– Ты уж извини, что мы заставили тебя с нами отправиться, – вздохнул Ханс и бросил взгляд за спину, где, кутаясь в теплые плащи, ехали его рыцари. – Я хотел, чтобы ты взглянул на деревню у моря, разрешил наши споры.
– Те прибрежные пещеры стали логовом морской гидры. Как я сказал, она вернется весной, когда сойдет лед, и тогда уже можно будет что-то решать с ней.
– А что с ней решать? – хохотнул Ханс. – Головы с плеч и забыть, как страшный сон. Уж они-то не разумны, я надеюсь.
– Нет, – посмеялся Теймен и смерил его снисходительным взглядом. – Однако за них неплохо платят травники. Можно было бы их разводить.
– Чтобы они нам всех рыбаков сожрали? Ну уж нет, – проворчал под нос граф, но призадумался, замолчав.
Отряд тем временем уже спустился к городу, и стража на воротах вытянулась, отдавая честь. Копыта лошадей застучали по вычищенной от снега мостовой, и Теймен непроизвольно выдохнул. Здесь не было того ураганного ветра, который гулял за стенами, поэтому можно было больше не кутаться в плащ.
Праздным взглядом осматривая город и его жителей, он невольно отметил, что приготовления к празднику уже начались, хотя до него оставалось больше двух недель. От дома к дому протянулись цветные ленты. Двери украшали венки из еловых ветвей. Во многих окнах стояли светильники в форме священного быка. Повсюду пряно пахло гвоздикой.
Копыта коня застучали по камню центральной площади, и Теймен потянул за поводья, останавливаясь. Место, где он появлялся чуть ли не каждый месяц, кардинально переменилось.
В самом центре площади стояла красиво украшенная статуя богини плодородия. Ее правая рука поддерживала раскрытый мешок для подношений, левая обнимала шею священного быка. Вокруг носились закутанные в шубы дети. Нарядно разодетые жрецы тщательно следили за тем, чтобы никто из них не посмел осквернить божество, заодно принимая дары.
По краям площади расположились разноцветные палатки, предлагающие всевозможные праздничные товары. От многих сладко пахло выпечкой и пряным вином. Несколько торговцев расхваливали драгоценные украшения и, судя по доносящемуся с той стороны зову, довольно неплохие. Народ сновал между ними, разглядывал товары, торговался, громко перекрикиваясь с продавцами. Рядом с пряничной палаткой стояла низкорослая девушка, практически на голову ниже любого на этой площади, отчего не заметить ее было просто невозможно. Она куталась в теплую шубу и плащ и напоминала забавный комочек.
Когда бы Теймен ни приезжал в Эагард, он каждый раз искал ее глазами в толпе, и это стало своеобразной традицией. Найти ее удавалось не всегда, но, когда это происходило, настроение само собой улучшалось, словно она была его своеобразным символом удачи.
Кто она и откуда, он не знал, но до сих пор его это и не волновало. Внешностью незнакомка была похожа на степнячку, но здесь, на севере, с тех пор как Онгерию захватили степные народы, часто стали встречаться представители их племен. К тому же в Золотогорье всегда стекались торговцы из многих земель.
– Ты чего застыл? – усмехнулся Ханс, разворачивая коня и возвращаясь. – На празднике никогда не был?
– Нет, – покачал головой Теймен, с любопытством рассматривая галдящий и толпящийся народ. – В прошлом году мы ездили в Зелейн, а позапрошлой зимой умерла мать.
– Да, я слышал, – помрачнел граф, но затем мотнул головой и осмотрел площадь своего города. – Что ж, тогда замечательно, что ты решил не проводить эту зиму в недрах горы, – он подмигнул. – Эагард славится своими гуляниями на все Золотогорье. Крупнее только, пожалуй, в столице. Сюда даже из-за моря приплывают. Иногда и торговцы от варваров заглядывают.
– И вы их пускаете? – недоуменно нахмурился Теймен и подтолкнул коня пятками, направляя вслед за Хансом.
– Почему нет? Они же не воевать сюда приезжают, а торговцам мы всегда рады. Смотри, – он указал пальцем на три палатки, стоящие немного особняком на площади. – Это онгерийские. Мы сначала не хотели их пускать, но Ее Величество сказала, что люди не виноваты в том, что ими правят агрессивно настроенные драконы. Так что в этом году товары северного соседа вернулись на наши рынки. Народ пока не особо доверяет им, но никто не делает деликатесы из оленины лучше, чем онгерийцы. К тому же только на их берегах можно добыть синий жемчуг, который очень популярен у нас, поскольку его носила Ее Величество, пока не вышла замуж.
Теймен кивнул и заинтересованно покосился на палатки с красными полотнищами. К счастью, символа рода Йоахим на них не было – онгерийцы еще хотели жить. Рядом с ними стояла городская стража, оберегая горожан от них и их от жителей Эагарда.
Теймен напоследок скользнул взглядом по площади, разглядывая людей, одетых в теплые шубы и плащи, и не сдержал улыбки. Кто бы мог подумать, что он будет жить среди них, перестанет скрываться, опасаясь за жизни своих близких, станет общаться как с равными. Он перевел взгляд на въезжающего в распахнутые ворота графа, который совершенно не чурался того, что общался с драконом, и вел себя так, словно считал Теймена другом. Поразительно, как легко далась золотогорцам правда о том, кто жил по соседству с ними, кто их король.
– Ты извини, что я тебя в замок не зову, – поморщился Ханс, останавливая коня и спешиваясь перед входом в огромный особняк. – Его еще восстанавливают после вторжения зверомордых. Эти твари не просто сожгли его, но еще и стены развалили. Хорошо, хоть большую часть города не тронули, а дожди не дали пожарам уничтожить уцелевшее.
– Мне все равно, где жить, – пожал плечами Теймен. – Хотя я бы с большим удовольствием домой улетел.
– Метель надвигается, – покачал головой Ханс и повел его в свой дом. – Я думаю, горы опасны в буран даже для драконов. Стихия не щадит никого. Для меня большая честь предложить тебе кров.
– Да, не каждый день дракон заглядывает на огонек, – посмеялся Теймен.
– Огонек тоже будет, – хохотнул граф. – Я приказал разжечь все камины, зная, как вы их любите. Все же важнее согреться изнутри, – он расплылся в ехидной улыбке. – Как ты смотришь на то, чтобы залить в нас пару чарок горячего вина?
– Ты же знаешь, я никогда не откажусь от возможности доказать тебе, что парой чарок ты жажду дракона не утолишь, – широко улыбнулся Теймен и вошел в гостиную.
В небольшом камине уже весело трещал огонь, заглушая завывания ветра. Тепло растекалось по богато украшенной гобеленами и охотничьими трофеями комнате, и летящие за окном хлопья снега больше не досаждали.
Теймен вольготно развалился на диване, вытягивая ладони к огню и наслаждаясь жаром как изнутри, так и снаружи. Как бы он ни желал поскорее вернуться в логово, но лететь в метель было опасно, Ханс был прав. Причин для риска у него не было – если бы что-то случилось, Юлиан прислал бы вестника. До тех пор Теймен мог наслаждаться горячим вином, пылающим камином и приятной компанией графа.
Глава 2
Удивительная суета царила в городе в двух днях верхового пути от границы с Онгерией. Все здесь буквально кричало о том, что приближался один из важнейших для северян праздников. Дома и улицы были щедро украшены цветными лентами, самодельными игрушками, еловыми ветвями и статуэтками божеств. Отовсюду доносились умопомрачительные ароматы пряностей, выпечки и копченого мяса.
По улицам бегали, играя в снежки, закутанные в теплые одежды дети. Пар облачками вырывался из их раскрытых в смехе ртов, и белый иней покрывал ресницы и брови.
Горожане сновали от лавки к лавке, стараясь закончить дела прежде, чем начнется метель. Их плотные плащи и шубы пестрили разными цветами, еще сильнее добавляя к красочной атмосфере предпраздничной суеты. Время от времени среди них можно было заметить стражу, следящую за порядком и патрулирующую улицы.
