Доковыляв до пункта назначения, я повернулась к Константину Витальевичу, чтобы сообщить неприятнейшую новость. Меня, кажется, накрыло. Вот только не успев это сделать, как в ту же секунду потеряла связь с реальностью.
Глава 6
Пытаясь вспомнить последние события, я проснулась. Вокруг стоял знакомый запах медикаментов. За последний месяц я стала частым клиентом этой комнаты. Самое обидное – по одной и той же причине.
– Нет, так себя насиловать нельзя, – заметила я, потягиваясь. Было ощущение, что я поспала на славу, но не выспалась. Зато отдохнула хорошо. Я посмотрела на потолок и стала долго разглядывать узор. Повернувшись в сторону, в надежде увидеть хозяйку кабинета, я вдруг с удивлением заметила рядом Алину. По заспанным глазам я поняла, что она здесь спала вместе со мной. Вот же, хитрюга, наверняка отпросилась якобы на благо больной, а на самом деле – чтобы прогулять пары.
– Алина, всё нормально? – Решила уточнить у подруги, которая, несмотря на разногласия, осталась со мной.
– Не парься, я просто прогуливаю, медсестра вышла, а я решила покараулить тебя. Может, тебе воды или ещё чего?
– Спасибо. Нет, у меня всё норм. А сколько времени я здесь лежу? – Алина, нисколько не смутившись, ответила:
– Ты дрыхла три часа. – Мои брови поползли наверх.
– Ничего себе, то есть хочешь сказать, пары закончились? – Подруга усмехнулась.
– Да нет, пары ещё не кончились, у нас идёт последний урок. – Только она договорила, как прозвучал звонок. – Хотя, знаешь, ты права. Пары кончились.
Меня тем временем мучил один вопрос, но услышать ответ на него я боялась.
– Слушай, Алина, а кто меня сюда принёс? – Алина смутилась и ответила не сразу, покраснев и закашлявшись.
– Ну? – Вопросительно взглянула я на подругу. Ох, не нравился мне её взгляд.
Девушка, нахмурившись, ответила:
– Знаешь, тебя Константин Витальевич принёс.
Я покраснела. Как он меня сюда дотащил? Мне стало неловко. Всё, завтра на всякий случай сяду на диету, ой, а стыдно-то как.
– Да ладно, ты бы видела его в момент твоего фиаско. – Захихикала девушка. От такого откровения мне стало ещё хуже.
– Да ладно, в смысле? – Спросила с более выраженным раздражением у подруги.
– Ну, мы с девчонками знаем, что у тебя боязнь сцены, но все остальные-то были не в теме. Нам захотелось узнать, как это выглядит со стороны, ну там потеря сознания, искусственное дыхание, а тут такой мужчина.
– Алина, а причём тут искусственное дыхание? Ты вообще в курсе, что при потере сознания его делать бесполезно? Для искусственного дыхания у меня не только потеря сознания, но и отсутствие пульса и дыхания должно было быть.
– Лена, он так испугался, собственно, как и большая часть студентов. Все голосовали за искусственное дыхание. У него не было времени подумать, он внял большинству голосов и даже склонился уже, чтобы его сделать. – Алина замолчала, переводя дух.
– Сделал? – Не веря ушам, спросила я.
– Нет, Катя помешала. – Выдохнув, она посмотрела на меня с грустью.
– Вот чтоб ей пусто было. – Вырвалось у меня.
– Ладно, слушай дальше.
– А. Это еще не всё?
– Екатерина встала и сказала: «Ой, совсем забыла предупредить! У Елены пейрафобия»
– Чего? – Не доверчиво посмотрела на подругу.
– Вот и вся аудитория к ней повернулась с таким же вопросом и с таким же, кстати, смешным лицом.
– Нет, ну надо же Катя умом не блещет, а тут знания психологии, а точнее, знание фобий проявила.
– Слушай дальше, я не закончила. – Продолжила Алина. – Константин Витальевич головой кивнул: мол, спасибо, садитесь. И уже за неё продолжил «Для особо одарённых учеников: пейрафобия с греческого языка – боязнь сцены. Пейра – испытание, проба. Фобия – навязчивый страх, а вместе – боязнь публичного выступления. Как она вообще учится?
– Хорошо, Алина, а со мной-то чего?
– Ну, ты все это время лежала тушей на полу. Кстати, а почему сама-то не сообщила?
– Не знаю, просто не хотела.
