Ольга Янышева "Долина драконов"

Я вошла и застыла на пороге.

Передо мной располагалась огромная трапезная средневекового типа. Никакого коридора или холла! Большущее помещение было заставлено длинными столами и лавками, отодвинутыми сейчас к стене.

Вокруг постамента, стоящего перед двойной лестницей, ведущей на второй этаж, собрались все присутствующие: группировка, которую я про себя назвала «капюшоны», высокий мужчина, пара слуг, нервно заламывающая руки женщина и, собственно, причина моего безголового визита сюда – хрупкая, бледная девочка.

Примерно моего возраста, может чуть помладше, она сидела с закрытыми глазами и истошно кричала, отбиваясь от любого движения в свою сторону. Самое ужасное, если это только возможно, девушка была голой, вся в крови и … и без одной ноги!

– Чтоб меня!

Не успела я выдохнуть эти два слова, как внимание всех присутствующих было обращено уже ко мне.

– Ты кто!?

– Что тут забыла! Всей прислуге велено дожидаться на улице!

– Это… это со мной, – с трудом выдавил один из охотников, и я узнала его по голосу.

– Хадим, – глупо ляпнула, скользя взглядом по золотой нашивке голубоглазого блондина.

Брови мужчины удивлённо затерялись, поднявшись выше капюшона. Маска на пол-лица мешала детально рассмотреть форму подбородка и губ.

– Я не надеялся на столь скорую встречу с тобой, София… – медленно приблизившись ко мне, иномирный ворюга сначала шумно вдохнул, а потом поморщился, будто мой запах вызвал у гада оскомину. – Какая жалость… Ты не подходишь. Придётся идти за твоей матерью.

Я разозлилась.

– Не получится. До конца не уверенна, конечно, но сомневаюсь, что портальный мост так легко восстановить, когда он полностью разрушен.

Хадим задохнулся от шока.

– Что вообще происходит?! – взъярилась женщина, и от её голоса девочка снова закричала.

– Сильная, – поморщился ближе других стоящий к нам «капюшон».

– Да, – согласился с ним «коллега». – Меня её зов просто убивает…

Пока «капюшоны» Хадима делились впечатлениями с точностью похожими на мои собственные, сам Охотник испепелял меня лютым взглядом.

Я получала моральное удовлетворение от этого взгляда.

Брюнет возле девочки нагнулся к ней и мягко прошептал:

– Дочка, открой глазки. Только посмотри на мамочку, и целитель сразу тебе поможет! У тебя будет новая нога, клянусь!

У меня дар речи пропал.

– Что значит: «… будет новая нога»!? – громко задала вопрос, зля тётку ещё сильнее.

– Девушка, если вы пришли с господином Охотником, это ещё ничего не значит! Не мешайте мне приручать мою дочь!

Злорадство и недоумение резко пропали. Их заменила настолько лютая ярость, что перед глазами помутнело.

Анализируя позже то, что я сотворила, оправдать свою смелость могу только тремя словами: «у меня поехала крыша»!!

Толкнув плечом старшего Охотника, приблизилась к стерве и очень тихо поинтересовалась:

– Повтори ещё раз… Ты сказала «приручить»? Я мешаю тебе ПРИРУЧИТЬ твою дочь?!

Женщина попятилась. Мужчина тоже.

Они не смотрели на меня. И негодования моего, кажется, даже не заметили!

Проследив за их взглядом, вздрогнула.

Девочка смотрела на меня.

Ярко-красные глаза хрупкой блондинки быстро чернели, приобретая цвет моей радужки.

Потянувшись ко мне, девочка схватила меня за руку.

В груди разлился жар. Кошмарный, испепеляющий, будто меня кто в костёр кинул.

– Ммм… – замычав, попыталась стряхнуть прилипалу, но бросила попытки, когда огонь стал оставлять меня, живо перетекая в сидящую рядом девочку.

Широко распахнув глаза, чуть челюсть не потеряла, собственными глазами увидев невероятное.

Нога у маленькой незнакомки ВЫРОСЛА! Ящерице такая скорость обретения конечности даже не снилась!

Девочка вскочила на обе ноги и выжидательно уставилась на меня, наконец, отпуская.

– Ох… – из моего рта вместо воздуха я выдохнула пар.

Озноб пробежался по телу.

«Она выкачала из меня всё тепло, чтобы отрастить ногу? Жуть… надо сваливать отсюда!»

Как по заказу передо мной засверкал красный портал.

Дамочка истерически завизжала.

– НЕТ! – крикнул Охотник, бросаясь наперерез.

Его кто-то шарахнул невидимой волной, и, вместо того, чтобы мне помешать, Хадим отлетел до самой двери, «открывая» её своей спиной.

– Пошёл ты! – показав средний палец, повалилась на родную кровать, с сожалением понимая, что красные нити оборвать сейчас я не в силах.

Меня колотило от холода и боли. Голова просто разламывалась на части, но я улыбалась, с любовью глядя на потолок бабушкиной гостевой комнаты.

Забравшись под одеяло, устало прикрыла глаза.

«Моя… моя…»

Чьи-то мысли мне доставляли колоссальную боль.

«Это что ещё за ужас?!» – возмутилась мысленно, болезненно поморщившись.

С трудом разлепив веки, испуганно дёрнулась.

Рядом с кроватью стояла та девушка… из Ракхана! Стояла и восторженно смотрела на меня.

– Вот чёрт!

«Моя… моя…»

В голове что-то взорвалось, и пред глазами помутнело.

Секунды не прошло, как я потеряла сознание.

Глава 7. Маленький просчёт или большая ошибка

«Какая жуть мне вчера снилась! – Открыв глаза, сбросила со лба мокрую прядь.

Жарко было ужасно.

Мне понадобилась секунда, чтобы понять, чем вызвана эта «баня».

Я спала под одеялом в куртке.

– Нет! Нет-нет-нет! – путаясь в одеяле, шлёпнулась на пол, приземляясь на спящую девушку.

Моя «портальная попутчица» яростно зашипела, исчезая под кроватью.

– Твою мать… твою мать! За что мне всё это?!

«Моя… моя…» – обиженно буркнула девушка… почему-то опять в моей голове.

– Чего ты ко мне привязалась!? И что теперь с тобой делать?!

– Сонечка, ты проснулась? – на лестнице послышались бабушкины шаги.

– Час от часу не легче! – посмотрев на девушку, указала ей на пол под кроватью. – Сиди здесь. Не вылезай, иначе у нас будут огромные проблемы! Слышишь? Блин, ты вообще меня понимаешь?

Блондинка только виновато хлопала глазами, всем своим видом демонстрируя, что хочет мне угодить.

– На! – вытащив из сумки один из учебников, ткнула в девушку. – Полистай… там картинки… сиди здесь! Сейчас принесу чего-нибудь поесть.

Живо подхватившись, стащила с себя куртку, штаны и футболку, тут же набрасывая халат.

– О! Милая, ты уже искупалась? – бабушка приоткрыла дверь, заглядывая в комнату. – Умница моя. Спускайся вниз, я блинчиков твоих любимых напекла…

– Секундочку, бабуль. Волосы только высушу.

– Хорошо.

Дверь закрылась, и я с невероятным облегчением рухнула на кресло.

– Жесть какая-то!

«Подруга» под кроватью болезненно застонала.

Сорвавшись с места, бухнулась уже у ножек мебели.

– Что? У тебя что-то болит?

Блондинка затрясла головой, болезненно морщась, но её взгляд настырно двигался по строчкам открытого учебника русского языка.

– Как с тобой общаться вообще? Ты – глухая? Может… немая? Да нет. Была бы немая, не смогла бы так кричать, как вчера.

– Тише, – выдавила из себя девушка, тяжело выдохнув. – Голова болит… Я учу… твой язык…

Сев на задницу, захлопала ресницами.

«Ёлки-моталки! Как у них всё просто! Мне бы такие способности! Половину странички глазами обежать и чужой язык выучить! Хотя зачем мне это? Их речь была мне понятна с самого начала. Хммм… Она сказала, что у неё голова болит… а вчера, когда у меня голова болела… возможно ли, что я так же «изучала» иномирную речь?»

– Эй. Как тебя зовут?

Девушка пожала плечами, не отрываясь от книги.

– А та женщина? Она сказала, что является твоей матерью… Это правда?

– Я не знаю. Я совсем не понимала их. Мне надо вернуться в Долину. Меня ждут.

– Кто? Тот, кто съел твою ногу? – истерически фыркнув, я не удержалась от сарказма.

– Нет, – наконец, девушка подняла на меня идентичные по цвету с моими глаза. – Источник. Я не должна оставлять его и на мгновение. На меня напали… не успела я и глазом моргнуть, как меня затащило в воронку. А потом это тело…

– Это да! – Я оглядела голую девушку, предполагая, что она говорит о своей наготе. – Тебе надо в душ, смыть с себя кровь, а потом я выберу тебе что-нибудь из своей одежды. Идём.

Бабушка нарадоваться не могла, когда я забрала все её блины, вазочку с вареньем и литровую кружку горячего чая, поднимаясь к себе в спальню через полчаса.

Наблюдая, как блондинка уминает завтрак на двоих в одно… один рот, размышляла, что с ней делать дальше.

Я проверила, девушка, действительно, обучалась по щелчку пальцев, быстро листая книгу за книгой. Пока я купалась, она освоила годичный курс десятиклассника и была хоть сейчас готова ответить на любой вопрос учителя. Сажать уникум за компьютер я побоялась.

Девушка нервничала всё сильнее, когда время стало близиться к обеду, и я поняла, что у меня не остаётся другого выбора, как отправить ракханку обратно.

Удивляло то, что я не хотела этого делать. Всё чаще ловила на себе несчастные взгляды девушки и испытывала тоскливое чувство в душе от одной мысли, что нам с ней придётся расстаться.

Поставив перед иномирянкой миску с гороховым супом, села напротив: