Это вы, мои друзья! Подай марихуаны, boy.
Сотни тысяч, миллионы
Тратит каждая страна —
Раздаются всюду стоны:
– Все равно придет война! —
Может стать последней встреча,
Может быть сейчас, теперь
Полоснут по нас картечью
И закроют света дверь.
Это вы, мои друзья, пришли на день рожденья мой,
Это вы, мои друзья! Подай марихуаны, boy.
С каждым годом нас всё больше.
Оглянитесь, люди, к нам!
Но от взглядов вам всё горше —
Взоры всех по сторонам.
Молодёжь восьмидесятых
Уплывает в мир иной,
Век бездомный и не святый,
Ты оставлен за кормой!
Это вы, мои друзья, пришли на день рожденья мой,
Это вы, мои друзья! Подай марихуаны, boy.
Мы сегодня этот праздник
Проведём в своём кругу.
ЛСД – слепой проказник,
Нас потешь в своём снегу.
Мир теряет без заботы
Сотни тысяч нас, друзья.
Ищем мы свою свободу,
Миру чёрствому грозя!
Это вы, мои друзья, пришли на день рожденья мой,
Это вы, мои друзья! Подай марихуаны, boy.
Моя милая мне изменила
Моя милая мне изменила со мной —
Я смеюсь и рыдаю, как месяц босой…
Она шла в полумгле за манящей звездой,
Я молчал, как звезда, обещая покой,
И в тени нежной сени цветущих дубов
Я ласкал её грудь, покрывало сорвав;
И навстречу объятьям тянулась она,
И влекла всё с собой на муравушку сна,
И не знала, не ведала: с кем этот сон
И какою тоской будет он озарён.
Что ж я делаю? Что грущу я в этот час?
Почему луч любви к моей милой угас?
Разве мог думать я, что сорвать лепестки
Без труда может каждый у синей реки?
Разве мог ей не верить, прощаясь вчера,
Что не будет в объятьях она у вора?
Было горько и сладко в застывший вдруг миг
И, как к женщине жгучей, чужой, – к ней приник.
Но не долго таилась в тумане луна,
И при свете луны зарыдала она.
Сын рокфеллеров
Прошу любить: Я – сын Рокфеллеров.
Я рубль, доллар, фунт я стерлингов.
Здесь всё моё, в стране подсолнечной.
Я двигатель желаний гоночный.
Владею манной я небесною
Владею грацией телесною…
Я глашатаев политических
Ловлю щелчком руки магическим;
Курок спускаю мановением
На непослушных и на гениев;
На страны свободолюбивые
Я шлю орудия пытливые;
Я открываю двери нужные
И всё в подсолнечной послушно мне.
Но я давно пылаю холодом —
Во мне руками стёрто золото.
А там в печах гиены огненной
Добра в сиянье – горы собрано.
Всех тех, к ногам моим кто клонится,
Прошу в кареты скорой конницы.
Я покажу вам путь сферический
К моим владениям космическим.
Смелей, кто жаждет насыщения,
Ступайте в глубь реки забвения,
А там, за Летой все прощающей
Вас ждёт блеск злата опьяняющий.
Не верьте, что не возвращаются
От туда те, с кем все прощаются:
Ведь с вами вместе пью я водочку,
Хоть там мои резвятся родичи.
Среди тиши ночной
Среди тиши ночной, средь суеты угарной
Мелодия срывалась со струны ударной.
Она мне слух ласкала: вздрагивало сердце —
Она сломить желала мысли иноверца.
Как сладостны слова любви и оправданья!
Как голос чист! Как слёз пленительно сиянье!
Так солнце, протянув ладонь от края моря,
Своей красой к нему приковывает взоры,
Но что поделать, коль доподлинно известно,
Что ложь всегда способна на такие песни.
Чтоб обелить себя, тут слёзы и упрёки,
Затем идут слов нежных ласковые соки,
И незаметно обволакивает мукой
И сердце гневное и голову, и руки.
Но, право! надоедливы во лжи стенания,
Они как бедному богатством истязанье.
Я подошёл, с печалью в руки взял гитару —
И дрогнула струна, порвалась от удара.
Озеро
Сердце стуком трепетным, словно ветром быстрым,
Отдаётся пламенем по грудям пушистым.
Тело белой лилии с лёгким переливом
Под одеждой призрачной пахнет льном душистым.
Из груди нечаянно вдохи убегают,
Если видишь молодца вечерочком мглистым.
В первый раз в отчаяньи покатились слёзы
По рубашке розовой, по буграм росистым,
А потом безудержно потянулись руки
К сигаретам штатовским и к садам тенистым,
И уже несдержанна ты в своих желаниях,
А глаза окованы месяцем лучистым.
Ты ли остановишься девственной любовью?
Ты ли счастье тёплое дашь садам ветвистым?
Если реки в озеро тленные льют воды,
Разве может озеро оставаться чистым?!
Взгляд без прикрас
Взгляд без прикрас, глубокий, чёткий,
Но чуть хмельной, как дух груди;
Улыбка уличной девчонки,
