Лила Каттен "Залёт под Новый год"

Приняв быстрый душ, я легла в постель, напоследок полистав ленту в соцсетях. Посмеявшись над парой фото от Райли в его профиле и, оставив комментарий, я уснула.

Утром дом стоял на ушах.

Отчетливы были шаги и громкий крик детей.

– Боже, – я опустила подушку на свою голову в надежде заглушить звук, но это не сработало.

Отбросив ее в сторону, я резко села и наткнулась на заинтересованный взгляд Джеммы.

– О… не ожидала увидеть тебя здесь. Привет.

Она молча кивнула на мою приветливую улыбку и осталась сидеть на месте.

– Мне нужно вставать.

Племянница не пошевелилась.

– Хочешь сидеть тут и наблюдать за мной?

Кивок.

– Ладно. Но я уйду в душ. Ты не против?

Еще один кивок.

Это была плохая идея. Я должна была догадаться. Но было поздно.

– Джемма, – я в неожиданности аж прикрикнула, и она бросила сломанную туш на пол, испачкав мой белый топ при этом. – Господи, что ты натворила.

Шарики румян уже были раздавлены и украшали голубые джинсы, которые я так любила. Белый пиджак и синее платье, что я собиралась надеть вечером, были погребены под пудрой и прочей косметикой.

И главное, подарок для мамы, набор косметики, которую она так хотела, был в том же состоянии.

– Что ты натворила? О, Джемма, зачем? – на моих глазах почти навернулись слезы отчаяния.

Она быстро убежала и вернулась уже с Кейтлин. Которая, посмотрев на беспорядок, повернулась ко мне.

– Почему ты оставила все на видном и доступном для ребенка месте?

– Это что претензия? И стоп. Твоя дочь залезла в мой чемодан, который на минуту был вообще закрыт с ночи и вытащила мои вещи. Испортила и сломала дорогую косметику и одежду. Кейт, ты видишь это все? – указала рукой.

– Харпер, она ребенок. Ей всего четыре года. Ты должна была подумать об этом. И боже, это просто тряпки и косметика.

– Что? Ты серьезно? Это блин моя косметика и она дорогая, чтобы ты знала. Моя одежда. Да дело даже не в цене, а в том, что ты не научила своего ребенка не лазить по чужим вещам.

– Ты хочешь сказать, что я плохая мать? – взвизгнула сестра и приложила руки к сердцу.

– Я говорю, что ты не сказала своей дочери, что нельзя…

– В чем дело? – мама ворвалась на крик и застав картинку тоже посмотрела на меня. – Ты оставила все это без присмотра?

– Мам, и ты туда же? Моя комната. Мои вещи. Она вошла и натворила все это.

– Но Харпер, Джемма дитя.

– Она сидела на кровати как невинное дитя, а как только я ушла почистить зубы и умыться, застаю испорченные вещи. Это не могло сделать обычное «дитя».

– Ах… как ты можешь? – Кейт, заревев, убежала из комнаты, а мама задержалась в дверях и посмотрела осуждающе.

– Это ведь просто вещи.

– Вещи, которые я взяла с собой. Новые и любимые вещи. Мне даже нечего надеть теперь. И вот мама, с днем рождения, – я взяла смятую корзинку с остатками тюбиков и вручила ей. – Надеюсь, понравится.

Она опустила плечи, но отступать не была намерена, как и всегда.

– Ты должна извиниться, – вынесла она свой вердикт и ушла.

Я лишь усмехнулась и опустилась на кровать, начав собирать все испорченное, чтобы выбросить в мусор и закинуть в стиральную машинку то, что еще можно спасти.

За завтраком сестра на меня не смотрела. Мама ждала моих слов. Отец ничего так и не понял.

Я ощущала себя вынужденной сказать слова, которые говорить не желала. Поэтому предпочла молчать.

И тут в дом вошла тетя Конни.

– Началось, – шепнула себе под нос посмотрев на маму и повернулась с улыбкой.

– Вы посмотрите, кто к нам приехал. Да это же звезда пиара.

– Тетя, – я улыбнулась и обняла ее.

Я любила эту женщину не только как тетю. Я просто любила ее за легкость, которую она дарила. За доброту и свободу в разговорах.

Но если рядом была мама, это всегда неминуемая конфронтация.

– Ну как ты поживаешь, Харпер? Свела с ума половину Нью-Йоркских мужчин своими огромными глазами? – она подмигивала на каждое свое слово.

– Да брось, тетя.

– А что?

– У меня нет времени на романы.

Сзади послышался громкое фырканье.

– Ты заболела, Кейтлин? – тут же спросила она, не желая оставлять без внимания ее выпад.

– Нет, просто… Просто бывает, знаете, тетя, – она показывает на горло и начинает притворно кашлять.

– Ага, знаю.

Она мне снова подмигнула и предоставила место для моей кузины Эшли.

– Как только речь заходит о тебе, у нее приступ аллергии, – шепчет на ухо обнимая.

– Привет. Видимо, это уже хронически, – отвечаю, и мы обе хихикаем.

– Наконец-то увиделись.

С ней у меня тоже сложились отношения подруг, сестер и просто родных душ. Бедный городок Бойсе, когда мы обе учились в старшей, да и средней школе, он терпел нас, как только мог.

В отличие от мамы, тетя Конни положительно отнеслась к переезду дочери в более большой город. И ее успехам она рада в полной мере. Жаловаться мне есть на что, но я предпочитаю это делать на плече лучшего друга Райли, которого сейчас не хватало.

– Хочешь узнать новость?

– Еще бы.

Я затаила дыхание.

– Я обручилась, – взвизгнула она.

Передо мной возник немалый бриллиант на ее безымянном пальце.

Мы обе запищали точно свихнувшиеся подростки. А нам на минуточку уже по тридцать лет.

Я была рада, но уже приготовилась к допросу с пристрастием.

– Покажи милая, – попросила мама, и Кейт за ней придвинулась, чтобы разглядеть как минимум один карат блеска и великолепия. – Эшли, он прекрасен. Твой Стивен просто умница и довольно щедрый избранник, – все, кто мог, закатили глаза, однако мама еще не закончила. – Ведь могут женщины и работу найти и жениха, еще и детей рожают. Значит, все возможно?

Вопрос был задан с определенной интонацией к определенному человеку. Хотя ее глаза не были направлены на меня лично.

Мама фальшиво улыбалась, но укор был слышен в каждой букве.

– Знаешь, сестренка, – мило подбоченилась тетя Конни, положа руку на мое плечо, – тут главное – поддерживать своего ребенка. А если есть это, то и счастье для нее найдется быстрее.

Шпилька была острой и меткой.

Глава 4

Сборы к ужину длились до самого вечера. Мама позвала на дом визажиста и парикмахера. А с таким количеством женщин на один квадратный метр катастрофа неминуема. В итоге к семи мы все же сидели в такси, вызванном заранее, кто-то на своих личных авто и отправились в ресторан.

– Поверить не могу, что она так сделала, – с шоком и явным неодобрением возмутилась Эш, когда я рассказала ей о проделках Джеммы, пока мы были в пути на ее автомобиле. Благо больше никто не сел с нами. – Но если ребенка я не осуждаю в полной степени, так как ей просто не привили подобные правила. То Кейт и тетю Оливию на все сто. Какого черта они наговорили тебе столько дерьма?

– Я почти смирилась.

Устало отворачиваю голову. Еще не хватало разреветься и смыть свои труды, похищенной косметички кузины. До сих пор сжимается сердце, смотря в свою пустую.

– Что? Ты шутишь? Я бы убила за тушь от Тома Форда за сотню баксов. Харпер, ты совершаешь преступление в данный момент, говоря мне эти слова.

– Не напоминай. Я ею даже не успела воспользоваться, потому что купила перед вылетом.

– Черт, ну и задница.

– С каждым годом все становится только хуже.

– Я почти не злюсь на тебя за редкие визиты, клянусь.

– Я себя оправдываю тем же.

– Знаешь, если ты должна стараться, то и они тоже. Будь моя мама такой как тетя Оливия, я бы сбежала сразу после выпускного бала и звонила бы ей с одноразового телефона раз в год, чтобы поздравить с днем рождения, а она в ответ не могла отследить мое местонахождение. При этом я могла быть на соседней улице.

– Но тетя Конни не такая…

– О да.

Мы глубоко вздохнули и продолжили путь.

За ужином собрались мамины друзья и многочисленные родственники, которых я едва знала. Троюродные бабушки, дедушки и так далее. Это был праздник с размахом.

Меню было отличным. К нам в середине вечера приехал муж Кейт и будущий супруг Эшли.

Все шло отлично, пока мужчины не пригласили женщин на медленный танец и я осталась сидеть одна.

Мамины взгляды, брошенные на протяжении четырех минут ее танца с папой, были очень громкими. Почти вызывающими. И когда она села за стол обратно, ничто не могло удержать ее от тех слов, что она произнесла после объявления всем присутствующим моей сестрой о том, что ее ребенок зашевелился.

– Может и Харпер скоро подарит мне такую радость.

– Какую, мам? – даже не сразу поняла, о чем она говорит.

– Порадуешь меня женихом и ребенком.

Я улыбнулась, покраснев, то ли от стыда, то ли от ярости.

Мало кто за столом понимал смысл слов. Хотя, может, я так думала. Потому что они стали говорить между собой. Решив, что это все.

Но я знала свою мать. И она выпила два бокала вина.

– У меня нет времени на романы, мама и на детей тоже, – я улыбалась. – Спасибо за понимание.

– Нет времени?

– Олс, – тетя Конни тронула ее за плечо, а папа погладил руку заметно сжимая.

– Нет времени, Харпер? – продолжила она. – А может, потому, что ты тратишь его не на то, что по-настоящему важно? Тебе тридцать, милая. Мы не молодеем.