Денис Сергеевич Ушаков "Дороги, которые нас выбирают"

Руслан коротко кивнул и вопросительно посмотрел на нее.

– Хорошо. Но давай тогда я сначала еще раз спрошу тебя – что ты сам помнишь?

– Ну я уж говорил – ехал из Владимира в Иваново, к девушке.

– К девушке? – переспросила она.

– Ну… да, к девушке. Познакомились с ней в интернете, решили увидеться. Вот я и поехал. С другом договорился, до Владимира вместе, а потом я сам сел за руль. Ехал быстро, торопился. Потом, кажется, задремал или просто задумался – не помню. Тут как из-под земли – авто. То ли я выехал на встречку, то ли он подрезал меня… в общем, чуть не столкнулся с другой машиной, меня занесло, вылетел с дороги, прямо в деревья, ну и… последнее, что помню, как вперед головой летел прямо в стекло. Потом удар, я отрубился. Очнулся здесь в лесу, на поляне. Шел долго, выбрался на дорогу. Там тебя встретил. Собственно, вся история.

– Понятно, – коротко произнесла она и замолчала.

– Когда тебя увидел, думал бродяжка какая-то, испугался, что где-то дружки твои сидят. Но вроде обошлось, – он попытался улыбнуться.

Она не ответила на улыбку. Также молча упорно шла вперед.

Руслан почувствовал, что начинает терять терпение.

– Послушай, Марин, может ответишь хоть что-нибудь? Я не паникер, конечно, но ситуация мне непонятная. Не молчи, пожалуйста.

Никакой реакции. Это разозлило его еще сильней. Он замедлил шаг, остановился. Сложил руки на груди и просто молча встал прямо посередине дороги.

Марина, казалось, не обратила на его жест никакого внимания. Также шла ровным шагом вперед, не оглядываясь.

Пять – десять – двадцать шагов. Руслан не выдержал, побежал за ней. Он обогнал девушку и заступил ей дорогу.

– Ответь, блин, хоть на один вопрос! Это так сложно? Я как будто с мертвецом разговариваю!

Она остановилась, подняла на него глаза. Ему вновь стало как-то не по себе под ее взглядом.

– Я тебе отвечу, но ответ тебе точно не понравится.

– Позволь я сам решу!

Его уже начинали откровенно бесить ее загадки. Почему нельзя просто взять и поговорить? Разве он задает какие-то сложные и сверхъестественные вопросы?

Она все еще сверлила его глазами. Потом отвела взгляд. Спросила:

– Ты сам то что думаешь, Руслан?

– Думаю, что я попал в какую-то заварушку. Нахожусь черт знает где, телефон не ловит, машина куда-то пропала, да и люди исчезли вовсе. Еще и ты строишь из себя секретного агента – молчишь, на вопросы отвечать не хочешь.

– Последнее, что ты помнишь… эта авария… она была серьезная?

– Конечно, если после нее мне, похоже, память отшибло, не помню, как попал сюда. Да и следов никаких – должен же был меня кто-то в этот лес притащить. Но там все чисто было, я проверял – снег не примят нигде, как будто я туда с неба свалился. Может, это розыгрыш?

Марина как-то криво улыбнулась. Нехорошая такая улыбка вышла.

– Ты не маленький мальчик, должен понимать, что просто так в такие истории не попадают. И в авариях таких обычно выживших нет.

– И? Что ты хочешь этим сказать?

Марина перестала улыбаться, задумчиво посмотрела куда-то в сторону темнеющего леса. Громко вздохнула, потом повернулась и вновь посмотрела ему прямо в глаза.

– Хочу сказать, Руслан, что чудес не бывает.

– Что? Причем здесь это?

– При том. Ты умер, Руслан.

– Чушь какая! Я же здесь с тобой. Разговариваю, иду куда-то.

– Холодно сегодня, м? Скажи, ты чувствуешь холод? Или, может быть, ты хочешь есть? Голоден? Честно?

– Нет. Не чувствую! – пролепетал Руслан, в горле пересохло, накатила какая-то тяжесть.

– А воздух? Крикни! Не можешь? Воздух не пропускает твоего голоса. И эха нет.

– Но послушай… – Руслан взволновано схватил ее за плечо. – А запах? Я чувствую, что от тебя пахнет чем-то… – он замялся, – прости, но как будто ты из болота вылезла.

Марина болезненно улыбнулась, словно он задел какие-то ее глубинные чувства.

– Запахи… запахи остаются. Только это не твой запах теперь. Так пахнет смерть. Это запах твоей смерти.

– Постой, но мне было холодно, когда я здесь появился, я точно помню! Руки, ноги закоченели! – с отчаяньем в голосе воскликнул Руслан.

– Когда руку отрубают, она тоже может шевелиться еще несколько секунд. Это остаточное явленье. Нити рвутся.

– Какие еще, на хрен, нити? Что за фигня здесь происходит?

– Нити, которыми ты привязан к миру живых, который там, за чертой, – спокойно ответила девушка.

– Чертовщина какая-то! Не может этого быть! Подожди! То есть, если я мертв, я ничего не чувствую, так по-твоему? Ладно, смотри.

Он выхватил из кармана короткий складной нож. Это был подарок отца, Руслан никогда с ним не расставался. Щелчок – и полоска стали сверкнула в лунном свете. Он секунду колебался, но потом решительно резанул ножом по ладони и уставился… на чистую гладкую кожу. Ничего, даже не покраснела. Он проделал это еще и еще, наконец с рыком отшвырнул нож в сторону. Марина сделала шаг ему навстречу. Вытянула руку вперед, то ли желая остановить, то ли успокоить. Он хотел было ее оттолкнуть, но не стал. Позволил ладони девушки коснуться своего плеча. Марина подошла еще ближе, не переставая гладить его по плечу, заглянула в глаза.

– Руслан, то, что случилось, не изменить. Успокойся. Я помогу, чем смогу. Никому не хочется уходить, еще и не своей смертью. Я тоже… – она помолчала, – я тоже оказалась здесь совсем не по своей воле. Я… меня убили. Подло убили, я поддалась своему страху и не смогла сопротивляться. Расскажу позже. Давай, нам нужно идти дальше. У нас будет время поговорить. Пожалуйста, верь мне. Пойдем, ну пойдем, слышишь?

Девушка легонько обняла его за плечи и повела за собой. Он шел не сопротивляясь. Подавленный, буквально уничтоженный услышанным. Если бы он мог заплакать – заплакал бы. Но мертвые не умеют плакать.

Кате надоело ждать. Она наматывала круги по маленькой двухкомнатной квартире, периодически останавливаясь у большого зеркала в коридоре и рассматривая свое отражение. Оттуда на нее смотрела симпатичная девушка, лет двадцати. Завитые локоны, макияж, узкое черное платье, ладно сидевшее по фигуре. Большие голубые глаза, чуть вздернутый носик. Не красавица, конечно. Но весьма и весьма эффектна. Она очень старалась, ведь сегодняшний вечер был особенно важен для нее. Когда они познакомились с Русланом, она поначалу не верила, что невинная переписка в интернете приведет к чему-то по-настоящему серьезному. Но со временем Катя поняла, что это не просто очередной интернет-роман. Рус оказался хорошим парнем, их многое объединяло, а главное, он не бросал слов на ветер. Их разделяла ни одна сотня километров, но он все равно пообещал приехать и сейчас мчался к ней. Ее принц на белом коне.

Подруги сначала лишь улыбались, когда она рассказала им, что общается с парнем из Москвы. «Это ненадолго! Вот увидишь!» – и теперь они лишь завистливо вздыхали, слушая ее рассказы о том, что они все-таки собираются увидеться.

И вот она ждет его целый день, отослала маму в гости к тете Наташе под предлогом того, что хочет собрать девчонок, а он все никак не появляется.

Оторвавшись от зеркала, девушка подошла к столу, на котором лежал телефон. Провела ноготком по экрану. Пусто. Ни ответа, ни привета.

– Ну не мог же он вот так просто меня кинуть? – рассуждала она вслух. – Глупо как-то. Он присылал фотки с дороги, писал, а теперь замолчал. Ну что ж, придется слегка нарушить приличия и побыть немного навязчивой.

Она набрала его номер и нажала кнопку звонка. Телефон на секунду завис, потом из динамика послышался четкий голос оператора, переведенный на два языка: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети»

– Вот те раз. Неужели он все-таки обманул меня? Да нет, глупости, скорее всего заехал в «яму», где просто не ловит сеть. Ладно, попробуем по-другому.

Катя открыла окошко мессенджера. Судя по всему, он был в сети около двух часов назад. Сейчас почти девять вечера.

– Может, что-то случилось? Куда он пропал?

Она нервно постукивала ногтями по экрану аппарата, наконец еще раз открыв приложение, начала быстро печатать:

«Привет, потеряшка! Ты где??? Я тут уже беспокоюсь!»

Отправка прошла. Две серые галочки. Доставлено, но не прочитано.

Она еще раз набрала номер. Безрезультатно. Тишина в эфире – «абонент не абонент».

Что-то было не так. Она интуитивно чувствовало это. И это чувство тревоги нарастало у нее в груди. Чтобы успокоится, она подсела к ноутбуку и включила любимый сериал. Не помогло. Не могла она сидеть на месте. Опять взяла в руки телефон. Забарабанила по клавишам:

«Руслан, пожалуйста, ответь! Даже если ты не приедешь, просто дай знать, что с тобой все хорошо. И я должна тебе кое-что сказать! Хочу быть честной. Не знаю, как это получилось, ведь мы никогда не встречались, но ты стал мне очень близок за эти два месяца. Меня тянет к тебе. Ты мне нужен. Я уверена, все это не случайно. Не случайно ты и я, понимаешь? Что бы ни случилось, пожалуйста, выйди на связь. Как бы глупо это не звучало, но я поняла, что в тебя тоже можно влюбиться… ответь мне, прошу! Твоя Катя :*»

Сообщение улетело куда-то в глубины мировой сети, охватившей весь земной шар цепкими невидимыми пальцами-проводами. Прошла минута, две, три. Она смахнула заставку и наконец увидела – две галочки рядом с текстом засветились голубым цветом. Сообщение доставлено и прочитано получателем. Теперь нужно было ждать ответа.

Глава V

Лес по краям дороги отступил, превратившись в густой подлесок, потом и вовсе исчезнувший. Редкие березы стояли на обочинах, сливаясь с белоснежной простыней из льда и снега. Вокруг на сколько хватало глаз лежали поля. Бескрайние и безжизненные. Дорога из обычного двухполосного шоссе превратилась в узкую одноколейку, разбитую колесами автомобилей и телег.

«Которых тут не было и в помине…» – подумал Руслан.

Ветер крутил маленькие снежные смерчи, с неба повалил снег. Белая крупа падала на черную землю, укрывая ее легким снежным покрывалом. Парень обратил внимание, что снежинки, падающие на дорогу, мгновенно исчезают. Словно какие-то высшие силы не дают снегу и льду стереть единственную проторенную тропу. Если верить Маринке, выходило логично – ведь мертвым необходимо видеть путь, ни в коем случае нельзя с него сбиться.

Неожиданно на горизонте замелькали огни. Сначала один, потом два и вот уже с десяток. Мягкий желтый свет на фоне белого снежного безмолвия внушал надежду. Хотя теперь, казалось, надеяться было не на что.

Марина словно прочитала его мысли, махнула рукой в сторону огней и коротко сказала:

– Еще немного. Мы приближаемся к цели.

За весь оставшийся путь она так и не проронила ни слова, хотя обещала ему рассказать что-то о себе и о том месте, где он оказался. Лишь тянула его за собой, взяв за руку и иногда сжимая его пальцы, когда он замедлялся. Руслан и сам был слишком подавлен всем случившимся, чтобы задавать ей вопросы. Из стадии «неверия» он уверенно переходил в стадию «принятия».

То, что она сказала ему, повергло его в шок, он отказывался верить, отказывался понимать. Для него «смерть» всегда была конечной точкой, тем пунктом «В», из которого дальше уже нет дороги. Он не верил в Бога, не верил в существование высших сил, хотя и допускал, что что-то сверху наблюдает за людьми. И тем не менее вопрос «жизни после смерти» никогда не интересовал его по-настоящему. Да и как он может заинтересовать молодого человека, который только начал свой путь? В его возрасте относится к смерти серьезно мог только безумец. Но теперь то, что он видел на экране в страшном кино, стало реальностью.

Самым тяжелым для Руслана были слова «никогда больше». Никогда больше не увидит, никогда больше не сможет, никогда больше не обнимет, никогда больше не придет. Он еще не до конца осознал их, но уже начинал понимать – теперь он остался один и у него никого нет – близкие и родные люди остались где-то позади. И будущего нет. И прошлое исчезает, ускользает легкой пепельной дымкой.

Можно было бы принять все эти «перемены» стоически в том случае, если бы он шел на смерть сознательно – рисковал, играл бы «в рулетку» с госпожой Удачей. Но парень не был ни спортсменом-экстремалом, ни каскадером, ни профессиональным военным. Безусловно, в его жизни тоже был риск, но риск в разумных пределах. Конечно, никто не застрахован от падения сосульки или кирпича на голову, но эти случаи единичны, и когда люди слышат о них, кроме стандартного «бывает же такое», сложно что-то придумать. И уж тем более никто из людей не пытается приготовиться к «неизбежному».

А может правы были древние, готовившиеся к смерти заранее? Ведь они уходили на тот свет в сопровождении своих жен и рабов, сжимая побелевшими руками любимое оружие, облаченные в лучшие одежды и доспехи. Жизнь не заканчивалась после смерти, а только начиналась. Но человек современный начисто забыл об этом, предпочитая существовать лишь сегодняшним днем, в погоне за всем новым отвергая любые мысли о грядущем «конце».

Огни приближались. Сквозь снежную канитель Руслан разглядел впереди какие-то темные строения. Дорога вновь изменилась, превратившись в тонкую тропинку, петляющую между сугробами. Идти по ней плечом к плечу не получалось, и девушка подтолкнула его вперед. Теперь юноша чувствовал себя словно «под конвоем». Но даже если бы он хотел уйти – бежать все равно уже было некуда. От себя не убежишь.

Они прошли еще метров пятьсот, и он наконец увидел цель их скорбного путешествия – прямо перед ними посреди бескрайних полей стояла не то деревня, не то поселок. Из-за начавшейся метели видно было плохо, но Рус с ходу насчитал около двадцати домишек, ютившихся близко друг к другу. Вокруг домиков горели костры. Тропинка вела к центру деревни, а сама она была окружена тонкой оградой из переплетенных между собой гибких веток и сучьев.

«Кажется это называется «плетнем», – вспомнил он.

По центру были импровизированные «ворота»: два толстых бревна, врытые в землю слева и справа от единственного прохода, на концах которых в закопченных металлических чашах-факелах горели огни. Руслану показалось, что он слышит потрескивание искр в морозном воздухе, будто стоит всего в шаге от источника. Над деревней все также царило безмолвие: не лаяли собаки, не мычали коровы в сараях и клетях, не слышно было и голосов людей. Гробовая тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра.

– Мы пришли, – сказала Марина, замедлив шаг.

– Что это за место? Где мы? – выдавил из себя Руслан.

– Это место зовется «оплотом». Не спрашивай, кто придумал название. Просто запомни.

– Пусть будет «оплот». Мне все равно, если честно. Кто здесь живет?

Марина повернула голову в сторону, стряхнула снег с волос, помолчав, ответила.

– Здесь живут люди, вернее то, что при жизни мы называем «душами людей».

– Деревня покойников? – съязвил парень.

Он не мог избавиться от раздражения, обращаясь к ней. Верно говорят люди – гонец, принесший дурную весть, навсегда остается в немилости. Он понимал, что она ни в чем не виновата перед ним, но не мог смириться и успокоиться.

Однако девушка, казалось, не обратила внимание на его язвительный тон.

– Хочешь – называй так. Это не поменяет сути. Просто не забывай, что ты тоже вскоре станешь ее обитателем.

– Почему?

– Потому что так положено.

– Положено? Серьезно? А может прописано? Где? В Библии? А где же ангелы, где же райские врата, где Бог в конце концов? Или это Ад?! Тогда куда делись черти? И почему у тебя тогда нет рогов и копыт? – Руслана понесло, он кричал на нее, вкладывая в этот крик всю ту боль и отчаянье, которые скопились у него внутри, он не мог больше терпеть ее ледяное спокойствие и, как ему казалось, напускное безразличие.

Марина посмотрела в глаза парню. Опять этот цепкий, пронизывающий взгляд. Только теперь в нем было еще что-то. Неужели ему не показалось – в нем сквозило сочувствие?

– Стало легче? Прокричался? Ничего, я привыкла. А теперь я отвечу на твой вопрос и, надеюсь, твоя истерика на этом закончится. Руслан, я не знаю! Просто не знаю и все. Я так же попала сюда когда-то. Здесь ничего не меняется. Всегда идет снег, всегда зима. Ангелы и демоны здесь не живут. Только люди. Вернее, души людей. Но они особенные что ли. Познакомишься – поймешь. Забегая вперед, скажу – здесь как в тюрьме. Слышала, что, когда заключенный входит в камеру, его спрашивают по какой статье он проходит. Вот и тут также. Некоторые будут спрашивать тебя, как ты погиб. И в свою очередь, если захочешь, рассказывать свои истории. Поверь мне – твоя не самая страшная. Я тут такого наслушалась. Потом найдешь свое жилище. Когда приходит кто-то новый, всегда есть один дом свободный. Он как будто сам появляется. У дома будут дрова и спички. Ты должен зажечь свой костер. Не знаю, кто это придумал, но тут такое правило. А потом… – она откашлялась и перевела дух, – потом ты будешь жить здесь и ждать…

– Чего ждать?! Чего может ждать мертвый? Поезда в Рай или электрички в Ад?!

Она вновь пропустила его крик мимо ушей.

– Будешь ждать, когда тебя позовут.

– Куда? И как я это пойму?