Инес вытянула ладонь и с улыбкой на губах смотрела, как снежинки плавятся на коже, покалывая морозом. Красивые, идеальной формы, они исчезали, оставляя за собой капельки воды. Удивительная магия природы не переставала восхищать ее, хотя она жила так далеко на севере уже пятый год.
Она любила снег. Инес до сих пор трепетно хранила воспоминание о том, как выглянула в окно после первого снегопада в своей жизни. Бескрайние долины и пушистые леса укрывало белоснежное одеяло. Сугробы сияли в утренних лучах солнца, словно их усыпали бриллиантовой крошкой, и простирались до самого горизонта.
Ее даже не волновало, что вместе с этой красотой приходил лютый мороз. Инес была готова кутаться в теплые шубы и плотные плащи, лишь бы наслаждаться этим чудом природы. Она бы с удовольствием провела на севере всю оставшуюся жизнь и мирилась с холодом, если бы хоть кто-нибудь предложил ей выбор. Вот только у ее семьи на нее были иные планы.
Инес сжала пальцы и сморщила нос, мгновенно растеряв все хорошее настроение. Засунув ладонь в плотную варежку, она побрела в сторону центральной площади, откуда доносился самый аппетитный аромат.
Она не просила, чтобы ее перевезли на север, но теперь не желала отсюда уезжать. Природа здесь совершенно отличалась от той, что была у Туманного океана, где она выросла. Ей здесь понравилось, и Инес мечтала остаться на севере навсегда.
Весной со стороны Северного моря прилетал солоноватый ветер, принося с собой теплые дожди, которые пробуждали закоченевшую за зиму землю к жизни. Деревья и травы зацветали, раскрашивая долины и горы многообразием красок, и благоухали всевозможными ароматами.
Летом с востока приходили сухие ветра, прогоняли влагу и дарили жаркую солнечную погоду. В такие дни Инес с удовольствием наведывалась к морю или к многочисленным озерам. Было так приятно окунуть ноги в прохладную воду, когда все вокруг плавилось от жары.
Осенью мир преображался, раскрашиваясь огненными цветами, и невозможно было налюбоваться удивительной красотой лесов и полей.
Зимой землю укрывали пушистые одеяла из белого снега. Реки и озера сковывало льдом, на котором можно было так забавно скользить.
Инес вымученно вздохнула, выпуская облако пара изо рта. Она не хотела возвращаться домой. Там ее ждала семья, которая уже наверняка подыскала ей нового кандидата в мужья. Вот только его, как и всех предыдущих, ждал неприятный сюрприз. Инес никому не позволит лишить ее свободы.
– Отведайте гвоздичное печенье, сударыня, – закричал какой-то торговец, когда она проходила мимо его лавки.
Инес вздрогнула от неожиданности и обернулась к пожилому мужчине, пытаясь понять, что он от нее хотел.
– Ну же, – торговец протянул деревянную тарелку с россыпью выпечки.
Инес смущенно улыбнулась и благодарно кивнула, угощаясь печеньем с пряным вкусом гвоздики. Оно было довольно непривычное для нее, но очень вкусное. И хотя эта пряность была родом с берегов Туманного океана, в тех краях подобных блюд не готовили.
– Это очень вкусно, спасибо. Сколько я вам должна?
– Нисколько, сударыня, это угощение. Вы выглядели такой замерзшей, – посмеялся пожилой мужчина. – У вас интересный акцент. Вы откуда?
– С юга Большой Земли, – вежливо улыбнулась Инес и с интересом посмотрела на разнообразную выпечку.
Булочки, печенье, длинный плетеный хлеб и леденцы из топленого сахара пахли так притягательно, что захотелось купить их все. К сожалению, объяснить, откуда все это, она не сможет – дома таких товаров не найти.
– Далеко же вы забрались, – посмеялся торговец и протянул ей какую-то маленькую пухлую булку, – Попробуйте. Мы зовем это малым хлебом плодородия. Традиционное для севера кушанье на празднике середины зимы.
Инес поблагодарила мужчину и укусила булочку. Внутри оказалась начинка из медового яблока и гвоздики. Снова эта пряность. Похоже, она была каким-то образом связана с праздником.
Жаль, что дома запретили общественные гуляния. Как будто за это правителей станут любить больше.
– Нравится? – прищурился торговец.
– Вкусно, – Инес кивнула, развязала кошелек и, не мелочась, достала серебряник.
Мужчина взял монету, рассмотрел чеканку и мгновенно растерял все свое благодушное настроение. От него повеяло гневом и презрением, которые он и не пытался скрыть, брезгливо скривив губы и отвернувшись.
Инес виновато пожала плечами и отправилась бродить по площади дальше. Ее мнения при принятии решения никто не спрашивал, а даже если бы случилось чудо и им поинтересовались, то это ничего бы не изменило. На то, что думала она, всем было плевать.
Неожиданно на площадь въехал наместник с отрядом рыцарей. Стража принялась освобождать ему дорогу, разгоняя дурачащихся детей.
Инес заинтересованно покосилась на сопровождавшего графа мужчину. Он часто появлялся в этом городе, хотя вроде и не жил нигде поблизости. Местные обращались к нему как к лорду. Наверное, он владел землями где-нибудь по соседству с пограничным графством.
Незнакомец был высоким, с широкими плечами и подтянутым телом. Сейчас его скрывал плотный меховой плащ, в который он кутался, прячась от мороза, но Инес слишком хорошо знала, что скрывалось под ним. Она уже не раз издалека наблюдала за ним.
Хотел он того или нет, но мужчина заметно выделялся в толпе. Помимо стати, которой не могли похвастаться даже многие воины, у него были потрясающе красивые голубые глаза и длинные светлые волосы цвета платины, которые он всегда заплетал в сложные косы. Многие северяне отличались светлыми глазами и волосами, но ни у кого не было настолько чистых оттенков. К тому же такую длину волос носили только варвары, но он однозначно точно не был одним из них.
Незнакомец с улыбкой на широких губах рассматривал площадь и следил за тем, как ребятня убегала от двух солдат, которые тщетно пытались их поймать. Инес тоже проследила за ними и улыбнулась, едва сдержав смех. Ну ведь пустая же затея! Только зря позорились.
Она покачала головой и вернула свое внимание голубоглазому незнакомцу. Он скользнул взглядом по палаткам и всмотрелся в онгерийские. Повернувшись к графу, он что-то сказал, и они уехали.
Досада кольнула сердце, но Инес отмахнулась от глупой надежды быть замеченной таким красавцем. Наверняка у него отбоя от невест не было. Она не станет навязываться. По крайней мере, первой не подойдет.
О ветер! О чем она вообще думала? Ее семья не позволит ей подобных отношений! Никогда.
Боль и обида сдавили грудь. Следом поднялась волна ненависти к жребию, который выпал ей при рождении. Уж лучше бы она родилась какой-нибудь незначительной букашкой.
Настроение окончательно пропало.
Инес развернулась и направилась прочь с площади и из города, возвращаясь домой, пока метель не накрыла долину. Нужно было меньше мечтать о жизни, которой у нее никогда не будет, а думать о том, как устроить ту, что была уготована судьбой. Да так, чтобы не застрять с каким-нибудь тупоголовым бараном до конца своих дней.
*
– Где ты была? – накинулся на Инес один из ее старших братьев, стоило ей спешиться во внутреннем дворе замка.
Она мрачно посмотрела на него и сморщила нос, ничего не ответив. Передав поводья лакею, Инес шагнула прочь от едва не вспыхнувшего от гнева брата.
– Ну погоди, брат узнает, что ты опять на три дня пропадала, он тебя в башне запрет и в цепи закует. Посмотрим тогда, как ты отмалчиваться будешь!
– Я не могу на прогулку выехать? – Инес обернулась и прожгла Мунса ненавидящим взглядом. – Я не ваша рабыня!
– Ты наша сестра, которая не делает того, что должна! Из-за тебя все идет наперекосяк!
– Я здесь ни при чем! – воскликнула она и взмахнула руками, указывая на окружающие их замковые стены. Стража молча стояла вдоль них и изображала из себя закованные в броню изваяния. – Я не просила ничего из этого! Мне было хорошо и дома, но вы притащили меня сюда, сказали, что это мой «новый дом», а теперь пытаетесь спихнуть любому, кто даст вам денег и войско. Я не товар, который вы можете продать! Я ваша сестра!