– Ясно. Медработник потом тебе нашатырём в нос – ты без эмоций, она по щекам – без реакций. Ну, мы нервничаем, преподаватель внёс свою лепту, предложил всё же сделать тебе искусственное дыхание.
– А, зачем? – У меня не хватало цензурных слов.
– Зачем, не знаю. – Алина пожала плечами. – Может, просто хотел? Медсестра его остановила, попросила тебя не трогать, мол, только за эту неделю второй раз к ним попадаешь. Сказала, что это у тебя на фоне истощения и переутомления. Тебе надо отдохнуть. А ещё она предположила, что ты в положении. Это правда?
– Нет, Алина, это не беременность, это старость. Ладно, в таком случае нам надо свалить ещё до прихода Ирины, куда сходим? – Алина посмотрела на экран телефона.
– Да, в наше кафе, кстати, девочки уже там собрались, нас ждут, раз ты очнулась.
Как только мы собрались сбежать из этого белого и до жути пропитанного лекарствами кабинета, как в дверь зашла медсестра и новый учитель. Резко оборвав разговор, преподаватель замолк. Между нами вновь началась ужасная игра в «гляделки», сказать нам обоим было нечего. Я жалобно посмотрела на медсестру.
Женщина лет тридцати, она глянула на меня с беспокойством, у неё я точно частый гость.
– Как ты? – С присущей заботливостью спросила Ирина Олеговна.
Я отмахнулась.
– Норм, можно мы пойдем.
– Идите. – Тяжело вздохнув и закатив глаза, женщина посмотрела на меня, потом на мужчину, на подругу и милостиво кивнула: мол, идите, что с вас взять.
Я максимально пыталась не смотреть в сторону учителя. Всё же он красив. Но в свете последних событий, опозорившись не раз, я поняла, что смотреть на него как на мужчину, с обожанием и любовью, уже не буду. Авторитет сдулся. И в данный момент присутствие учителя меня раздражало. Спасибо, он ни слова не обронил, пока мы с Алиной не закрыли дверь медкабинета. Пулей вылетев из обители духовной пищи, мы рванули в обитель пищи насущной.
Наши подруги сидели за тем же столом и уже заказали еду – всё же люблю их за поддержку и понимание. В общежитие мы завалились уже поздним вечером, уставшие, зато довольные прогулкой по магазинам и многочисленными покупками. Не церемонясь с девочками, я почти сразу легла на кровать и тут же уснула, впервые за четверо суток.
Утро наступило в воскресенье вечером. Снов не было совсем, да никто даже будить меня не пытался – так, видите ли, я мило спала. А может, Катя всем сообщила о моей несуществующей беременности. Ведь в обморок падают только из-за этого, больше-то причин нет. Опомнившись, я в ужасе стала бегать, готовясь к понедельнику. Подруги лишь пожалели меня, налив тарелку супа – пюре с гренками. После того, как я её опустошила, мне предложили курицу с макаронами, но, вспомнив про свой вес, я с грустью отказалась. Удивлённо посмотрев на меня, Екатерина положила мне руку на лоб, дабы убедиться в моём здоровье и здравом смысле. Вердикт такой: беременна.
Пришлось весь вечер объяснять и доказывать, что почкованием я не размножаюсь, веточками и листочками тоже. И да, воздушно-капельным путем не бывает, как широко не открывай балкон для проветривания. Вняли-то, они вняли, но не поверили до конца. Я обещала на дыбать с утра тест.
Глава 7
Перед уходом мужчина бросил последний взгляд на зеркало – в отражении на него, как обычно, смотрел безупречный молодой человек, только волосы упрямо топорщились. Ну да, длинные, ну да, топорщатся. Но времени всё нет сходить в парикмахерскую. Нет, надо с ними что-то делать, а то портят общий внешний вид и создают впечатление: «Я упал на сеновал, тормозил головой». А хотя не всё ли равно? Разве кого-то до сих пор интересует внешний вид? В целом он удовлетворён и полностью готов. Позабыв о таких чувствах, как страх, переживание перед первым рабочим днём. Возможно, где-то в глубине они прятались, но в целом он был уверен в своих силах.
Вообще, в этот город из столицы он прибыл не просто, а с определённой целью. В преподавательстве он достиг больших высот, правда, в основном это были теоретические знания, а не практические, но опять же его это не волновало.
Проработав всего год педагогом в начальных классах, он понял: работа мешает ему углубленно изучать историю. Вот здесь ему нет равных, он может говорить об этом днями напролёт, точнее, ему приносит это удовольствие.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом
