Инвестор в драных носках. История одной медитации, изменившей жизнь
Макс Топоff
Это твоя книга. Она по праву может занять достойное место в библиотеке твоих любимых книг, если тебе доводилось когда-либо находиться на перепутье, выбирая между, с одной стороны, легко и быстро, а с другой – трудно и долго. В большинстве случаев желание «сделать монтаж», вырезав отрезок времени между «быть» и «иметь», приводило тебя к исходной точке, если даже не отбрасывало ещё дальше.Эта книга станет твоим добрым спутником в дороге, ведущей тебя к новым открытиям. Путь, который уже прошёл и по которому продолжает следовать герой романа, наполнен разнообразными событиями, сценарии для которых пишет он сам. Поняв в определённый момент своей жизни, что в этой постановке ему отводится посредственная роль, он берёт тотальную ответственность за свои решения и действия, коренным образом меняя всё, к чему так давно привык. Благодаря многочисленным трансформационным опытам герой обретает целостность, истинный смысл жизни и провозглашает свою миссию.
Макс Топоff
Инвестор в драных носках. История одной медитации, изменившей жизнь
Обратный отсчёт
Здесь вершится таинство…
– Константин Андреевич, – Дарья робко поскребла по двери его персональной гримёрки, но входить не стала, – через пять минут ваш выход
Константин сделал несколько глубоких вдохов, выдохов, медленно открыл глаза и поднялся из кресла. Медитация давно уже стала его постоянным спутником жизни. По сути, она и сделала его тем, кем он сейчас являлся. По крайней мере, он сам так неоднократно утверждал. И если раньше Константин уделял утренним ритуалам не менее полутора часов, то теперь они сократились до получаса, не потеряв в эффективности, зато стал также регулярно очищать своё сознание днём или вечером перед важными встречами и выступлениями. А за последние три года их стало довольно много, очень много, каждый день…
Сделав несколько медленных глотков воды из стакана, стоявшего на журнальном столике, Константин прополоскал горло, не спеша сплюнул остатки в раковину и неторопливо поправил галстук, пиджак, пригладил брюки, проверил туфли и довольно улыбнулся своему отражению всеми «тридцатью двумя». Хотя на самом деле их было всего двадцать восемь – неприлично белоснежных зубов, которыми он втайне от всех очень гордился. В клинике, где ему делали тотальное протезирование коронками из диоксида циркония более пятнадцати лет назад, сказали, что крайние восьмые зубы всё равно видно не будет. И поэтому какой смысл за них переплачивать? А ведь тогда Константину пришлось даже взять кредит на работе для того, чтобы доплатить за эту недешёвую стоматологическую процедуру. И кроме этого, он ещё целый год продолжал ежемесячно платить рассрочку, любезно предоставленную ему владельцем и по совместительству главным ортопедом клиники. «Инвестиции в себя» – так тогда Константин назвал эти непомерные для него на тот момент траты
Он помассировал щёки, повращал вытянутыми в трубочку губами, поводил языком по внутренней полости рта, протараторил несколько скороговорок и вновь сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Укладывая свои светлые уже не особо густые волосы с проседью, Константин вспомнил, как несколько лет назад его старинный друг почему-то предложил ему сменить причёску. Тогда Константин уже несколько десятков лет подряд носил одну и ту же короткую почти армейскую стрижку, хотя в рок-н-ролльной молодости он даже отращивал себе «хвост». И Константин сменил. «Хвоста», конечно, не было, но прядь непослушных волос дерзко и по-молодецки то и дело стремилась скрыть от окружающих его правый глаз. По мнению его друга, этот «лук» должен был добавить Константину солидности, ведь тот уже тогда работал с людьми и их финансами, гордо именуя себя «независимый финансовый консультант». Ох, и много же воды с тех пор утекло, а сколько дров нарублено и копий сломано…
