Ален Москви "Первые уроки для педагогов и медиков"

Все выпрямились в струнку и аккуратно сложили руки на партах, как того требует школьная дисциплина. Алёша еле справился с сильным желанием последовать их примеру. Она окинула взглядом аудиторию, потом доску.

– А я думала, что у вас фамилия – Стасов, – прокомментировала учительница с непроницаемым лицом.

– Я тоже, – вздохнул Алексей Юрьевич, – сейчас исправлю.

И тут к великому ужасу нашего героя в животе у него тоскливо заурчало. Он вспомнил, что не позавтракал дома перед отъездом, так как от переживаний в него ничего не влезло. В классе раздались сдержанные смешки, которые тут же смолкли под взглядом «Марьстаниславны», как жужжание мух под воздействием мухобойки.

– Можно вас на минутку? – обратилась она к нему, а затем к ученикам, – Если услышу хотя бы звук, то дополнительным уроком сегодня будет физика.

На ватных ногах Алеша вышел в коридор.

– Зря вы сами не написали имя на доске, – усмехнулся она, когда закрылась дверь.

Он согласно кивнул, заранее прикусив язык, чтобы не рассказать о плачевных результатах таких мероприятий.

– Вам, кстати, совсем не обязательно вести урок в первый же день приезда.

– Но, Антон Валерьевич…

– Не обязательно выполнять все, что скажет Антон Валерьевич. А вот и он, собственно.

С ехидным выражение на лице к ним приближался завуч. Он впился глазами в Алешу, затем как-то странно посмотрел на Марию Станиславовну.

– У вас какие-то проблемы? – осведомился он.

– Да. С жильем. Алексею Юрьевичу вначале надо вселиться.

– И вы занимаетесь этим вопросом? – с усмешкой спросил завуч.

– В некотором роде.

– Странно.

Учитель физики проигнорировала его комментарий и тут же перешла в наступление.

– Вы, кажется, сейчас не заняты.

– Я – исполняющий директора, поэтому всегда занят.

– Тогда не сочтите за труд отпустить учеников, а мы пока решим срочные дела.

Алеша с интересом наблюдал, как лицо Антона Валерьевича становилось спокойным и равнодушным. Но при внимательном рассмотрении было видно, что это давалось ему с большим трудом.

– Учитывая вашу занятость, я решила взять это на себя.

– Вот как? Спасибо. Вы не могли бы потом зайти ко мне? Когда освободитесь.

– Да, конечно, – равнодушно бросила она, –  и без предупреждения отправилась прочь.

Алеша в замешательстве замер. Завуч удивленно посмотрел на него.

– В чем дело?

Тут издалека послышалось:

– Вы идете?

– У… У меня портфель в классе остался.

– Ну, так возьмите его! – с легким раздражением отозвался Антон Валерьевич и первым открыл дверь.

Глава 7

Наконец-то закончился первый кошмарный день. Алеша лежал на жесткой узкой кровати и смотрел на бревенчатый потолок. В этой части дома действительно давно не жили, используя помещение для склада различной школьной рухляди. Когда они в первый раз вошли сюда, Мария Станиславовна окинула взглядом остатки парт, стульев и чего-то еще, и без тени брезгливости, смахнув рукой паутину со сломанного глобуса, разрешила все это использовать в качестве дров.

– А вдруг вещи кому-нибудь понадобятся? – робко поинтересовался он.

– Зачем?

Если бы учительница физики умела пугаться, то этот вопрос прозвучал бы с подобающей интонацией. Но получилось недоумение с непонятным оттенком.

Алеша не нашелся что ответить, и принялся угрюмо разбирать чемодан.

Это было несколько часов назад. Поужинав в школьной столовой и ознакомившись с расписанием на завтра, Алексей Юрьевич принялся писать план занятия. На случай, если его спросит завуч. Родители смотрели на это с разных сторон баррикад. Педантичный отец, яростно преданный своей специальности, всегда исполнял то, что надо. То есть, прилежно составлял план к каждому занятию несколько десятков лет подряд. Он совершенно не понимал сына, который при всей своей боязливости и робости всегда старался нарушать правила. «Это что, какой-то протест? Или врожденная глупость? Верочка, в моей генетике этого нет!» – неизменно повторял тот.

Алеша неровным подчерком все списал из родительских архивов, предусмотрительно взятых с собою. Он знал, что завтра он и не взглянет туда, а примется болтать с учениками о литературе. Именно болтать. Ну не понимал он, зачем к одной и той же теме надо постоянно готовиться. Они не знают ничего – Алеша знает многое. Вот он и поделится с ними. Зачем это: «Здравствуйте, сегодняшняя тема занятия…». И погнали. И чем быстрее, тем лучше. Для кого? Значит, многое успеют. Что успеют? Дай Бог, его будут слушать первые пять минут. Хотя бы пять человек. Да, с математикой и физикой действительно проще. Вот, если бы он не был таким тупым в этой области, то все сложилось гораздо проще. Хотя… Он поежился, представив, что его стул юные физики подключают к розетке. Нет, путь уж лучше «Война и мир»….

Глава 8

Но следующий день оказался прямо катастрофой! Уж лучше бы ему переломали всю мебель и обрушили на голову потолок, чем испытать то, что он испытал. Алексей Юрьевич влюбился. В математичку. Случилось это в учительской, когда они поспорили из-за журнала. Но вначале он увидел ее… И, насколько это возможно в его ситуации, оробел. Да, красота – это страшная сила. Дело в том, что у нее был День рождения, со всеми подобающими приготовлениями – прическа, макияж, каблуки.

Когда Алеша пришел в себя, то сообщил, что этот журнал (что она держала в руках) нужен ему на уроке.

– А, вы наш новый литератор!

И, не то она решила его проверить, не то блеснуть знаниями, так как разбиралась далеко не только в математике… В общем, за несколько минут Алексей Юрьевич понял, что литературу он знает плохо. Гораздо хуже математички. А еще, что до этого момента – он и не жил вовсе. В результате, его первый урок прошел как в тумане. Что-то он спрашивал, что-то рассказывал, но мысли его были далеко за пределами класса. Когда наступила долгожданная перемена, и Алексей Юрьевич, напевая и чуть подпрыгивая, добрался до учительской, он узнал то, что нанесло ему такую травму, какую не нанес бы и бешеный поезд. Он узнал, что Оксана Викторовна замужем. Но это еще не самое печальное. Ее мужем был, ни кто иной, как их завуч – Антон Валерьевич. В этот момент напротив Алеши сидела практически всегда веселая Екатерина Борисовна. Правда, без свистка. В учительской он был несколько неуместен. Увидев, как их новый литератор почему-то побледнел и чуть заметно закачался (что было доступно только опытному глазу настоящей медсестры), она перегнулась через стол и тихо сказала ему, что надо дойти до медпункта и измерить давление.

Уже выйдя в коридор, убрав, тем самым, с глаз неожиданную супружескую пару, Алексей Юрьевич почувствовал себя несколько лучше.

– Ты сегодня завтракал? – совершенно свободно перешла на «ты» медсестра.

– У вас, у всех, наверное, уже свои дети есть, – невпопад проговорил Алеша.

– Нет, не у всех, – как будто они давно вели непринужденную беседу, отозвалась Катерина, – у меня есть, у Веры Антоновны. У нее уже даже внуки.

Давление оказалось немного повышенным. Они посидели, попили чай. Давление нормализовалось. Разговор ушел в совершенно другое русло и закончился предложением Кати подарить Алеше кошку или собаку.

– Приходи к нам сегодня на ужин, я тебя с мужем и сыном познакомлю, – пригласила она его на прощание.

Последний урок в этот день, протекал из рук вон плохо. Вместо Пушкина, Алексей Юрьевич начал рассказывать о несчастной личной жизни Тургенева. Класс все равно ничего не понял. Заметив, что учитель отсутствующим взглядом смотрит в окно и что-то там говорит, все принялись решать свои насущные проблемы. По аудитории летали записки, бумажные самолетики и шарики из бумаги. К концу урока весь пол был усеян следами перестрелок…

Часть 2