Александр Изотов "Нулевой мир 8. Мера Человек: Зов"

Вот только кто из двух сыновей, неизвестно. Запечатанное слово ещё пойди найди. Таджия обмолвилась, что молчание Неба можно объяснить только в двух случаях: либо слова нет вообще, либо приор на самом деле жив.

То есть, у этой магии есть нюансы – оставляя такое «завещание», приор может прицепить его к своей смерти. Помрёт – слово «активируется», и воля человека станет видна Небу. А не помрёт, приедет обратно, будто ничего и не было. И наследники ничего не узнают, лишний раз волноваться не будут.

Я промолчал о том, что знаю о третьем способе спрятать слово. Это аурит, и лишний раз о нём говорить было бы чревато.

Возможно, слово закрыли в какой-то «секретнице», как называли такие шкатулки хитро-мудрые Серые Волки. Или спрятали в богатой жиле с ангельским металлом.

Что мне даст «слово» приора?

С одной стороны, ничего.

С другой стороны, открывается много возможностей. Зная, кто истинный наследник, можно сразу начать с ним диалог. В противном случае, если наследник вдруг окажется сам сторонником Бездны…

Я вздохнул. Слишком много «если», а у меня по факту пока ничего. Я совершенно ничего не знаю о местных, и с чего начать поиски «слова», даже не представляю. Те же Буйволы согласились проводить меня лишь до земель следующего старшего племени – Стрекочущие Ласточки.

– А Муравьиные Горы? – не унимался Самир, – На нашей границе с Жёлтым прио…

– Я знаю, где они находятся. Ещё туда, голова твоя безрогая, попробуй сунуться. Лично в усыпальнице за тебя помолюсь, чтоб духи племени мозги вправили.

Я вспомнил, что уже слышал о Муравьиных Горах. На границе с Жёлтым Приоратом? Да уж, приору Гильберту при жизни не повезло с его владениями: то Шмелиный Лес, то Паучьи Овраги, то пустыня, полная скорпионов. Муравьиные Горы, судя по всему, тоже место не самое гостеприимное.

Вскоре Ариф поднял руку, попросив нас остановиться. Впереди виднелся вход в ущелье, разрывающее равнину. Широкий каньон тянулся в нам от горных вершин с одной стороны и уходил к Слезе Каэля с другой.

И, судя по всему, чтобы перебраться на ту сторону, нужно спускаться вниз.

– Стойте здесь, мне нужно поговорить со Стрекочущими Ласточками.

– Ариф, – позвал я, когда заметил, что у входа в ущелье появился чернокожий зверь.

Нехорошее предчувствие сразу овладело мной, будто бы меня здесь уже ждали. Столько раз предсказания оракулов встречали меня в Инфериоре, что я бы не удивился, случись и здесь подобное.

Ариф повернулся, и я негромко добавил:

– Прошу, не называй моего имени. Просто гонец приора Зигфрида.

Тот пожал плечами, потом направил фырчащего буйвола к ущелью. Молодой Самир рядом недовольно сопел, скручивая толстые поводья и заставляя своего быка нервничать, и бросал на меня нетерпеливые взгляды.

– А ты встречал Белого Копейщика? – вдруг спросил Самир, когда Ариф достаточно далеко отъехал.

– Кого? – я удивился.

– Это великий воин, ты должен был его видеть. Пустынники, по-моему, так его назвали.

Заметив моё удивлённое лицо, он добавил:

– Ну, ты же был в Шмелином Лесу? А там он, говорят, один сразился с сотнями врагов.

– Белый Копейщик? – я непроизвольно тронул древко своего копья, прицепленного к рогам буйвола.

Наш разговор с Таджией остался в секрете, а сам молодой зверь, глядя на меня, ни о чём не догадывался.

Белый Волк с копьём в руках должного впечатления на него не производил. Да оно и понятно, великий воин где-то там, в сказках, а тут перед ним просто зверь. Пусть и сильный, но всего лишь третьей ступени.

Самир ждал ответа, и я осторожно предположил:

– Ну, он был не один, наверное. Со своим отрядом, и местные жители помогли…

– Тогда нет, – Самир покачал головой, – Этот всех один побеждал.

Как в юной голове умещалась такая каша, я не понимал. Ну вот же я, пришёл, и рассказал о последних новостях. И про Шмелиный Лес, да ещё и про Синий Приорат добавил.