– Куда ты ездила? – раздался грозный бас старшего брата из-за спины.
Инес сжалась и развернулась, смотря, как на улицу выходит одетый в легкую рубашку приземистый мужчина. Он был так похож на отца, что становилось не по себе. Старик перестал портить ей жизнь всего пять лет назад, а теперь его дело продолжил его старший сын. Вот только в отличие от отца, он был гораздо более жестоким и не знал жалости. Вообще.
Инес обхватила себя руками, плотнее запахнувшись в теплый плащ.
– К морю. Меня угнетают эти каменные стены, – она опустила глаза, не выдержав тяжелого взгляда старшего брата.
– Я говорил тебе извещать меня, когда ты вздумаешь покинуть город, но ты упорно игнорируешь каждое мое проклятое слово, сестренка, – жутко протянул последнее слово он. – Мне заковать тебя в спальне, чтобы ты наконец вспомнила свое место?
– Прекрати так со мной обращаться! – вскрикнула Инес и, набравшись смелости, впилась в Аббинкса испепеляющим взглядом. Сердце застыло в груди в ожидании наказания.
Его черно-коричневые глаза опасно сощурились, но на губах появилась одобрительная усмешка.
– Ну хоть в чем-то ты наша кровь, – он бросил взгляд на Мунса за ее спиной. – Не все в тебе от этой помешанной дуры.
– Не смей говорить о моей матери в подобном тоне! – Инес сжала кулаки, в красках представляя, как они впечатываются в его бесящую физиономию.
К сожалению, она могла только мечтать об этом. Попробуй она коснуться его, Аббинкс бы заставил ее пожалеть, что не убил ее сразу. Более жестокого создания сложно было найти отсюда до берегов Туманного океана на юге Большой Земли.
– Матери? – захохотал он и покачал головой, скрестив огромные руки на груди. – Эта трусливая овца сбежала, стоило ей узнать о болезни отца. Тебя она, между прочим, бросила. Вот только ни отец, ни мы от тебя не отвернулись. Ты наша кровь, нравится тебе это или нет. Так что будь любезна следовать нашим приказам.
– Мать сбежала, потому что отец бил ее, – выдавила сквозь сжатые до боли зубы Инес.
Она медленно вдохнула через нос, чтобы успокоиться хоть немного. В том, что брат даст сдачи, она больше не сомневалась, и испытать на себе его удар снова ей не хотелось. И, скорее всего, на этот раз на одном он не остановится. Если не придумает чего похуже.
– Пусть и так, – жутко сощурился Аббинкс, наклоняясь к ней и явно провоцируя. – Что же она тебя с собой не забрала?
– Вы бы меня не отпустили, – Инес впилась ненавидящим взглядом в такие близкие черно-коричневые глаза, что могла увидеть собственное отражение в них. – Она боялась, что вы отправитесь за ней и…
– Мы и отправились, – оскалился в язвительной усмешке он.
– Что вы с ней сделали? – тихо прошептала Инес, мгновенно растеряв всю свою ярость.
Холодок пробежал по коже. Гнев сменился опустошающим чувством отчаяния. Сердце больно сдавило в груди в ожидании приговора.
Инес так и не получила весточки от матери после ее побега, но считала, что она просто скрывалась от разгневанной семьи. У нее никогда не хватало духу спросить братьев, слышали ли они что-нибудь о ней, а тут выяснилось, что…
– Ты и сама прекрасно знаешь. С ней произошло то же, что и с остальными предателями, посмевшими пойти против нашей воли, нашего рода, – очень медленно и внятно проговорил старший брат и жутко усмехнулся. – Так что заруби себе на носу: если мы решим, что ты предала семью…
– Я поняла, – сморщила нос Инес, перебивая.
Она до боли в пальцах сжала кулаки и сдерживала себя из последних сил. Горечь жгла все внутри нее, но она не могла позволить братьям считать, что они могли манипулировать ею.