Год, когда он написал заявление об уходе «по собственному желанию» с довольно уважаемой и высокооплачиваемой должности, и кроме этого, в тот же самый день продал успешный семейный бизнес, был поистине уникальным для «инвесторов» и «финансовых консультантов». Ими становились все кому не лень. Умопомрачительные проценты псевдоинвестиционных компаний, а попросту пирамид, заставляли терять голову и влезать в кредиты сотни, если не тысячи людей. И Константин тогда тоже соблазнился подкупающей своей простотой идеей «жить и не работать». А что? Сашка вон гребёт бабло лопатой, Лёшка закрыл уже шестую звезду и купил вторую квартиру, а Машка вообще давно ездит на брендовом «мерсе» и не вылазит с островов, судя по фотографиям в соцсетях… И, несмотря на множество «факапов», произошедших с ним на этом небыстром и тернистом пути становления личности, он всегда с благодарностью и юмором вспоминал те годы, когда принял решение продать всё своё движимое и недвижимое имущество и уйти в так называемую «перезагрузку»
Вообще, в последние годы он очень вдохновенно относился ко всему, что можно было бы связать со словом «инвестиции»: инвестиции в здоровье и правильное питание, инвестиции в собственный внешний вид, в собственное ни на секунду непрекращающееся развитие, в отношения с близкими и не очень, инвестиции в настоящее и будущее и, наконец, те самые инвестиции, интерес к которым и стал фундаментом его сегодняшнего благосостояния. Но так было не всегда…
За дверью снова послышался шорох и буквально мольба Дарьи поторопиться на выход. Подводить её или кого-то ещё было не в его принципах и привычках. Ответственность, с которой он относился ко всему, всем и к самому себе, как раз и была его визитной карточкой и кредо по жизни. Просто он прекрасно знал, что исполнительность Дарьи – его ассистента – имеет слегка завышенные даже для него стандарты, и, если она говорит «Пора», это значит, что у него в запасе есть ещё как минимум половина вечности
– Иду, – улыбнулся Константин, выходя и закрывая дверь гримёрки. Недавно в Питере они давали в одном из рок-баров небольшой концерт, но та гримёрка, конечно, и в сравнение не шла с этой и уж тем более не была персональной. Но это его тогда нисколько не парило, ведь он осуществлял свою давнюю мечту – выступать в составе рок-группы на сцене. И пусть это были не «Лужники» и даже не «Крокус», но щенячьей радости Константина не было предела. Ведь со сцены звучали композиции его собственного сочинения, что могло быть дороже… Порой он сам с трудом верил в реальность происходящего, ведь всего несколько лет назад о таком он мог только лишь мечтать. И он мечтал, а ещё делал. Он сжёг мосты, поставил всё на карту, набил себе в сорок с лишним татуху на предплечье с фразой «Рискнуть, пусть даже пожалеть потом, чем пожалеть, что не рискнул тогда» и стал действовать, рисковать, терять, падать, находить, вставать, опять падать и опять вставать. Но главное, он не переставал верить, что однажды… И вот теперь он выходил в своё очередное «однажды» из персональной гримёрки.
– Держи.
Константин, как обычно, протянул Дарье на хранение свой телефон, бумажник и записную книжку в чёрном кожаном переплёте с тиснёными контурами стран на обложке – подарок любимой жены Виктории. На этот раз она сама попросила его не брать её с собой. Вика практически везде сопровождала мужа, помогала и поддерживала его во всём, в чём могла. Но такое длительное путешествие ей было не по вкусу. Тем более, у её мамы в эти дни был день рождения, и Вике очень хотелось поехать к ней в гости, поздравить маму лично.
Это была уже четвертая страна и третья столица в десятидневном турне Константина. На этот раз Амстердам. Он давно хотел посетить этот город, и вот он здесь. Оставалось ещё три города и четыре дня. График был очень плотным и напряженным. Но Константина это не пугало. Напротив, ему это нравилось, он кайфовал от всего, чем занимался. В свои пятьдесят пять «с хвостиком» он наконец-то жил так, как давно мечтал. Константин делал то, что давно хотел. Он делился тем, что знает и умеет, и приносил пользу людям. Мог ли он лет двадцать назад подумать, что это будет для него его главным жизненным приоритетом. Да, у него, конечно, был свой собственный секрет, которым он так до сих пор ни с кем и не поделился. Но это была не его тайна, он обещал молчать, ему нельзя было нарушать данное слово, иначе…
Его глаза, порой усталые от недосыпания, всё равно горели, как у подростка, стащившего у бабушки пирожок со стола. Предыдущий оратор как раз заканчивал своё выступление. Послышались аплодисменты и, когда Константин уже был за кулисой у края сцены, ведущий по-английски произнес:
– Дамы и Господа! Сейчас на нашей сцене появится специальный гость из России…– ведущий глянул в свою планшетку с текстом выступления, перелистнул один лист и, слегка опешив, продолжил с очаровательной улыбкой. – Дело в том, что здесь столько всего про него написано, что я предположил, что это регалии нескольких наших гостей
В зале послышались негромкие единичные смешки
За спиной ведущего был огромный видеоэкран, на котором светилась и переливалась надпись с названием мероприятия «Ты в мире, мир в тебе». Оно проводилось уже в третий раз, и Константин был одним из активных участников этого движения. Нет, он не был его единственным основателем, но зато он стоял у его истоков, был членом Общего Совета и именно на нём лежала главная ответственность за развитие одноименного благотворительного фонда в России. Его сегодняшнее участие в этом форуме в Амстердаме совпало с его турне, в котором Константин знакомил мировую общественность со своим авторским детищем под названием «Основы Мироздания. Базовый Курс». Он разрабатывал его в течении трёх лет и ещё последние два года «обкатывал» на российской территории. И вот при очередном посещении международного фестиваля «A-Fest» Вишена Лакьяни – основателя университета «Mindvalley» – ему было предложено выходить на мировую арену
А ведущий тем временем продолжал
– Отец двоих детей, счастливый семьянин более 30 лет в браке, предприниматель, инвестор, бизнес-ангел, филантроп, спортсмен, музыкант, актер, писатель, автор мировых бестселлеров и статей для журнала «Forbes», меценат, основатель благотворительного фонда, духовный лидер, учитель медитации, лауреат премий «World Without War» и «It’s never too late» , номинант нескольких международных премий в области литературы, искусства и предпринимательства, а также автор и ведущий программы Всестороннего Преобразования Человека «Foundations of the Universe» , – и, сделав глубокий вдох, словно конферансье на международных турнирах по М-1, ведущий протяжно завершил представление, – Константи-и-и-н Андрее-е-е-е-ев!
Стоя ещё за кулисой, Константин приподнял левую руку, на безымянном пальце которой был удивительной красоты перстень. С боку на кольце была кнопка. Он нажал её, и на маленьком дисплее перстня появились цифры. Нажав на кнопку ещё раз, Константин запустил обратный отсчет, и лёгкой пружинистой походкой вышел в зал.
38 попугаев
– Да, какого черта! Грёбанное казино! – Костик в бешенстве отбросил «мышку», оттолкнул компьютерное кресло так, что оно, не удержавшись на колёсиках, грохнулось на пол, и навис над мониторами, сжимая в неистовстве челюсти и глубоко дыша. – Нет, нет, этого не может быть… как же так-то?
Он продолжал невнятно бормотать и приговаривать, не обращая внимания на упавшее кресло, судорожно перебирая вкладки в программе «TradingView». Выигранный некогда в лотерее ноутбук был подсоединён к большому монитору, и на обоих экранах отображались графики фьючерсной торговли криптовалютой. Но сейчас они не выглядели как хаотично чередующиеся красные и зелёные японские свечи, при уменьшении масштаба напоминающие осциллограмму больного с пороком сердца. Сейчас по обоим мониторам буквально лилась кровь, красная кровь, тонкой струйкой вытекающая из раны, нанесённой рынком и этими «грёбанными маркетмейкерами» десяткам, а может и сотням тысяч таким же, как и он, «криптанам». Он наблюдал, тяжело дыша, ещё несколько секунд, как красная свеча, нарисовав под собой длинный фитиль, замерла, а потом слегка скакнула вверх.
– Давай, моя хорошая, давай, вот так, возвращайся, – он сложил на груди руки в молитвенном жесте и вперил свой обезумевший взгляд на маленькую иконку «О помощи в торговле». Она стояла под монитором и много лет назад была подарена Костику его женой, когда он ещё работал в торговой компании. В то время он всегда носил иконку в своём бумажнике. Но после ухода, написав заявление об увольнении по собственному желанию, Костик вынул её и поставил перед собой дома на письменный стол. Не то чтобы он был очень набожным. Он верил в Бога настолько, чтобы порой ставить свечи в храмах и даже накладывать на себя крестное знамение, проезжая мимо церквей. Ему очень хотелось, чтобы можно было в случае чего переложить на кого-то ответственность при неудаче или обратиться с просьбой, а иногда и поблагодарить, если всё получалась так, как он задумал. Бог был для Костика эдакой палочкой-выручалочкой, не всегда, к сожалению, работающей как надо. И вот когда шло не по его хотению-велению, Костик приговаривал, что это такой дальновидный Божественный замысел, и что так он только становится сильнее, мудрее, опытнее и всё такое.
Но сейчас его не на шутку трясло. Он чувствовал, как становится горячее, а промеж лопаток уже выступили капельки пота. Едва ли он когда-либо столь истово взывал к Всевышнему, чем сейчас. Молитв он не знал, и поэтому просто причитал, восхваляя Господа и моля его уберечь от самого страшного, что может произойти с трейдером – от принудительной ликвидации по позиции… Маржин-колл – это самый страшный ночной кошмар, который только может присниться неопытному торгашу, возомнившему себя то ли гуру трейдинга, то ли заколдованным везунчиком, и поэтому осмелившемуся наплевать на стратегии и отважиться торговать без стопов. Ведь он до этого всего за девять дней наторговал более семи тысяч USDT, а это ни много ни мало полмиллиона рублей. Костик не мог поверить своему счастью. Вот она – удача, наконец-то он схватил её за хвост или ещё за что-то, ликовал он, наконец-то ему попёрло. Он уже рисовал в своих фантазиях золотые замки и просчитывал, сколько он при таком раскладе может зарабатывать и на что будет эти деньги тратить. И поэтому сейчас он пошёл ва-банк, поставив на лонг всё, что у него было. Точнее, всё, что у них было – у всей его семьи с женой и двумя детьми.
Свеча опять остановилась и предательски дернулась вниз. Костик вновь усиленно запричитал, трясясь всем телом. А красная вертикальная линия тем временем продолжала безжалостно резать белизну экрана, уже практически дойдя до конца фитиля. Красная толстая вена на шее Костика судорожно пульсировала. Он аккуратно взял «мышку», слегка встряхнул её о стол, чтоб та «ожила», и выбрал на панели приложения инструмент «Линейка». Померил. До его ликвидации оставалось 0,38%! «Тридцать восемь попугаев и одно попугайское крылышко» – не к месту всплыло у него в памяти. «Быть может это знак, – подумал он, – и теперь цена развернётся». И буквально в это же мгновение кровавая красная палка продолжила своё движение вниз. Костик, не мигая, переводил свой взгляд то на неё, то на баланс, который таял на глазах. Он напрягся всем телом, будто стараясь вытолкнуть своей волей цену вверх, лишь приговаривая «Господи, Господи… ну, пожалуйста, я обязательно в следующий раз буду ставить стопы, кля… Бля-я-а-а-а!!!». Всё, свеча-убийца, ликвидация…
Ему хотелось, чтобы это было сном. По сути, он и был в таком состоянии, что был почти уверен, что это сон. Это не могло произойти с ним… опять… В ушах стоял такой гул, что ему казалось, что этот гул должен быть слышан и окружающим. Костик попытался сглотнуть, но в обезвоженном рту не оказалось и капли слюны. Схватив электронную сигарету, он выскочил из комнаты. Жена сидела на кухне и, услышав, что Костик собирается на улицу, лишь успела крикнуть вслед:
– Ты куда, всё нормально?
– Нет…
Главное
– У нас будет кафе, – произнёс Костик, увидев, что Вика зашевелилась. Был шестой час утра, но он не спал уже больше часа. Костик лежал в кровати, подложив руки под голову и мечтательно глядя в потолок ещё на тот момент их квартиры, хотя и приобретённой в ипотеку.
– Что? Какое кафе? Приснилось? – Вика нехотя повернулась и приоткрыла сонные глаза.
– А что, почему нет? Я серьёзно, – с блаженной улыбкой пробормотал Костик.
– Ага, сам только будешь в нём готовить, – буркнула жена и вновь укрылась с головой.
А через шесть месяцев и два дня они уже подписывали договор аренды с арендодателем.
Все эти полгода Костик просто грезил своей идеей, изучая индустрию общепита, колеся по городу в поисках чего-то подходящего, для реализации своей задумки. Ему представлялось нечто солидное и впечатляющее, хотя он точно сам не знал, что именно ему нужно. Он останавливался возле каждого объекта, на котором было написано «Сдаётся в аренду» и искал объявления в интернете. Были просмотрены огромные на несколько сотен квадратных метров готовые объекты, а также помещения поменьше в строящихся зданиях. Порой сдавались в аренду или продавались как готовый бизнес уже укомплектованные всем необходимым для кафе помещения, но они были или очень далеко от дома, или очень дорогими, или просто это было «что-то не то». Костик не прекращал поиски, но уже не так резво, как по началу, скорее, по инерции.
Ему жутко хотелось иметь что-то своё. Работа в найме приносила неплохой доход. Он откладывал, по началу накапливал на банковских счетах, уже тогда посеяв в своём разуме идею о полноценной жизни только на пассивный доход. Они путешествовали почти каждый год за границу и по многу раз за лето отдыхали на Черноморском побережье. За шесть лет работы на должности начальника отдела продаж в компании, занимающейся оптовой продажей строительных материалов, Костик добился неплохих, но не лучших результатов. Были те, кто, по его мнению, работали вдвое меньше, а зарабатывали на порядок больше. И его это жутко бесило. Он завидовал и пытался их догнать, ставил цели, прописывал планы на день, посещал тренинги по продажам, читал соответствующую мотивационную литературу. И иногда даже вырывался вперёд по результатам месяца, но это происходила всего пару раз и то только тогда, когда постоянные лидеры продаж сами сбавляли обороты. Он пытался себя убедить, что всё нормально, что ему нравится то, чем он занимается, и в первые годы даже так и было. Но со временем его запал поутих, амбиции ослабли, и он будто «парил на бреющем», не стараясь уже выжать из себя что-то сверх возможностей.
Но это только в отношении его постоянной работы, которая была для него и его семьи средством для выживания. Где-то в глубине он знал… Он точно знал, что не здесь его место, что он способен на большее. Вот только когда и где? Костик всегда был большим любителем английского языка и последние пару лет вновь стал посещать курсы, выйдя на весьма достойный уровень «Upper Intermediate». Был момент, когда он очень активно предпринимал на работе усилия для реализации экспортного проекта, и они даже ездили и в Азербайджан с шефом, и в Турцию, но уже с женой, совмещая в последнем случае приятное с полезным. И всё равно каждый раз на этапе подписания договора с зарубежной стороной происходило что-то непредвиденное, и сделка опять не заключалась. А ему так хотелось выйти на международный уровень, летать по заграницам, носить красивые деловые костюмы, вести переговоры и заключать договора с иностранцами и чуть ли ни стать поставщиком строительных материалов на дубайские объекты. В офисе коллеги над ним посмеивались из-за этого, уверяя, что всё это полнейшая ерунда. И он им поверил.
Но верил Костик также в одну жизненную мудрость, вычитанную им однажды в какой-то из «умных книг», которая гласила: «У того, кто постоянно работает, не остаётся времени, чтобы зарабатывать деньги». А этих самых книг им было прочитано не мало. Костик отчаянно верил в силу мысли и каждый месяц записывал, сколько бы он хотел заработать к его окончанию. Но к концу месяца его фантазии вновь не осуществлялись, и он не понимал, в чём дело. Лишь по прошествии многих лет его разум достиг осознания, что же он делал не так, а что, наоборот, не делал так, как было нужно. В погоне за энной суммой денег Костик упускал самое главное, что в большинстве случаев приводило людей к желаемому результату – он не представлял себе то, ради чего стоило бы так напрягаться, чтобы получить эту самую сумму.
Но вот с кафе было по-другому. Он каждое утро просыпался и каждый вечер засыпал с одной лишь этой мыслью. И спустя всего полгода его мечта стала обретать материальные очертания.
Обстоятельства непреодолимой силы
Это было небольшое помещение, которое «по случайному стечению обстоятельств» находилось и не далеко от их дома, и от того места, где Костик тогда работал. Он нашёл его по объявлению в интернете и поначалу не обратил на него особого внимания. Было указано, что продаётся готовый бизнес под общепит со всем необходимым для работы оборудованием. Хоть цена и была, по его мнению, великовата, всё же он решил созвониться, поторговаться и узнать подробнее об условиях.
Продавца звали Виктор. Это был молодой парень лет двадцати восьми, спокойный, немного застенчивый, совсем не отвечающий образу энергичного и дерзкого бизнесмена. Оказалось, что он владел этим кафе всего несколько месяцев. Идея приобретения собственного бизнеса принадлежала его жене. Ей хотелось взрастить в муже предпринимательскую хватку, ведь она сама на тот момент уже была управляющей городским филиалом сети фитнес-центров с несколькими клубами в городе. Идея, конечно, была очень амбициозной, и строились весьма оптимистичные планы. Но отсутствие у Виктора опыта ведения бизнеса, как, впрочем, и желания, привело к тому, что кафе не было настолько востребованным, насколько хотелось бы, а, соответственно, несло убытки из-за отсутствия клиентов. В качестве работницы у владельца была одна единственная сотрудница, которая выполняла функции универсального солдата: Маша была и поваром, и кассиром, и посудомойкой, и уборщицей, и одновременно встречала гостей. Платили ей весьма неплохо, но она всегда возмущалась, что её недооценивают и ей недоплачивают. И для того, чтобы как-то компенсировать эту недооцененность, она считала, что имеет право не отдавать всю выручку своему работодателю, а попросту говоря, подворовывала. Камер в кафе на тот момент не было, и за руку её поймать никто не мог. А как известно – не пойман, не вор.
Особого рвения «раскрутить» бизнес Виктор не проявлял. Он выполнял по большей части функции снабженца и доставщика продуктов, чем полноценного предпринимателя и владельца бизнеса. Сотрудница на начальном этапе была даже более заинтересована в развитии, чем он сам, ведь и ей хотелось иметь причастность к чему-то серьёзному и большому. Но поняв, что её усилий недостаточно, а сам Виктор не уделяет должного внимания бизнес-процессам, свела до минимума своё усердие, не особо гонясь за выручкой, «залипая» чаще в телефоне, чем проводя время за готовкой.
Место расположения кафе само по себе было неплохое. Угловое помещение со смежными окнами выгодно отличалось от двух других в этом же здании, которое являлось пристройкой к многоэтажному жилому дому. Студенческий район предполагал хороший трафик. Но любую идею можно похоронить на корню, если не относиться к ней как к любимому младенцу, требующему постоянно внимания, ласки и любви. И вот по прошествии всего нескольких месяцев семейной парой горе-бизнесменов было принято решение о скоропостижной продаже своего неудавшегося бизнес-эксперимента. Конечно же, они ни слова не говорили о каких бы то ни было трудностях, отсутствии клиентов и работе «в минус». Напротив, Виктор убеждал Костика, что студенты очень любят это место и что его работница – отличный специалист. А ведь предполагалось, что если они договорятся и Костика всё устроит, то она останется работать у них.
Это было очень ответственное решение и тут было о чём подумать. Ему очень не хотелось сравнивать опыт Виктора и его жены с тем, что могло бы произойти с ним самим и его женой. Ведь они с Викой тоже не имели никакого предпринимательского опыта. Единственное отличие, что Костик просто горел этой идеей и верил в то, что у них-то точно всё получится. Последнее время с ним происходило что-то необъяснимое для него самого. Он почти каждое утро просыпался с непонятным и будоражащим душу чувством грядущих перемен. Поначалу он даже слегка побаивался этого чувства, а потом принял и сжился с ним. Ведь он так давно жаждал чего-то нового, чего-то такого, что могло бы внести новых эмоций в их почти превратившуюся в рутину жизнь. А тут такой шанс! Возможность проверить себя на новом поприще. Не зря же ведь он всё это время искал. Вдруг это то самое, думал он, и если сейчас не попробовать, потом горечь от упущенной возможности просто сожрет его. А этого он не хотел даже больше, чем возможных печальных последствий в случае неудачи в собственных начинаниях. И от этого никто не застрахован, это он тоже прекрасно понимал.
– Ну, и что ты думаешь? – спросила Вика после ужина, наливая чай. Сахар они уже давно не ели, но вот отказаться полностью от сладкого не могли. На вечер случалось даже так, что они, слегка одолеваемые за это чувством вины, но не в силах устоять перед искушением, ели одну конфету на двоих. Она протянула ему его половину. – На.
– Думаю, надо брать, – ответил Костик после некоторой паузы, в задумчивости жуя конфету, не глядя на жену.
На самом деле он уже давно всё решил и только искал для себя или какого-то подтверждения, или, наоборот, опровержения своего решения, кто бы его отговорил. Тогда он ещё не умел настолько чутко прислушиваться и слышать свою интуицию. Это умение пришло к нему значительно позже. В то время он скорее больше ориентировался на логические подтверждения. Трафик, локация, близость к дому и постоянному месту работы, имеющаяся уже сотрудница – всё это здорово подкупало и убеждало в правильности принятого решения. В отличии от Виктора предпринимательская жилка в нём была, причём ещё с самого детства. В средней школе он даже попадал в детскую комнату милиции – так тогда называлась правоохранительная организация, осуществляющая контроль и ведущая разъяснительную деятельность с малолетними «хулиганами». Костик тогда уже промышлял перепродажей фотографий рок-музыкантов и «качков», настенными постерами, картинками звёзд, вырезанных из журналов в библиотеке, значков с флагами разных стран. Причём большую часть этих значков он изготавливал сам, делая их из прямоугольных кусочков пластмассы, приклеивая к ним миниатюрную картинку флага, вырезанную из атласа в городской библиотеке, а с обратной стороны впаивая нагретую над свечой булавку. Получалось весьма неплохо, по крайней мере, так ему тогда казалось. И вот за эти неподобающие советскому пионеру действия его мать краснела перед сотрудницей милиции, убеждая ту, что такого больше никогда в жизни не повторится. А вот отец отнёсся тогда более терпимо к предпринимательским «проказам» сына: не хвалил, конечно, но и не ругал, понимая, что без подобных задатков мужику в жизни будет сложно. Он лишь снисходительно улыбнулся, не сказав ничего одобрительного или порицательного.