Ну, чутка ему подумать, и можно догадаться, что я и есть тот герой из новых сказок.

Взгляд Самира мечтательно устремился к Проклятым Горам, чьи торчащие снежные пики были отсюда видны.

– Может, он где-то там? Все великие воины ищут силу в Проклятых Горах.

– Карающий Рог был таким? – я решил начать разговор с другой стороны.

– Величайший воин, – с готовностью кивнул Самир, – Он действовал сам, и не ждал знаков с Неба. А зачем?

Я пожал плечами.

– Ведь если чист душой, и каждый день молишься? Зачем знаки с Неба, если все твои удары отмечены верой? – Самир разгорячился, видимо, желая выговориться.

– И он ушёл в Проклятые Горы?

– Чтобы ступень поднять. А так он и на юге воевал, в той самой войне. Ну, которая до сих пор идёт, – вздохнул молодой Буйвол.

Судя по его тону, эта война давно бы прекратилась, отпусти кто туда самого Самира. Уж он бы разобрался, что к чему.

А меня заинтересовал поступок Карающего Рога. Когда-то я и сам подумывал о таком, чтобы поднять меру, убивая сильных животных. Небу безразлично, каким духом тебя пичкать. Вот только меня остановило то, что мастерству в горах никто не обучит.

– И как же он овладел оружием? – я засомневался в правдивости легенды.

Сколько бы силы там не получил древний герой, а любой более-менее владеющий клинком умелец смог бы остановить его.

– Ну-у-у… – Буйволу не особо понравились мои лишние размышления, – Духи племени отметили его, одарили мастерством. Разве этого мало?

– Нет, конечно, – я покачал головой, – Это хорошо.

– А ещё там, говорят, можно овладеть магией, – зашептал Самир.

– Стихией?

– Нет, той самой, которая призывает на помощь Небо.

Она поднял глаза наверх, и мимолётно коснулся лба пальцами.

– Это какой? – я сделал вид, что не понял.

Самир покосился в сторону Арифа, который о чём-то болтал с охранником у входа в ущелье.

– Ну, разве ты не слышал? Все сейчас поговаривают об этой магии… Что даже обычный зверь может… ну-у-у… призвать ангела и любого врага победить… – он говорил уже чуть ли не со свистом, – Только не говори Арифу, Белый Волк!

Слова юного Буйвола вызвали у меня мурашки на спине, но я усмехнулся:

– Не скажу. Вот так вот, ангела призвать?

– Да, да, и использовать его силу. Вот совсем недавно такое было в Жёлтом Приорате, в их Шмелином Лесу. Говорят, что Белый Копейщик гудел в ангельскую трубу, и слышно его было издалека.

– Да-а-а?

Самир часто закивал:

– И в Зелёном тоже, мне пустынники рассказывали. Там Копейщик призвал ангела, и в горах демонов победил.

Я лишь поджал губы. Не демонов, а ангелов. Впрочем, попробуй я сейчас ещё скажи Самиру, что ангелы могут предать Небо, как он отреагирует? Нет, явно не стоит.

– Где он только не побывал, – будто бы удивился я.

– Не веришь? А сам говоришь, всё видел, – парень с сомнением смотрел на меня, – А ведь этот Копейщик, говорят, человека один на один убил. И не раз.

Самир увлёкся, рассказывая слухи, которые принесли охотники. Они спускались по Слезе Каэля до целых деревень, и принесли некоторые занимательные вести. Что некий воин, которого ждут Пустынные Скорпионы, побеждает демонов и предавших Небо людей, и в нём сидит ангел.

Я слушал его, не понимая, о каких событиях речь. Это он про мою битву с командором Морицом в Красном Приорате, или про битву с Жёлтым Гильбертом в пустыне?

Нет, последняя произошла буквально вчера, не успели бы сложить складную легенду. Я продолжал слушать Самира, и получалось, что тем Морицом, чью кольчугу я уже давно износил, овладел демон, а Белый Копейщик, получив благословение предков и помощь ангела, победил его с одного удара.

– Благословение предков-то у меня будет, – мечтательно прошептал Самир, – А в Проклятых Горах я получу силу ангела.

– Говорят, в Проклятых не место зверям.

– Но не героям, – упрямо ответил Самир.

Ещё больше удивляло, что Буйволы, получая такие сказки из соседних земель, особо не волновались, правда это всё или нет. Молодёжи нравилось, а старики только ворчали.

– А в Синем Приорате, говорят, недавно знамение было, – не унимался юноша, – Совсем как в нашей Каэлевой Впадине. Небеса горели.

Мне сразу вспомнились Старые Горы возле Вольфграда, и как звери в крепости Альфы обсуждали горящие небеса. Это когда бог Каэль имел глупость спуститься к Эзекаилу, чтобы разобраться с обнаглевшим ангелом.

Получается, в Каэлевой Впадине тоже боги вниз спускаются? И зачем, спрашивается?

Меня всё больше начало интересовать это место. Но спросил я о другом.

– Что ж вы, получается, всё же слышали новости из далёких земель? – переспросил я, – Синий Приорат не близко.

Самир снова покосился на Арифа, который наконец двинулся в нашу сторону, и пожал плечами:

– За что купил, за то и продаю. Не хочешь, не верь.

– Белый Копейщик, значит… – задумчиво повторил я.

– Ну, так в Жёлтом Приорате говорили. Наши оракулы-то молчат.

– И правильно делают, – нарочито громко сказал подъехавший Ариф, – Что, зверь, он тебе всё сказками голову морочит?

Я покачал головой, решив заступиться за парня.

– Самир, разве тебе мало новостей от гонца? Как видишь, никаких ангелов и летающих копейщиков, везде звери сражаются своими силами.

– Что там с проходом, мастер? –отвлёк я его от нового спора.

Ариф перевёл взгляд с покрасневшего Самира на меня и сказал:

– Белый Волк, я не называл твоего имени. Дальше тебя будут провожать уже Стрекочущие Ласточки. Это их земли, пойдёте по Великому Разлому.

Прощание было недолгим, я спешился с буйвола и коротко кивнул Арифу и Самиру. Поймав взгляд парня, я улыбнулся. Эх, была бы Хали сейчас или Белиар, можно было бы показать какой-нибудь эффектный трюк, чтоб поддержать юнца.

Шагая к разлому в земле, где меня ожидал другой зверь, я на миг замер. Тоже темнокожий и голый по пояс, воин Ласточки был украшен всевозможными перьями, и, как и я, держал в руках тонкое изящное копьё. Лысый череп, кучерявая короткая бородка, и блестящие прозрачные глаза.

Тревога кольнула, когда я понял, что мне не нравится его взгляд. Но вроде бы метки Бездны не видно. Впрочем, я уже встречал на своём пути скрытые метки, и в этот раз решил просто быть настороже.

– Мягких перьев тебе на дороге, странник, – с интересным говором произнёс зверь, – Я четвёртое перо Мози, птенец Стрекочущих Ласточек.

***

Мы шли молча. С обеих сторон возвышались стены каньона, кое-где заросшие кустарниками, с левой стороны журчал широкий весёлый ручей, и больше в этом серо-жёлтом коридоре никаких звуков не было.

После короткого разговора перед спуском Мози больше не произнёс ни слова. Я думал поразмышлять над словами юного Буйвола о Каэлевой Впадине, но тревога меня не отпускала.

Странное было это чувство. Вроде бы и есть опасность, но иногда она ослабевала, будто нападающий передумал нападать.

А через время снова приходила тревога…

Доверять чутью на опасность я привык, и встречался с разными способами его заглушить, поэтому не расслаблялся.

Да и зверь будто бы не был источником сигнала, и напасть на него просто так я не решался. А то ещё зарублю всю мою просветительскую деятельность на корню.

Эх, прыгнуть бы в меру человека, да как надавить авторитетом, чтоб раскололся. Или ударить даром Соколов, попытаться овладеть разумом. Хотя нет, четвёртую ступень зверя навряд ли сломаю.

Стиснув зубы, я подавил в себе эти желания.

Может, тут просто земли опасные? Или сам зверь мне не доверяет, и поэтому тоже готовится к защите?

– Вы слышали о ереси Бездны? – спросил я наконец.

Задав вопрос, я ощутил себя каким-то уличным проповедником. В памяти неожиданно всплыли картинки из прошлой жизни, и я усмехнулся. А что, может, вот так ходить по деревням, и стучаться в каждую дверь?