– И в стане врага он стал автором вот этого труда.
Капитан госбезопасности положил перед Трегубовым брошюру с названием «Конвейер ГПУ».
– И что это?
– В этой книге содержится злостная клевета на советский строй и на советскую власть. Вы ведь не читали этого?
– Нет. Я в первый раз это вижу.
– Но возможно Мальцев делился с вами ранее своими планами, товарищ Трегубов?
– Какими планами, товарищ капитан госбезопасности? Я был подчиненным полковника, простите, бывшего полковника Мальцева. Никаких задушевных бесед он со мной не вел.
– Но у меня, капитан Трегубов, есть сведения, что отношения между вами и Мальцевым были довольно теплые.
– Я не скрываю этого, товарищ капитан. Но мы не были друзьями. Только начальник и подчиненный. И я ни разу не слышал от бывшего полковника Мальцева антисоветских высказываний.
– Сейчас ваш бывший начальник выступил с предложением создать группу из русских летчиков, которые станут воевать на стороне Гитлера.
– Про это мне ничего неизвестно, товарищ капитан.
– Ваше отношение к этому заявлению Мальцева?
– Я кровью искупил свою вину перед Родиной, товарищ капитан.
– Но тогда вы были рядовым в штрафном батальоне. А теперь вы снова офицер и летчик. Вам Родина снова доверила боевую машину. Вы летаете на ИЛ-2.
– Так точно. Я летчик штурмовой авиации, товарищ капитан…
Тогда Трегубова защитил его командир полковник авиации Гребень. Его еще несколько раз вызывали на допросы и на две недели отстранили от полетов. Но затем дело заглохло, и капитан госбезопасности уехал из расположения авиаполка.
И вот снова началось!
Конечно, они докопались до нюансов его непростой биографии. Хотя на арест это не было похоже.
***
В кабинет вошел мужчина в форме с генеральскими погонами. Трегубов поднялся.
– Садитесь, Владимир Александрович. Не обращайте внимания на мои погоны. Я комиссар госбезопасности 3-го ранга Нольман Иван Артурович.
Трегубов сел, но слова Нольмана совсем не успокоили его.
– Я сразу скажу вам о цели нашего с вами свидания, Владимир Александрович. Дабы снять все вопросы, которые у вас есть.
– Я здесь из-за полковника Мальцева? – спросил Трегубов.
– Да. Но вовсе не потому, что вам не доверяют.
– Как только я попал на должность в штаб авиации, я сразу попал в НКГБ. Сопоставить все не так и трудно.
– Но вы здесь совсем не из-за того, что попали в штаб, Владимир Александрович. Вы здесь из-за того, что знаете Мальцева лично, и он знает вас. Потому вы нам нужны.
– Но я не видел Мальцева с 1938 года и никаких связей с ним не поддерживал.
– Верю. Но вопрос не в этом. Мне как раз и нужно, чтобы вы вышли с ним на контакт.
– Я? Но каким образом?
– Вы отправитесь на ту сторону.
– Я? – еще больше удивился Мальцев. – Но я не разведчик.
– Разведчиков рядом с вами будет достаточно, Владимир Александрович. Мне нужен человек, который легко установит с Мальцевым контакт. А вы были с ним если не дружны, то знаете его хорошо. И придумывать вам легенду нет смысла. Все ваше настоящее.
– И как мне объяснить ему, что…
– Вы жертва НКВД, как и он. Вы были арестованы и осуждены по 58-й статье. Вы сидели в лагере. Затем вернулись в армию и воевали. Все это ваше настоящее. Затем были арестованы СМЕРШ и смогли бежать. Этот эпизод мы вам обеспечим. А Мальцев как раз набирает летчиков в свой Восточный полк. Вот и напроситесь к старому другу.
– Но я комиссован и больше не могу летать, товарищ Нольман.
– Неужели он вам не найдет места на земле, Владимир Александрович? Но мне нужно ваше принципиальное согласие на участие в секретной операции НКГБ.
– А в чем состоит эта операция? Я могу узнать?
– Мальцева приказано похитить и доставить в Москву. Это приказ с самого верха! Приказ товарища Сталина!
– Я вас понял, товарищ генерал.
– И вы готовы?
– Я готов, – ответил Трегубов.
– Вот и отлично, Владимир Александрович. Подготовку начнем сегодня же.
– Могу я заехать домой?
– Нет. Зачем? Насколько я знаю вы живете один и прощаться вам не с кем. Или это не так?
– Так, товарищ комиссар. Я проживаю один. Родственников в Москве у меня нет.
– А ваша жена? – спросил Нольман.
– Бывшая жена, товарищ комиссар. Она отказалась от меня в 1938 году. И ныне она снова замужем.
– И она в Москве?
– Да. Она живет в Москве с новым мужем. Он ответственный работник ГКО.
– Вы пытались с ней встретиться?
– Я, собственно, хотел увидеть свою дочь.
– И она не дала вам этого сделать?
– Нет, – признался Трегубов. – Я встретил её во дворе дома. И она сказала мне, чтобы я не портил ей жизнь. Сказала, что дочь зовет отцом другого человека. И я лишний в их новой жизни.
– И вы согласились с ней?
– Да.
– Отныне вы будете проживать до вашей заброски на территории спецшколы, куда вас скоро доставят. Там вы станете проходить подготовку, и никаких контактов с внешним миром у вас не будет.
– Но мое начальство в штабе авиации.
– Этот вопрос будет улажен. Можете, не беспокоится, Владимир Александрович.
– А что я должен сделать, кроме того что встречусь с Мальцевым, товарищ Нольман?
– Задача группы, в которую вы войдете, привезти его в Москву.
– Сам он по доброй воле сюда не поедет.
– Но это не ваши сложности, товарищ Трегубов. Этим займутся профессионалы. Ваша задача обеспечить группу полной информацией по Мальцеву и его отряду, который он там формирует. А для этого вам нужно сблизится с ним.
– Пойдет ли Мальцев на контакт? Мы были начальником и подчиненным в прежние годы. Большой дружбы между нами не было, товарищ Нольман. Хотя меня он ценил как офицера и специалиста.
– А что вы можете сказать о Мальцеве того времени, Владимир Александрович?
– Был ли он убежденным врагом советской власти? Нет. Я такого за ним не замечал. Он из бедной крестьянской семьи. В Красной Армии с 1918 года. Стал большевиком. После Гражданской войны Мальцев окончил летное училище и быстро стал подниматься по карьерной лестнице. Я служил под его началом, когда он занимал пост начальника ВВС Сибирского военного округа. Он даже был представлен к награде – Ордену Ленина. Но получить не успел. В 1938-ом был арестован по статье 58-1а.
– Иными словами никакой враждебности к советской власти Мальцев не проявлял?
– Нет. И я был удивлен, когда услышал, что Мальцев добровольно сдался немцам.
– Когда вам про это сообщили?
– После первого ранения и снятия судимости. Я тогда был переведен в 130-й полк штурмовой авиации. Совершил несколько боевых вылетов и меня вызвали в особый отдел. Там я всё и узнал. Мальцев предложил немцам сформировать лётную часть из русских пилотов еще в 1942 году. Но при немецком генштабе эту идею встретили не слишком хорошо. Мальцеву предложили воевать под немецким флагом.
– Под немецким руководством?
– Да. Но после Курска немцы пересмотрели позицию и Мальцеву доверили создание русской части. И он стал ездить по лагерям и собирать летчиков из числа русских, попавших в плен. С людьми Мальцев работать умеет, товарищ Нольман.
– Это так, – согласился Нольман. – По данным нашей агентурной разведки, после того как Мальцев посетил Лицманштадский лагерь для военнопленных летчиков, добровольцами к немцам записались больше 100 человек. И к концу 1943 года благодаря стараниям Мальцева в составе 1-го воздушного флота немцев была создана «Вспомогательная ночная штурмовая группа «Остланд». И среди летчиков «остфлигеров» есть даже герой Советского Союза[18 - Бычков Сергей Трофимович, военный летчик, Герой Советского Союза. Атилевский Бронислав Романович, военный летчик, Герой Советского Союза.]. Это секретная информация, товарищ Трегубов. И теперь вы понимаете всю важность поставленной задачи. Политическую важность. Сейчас, когда предатель Власов добивается создания полноценной русской армии с танками и самолетами в составе вермахта.
– Я понимаю и готов приступить к выполнению задания, товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга…
***
Трегубов несколько дней изучал материалы по Мальцеву и русской части «Отсланда». Он читал пришедшие с той стороны номера власовской газеты «Доброволец». В номере от 28 мая 1944 года сообщалось, что два летчика «Остланд» «предприняли рискованные полеты в советский тыл и выведя оттуда родных».
«Они повторили подвиг полковника Мальцева, который в свое время совершил подобное и смог вывезти с советской территории семью летчицы своего отряда, которой грозило истребление».
Трегубов еще не знал, читая газету, что летчица эта сыграет в его судьбе значительную роль.
Когда он читал, к нему в комнату постучали.
– Войдите, – ответил он.
Вошел высокий мужчина лет 35-и в штатском костюме.
– Разрешите?
– Прошу вас. Но не имею чести вас знать.
– Я Альфред Лайдеюсер, – представился мужчина. – Товарищ Нольман просил меня поговорить с вами.
– Вы немец?
– Да.
– Вы хорошо говорите по-русски.
– Я долгое время работал в Абвере именно по восточному направлению.
Лайдеюсер сел напротив Трегубова. Тот удивился словам немца.
– Вы работали в Абвере?
– Да. Я сотрудник немецкой разведки. Был им. Но теперь я работаю на НКГБ. Не скажу, что по своей воле. Но работаю. И я знаю, что вам предстоит.
– Знаете?
– Потому я и пришел сюда. Вы ведь никогда не бывали в Праге?
– Нет.
– Это красивый город. Именно там вам предстоит начать свой путь. Там ныне много русских эмигрантов. И многие из них все еще мечтают вернутся в Россию, освобожденную от большевиков. Я повидал таких людей за время службы в Абвере.
– Вы знакомы с целью моего задания? – спросил Трегубов, зная, что не имеет права назвать ни одной фамилии.
– Нет. Но мне и нет нужды знать все. Моя задача посмотреть на вас.
– Посмотреть?
– Я ведь работал в разведшколе Абвера и лично отбирал агентов. И мне нужно видеть, как вы справитесь с пребыванием на той стороне среди русских, которые ненавидят большевизм.
– Иными словами, смогу ли я внедрится? – спросил Трегубов.