После армии Костик какое-то время занимался частным предпринимательством – торговлей бытовой техникой и даже реализацией греческой кондитерки, которая тогда только заходила на российский рынок. Был длительный период работы в области сельского хозяйства: они с братом трудились на участке земли размером восемь гектаров, который достался их отцу, когда тот ещё был замдиректора на одном аграрном предприятии. Они выращивали там много чего, но основная идея была заложить в конце концов на всём этом участке яблоневый сад. У них это уже почти получилось. Половина участка потихоньку начала приносить урожай. Но потом появились определённые «обстоятельства непреодолимой силы» и землю пришлось продать. Так что пробовать себя в разного рода начинаниях Костику было не впервой.
– Завтра ещё поторгуюсь с ними. Лишь бы не опоздать. Он говорил, что у них есть ещё потенциальный покупатель. Надеюсь, брешет, чтоб цену набить, – продолжил Костик. – А ты что думаешь?
Он очень хотел, чтобы Вика стала полноправным владельцем этого бизнеса. И отнюдь не только из эгоистических побуждений. Да, он был бы не против иметь в качестве одного из источников дохода такую игрушку, как собственное кафе. Это несомненно бы тешило его эго. И он уже видел себя эдаким ресторатором, приходящим по вечерам в свою обитель, снимающим кассу, попивающим вечером чаёк под «кальянчик». Но не в меньшей степени он хотел помочь Вике реализовать её управленческий потенциал, чтобы и она встряхнулась, вновь ощутила вкус жизни. Последние годы она сидела дома, вела хозяйство, воспитывала детей и дожидалась мужа с работы. А муж, как оказалось, не всегда был только на работе. Предчувствия не обманули её.
Несколько лет назад Вика очень страдала от того, что Костик всё время был каким-то взвинченным и нервным, постоянно тыкая её носом в её несовершенство: то кожа у тебя не такая гладкая, то одежду ты красивую не хочешь, в спортзал не ходишь, дома сидишь, не развиваешься и всё в «такой опере». Ссоры, претензии с его стороны и разговоры на повышенных тонах участились. Вика уже порой сама с трудом могла сдерживаться и переходила на крик, мат, взаимные упрёки. Случалось, что, они не разговаривали целыми днями. Она плакала в подушку. Он становился всё холоднее и дальше от неё с каждым днём.
Одним роковым вечером Вику что-то заставило взять его телефон, чего раньше она не имела привычки делать, и увидела там то, что настолько подкосило её психику, что она ещё несколько лет не могла прийти в себя. Её Костик занимался сексом с какой-то «шлюхой», причем сами съёмки были сделаны ими по очереди. Глядя на эти записи, она с чувством ужаса и ощущением медленно пожирающей её душу черноты, не могла и не хотела верить своим глазам. Вернувшись в комнату, Костик выхватил у неё из рук телефон, и начал орать на неё за то, что она без спроса берёт его собственность. Но увиденного было достаточно. Оправдываться было бессмысленно, и Костик после долгих выпытываний во всём признался. Что это была его бывшая, причём ещё по институту, с которой он не общался несколько десятков лет, что она сама нашла его в «В Контакте», что они периодически встречаются уже несколько месяцев, снимая на ночь разные квартиры…
Бывало, Вика ревновала его к сотрудницам на работе, к различным его или её знакомым, но в её самом жутком сне не могло присниться, что он может быть способен на такое. Она всю жизнь любила его, терпела его выходки, шла за ним всегда и везде, как верная «жена декабристов» и верила, надеялась, что он отвечает ей стопроцентной взаимностью. Вика ещё долго пыталась понять, где и когда она потеряла контакт с Костиком, что он решился так её предать, растоптать, наплевать на её чувства и подвести практически к последней черте… Она была на грани. Жизнь перестала иметь для неё какой-либо интерес. Он отнял у неё этот смысл. Отобрал практически единственное, ради чего она жила – веру в их счастливое совместное будущее. Одному Богу известно, как она не сошла тогда с ума и не отважилась на самый отчаянный шаг.
Вика тогда осталась. И Костик не ушел. И не только ради детей. Двадцать лет совместной жизни – это всё-таки срок. Ведь если бы они не были созданы друг для друга, то супружество начало бы трещать по швам уже много лет назад. Он заглаживал свою вину перед Викой, как мог. Исключал из поля её видимости и слышимости всё, что могло бы ей напомнить о его измене. Купил квартиру, перевёз всю семью в город. Не изменял и старался даже не давать малейшего повода для каких-либо подозрений в своей неверности, хотя порой у него это не очень хорошо получалось. Время шло. Её душевная рана потихоньку затягивалась, но полностью избавиться от той убийственной боли и обиды Вика так никогда и не смогла.
Костик вряд ли мог тогда понять, а уж тем более почувствовать, что творилось у неё внутри. Если бы ему было суждено испытать хотя бы половину этих адских мук переживаний, то он бы несомненно просто «съехал с катушек». Хранившая всю жизнь ему верность, Вика простила его, точнее приняла решение сделать это. Ведь прощение – не выключатель. Его нельзя встроить в своё сердце и научиться пользоваться им при необходимости всего одним нажатием. Десятки книг и сотни часов в интернете на страницах, где девушки, попавшие в подобные ситуации, делились своим опытом, рассказывали о том, как они пережили измену, стали надолго её спутниками. Он же в свою очередь разорвал все отношения со своей бывшей любовницей и дал жене и себе обещание впредь не искушать судьбу, не допускать ошибок, которые в следующий раз исправить будет уже невозможно.
– Скажи, – аккуратно начала Вика, – а зачем тебе это кафе? Опять хочешь баб туда таскать?
– Каких баб? Зая, ты чего? – Костику с большим трудом давалось сдерживаться, когда она опять начинала заводить подобный разговор и высказывать необоснованные подозрения. – Это же бизнес. Наш с тобой будет бизнес. Точнее даже больше твой. Мы ж на тебя его будем оформлять.
– Ага, щас. Почему это на меня? – возмутилась Вика.
– Так я ж трудоустроен, у меня официальная работа, мне как бы нельзя, – фантазировал Костик, прекрасно сам зная, что одно другому абсолютно не противоречит. Просто ему действительно хотелось, чтобы у Вики проснулось то здоровое и амбициозное чувство предпринимательского собственничества, которое, он верил, в ней присутствует, и надо только дать небольшой толчок, чтобы активировать в ней бизнес-леди. – Я думаю, это отличная идея, это нас объединит в конце концов, это ж наш совместный бизнес будет. Ну ты чего? Не попробуем, не узнаем, ты ж сама понимаешь. Это необходимый этап для последующего полноценного выхода на пассивный доход и перехода в сектор «I» – инвестиции. Это то, к чему я по-настоящему хочу прийти.
– Да ты ж мой бизнесмен, инвестор, – Вика ласково улыбнулась и погладила его по руке.
Он взял её руку в свои и произнёс:
– Всё у нас получится, милая, я точно знаю. Иначе просто не может быть.
Первый опыт
То, как ты делаешь что-то, так ты делаешь всё
На следующий день Костик уже вместе с Викой встретились с Виктором. На самом деле, тот был готов уже отдать кафе за любые деньги лишь бы поскорее освободиться от этого взваленного на его плечи женой груза ответственности. Поэтому после недолгих переговоров, выторговав ещё небольшую скидку, Костик передал ему предоплату, взял с Виктора расписку о получении им денег и с гордостью от обладания статусом “владелец бизнеса» с трепетом в душе отправился на свою постоянную работу.
Вика же осталась в кафе. Ей предстояло много что узнать и много чему научиться. Маша – сотрудник-универсал – не спеша и степенно рассказывала о своих умениях и способностях, набивая себе цену.
– Я как раз хотела Вите говорить о том, чтобы он увеличивал мне зарплату. Я ж здесь и готовлю, и посуду мою, и убираю, и гостей встречаю, и с деньгами и кассой работаю. А это ж всё в приличных заведениях делают разные люди. Вот вы сами посчитайте, скольких работников я в себе объединяю.
– Да уж, представляю, как вам тут непросто приходится, – поддержала Машу в её негодовании Вика. Жена Костика была от природы отличным собеседником и психологом, всегда знала, как кого поддержать, кому что сказать. В то же время она не обладала и каплей лицемерия. Она всегда была искренняя – хоть в своём восторге, хоть в своём гневе. Она хорошо чувствовала людей, умела слушать и слышать их, обладала глубоким уровнем эмпатии. Её очень ценили и уважали на предыдущих работах, где она всегда достигала одних из лучших результатов, благодаря своему трудолюбию и умению находить язык со всеми людьми, ну, или почти со всеми. – Но людей вроде как не очень много.
– Так ещё ж не время. Щас набегут к обеду, – отозвалась Маша, нарезая огурцы и помидоры впрок.
