хочу тебя огорчить, но ты не уникален. Я думаю, девяносто пять процентов людей на Земле в той или иной степени испытывают неуверенность. Возможно, что я еще занижаю цифру.

– А ты?

– Я считаю себя тем, кому над этим предстоит работать всю оставшуюся жизнь.

– Странно. Мне кажется, в тебе отражаются такие сильные самоуважение и харизма, что с этой фобией у тебя проблем нет.

– Тебе это кажется. Когда ты себя чувствуешь неуверенно?

– Не знаю. Например, сейчас.

– То есть ты чувствуешь неуверенность при разговоре с человеком?

– Да. Но это происходит не со всеми людьми. С теми, которые выше меня рангом. Думаю, именно с такими людьми я чувствую себя не очень.

– А в своей компании ты уверен и расслаблен?

– Да.

– В твоей компании нет таких людей, которые добились чего-то большего?

– Есть, конечно. М-М-М. Не так много, но есть.

– Значит дело не в статусе. Пол, как я понимаю, тоже не имеет какого-то значения?

– Нет. Хотя с девушками я испытываю волнение всегда, но это не неуверенность, скорее стеснение.

– Но ведь стеснение – это родственник неуверенности.

– Слушай, давай выпьем, – предложил я, когда официант принес заказ.

– Полусухое Шардоне,