Новости биотеха. Часть 3. Операция «Инкубатор»
Александр Анатольевич Петров
Технический прогресс толкают вперёд дилетанты. Те, кто не знает, почему это невозможно. Но без серьёзной поддержки они чаще всего не могут довести свою идею до логического завершения. Государственная машина слишком инертна и неповоротлива. Бизнес не будет вкладывать свои деньги без видимости товара и потребности в нём. Но есть компания, которая управляется людьми, мыслящими нестандартно. Они взвешивают свои решения, но не зацикливаются на мнениях экспертов. И их ресурсная и технологическая база позволяет им поддерживать инициативные и просчитанные предложения, добиваясь выдающихся успехов в технологиях. Является боковым сюжетом книги «Воспоминания о будущем».
Александр Петров
Новости биотеха. Часть 3. Операция "Инкубатор"
Молодая женщина сидела на небольшой площадке около бассейна на лежаке и читала книгу. Рядом, на втором лежаке, спал ребёнок двух лет. Сегодня на море шторм, поэтому они гуляют у бассейна. Ребёнок уже поплескался, был покормлен, сейчас спал. А она училась, готовилась к квалификационным экзаменам. В гостинице было мало постояльцев. Зима, сезон штормов в Карибском море. Но море тёплое. В те дни, когда на море нет больших волн, можно отдохнуть и у моря, поиграть с местными дельфинами. Особенно это любят дети. Дельфины прикормлены в прибрежной полосе, около гостиничных комплексов. Это делается по всему побережью Колумбии. От Кубы до Эквадора. Практически всё побережье обустроено как зона отдыха. Где гостиничные комплексы, а где природные и ландшафтные заповедники с экскурсиями для туристов. Но ей только сейчас предоставили отпуск и дали путёвку. За 1,5 года работы у неё 60 дней отпуска. И она может выбирать, куда поедет. Перед этим они 15 дней отдыхали на Кубе. Но туда пришёл циклон, и они переехали сюда. В её распоряжении номер – люкс, с великолепными видами на окрестности. За что её всё это?
Всё началось давно. Она окончила школу в России и улетела за своим парнем в Лондон, поступать в институт. Поступить не удалось, слишком большой конкурс, слишком жёсткие условия. Но смогла устроиться на завод лаборантом – учеником. Комната в общежитии с соседкой, такой же лаборанткой, только из Англии. Языкового барьера не было. Она сносно говорила на английском, та хорошо на русском, втором языке Возрождённой Англии. У неё был сквозной график работы, смена через три. Гуляла со своим парнем по Лондону, познакомилась с его друзьями. Когда поняла, что беременна, вначале обрадовалась. На заводе для беременных и молодых мам был предусмотрен огромный социальный пакет. Но её парень был не в восторге от этой новости. Потребовал сделать аборт. Но аборт ей был противопоказан. И на заводе по этому вопросу были строгие ограничения. Они переругались, расстались. Соседка по комнате и коллеги на работе успокоили её, настроили на материнство. На работе перевели в лаборанты – операторы. Теперь она следила за работой установок. Изредка, раз в неделю, она с планшетом ходила по залам, проверяла коды установленных матриц, чем занимались, будучи лаборантом – учеником. За время работы за пультом наблюдения к ней пришла идея. Она поделилась ей с коллегами во время обеда. На следующее утро её пригласили к технологу по развитию. Он её выслушал, сказал, что передаст её идею «наверх», но сам считает её не перспективной. А через 3 дня её вызвали в головной офис компании. Там её попросили более подробно описать свою идею. Дали на это неделю. Она написала на листах свои мысли, всё, что знала. Её текст забрали на рассмотрение. Здесь поощрялась любая деятельность по повышению производительности, уменьшению затрат. Рационализаторы за эффективное предложение получали премии и повышения. Через месяц её снова вызвали в головной офис. Её переводили. Из лаборантов – операторов в координаторы научной программы. Пока временно, на период научно-исследовательских работ. С сохранением за ней рабочего места. Коллеги её поздравляли. Всему коллективу «светила» премия. А она переезжали из общежития в пригороде Лондона в общежитие в Лондоне, фактически квартиру – студию. Соседи – такие же молодые специалисты. Она начала учиться, пополнять свой багаж знаний. На заседаниях учёных советов она чувствовала себя лишней. Молодая девушка с базовым школьным образованием координировала работу профессоров и академиков. Хотя, были люди без титулов и званий, которые критично относились и к её идеям, и к заключениям профессуры. С ними она могла говорить на равных. Именно через них двигался её проект.
Идея проекта обозначилась уже давно. Были сделаны и работали основные его компоненты. Требовалось только сложить их в нужном порядке. Требовался толчок. Этим толчком выступила она. Теперь и пожинала плоды этого. 1,5 года работы, и это только после её декретного отпуска. С шести месяцев ребёнок в яслях при институте, в который её перевели. Можно сказать, что у неё под боком. К этому времени уже были решены все вопросы с консервативностью научных кругов. «В бой» вступали молодые и энергичные. 1,5 года делались расчёты, разрабатывалось и испытывалось новое оборудование, проводились исследования на животных. За успехи в исследованиях и за непрерывную работу ей дали 2 месяца отпуска в категории «люкс». Так отдыхают только высшее руководство компании, в филиале которой она работала. Но она чётко усвоила, что без образования перспектив в работе мало. Поэтому она взяла в отпуск необходимые книги. Пока ребёнок спит, она читает. Пока она на пляже или около басейна, в номере уберутся. Питание, и её, и ребёнка, включены в путёвку.
Что она предложила? Создать систему искусственного выращивания и развития эмбриона. Для этого была и технология развития мембран, и технологии мембранного синтеза, и машины для поддержки мембран. Больше полугода обсуждали жизнеспособность этой идеи. Но выдвинулись новые, молодые учёные. Сформировались рабочие группы, занявшиеся отдельными элементами этой сложной системы. Она пыталась вникнуть в эту новую технологию. Но пока даже плохо понимала терминологию, которой они оперировали. Поэтому занялась самообразованием, больше консультировалась с научными коллективами. Она понимала, что работы вышли на финишную прямую. Части системы уже складывались вместе, срабатывались, согласовывались параметры эксплуатации. Готовился тестовый запуск на реальных эмбрионах тех животных, технология и биохимия воспроизводства которых давно понятно и привычна. Она уже не могла на что либо повлиять. От четырёх до девяти месяцев будет длиться эксперимент. Потом будут обсуждаться его итоги, корректироваться параметры, и вновь всё повторится. К этому времени ей надо уже хотя бы ориентироваться в процессе и настройках. Если всё пойдёт удачно, то она получит эту должность на постоянной основе, станет ведущим специалистом направления. И это без специального образования.
Она заметила, что к ней идут. Молодая женщина, в окружении четырёх женщин – телохранителей. Отложила электронную книгу, посмотрела на сына. Он спокойно спал.
– Добрый день. – услышала она голос полушёпотом. – Спит?
– Добрый день. – ответила она. – Спит.
– Меня Сильвия зовут.
– Татьяна.
Женщина села на соседний лежак.
– Поздравляю вас. В Лондоне заложена первая партия по вашей программе. 4 вида. Более ста эмбрионов.
– Вы откуда знаете?
– Должность обязывает всё знать.
– А вы?
– Помогаю маме следить за Колумбией.
– А мама?
– «Дикая Кошка» Колумбии. Раньше её называли ещё и донна Хуанита. Теперь должность донны передана мне.
Татьяна удивлённо посмотрела на собеседницу. Так просто поговорить с самой донной Хуанитой!? Это всё равно, что встретится с самой госпожой Стромбир в кафе за одним столиком. Или с её мужем. Хотя, она не знала, что говорила и с самой Хелен Стромбир, и с тем, кого называют «Машиной Смерти». Ещё в период обсуждения её проекта.
– Вы что дальше собираетесь делать? Чем зайсётесь?
– Ещё не знаю. Надо закончить эксперимент, разработать технологию.
– Это вопрос времени. Год или два работы.
– Проектов очень много.
– Да, я слышала. От выращивания идеального солдата или рабочего, до искусственного размножения человека. Нет уж. Здесь пусть всё идёт так, как шло. По-старинке. Иногда надо ограничивать фантазию учёных.
– А что вы можете предложить?
– Восстановление вымирающих или вымерших видов. В Европе это Кабан, Пиренейские Козы, Европейский Волк, Зубр. А на север отсюда лежит огромный материк, практически не заселённый животными.
– Вы имеете в виду Северную Америку?
– Да, её. Там возрождаются леса и луга. Много новых рек и озёр. И мало животных. В основном одичавшие домашние животные. А ведь когда-то там паслись стада бизонов, табуны мустангов, были волки, пумы. Я уже не говорю о более мелких животных.
– Но я слышала, что вы осваиваете этот континент?
– Да. Огромные свободные и удобренные пеплом пространства дают великолепные урожаи сои и арахиса. Мы не успеваем их перерабатывать. Это формирует новую почву. Но континент надо восстанавливать. Дожди размывают пепел, смывают его в моря и океаны. Это же мешает рыбоводству. Травы и деревья укрепляют стенки рек. Но нужны и те, кто будет за ними ухаживать. Пропалывать и удобрять, формировать новую почву. И контролировать численность грызунов.
– То есть, надо восстанавливать экосистему целого континента?
– Да. Это очень много работы. И можно это сделать на новый лад, с завозом имеющихся видов из Европы.
– Да, это интересно. И объём работы очень большой.
– А в следующий отпуск я вам рекомендую посетить Сельву. Это очень интересная экологическая среда со сбалансированным влиянием человека.
– Обязательно. Но почему вы не выдвинете это предложение.
– Я уже управляю империей. Там тоже будет свой так называемый диктатор. Кто это будет, вопрос к Маргарите и Сергею, что сейчас управляют компанией Стромбир. Вы выступите как специалист проекта. У вас будут все ресурсы для его реализации. Потом вам нужно будет поговорить с Бесс о возможностях этой программы. Или с Алисой.
– С этими «отмороженными»?
– Да. На них освоение космоса. Есть планеты, готовые принять на себя жизнь в самой сложной и организованной форме.
– Но это? Я не знаю, как это назвать.
– Это огромный объём работы.
– Да. Очень много работы.
Её сын заворочался, проснулся, захныкал. Она взяла его на руки, успокоить. Но он очень хорошо поспал. Сильвия с ней попрощалась и ушла. Она собрала вещи и пошла в кафе. И сама поест, и ребёнка покормит, сводит на горшок, переоденет для купания в бассейне. А как он уснёт, подумает о восстановлении видов и заселении Северной Америки.
Отпуск прошёл быстро. Она вернулась в Лондон. Снова ребёнок пошёл в детский сад. А она – принимать отчёты. Из более чем ста эмбрионов уже половина погибла и была утилизирована. Но у оставшихся эмбрионов были очень хорошие шансы. Свиньи, козы, овцы, крупный рогатый скот. Пока шёл эксперимент, она обозначила ещё одно направление в работе. Использовать не готовый эмбрион, а яйцеклетку со сменённым ядром. Эта технология старая, почти древняя. Но это позволит воспроизводить животных в большем масштабе, особенно для ряда исследований, и для размножения нужного генофонда. Кроме того, можно при забое забирать яичники, и поместить их под искусственное питание. Её выслушали, удивлённо посмотрели, но решили, после завершения первого этапа эксперимента, создать рабочую группу по этому вопросу. А пока, всё внимание инкубаторам.
Первыми вышли поросята. Из 28 эмбрионов выжили 8. Но именно он вскрыли ряд ошибок, что привело к повышению сохранности других эмбрионов. Она показывала журналистам «новорожденных» малышей. Специальный бокс с регулируемой температурой, регулярное кормление оригинальным молозивом и молоком, регулярное наблюдение и обследование. Поросята росли хорошо, хорошо перешли на обычное кормление. Потом, в положенные сроки, вывели из инкубаторов ягнят и козлят. Из двадцати семи и двадцати девяти заложенных эмбрионов выжило 15 и 16. И снова пресс-конференция, первое кормление. Технологи и проектировщики изменяли конструкцию системы, совершенствовали аппаратуру. А она отвечала на вопросы. Генеральную линию ответов задавала пресслужба «Стромбир Компани». Цель эксперимента – чисто научная, проверить возможности оборудования и смелые идеи. Они не собираются усложнять агротехнический комплекс. Всё воспроизводство животных останется в прежнем виде. Но эксперименты будут продолжаться. Все ждали выхода телят. Но из тридцати эмбрионов удалось получить только 10 телят, и то, двоих мёртвыми. Пока малыши росли, бегали, ели, набирали вес и развивались, они анализировали графики. Требовалось сопоставить множество факторов, сгруппировать их, выделить наиболее значимые. Было очень много работы. Ребёнка она видела редко. Он был в садике с интернатной системой. Это было сделано для тех, кто работал в ночь, или отправлялся в длительную командировку. В выходные она гуляла с ребёнком по Лондону. Видела своего бывшего в компании друзей, под руку с какой-то девицей. Но она не подошла, не окрикнула. Ей было не до прошлой жизни. Часто с собой она брала кого-нибудь из коллег, также с детьми. И не скучно, и обсудить отдельные аспекты можно было обсудить. Они готовились повторить эксперимент на новом оборудовании с новыми данными по развитию эмбрионов. Нервничали все. По несколько раз сверяли исходные данные и выводы. Ошибки следовало свести к минимуму. Отдельная группа проверяла возможность использования яйцеклетки со сменённым ядром. Она разрывалась между двумя направлениями.
Вторая стадия эксперимента прошла успешно. Гибель эмбрионов, помещённых в машины, не превысила 10%. Гибель искусственно полученных оплодотворённых яйцеклеток составил 90%. Но все поздравляли друг друга, так как была найдена технология работы. Она снова отвечала на вопросы журналистов, готовилась к итоговому собранию. На итоговом собрании всё было разыграно как в хорошо отрепетированном спектакле. Она сделала общий доклад. Сотрудники, ведущие свои направления, делали доклады об успехах и открытиях. На их обсуждении определили круг того, что будет выпущено в открытую научную литературу. Что-то пойдёт как материал для защиты диссертаций. Присутствовали и те специалисты, которые изначально скептически относились к её идее. Теперь они поздравляли её, своих учеников, друг друга. Но вот прозвучал кодовый вопрос: «Какую практическую пользу может это принести?». И она открыла свою тетрадку. Коротко обрисовала проблему, видимые ею пути решения. Она не углублялись в детали. Для этого будет собрана отдельная рабочая группа. Даже несколько. Каждая по своему направлению. И она снова будет координировать их работу. Так она думала. По лицам она поняла, кто был «в теме», а кто нет. Маргарита и Сергей были в теме. В теме были и некоторые консультанты. И некоторые журналисты. Пошли вопросы, но она сослалась на то, что проект ещё «сырой», его надо обдумать, осмотреть имеющиеся «запасы» и «резервы». И снова, заседания, совещания, анализ и планирование. Большая часть рабочих рабочих групп была отправлена в отпуск с путёвкой в курортную зону. В это время работали теоретически, изучали возможную экосистему. Она часто летала в Северную Америку. Видела, как изменялся ландшафт под действием растений и воды. Там, где пепел не склеился, не затвердел до состояния камня, его смывало водой и выдувало ветрами. Ещё были возможны пылевые бури. Но трава уже удерживала своими корнями огромные участки нового грунта. Кустарники старались сажать там, где вода активно размывала грунт. В ущельях текли новые реки, вынося огромные массы пепла в заливы, моря, океаны. Часто в руслах рек или на склонах её берегов были видны остовы многоэтажных зданий. Но человек медленно возвращал то, что забрала у него стихия. На обширных лугах паслись коровы и козы. В загородках хрюкали свиньи. По посёлкам, между домов и построек, бегали куры. Люди заселяли обновлённый континент. Рассеивались миллионы тонн семян, из которых формировались новые прерии. Миллионы деревьев формировали лесные массивы, защищавшие от ветров. Для плодоводства это были тепличные условия. Не было болезней, вредителей. Из синантропов только мыши и некоторые виды птиц. Появился солидный пласт одичавших животных. За травой на север шли дожди, захватывая район, который называли «Североамериканской Пустыней». На запад от Водораздельного Хребта, в районе, который раньше был главным источником пепла и пемзы, было огромное озеро с горячей водой, богатой минералами. Но и там была жизнь. В остывших участках обитали миллионы креветок, завезённых из солёных озёр Африки. И практически всё новое океанское побережье было заселено людьми. Это была Ассоциация Анклавов. Потомки тех, кто выжил после Катастрофы. Жили скромно. Сельское хозяйство, рыбная ловля, мелкое производство. Жили в том, что устояло после цунами. Хотя было уже и много новостроек. Но ещё сохраняется опасность оползней. И в эту систему им надо было встраивать новые виды. Частично можно было перевести их из других регионов. Как, например, лис для охоты за расплодившимися мышами и крысами. Собаки и кошки с трудом справлялись с охраной домов и хозяйств. Или мелких пернатых хищников. Для мелких птиц нужен корм в виде гусениц, жуков. Нужны опылители в виде бабочек, пчёл, шмелей. Работы много. Но сначала теоретическое планирование.
Отпуск. Тропики. Всё включено. И абсолютно антропогенная среда. Дом отдыха расположен на острове посреди пресноводной лагуны. В лагуне водится речная рыба. Каждое утро рабочие высыпают в лагуну сотни килограмм свежескошенной травы. В лагуне стоят ветрогенераторы, основное предназначение которых – прокачивать воздух через воду. Если встать рано – рано и выйти на балкон, то можно увидеть, как огромные лопасти начинают ловить первые утренние потоки воздуха. Как они, сначала медленно, лениво начинают вращаться. Как по воде пробегают первые дорожки воздушных пузырьков. Вечером можно увидеть то же самое, но если освещать поверхность фонарём. Рыба в лагуне очень большая и очень вкусная. Самая маленькая, которую она видела выловленной, после очистки и потрошения весила 150 килограмм. У рабочих, обслуживающих бескрайные сады и поля, она является одним из основных блюд в питании. Ещё широко распространены яйца и мясо птицы. Хотя выбор птицы достаточно широк, от перепелов до индюков, но рабочие очень рады сыру и маслу, что привозят с собой те, кто возвращается из отпуска. Это её заинтересовало, стало одной из тем научного дискурса. Но одна из журналисток, Оксана, им всё объяснила. Яйца и икру легко перевезти, даже через космос. Системы инкубации просты, надёжны и неприхотливы, даже в бюджетном исполнении. Поэтому здесь всё просто. Вести животных через невесомость – это стресс для них. И продукты их жизнедеятельности разлетаются по всему салону. Потом не отмыть, не выветрить. Она предложила привезти сюда оборудование, эмбрионы в термосах. Даже если погибнет половина из них, за год ни могут воспроизвести тысячи животных. За 1,5-3 года они вырастут, осеменятся, родят, будут давать молоко. Обсудили и это. Конечно, в Колумбии в депрессию уйдёт целая отрасль сельского хозяйства. Пострадает и Франция. Но здесь увеличится разнообразие продукции. Молоко, сыр, масло, мясо. Следовало обсудить, какие виды для этого лучше использовать. Поддержала и разведение свиней. Зерна, основного корма для свиноводства, здесь не просто много. Планета кормит им половину Земли. Много и некондиционных овощей и фруктов. Отпуск превращался в обстоятельное обсуждение перспектив работы на месте её проведения.
Потом снова работа. Выделили группу по работе над Зубром. Сначала надо было получить генетический материал. Это можно было получить за счёт животных, сохранившихся в зоопарках. Начались переговоры. Нужна была только кровь, не больше пробирки. Основная часть группы начала работу по экосистеме Северной Америки. Начали исправлять дисбаланс системы. Это и деревья, и хищные птицы, мелкие хищные млекопитающие в виде лис и хорьков. Потом планировали ввести в экосистему крупных хищных птиц, для контролирования численности хищников. И главное, крупные травоядные прерий. Центр управления перенесли в один из посёлков коренных жителей этого континента. Она тоже переехала, оставив сына в детском саду.
Работы было много. Отдельная группа была направлена на поиск хищников. Скупался молодняк, чтобы выпустить его около жилья людей, их полей, огородов, садов. Результат не заставил себя ждать. Отчёты об этом больше напоминали полицейские сводки о банде маньяков. Мыши и крысы уничтожались в огромных количествах. Было беспокойство о первой зимовке животных и птиц. Но тут сказалось то, что многие были ручными и полуручными. В тяжёлое время они обогревались и подкармливались как на научных станциях, так и в домах людей. Правда, пришлось принять меры по сохранности домашней птицы, на которую могли охотиться эти хищники. Принимались меры и к одичанию хищников. На следующую весну большая часть их была переселена в незаселённые людьми районы, где было много грызунов.
Более сложная работа была с поиском бизонов. Было найдено много чучел, и только 6 живых животных, 3 самца и 3 самки, в зоопарках. Остальные найденные животные были гибридами с домашними быками. Не возникло сложностей с парой из зоопарка в Европе. Быстро были получены образцы крови, началась работа. Ещё одна пара жила в частном зоопарке на Мадагаскаре. Это были очень старые животные. Когда за ними прилетели, бык не смог встать, а корова едва ходила. Их зубы почти стёрлись. Они не могли нормально питаться. Их владелец передавал их с условием, что ему выделят животных, полученных в результате работы этой программы. Но потом, в будущем. Животных обработал лекарством, погрузили с помощью специальных носилок, перевезли на одну из станций. На станции им определили рацион из измельчённых фруктов с отрубями и мякиной. И начали лечить, от старости. Взятые у них образцы пошли в дело. Третью пару долго пытались выкупить, или выкупить образцы крови от них. Но владелец, зоопарк из ЮАР, постоянно выставлял новые условия, затягивал переговоры. Это надоело Алисе, и она решила вступить в переговоры со всей свойственной ей деликатностью. Однажды утром в загон одной из станций буквально грохнулись два десантных БОТа. Из них высадились десантники, неистово ругаясь. Из БОТов вытолкали двух крайне удивлённых таким бестактным отношением бизонов. Потом БОТы перелетели в хозяйственную зону. Один из солдат подозвал двух подростков. По его просьбе они вычистили салон от продуктов жизнедеятельности бизонов, вымыли пол водой из шлангов и щёткой. Солдаты загрузились и улетели по своим делам. А сотрудники рабочей группы занялись снятием стресса у животных.
Занялись работой. На 20 инкубаторов в Лондоне, занимающихся зубрами, было 100 инкубаторов, занимающихся бизонами. Но вскоре к зубрам присоединились лоси, олени, косули. Пришлось расширять рабочую группу в Лондоне. Подросшие телята отправлялись в зону их постоянного проживания в возрасте шести – восьми месяцев, уже полностью самостоятельными. Цикличность работы была 10 месяцев. При выходе 85-90% телят эта программа имела длительный период полной реализации. Через 2 года работы она решила отдохнуть. Взяла сына и поехала в Сельву.
Сельва фактически была контактным зоопарком. От бабочек, которые садились на руки и ручных тропических обезьян, до абсолютно ручных ягуаров и синантропных муравьедов. Они помогали муравьедам добывать муравьёв и термитов, для обезьян – игрунок расщепляли гнилое бревно, полное личинок. А ягуар спала, положив ей голову на ноги, пока её котята спали в кровати с её сыном. Сильно мешали духота и дожди. Но прямое общение с дикими животными компенсировали все неудобства. Её сын каждый день гулял с местными детьми, не испытывая каких либо языковых трудностей. А она изучала литературу, училась. Этот отпуск позволил ей изучить экологический баланс и включение в него человека с его хозяйственной деятельностью. Особенно интересно было кормление ламантинов в тихом озере. Их кормили фруктами, излишками производства местных садов. Животные с удовольствием брали еду с рук, тёрлись о ноги мордой и ластами, толкались. Семейная пара, что прикормила животных, старались делать так, чтобы на человека приходилось не более двух животных. За кормлением можно было наблюдать и с помоста. Вода была абсолютно прозрачная. По соседству жило семейство местных выдр. Шумные и любопытные соседи. Обычно они не мешали кормлению, занимаясь рыбной ловлей или отдыхая на берегу после сытной трапезы. Людей особо к себе не подпускали, если без рыбы, или они сыты. В прочих случаях лезли, выпрашивая кусочек покрупнее. Но только взрослые, молодняк не подпускали. Она заинтересовалась этими видами. Их можно было заселить в Северную Америку. Найти необходимый участок реки, дождаться, когда эрозионные процессы перейдут в фазу длительных изменений, заселить водоросли, околоводные растения, рыбу. Потом переносить эти оба вида. Но это на длительную перспективу. По возвращения из отпуска заказала книги по сиреновым и выдрам.
По возвращению из отпуска её ждали несколько новостей. Во-первых. Она переезжала в Стромбир-Сити. Теперь не надо было беспокоиться о ребёнке. Для детей тут было всё, даже папы. Дети наиболее ценных сотрудников росли и воспитывались в этой среде. Их родители могли быть в длительных поездках в самых дальних частях империи, руководимой Сергеем и Маргаритой. Но их детьми занимались, готовили к продолжению этой работы. Ей не надо было беспокоиться о питании, проживании, одежде. Всё это было доступно. Вечером можно было обсудит вопросы и достижения в столовой. Зачастую с теми, кто был «узловым» человеком в решении этих вопросов. Был транспорт. Необходимо было только научиться им управлять.
Во-вторых. К теме возрождения видов подключилось много национальных сообществ и институтов. Расширялась география исследований. Многие виды работ были отданы на исполнение во вспомогательные организации. Например, уход за полученным молодняком. В качестве оплаты они попросили часть животных, для скрещивания и получения помесного потомства. Фермеры Анклавов подали заявки на участки прерий около их анклавов. Для разведения скота. Маргарита направила для разрешения этого вопроса Алису. Учитывая степень её деликатности при ведении переговоров, все стороны быстро пришли к согласию. Так что выросла интенсивность работ.
В третьих. Множество выпускников школ Северной Америки предпочло работать в новых центрах. Они, после года практики, получили рекомендации в биологические и технические институты Лондона. Конечно, кое кто из них не выдержит интенсивной учёбы. Но основная масса закончит хотя бы общий курс, станут специалистами биотехнологий.
В четвёртых. Международная кооперация привела к прорыву в работе. Из чучел удалось выделить ДНК. Не всегда «живые», но всегда с чёткой структурой цепей. Методом генной инженерии удалось воспроизвести эти ДНК. Так что появился потенциал для генетического разнообразия получаемых животных. Эта работа была начата уже давно, с её слов о «мёртвом» материале в чучелах. Работа велась параллельно с её работой в Северной Америке. Понадобилось почти 2 года. И вот результат. 12 новых генетических наборов для бизонов. 5 самок и 7 самцов. Они уже готовы для внедрения в клетку. Что получится – не знает ни кто. Так что любопытство смешано со страхом. Она не колеблясь отдала приказ. Эксперимент начался.
В пятых. Согласована её программа для развития на Плантации. Пока только свиньи и козы. Но все рабочие с нетерпением и надеждой ждут первые результаты. Рейсы рабочих на Плантацию больше напоминают продуктовые экспрессы. Всё пахнет сыром и топлёным маслом. А дома рабочие смотреть не могут на рыбу, яйца и мясо птицы. Конечно, желательно завести ещё и крупный рогатый скот. Но это уже перспективные планы. Под запретом на Плантации грызуны. В любом виде. Если они убегут, то могут уничтожить всю растительность. Или сильно её проредят. Придётся карантинировать целый континент. А то и всю планету целиком.
В шестых. Её начали готовить к выходу «в свет», знакомству с крупным бизнесом Европы. Как члена бизнес-клана Стромбир. Её учили правильно ходить, держать спину, вести беседу. С тётей Леной ходили к портному и ювелиру. Это очень сильно отвлекало от работы, но это было надо. Её выведет Сергей, в новом платье, с оригинальным украшением в виде головы зубра из золота. Она будет говорить с бизнесменами и сопровождающими их лицами, в основном из службы эскорта, профессиональными разведчиками в сфере бизнеса и связанного с ним общества.
Она начала работу над новыми проектами. Полёт на Плантацию прошёл в рабочем режиме. Определили 10 центров: 5 для свиней, 5 для коз. Но с возможностью последующей смены специализации. Местные рабочие заложили кормовую базу под будущие стада. Сотрудники центров приступили к работе. А её забрала с собой Бесс. То, что она показало, её очень обрадовало. Планета, на которой практически не было животных. Были огромные степи, горы, поросшие травой и деревьями. Были рощи дубов, каштанов, клёна, яблонь, груш, вишни, сливы. То, что было из животных – подсобные хозяйства лабораторий по рекультивации планеты. Работа была в самом разгаре. Огромные пространства каменистых пустошей были покрыты мхами и лишайниками. По ним сеяли травы. Потом добавляли деревья в виде саженцев, вместе с грунтом, для лучшего укоренения. Освоение планеты позволяло заселять её животными. Но требовалось сначала составить план. И по видам, и по очерёдности заселения. Это была огромная и теоретическая, и практическая работа. Ряд видов можно было завести в клетках и боксах, подготовить специальные контейнеры. Но крупные виды нужно было инкубировать. Она записала некоторые соображения сотрудников биостанций. Решили, что начинать надо с среднеразмерных видов. А у неё как раз были нереализованные проекты. Европейский Кабан сам неплохо восстанавливался. А для Пиренейских Коз не было места, где бы они не столкнулись с хозяйственной деятельностью человека. Так что и сюда нужна была рабочая группа.
После делового вечера у неё освободилось много времени. Она занялась планированием. Во первых – помочь донне Хуаните с развитием ламантинов. Пока пользуются всем, даже браконьерами. Завозят животных из устья Амазонки. Но этого мало. Сотня инкубаторов в пяти полностью автономных модулях смогут сформировать базовые стада, которые потом расселятся. Донна Хуанита согласилась выделить на это несколько плантаций тропических фруктов, для питания животных. Заводы Лондона и окрестностей занялись производством комплектов оборудования. Во-вторых, сформировать экологический проект для практически пустой планеты. И найти для него оборудование. Пять комплексов работало в Северной Америке. Столько же работало в Лондоне. В третьих, анализировать результаты инкубации синтезированных геномов. Ожидалось, что потери могут достигнуть 75%. Но надо было подтвердить эту теорию практикой. Пока искусственные культуры клеток росли в питательной среде в стерильных условиях. А уже исходя из этих результатов планировать возрождение других видов. И она работала, параллельно изучая экологию как науку. Приходилось много беседовать с журналистами. Но она не могла ответить на главный их вопрос. Она не знала, как это работает. Но это работает. Отвезла первую партию оборудования для инкубации в Сельву. В комплексе с питающим реактором и генератором. Совместно с местными биологами обсудили вопросы развития кормовой базы для животных. Хотя, они непритязательны, едят всё, до чего могут дотянуться. Тихие и спокойные, отзываются на голос. В определённое время собираются около кормовой площадки. Бывает, что толкаются. Но сейчас фруктов стало больше. Донна Хуанита скупает для них все излишки фруктов и овощей. Это снижало давление на естественную кормовую базу.
Летом она отправилась в турне по Северной Америке. Распространение жизни здесь шла неравномерно. Грызуны опережающими темпами шли вперёд, за распространением трав и деревьев. Приходилось делать «прыжки» на 15-20 километров для создания разрыва в пище для грызунов. Мыши, крысы и кролики могли уничтожить всю молодую траву. Хорьки и лисы несколько «отставали». А одичавшие собаки предпочитали охотиться на одичавших коров и коз. Нужен был высший хищник. До пришествия человека это были пума и рысь. С рысью сложностей не возникло. Из Европы завезли 20 пар, поселив их в лесных районах. Из-за покрытия травой и деревьями до этого голой местности, усилились осадки. Но это было прогнозируемо. Хуже было, что реки стали получать больше воды. Усилилась эрозия берегов. Часто берега сползали огромными пластами, запруживая реку. Но эти же дожди питали траву и деревья. На севере восстанавливали огромные леса. Виды, когда-то «эмигрировавшие» из Америки в Европу, вновь заселяли континент. Не одни, в «привычной» экологической обстановке. По деревьям уже прыгали белочки, запасая жёлуди и орехи. Зимы стали менее холодными из-за того, что арктический воздух не мог «продавить» всё более и более прохладный воздух средней части Северной Америки, которую раньше называли Североамериканской Пустыней. Теперь эти пустоши покрывалась травой.
Несколько необычно было западнее, почти на западном краю этой Пустыни. Там образовалось Большое Солёное Озеро. Огромная долина, жерло огромного вулкана, была заполнена водой. Строго говоря, это была связанная система озёр. Дождевая и снеговая вода питали их, доставляя пресную воду. Часть озёр, расположенных на периферии долины, были пресными. Вокруг них росли трава и деревья. Из них вода по поверхности, или просачиваясь сквозь рыхлый грунт, попадала в нижележащие озёра. Всё, как обычно. Только располагались они над вулканом. Через трещины вода проникала вглубь, там нагревалась и в виде кипятка под давлением выходила наружу. Это мог быть небольшой источник кипящей грязи, или огромный гейзер из кипятка и пара. Так что озёра в центре долины были горячими и солёными. Но геологи говорили, что под верхним слоем под частью долины есть огромная пещера. Да и сама долина образовалась при осядании купола вулкана. Так что, при активном содействии воды и пары – тройки не очень сильных толчков, купол пещеры может обвалиться, образовав провал до двух километров, с островками из спрессованного пепла. Возможно, что его склоны оползут. Тогда будет уничтожена вся растительность. Но сейчас, под воздействием тепла, дополнительного источника углекислого газа и воды, растительность буйствовала, не испытывая давления со стороны животных.
Следующая остановка – тихоокеанское побережье Северной Америки. Оно очень сильно пострадало. От землетрясений и цунами произошло проседание прибрежной зоны. Теперь это огромное мелководье с глубинами до пятидесяти метров, уходящее в океан на километры. Она стояла на крыше какого-то старого бетонного здания и смотрела на океан. Погода была спокойной. Вокруг мелководье, глубиной до двенадцати метров, поросшее водорослями. На поверхности нет ни одного участка, свободного от водорослей. Там, на глубине, есть такие участки. В основном это крупные камни из гранита и базальта, или бетонные плоские платформы. Но и на них уже проникают водоросли. Конечно, между корнями есть место, чтобы жить неприхотливым морским обитателям, вроде губок или червей. Но для более сложных форм эти заросли были непроходимы. Здесь на побережье было очень мало анклавов, а в них мало людей. В море выйти было практически невозможно. Лишь в устьях рек, где пресная вода подавляла на некотором расстоянии рост водорослей. Там была рыба, опять же, вторично заселённая. Биостанция в этой местности занималась изучением возможности использования водорослей для биосинтеза. Так что у людей была работа. В море работали два комбайна, выкашивая водоросли. Их потом перерабатывали в биогаз. А из биогаза можно было получить всё, что необходимо. Здесь можно было поставить одну из станций возрождения видов. Вдоль побережья тянулись луга и сухие леса. Тихий океан здесь холодный, скупой на влагу. А суша голая, сильно нагреваемая за день. Так что ей необходимо было найти подходящую экосистему под эту экологическую среду. И что-то делать с океаном.
Работа сильно изматывала. Отдых только на Новый Год. Две недели на Плантации. И то, ей не давала покоя работа местной станции. Пришлось изменить соотношение инкубируемых видов, учитывая сроки эмбрионального развития и скорость взросления. Свиньи уже подготавливались к самостоятельному размножению. Тем более, что выявилась особенность их инкубации. Многоплодное инкубирование было эффективней. Оно лучше использовало мощности оборудования, и получался более жизнеспособный молодняк. На козах этот же опыт показал аналогичный результат. Разница была лишь в многоплодности. Для свиней оптимально было от восьми до шестнадцати голов на один инкубатор. Для коз от трёх до пяти. Но это только в теории. Начались опыты. Этот же эксперимент необходимо провести и в Лондоне, в более подготовленной научной среде. А пока шло получение данных методом эксперимента. Первый молодняк уже растёт, за ним ухаживают. Местные рабочие просто счастливы. Готовы помочь сотрудникам биостанций во всём. Посевы кормовых культур, конечно, отнимают место у зерновых, но они высокоурожайны. Так что малочисленное поголовье было обеспечено кормами сверх всяких норм. И сюда нужны селекционеры, ветврачи. Пока имеющийся персонал справляется с это работой. Но это пока. Ещё год, и животные будут развозиться по посёлкам. А работа в них – задача местных рабочих. На отдыхе она продолжала составлять планы. Поговорила с Бесс о порядке заселения видов. Как и здесь, начнут со свиней и коз. Их выпустят, после молочного периода, они быстро одичают, приспособятся к растительности, начнут размножаться. Потом нужны хищники для контроля за травоядными. Всё должно быть сделано с учётом циклов размножения. Это только в ближних биологических зонах. В дальние биологические зоны, недавно освоенные травами, нужны сходные стадные степные копытные. От антилоп до буйволов. Потом нужны будут хищники на них. После этого можно подумать и о мелких животных, насекомых, других беспозвоночных. Хотя ряд насекомых уже были завезены. Пчёлы опыляют деревья, давая людям мёд и воск. Но уже есть и одичавшие рои. Конечно, для них мало места. Но и климат на планете тёплый. Изредка на полюсах выпадает снег. Но он тает уже через 1-2 дня. Планета может стать тропическим раем с различными зонами.
После праздников работы у неё прибавилось. Надо было учиться водить технику Семьи. Держать водителя для её разъездов допустимо разве что на Земле. В космос, или попутным рейсом, или сама ведёт. Благо, всё было автоматизировано. Её задача – контролировать процесс. Ну и ручное управление в нештатных ситуациях. Так что она много времени проводила, управляя машиной над Темзой, под управлением кого-то из подростков. Те учились управлять этой техникой с детства. А ей страшно. Хотя и поставлен режим обучения, и на экранах отражаются зоны маневрирования, и скорость уменьшена. И вообще, выделена специальная зона для тренировок. Она уже видела тренировки пилотов на машинах с аналогичной «подвеской». Над Тихом океаном, у побережья Великой Колумбии. Конечно, она не мечтала достигнуть такого мастерства, но она должна научиться хотя бы базовым навыкам, чтобы возить специалистов. Девочки, Бесс с Алисой, часто пропадают в рейсах. Их папа тоже. Ждать попутного рейса – непозволительная роскошь. Работы не просто много. Приходится решать много вопросов перестройкой логистики. Она об этом много думает. Есть проекты, которые уже идут в режиме самовоспроизводства. С них можно снять часть оборудования, а то и весь комплекс инкубации. Оставить одного – двух специалистов из Лондона для координации действий. И сконцентрировать всё оборудование на новых направлениях. Массой решить вопрос получения первых животных. Потом перевести часть подросших животных, для исключения близкородственного скрещивания. Этим можно охватить сразу большой объём работ. Потом оборудование перевезти на другое место, оставив специалистов для вскармливания и разведения. Но для этого нужна своя техника. И она будет. Как только она научится управлять ею.
Конференция. Она председательствует. Участники зачитывают доклады, отвечают на вопросы. Она записывает наиболее интересные для неё вопросы, которые могут стать основанием для будущих перспектив. Но она ждёт. Ждёт информации из Колумбии по Ламантинам. Должна была закончится их инкубация. Она получила чёткие указания, как отвечать на вопросы. В псевдонаучной прессе уже давно циркулирует информация о возрождении вымерших видов из прошлого Земли. Это проникло в околонаучную прессу. Но все подобные вопросы переводятся на окончание конференции, когда будут подводиться итоги работы, намечаться планы на будущее. Так что докладчики перенаправляют подобные вопросы на заключительную пресс-конференцию. Эти вопросы надо изучить со всех сторон. Новость пришла как раз у финальному заседанию. Она быстро прочитала отчёт. 95% сохранности эмбрионов. Сейчас персонал из местных кормит малышей, для которых построили специальный загон. Ей уже не терпелось лететь туда. Для неё согласование – простая формальность, если не везёт кого из посторонних. А она везёт только «своих», для ускорения процесса согласования. Но вот окончание, и её заключительное выступление. Она известила всех об окончании процесса инкубации Ламантинов. Новые животные выпущены в среду обитания, кормятся с соски. Оборудование инкубации обслуживается. По его применению будет принято решение на следующем учёном совете. О Ламантинах для прессы будет доложено позднее, как только она вернётся из поездки туда. По вымершим видам будет принято общее решение о перспективности их восстановления. Будет рассмотрено в научном кругу, и с привлечением общественности. Она умолчала, что по некоторым видам уже ведётся теоретическая работа. Их генотип готовят к инкубации. Но они все вымерли относительно недавно. По остальным видам ведётся теоретическая работа, работа по извлечению ДНК, пригодного к формированию искусственной клетки. После окончания этой работы и формированию жизнеспособной клетки будет приниматься решение о получении нового вида и его размещения на местности. Ведётся поиск решений для яйцекладущих: пресмыкающихся, птиц. Много сделано, но предстоит сделать ещё больше.
Конференция закончена. Она быстро в пресс-центр, оформлять командировку в Колумбию. Нужные журналисты уже здесь, в Лондоне. Есть дежурный транспорт. Всё, что им надо в дорогу, с собой. Быстро составили списки в поездку, связались с Парижем и Москвой. Условия стандартные. Система безопасности донны Хуаниты утвердила поездку за 5 минут. Быстро собрались и вылетели. Через 15 минут после взлёта были уже около одной из станций. Там их ждали, хотя не так быстро. Разместились, распаковались, заслушали отчёт. Все, кто нужен для записи репортажей, уже здесь. Обсудили материал, составили сценарии. Первые репортажи ушли в редакции. Малыши живут в отдельном садке, огороженном от остальной части озера сеткой. Кормят их строго по часам. В их загончике плавают несколько бочек. Бочки притопили так, чтобы они имитировали взрослого ламантина под водой. Для малышей они служат мамой, к которой можно прижаться. Взрослые ламантины, живущие в этом озере, не проявляют особого интереса к малышам. Утром журналисты будут писать уже полноценные репортажи о жизни «новорожденных» животных, об уходе за ними.
Они сидели большой группой за столом, ужинали. На деловой ужин были приглашены все, кто был так или иначе связан с программой воспроизводства ламантинов. Обсуждали и программу в целом, и её частное решение здесь, в Сельве. Прилетели Сергей и Маргарита, взяв необходимых специалистов. Прилетела Сильвия со своими специалистами по дикой природе, садоводству и туристическому бизнесу. Обсуждалась интеграция программы сохранения ламантинов в туристический бизнес. Пока принятые меры ограничивались организацией специальных зон, в которых запрещалось использовать гребные винты без защиты, сетей для ловли рыбы, ограничивалось судоходство. Была выделена часть урожая садов для поддержания ламантинов. Но это только первые шаги. Обсуждались возможности развития программы. Она рассказала о своей идее восстановления Капустницы. Для неё была и кормовая база, и экологическая ниша, и экономическая необходимость. Огромная береговая зона практически не заселена. Подходы к берегу перекрывают густые заросли водорослей. В них нет ни рыбы, ни морских животных. Только примитивные морские жители. Выкашивание водорослей не решает проблему. Обсудили этот вопрос. Для неё было трудно согласится с тем, что часть животных будет забита на мясо. Но это та вынужденная мера, которая дополнит естественный отбор, уменьшит нагрузку на природу, выведет из оборота хозяйственно – вредные генотипы, исключит инбридинг. Решали и технические вопросы расселения подросших животных. Это решение будет иметь важное значение для всех других животных. Обсудили принципиальную схему получения, выращивания и расселения животных. Обсуждали и международную кооперацию. Сотрудники институтов из России, Германии и Скандинавии стали уже обычными участниками любых исследований. Теперь интерес к этим исследованиям проявляют и Китай, и Индия, и Бразилия. Говорят, что есть интерес в Австралии, ЮАР и Аргентине. Так что работы предстоит много. Обсудили и концентрацию сил и средств. Это будет выгодно с точки зрения первого импульса развития программы на местности. В настоящий момент в её распоряжении около трёх сотен инкубаторов. Если объединить их работу, то можно будет за год резко нарастить поголовье в интересующей зоне. Для свиней это 8-10 голов с каждого инкубатора за 4 месяца. Для овец и коз – 2-4 головы за 5-6 месяцев. Для крупного рогатого скота, лосей и оленей – 1 телёнок за 9,5-10 месяцев. Разная и скорость роста у этих животных. Конечно, существуют ограничения, связанные с размещением оборудования и людей, обеспечения их ресурсами. Но, в целом, её идея была встречена положительно. Было решено оставить по одному комплекту оборудования и специалистов для его обслуживания, а остальное переместить на Тихий океан. Опыт инкубации ламантинов дал надежду, что можно будет за 2-2,5 года получить два поколения Капустницы. Но это очень длительная программа, читывая низкую скорость роста и взросления аналогичных животных. Уже завтра в СМИ выйдут статьи и репортажи на данные темы.
Их отвлекёк ягуар. Самка, которая жила при этом Центре. Она была обнаружена в Сельве патрулём, раненая. Вызвали специалиста по ягуарам. Он успокоил животное, осмотрел. Укусы и удары. Было сломано несколько рёбер, животное потеряло много крови и обессилило. Отвезли в ближайший центр, сюда. Здесь врачи осмотрели её. По характеру ран определили, что кошка подралась с бородавочником, скорее всего крупным самцом. Бородавочники появились в Сельве после того, как мутировавшая африканская чума свиней выкосила поголовье пекари. Власти Бразилии решили заменить их на виды, более устойчивые к вирусу. С тех пор поголовье пекари в Сельве уменьшилось ещё сильнее. Во владениях донны Хуаниты бородавочники объявлены вне закона. Создан санитарный коридор, в котором уничтожают всех бородавочников. Но пострадали не только пекари. Из-за изменения защитного поведения и агрессивности пострадали и хищники. Так что обнаружение травмированных животных на границе санитарного кордона не являлось такой уж большой редкостью. В основном это молодые животные. Взрослый ягуар легко расправлялся даже с матёрым кабаном – бородавочником. Правда, предпочитали свиней и поросят – подростков. Этого ягуара подлечили. Но оказалось, что самка была беременна. Уходить она не стала, предпочитая спокойное место для гнезда в доме, где лечилась. Как и гарантированное питание, и лёгкую охоту на обезьян в садах и питонов около животноводческих построек крестьян. Вот и эта кошка утром поймала пару обезьян, что пришли позавтракать в сады местных крестьян. А сейчас её угостили козьим молоком. Кошка благодарно мурлыкнула, потёрлась о ногу хозяйки дома. Потом легла около чашки, обхватив её лапами, и начала пить молоко. Покончив с трапезой и вылизав чашку, она встала, потянулась и пошла в свой угол, где у неё было оборудовано гнездо. Её котята только открыли глаза, и шипели на всех, кто подходил на них посмотреть. Кроме сына в это семье. Кошка использовала его как няньку, когда уходила на ночную охоту. Вообще, у ягуаров и людей на этой местности складывалось взаимовыгодное сотрудничество. Кошки получали гарантированное питание и лёгкую охоту около садов, полей и огородов крестьян, позволяя сохранять урожай. Взамен не трогали домашних животных и птиц. Была создана программа компенсации за утерянных в джунглях животных и птиц. Но по ней стали обращаться всё реже и реже. Больше в сфере дополнительных коз для подкормки ягуаров. И ягуары всё более явно обозначали своё присутствие около жилища человека. Некоторые приходили вечером, когда хозяйки начинали доить коз. Садились недалеко от них и ждали, когда им нальют. Но это в основном те, кто прошёл через лечение в Центрах Восстановления дикой природы. Или их дети, приученные матерями к такому образу жизни. И сами крестьяне, видя эффект от присутствия около их домов ягуаров, всячески способствовали их привлечению к своим садам и огородам. Потому что семья бородавочников могла за ночь перекопать половину огорода. А стая обезьян за день попортить значительную часть урожая фруктов. При том самых зрелых. Визит ягуара удерживал и тех, и других от слишком частых посещений плантаций. Так что и на этих котят уже была запись.
Они продолжали обсуждение. Все сошлись на том, что в качестве сверххищника на планету надо будет завести ягуаров. Для их питания туда надо завести кабанов и коз. А в перспективе и антилоп. Много вопросов было по энергетическому и сырьевому обеспечению баз. Здесь, в Сельве, это решалось за счёт богатой растительности и небольшой электростанции, поставленной прямо на реку. Там, на побережье Тихого океана, эти вопросы можно решить за счёт кошения водорослей. Но как это решить там, в космосе? На планете, где ещё недостаточно биомассы, где много голых, незаселённых участков, это следовало обсудить с привлечением широкого круга специалистов. Но ужин окончен. Обсуждены результаты, намечены тенденции развития, очерчен круг вопросов и сложностей. Уже завтра всё заработает. Репортажи, статьи, правильно заданные обществу вопросы. Потом формирование запроса общества, его реализация, обозначенный эффект для каждого человека, прямой или косвенный. Работы было много. Сергей, Маргарита, Сильвия, и сопровождающие их лица, улетели по своим делам. Они легли спать. Утром надо снять завершающие репортажи, вызвать дежурный БОТ, и лететь в Лондон. Работы много.
Планы пришлось слегка изменить. Под Капустниц не успели создать жизнеспособные клетки. Пришлось 240 инкубаторов перебрасывать в космос. Вопрос с энергетическим и сырьевым обеспечением решили быстро. Реактор и зерно. На Плантации скопился его запас. Из-за расширения полей и стабильности спроса. Нужно было искать новые рынки сбыта зерна. Но это не её вопрос. Быстро разместились, собрали оборудование, приступили к работе. Через 6 месяцев первых поросят уже выводили из инкубаторов. За это время местные биологи подготовили для них места размещения. Это и вольер около базы, и заросли корне- клубнеплодов, и поля кукурузы. Определено 8 первых мест размещения стад. Их не прекращают готовить, пока длится молочный период. Там есть всё, что надо поросёнку – подростку. Есть еда, вода, укрытия, грязевые ванны. Неспроста при озеленении планеты ставка была сделана на степные травы и плодоносящие деревья. Их дополнили кукурузой, топинамбуром, просо. Есть заросли орешника. И нет вредителей. Хотя, это только на этом этапе. Насекомые будут нужны. Хотя бы для кормления птиц, что завезут позднее. Будет выстроен, и постоянно дополнятся, новый биоценоз, аналогичный биоценозам Земли. Планета будет отдана под зоопарк. Тропики на всю планету. Уже понятно, где будет тропический лес, где мангровые заросли, где саванны, пустыни и полупустыни, тропическое высокогорье. Для каждой зоны будет подобран свой биоценоз. Пока заселяют базовые виды, могущие расти в нескольких зонах, или жить в них. Она снова записала, загрузила прогнозную карту экологических зон. Необходимо работать по подбору видов, составлению биоценозов. Места тут хватит для всех.
На Земле есть очень большие подвижки. Проектом Стеллеровой Коровы заинтересовались в России. Прислали для работы группу учёных. За год решили вопрос с жизнеспособной клетки. Работали буквально в авральном режиме. Перенесли к Тихому океану инкубационный комплекс, построили рядом базу безопасности. Источник сырья и энергии – водоросли и зерно. Запустили в работу оборудование. На первом этапе из двадцати эмбрионов погиб только один, и то, в первый месяц. Инкубатор перезапустили. Это тестовый запуск, для отработки технологии инкубации полностью вымершего вида. Были собраны лучшие специалисты её отдела. Пока идёт этот эксперимент, остальное оборудование будет работать там, в космосе. После формирования режимной карты инкубации оборудование будет перенесено сюда, сформировано ещё 12 центров. Но пока шла работа только на одном комплекте оборудования. У неё много работы было с планированием, анализом отчётов, выступлением перед прессой. Но пресса была уже приручена. Небольшие «рабочие» интервью – особо приближенным журналистам. К большим пресс-конференциям готовились основательно. Ни кому не отказывали, но ответы прорабатывали. Чтобы не было двойного смысла, возможности двойного толкования. И «свои» журналисты, которые знали больше всех, задавали «правильные» вопросы. Пресс-конференция напоминала великолепный спектакль, поставленный талантливым руководителем, с привлечением самых лучших артистов. Это был подчерк системы Стромбир. Все это знали. Пытались сопротивляться, но бесполезно. А вброс очередной сенсации сводил на нет все усилия отдельных скандальных журналистов. Кроме всего, ей приходилось много перелетать. Если в Европе работы практически уже окончены, то в Северной Америке в самом разгаре. А на побережье Тихого океана и в космосе только начались. И сколько ещё планет ждут, когда на них будет высажена жизнь, она не знает. Но знают Бесс и Алиса. Много работы и в Сельве. Конечно, удалить бородавочников не получится. Потребуется много сил и средств. Так что всё обходится карантинированием приграничной зоны, в которой уничтожаются все свинообразные. Все, кто способен прямо или косвенно перенести вирус африканской чумы свиней. Включая домашних свиней. Для них создано несколько вакцин. Практически во всём мире вакцинация поголовья стала обязательной. Эффект просто великолепный. Но остаются естественные резервуары в Африке и Сельве. Диких животных не вакцинируешь. Так что приходится бороться старыми, хотя и не всегда эффективными методами.
Это было необходимо. Большая пресс-конференция по итогам работы. Вопросы уже известны. Пресс-служба работает очень хорошо и эффективно. Уже давно идёт работа по восстановлению генотипов вымерших животных. Больше как «спортивный» интерес. Для животных нужна экологическая среда, привычная для них. Но куда поселить мамонта или шерстистого носорога? О динозаврах вообще нет разговора. Их ДНК фрагментарны, очень сложно восстанавливать. И для них тем более нет подходящей среды. Хотя некоторые сумасшедшие активисты готовы держать их на заднем дворе своего дома, или даже в доме. Тоже мне, питомцев нашли. Наиболее перспективны те, кто вымер за последнюю тысячу лет. От них остались более или менее чёткие образцы ДНК. В чучелах и иделиях из кости, шкуры, рога. Но нужны экологические ниши. Наиболее перспективными видятся слоны и носороги, истреблённые охотой. Ради мяса, шкур, рога. Отдельные популяции львов, тигров, леопардов, уничтоженные ради шкур, и как помеха сельскому хозяйству. Много обсуждали восстановление Снежного Барса. В России уже прорабатывают программу его восстановления. Выделили участки, запустили программу восстановления горного козла. Ещё несколько лет, и можно будет запускать инкубаторы. Генетический материал уже подготовлен к дупликации и размножению базовой культуры клеток. Доложили и об успехах инкубации Стелеровой Коровы. Малыши вышли из инкубаторов. Из двадцати одной яйцеклетки 20 малышей. Великолепный результат. Она это знала. Была там перед конференцией, плавала с малышами в воде. Теперь их питание – оригинальное молоко, получаемое через синтез-машину. Для них выкосили участок, огородили его сеткой от хищников. Боны служат малышам имитацией мамы. Всё это она знала. Она отвечала на вопросы экологии проектов. Для неё были сложны вопросы технологии, но в вопросах экологии она ориентировалась хорошо, сама их прорабатывала. Но один из докладов заставил её прислушаться. Докладчик, один из младших сотрудников, рассказал о достижении в восстановлении генотипа Пещерного Льва, при том его южного подвида. Она удивлённо посмотрела на профессора, ответственного за это направление. Он удивлённо смотрел на неё. А в докладе указывалось, что получены жизнеспособные клетки. Ей срочно пришлось обдумывать ответ по вопросу экологии этого вида. Выходило, что на планету в качестве альфа-хищника можно завести Пещерного Льва. Но под него нужна соответствующая добыча, типа Большерогих Оленей, Лосей, на крайний случай, Буйволов. Это было уже расширение проекта, новая работа, задержка оборудования там, в космосе. На следующий день она с профессором заслушивали сотрудников, резко продвинувшихся в исследовании. Наказать можно было только за несоблюдение субординации. Об этом уже знала Бесс. И уже давно. Долго формировали клетку. И дополнительное оборудование уже заказано. Для Капустниц. Следовательно, Сергей и Маргарита в курсе. Она приступила к составлению планов. Сначала к Сергею, поистерить. У них это нормальная практика. Сергей или папа обязательно выслушают, успокоят. Не истерят только Маргарита, Бесс и Алиса. Потом она выслушает то, что было решено, и почему она об этом не знала. Скорее всего, была в рейсе. А потом забыли известить те, кто был должен это сделать. К забывчивым будут приняты меры.
И снова перелёты, инспекции. Через неё семья Стромбир координирует это направление инвестиций. Многие из них останутся невозвратными. Но часть инвестиций рассматривались как возвратные, с хозяйственным использованием результатов работы, прямо или косвенно. Сначала в космос, реорганизовать работу там. Два инкубационных комплекса заложили под Пещерного Льва. Остальные под их добычу. Антилопы, от мелких до крупных, африканские и азиатские Буйволы, жирафы. Последние нужны для использования в активном обороте листвы деревьев, не доступных другим видам. За невысокими горами, идущим вдоль моря, имелась огромная равнина с небольшими холмами разной крутизны. На ней были все условия для формирования тропической степи. Хотя и не было чётко выраженного чередования влажного и засушливого периодов, но был дисбаланс между выпадающей влагой и её испарением. И был сформирован великолепный степной травостой. Вода, сбегающая с гор, формировала несколько различных по влажности участков. Частично вопрос дефицита влаги решили за счёт пробития конуса одного из вулканов, в кратере которого сформировалось озеро, пополняемое осадками на склонах. В цепи гор был и разрыв. Как рассказали геологи, что изучали эту планету, несколько тысяч лет назад часть океанической плиты, ныряющей под материковую, обломилась по месту огромной кальдеры. Океаническое дно поднялось на 1,5 километра в месте центра разлома. А материковая плита опустилась. Тогда по планете пронеслось сильнейшее цунами, серия землетрясений. Но планета была до этого практически стерильной. Ни чего серьёзнее сине-зелёных водорослей. Они и сейчас живы, стали частью новой биосферы. Теперь через этот «прогал», длинной 1 000 километров, влажный воздух проникал в степь, формируя их участок с влажной климатической структурой. Дальше от моря уже формируются пустыни и полупустыни. Но их ещё не начали засевать. Нужны специфические виды растений и животных в высокогорных районах сформированы очаги растительности более умеренного климата, с широколиственными листопадными лесами и лесостепью. С заселением планеты растениями климат стал меняться. Уменьшился разогрев поверхности, доля углекислого газа в приповерхностных слоях. В морской и речной воде увеличилось количество кислорода. Это позволяло завести и более требовательные к уровню кислорода виды рыб, начинать заселять моря и океаны. Изучение планеты продолжается.
На тихоокеанском побережье ставили новые комплексы инкубации. Старый комплект отправили на ремонт и модернизацию в Лондон. Ставились 15 центров. Она писала планы инкубации, выращивания и племенной работы. Проводилась дополнительная работа по получению базовых клеток вида, для генетического разнообразия. Оборудование доставляли прямо готовыми контейнерными модулями прямо с корабля, стоящего прямо посреди водорослей. Грузовые БОТы носили контейнеры и ставили их в соответствии с планом. Рабочие их соединят, перекинут шланги и кабеля, и лаборатория готова. Рядом поставят бытовые и социально-бытовые контейнеры. Здесь же будет размещён военный городок, для защиты от посягательств со стороны завистников и недоброжелателей. Она смотрела на всё со стороны. Стройка – не место для неё. Она тут будет управляться после того, как всё соберут, проверят, запустят цех мембран. А пока тут стройка. Она вздохнула, села в СКУТЕР, полетела в Колумбию. Она уже научилась управлять простой техникой. Но управлять большой она боялась. Хотя уже самостоятельно взлетала и садилась, но когда в соседнем кресле Бесс или Алиса. В Колумбии всё шло по плану. Было даже несколько скучно. Поплавала с ламантинами в море. Они уже ручные, очень спокойные. Люди их кормят, гладят, если надо – лечат. Уже есть те, кому лень искать траву. Они ждут фруктов. Туристы щедро кидают их с пирсов, или кормят с рук в воде, на мелководье. Рыбаки только недовольно ворчат. Им приходится уходить дальше в море для ловли рыбы. В Северной Америке развитие идёт поступательно. Образуются новые поселения. Зона прерий движется вперёд, поглощая квадратные километры территорий. На севере растёт зона лесов. Из нового – началось зарыбление рек. Пока наименее требовательные виды. Есть ещё много зон с нестабильными берегами. Хоть редко, но фиксируются оползания берегов, даже запружение русла небольших рек. Это и хорошо, и плохо. Плохо, что это резко изменяет состав воды, есть риск размывания запруды. Но если запруда прочная, то это образует озеро с его неповторимой экологической структурой. Трава, кустарник и деревья укрепляют плотину и берега. Животные идут вслед за травой. Сначала травоядные и грызуны, потом хищники. Есть и стада бизонов. Но пока маленькие. Чаще кочуют вдоль рек, в зонах, где мало поселений людей. Потом снова в Лондон. Отчёты, проекты, планы. Увидеть и обнять сына. Немного побыть аниматором в детском саду и школе, показывая видео с малышами. Это вызовет интерес. Возможно, несколько дней своих каникул дети проведут на какой либо из станций восстановления видов. Она знала, что потом, когда котята будут выходить из инкубаторов, ей надо быть там. А пока решался вопрос нехватки кадров. Произошло удвоение оборудования. А людей осталось столько же. Решили выделить студентов старших курсов биологической и биотехнологической направленности. В качестве производственной практики. Строго по графику. Хотя есть большая потребность по другим направлениям и программам, но здесь есть острая потребность в кадрах. Имеющийся научный и технический персонал разделить между направлений, дополнить студентами – практикантами.
* * *
День был тяжёлым, нервным. Все ждали выхода котят из инкубаторов. Их в очередной раз инструктировали по технике реанимации. Котят выводят из инкубаторов, разрезая оболочку плодовой камеры. Им необходимо удалить слизь изо рта и носа плода, провести искусственное дыхание. После того, как котёнок начнёт самостоятельно дышать, следует его обтереть, обработать пуповину, положить в специальный бокс. Потом, как будут выведены из инкубаторов все котята, их следует покормить, имитировав кормление матерью. Для этого было всё готово. Их сняли с учёбы по новому графику на производственную практику. Уже больше месяца они здесь. Сборная из России, Германии, Скандинавии, Англии, Колумбии, Анклавов, Ассоциации Племён. Все старшекурсники биологических и биотехнических учебных заведений. Она была биологом – экологом. Больше месяца она вылетала на высадку деревьев и посев трав, анализ эффективности этой работы. Ухаживала за животными. Помогала при подготовке инкубационного комплекса к приёму нового молодняка. И вот ожидание подходило к концу. Биотехники готовились к завершению процесса инкубации. У них будет ещё 3 недели практики, пока их не сменят другие студенты – практиканты. Но вот их вызвали в инкубационный зал. Она приняла котёнка, подошла к рабочему столу. Извлечь слизь, продуть лёгкие. Котёнок задёргался, пискнул, стал перебирать лапками, пытался поднять голову. Она взяла салфетку, обтёрла котёнка, слегка массируя его. Это важно для работы кишечника. Использованные салфетки она скинула в ведро для отходов. Потом прижала и обрезала и обработала йодом пуповину. Сменила подстилку на рабочем столе, сходила к термостату, в котором уже стояли бутылочки со специфическим молозивом. Взяла бутылочку, подошла к своему рабочему столику. К ней подошли сотрудники для замера и взвешивания котёнка. Потом, когда сотрудники ушли к следующему столику, она повернула крышку бутылочки, прорезав мембрану. Это стандартная технология, которую применяют в кормлении детей – грудничков, если от них отказывались, или у мамы было мало молока. Здесь было молозиво. Как это делалось – знали биотехологи. Она понимала, что это технология биологических мембран, как и инкубаторы, и машины для их поддержания. Она стала кормить котёнка, подставив свою руку, как опору для его передних лапок. Котёнок поел. Она обтёрла его мордочку, помассировала животик, протёрла попку. Потом отнесла в комнату молодняка, там положила на специальную лежанку. Вскоре все 20 котят лежали на лежанке. Немного повозившись, они уснули. Сотрудники пошли писать отчёты, обслуживать завершившее работу оборудование. До следующего кормления.
Кормили каждые 2-3 часа, понемногу. Группу обслуживания разделили на 3 смены. Котят разбили на гнёзда по 2-3 головы. Каждый заботился о группе малышей. Всё было по инструкции. Сначала взвешивание и обмеры, осмотр. Потом кормление, потом туалет. Она не использовала силиконовую опору для лапок котят. Вместо этого она ставила туда свою руку, под подставку для четырёх бутылочек. Коготки котят были остренькие, но лапки были слабыми. Все сотрудники с интересом смотрели на малышей, были готовы помочь с малышами в свободное от работы время. Обтирая и массируя малышей, она вспоминала свою кошку. Та каждый год приносила в коробке котят. Каждый год она смотрела, как кошка за ними ухаживает. Кошка осталась у родителей. Оба скучают друг по другу, видятся только на каникулах. Так что она пыталась воспроизвести то, как кошка облизывала котят. У неё было снятое видео на телефоне. Во время кормления она его просматривала. С лежанки на место кормления и обратно она носила котят у себя на груди. Благо, бюст третьего размера это ей позволял. Конечно, это стало темой пошлых шуток, но её это мало беспокоило. Правда и котята были размером с подросшую кошку. Но она укрывала их отворотами своего рабочего халата, поддерживала одной рукой, чтобы не упали. Так у неё на груди они и засыпали. И в работе с ними она не использовала перчатки.
Через две недели котята открыли глаза. Утром, была её смена, она пришла к их лежанке, погладила, заговорила с ними. Так она делала всегда. Они проснулись. Но троих котят на неё смотрели 5 глаз. Она отметила это в журнале. Котята начали открывать глаза ещё прошлым вечером, но в других гнёздах. Она отнесла малышей, накормила их, обтёрла. На обратном пути они лизали ей шею и подбородок, мурлыкая от удовольствия. И в гнезде они не сразу укладывались спать, пытаясь исследовать внешний мир, как и другие котята. Она всё это отмечала в журнале. Ещё через неделю она передавала смену. Оказалось, что её сменяет однокурсница. Редкое совпадение, учитывая, что для проведения практики выделено 30 комплексов инкубации и ещё 20 других комплексов распространения или сохранения видов. Она передавала свою смену, своё гнездо котят. Те, конечно, шипели на нового человека. А её сменщица их побаивалась. Биотехники уже готовили инкубаторы к новой закладке яйцеклеток. По дороге домой она скучала по котятам. По прибытии в Лондон связалась с родителями, спросила о кошке. Потом перелёт в Россию, возвращение в институт. Показывала однокурсникам фотографии котят. Фотографии прошли цензуру ещё там, на базе. Она сдала отчёт, вернулась к учёбе. Их готовили к сдаче экзаменов.
Через неделю её вызвали к декану. Она не понимала причину. В кабинете декана на диване сидела молодая женщина чуть за 30 лет. Декан представил как Алису из Лондона.
– Собирайся. – сказала Алиса. – Тебе сколько надо, чтобы собраться?
– Ну, полчаса. А в чём дело?
– Тебе 15 минут. Котята болеют. Твои котята.
