Юлия Булатова "Два сердца столицы"

– Возьми рацию и ответь, что всё норм, —предложила девушка. Парень так и сделал.

–Операция выполнена. Приём, – сказал синеглазка.

–Цель? Приём, – спросил голос из рации.

Через несколько секунд всё стихло.

– Мне кажется они знают, что мы его убили. Может «Цель»– это кодовое слово было? Поэтому они так резко отключились. Сваливаем отсюда, пока они здесь не появились, – сказал парень.

Девушка залезла в Хаммер, в поисках того, что можно забрать и увидела дрон.

– Нам надо держаться вместе, – снова сказал синеглазка, разминая шею, наклоняя голову в разные стороны.

– Ну уж нет, может ты с ними за одно и решил меня им продать! – взгляд девушки снова упал на подвеску. Парень заметив это, убрал ее под худи. Она взяла дрон и направилась к своему Порше. Синеглазка же забрал из Хаммера шприцы, наполненные какой-то жидкостью и рацию.

Он направился к своему автомобилю, который стоял на парковке строительного рынка. Девушка пригляделась,

– Это ламба! …вполне может быть, что звук его мотора я и слышала. Степа, он спиздил мою подвеску, а я угоню его тачку, верну подвеску и ещё прихвачу всё, что у него есть…

Месяц назад

Весной 2022 года человечество вымерло, а мы со Степой впервые покинули своё убежище средь бела дня…

В то время было опасно жить в квартире, когда все поняли, что шансов выжить нет, поставки продуктов прекратились, а правительство никак не регулировало обстановку, уже практически и некому было следить за порядком, люди начали грабить и убивать. Человеческая жадность не имела логики: в мире бушевал смертоносный вирус, а они тащили новенькие телевизоры, телефоны и все остальное, что имело ценность. Некоторые умирали с награбленным в руках на улицах города, так и не дотащив их до дома, сил на это уже не было. А через три дня превращались в мумифицированные тела, которые клевали вороны…

Я стояла в своём дворе и держала Степу на поводке. Мои глаза еще долго не могли привыкнуть к солнечному свету. Я осмотрелась по сторонам, прогулялась по району, надеясь найти еще выживших, но никого не было. Сев на пустой остановке, которая раньше была переполнена людьми и к которой уже не подъедет автобус, я смотрела на пустынный перекресток. Степа запрыгнул и сел мне на колени. Я крикнула, стая ворон с шумом взлетела, отвлекаясь от поедания человеческих останков, лежащих прислонившись к дереву.

Я выжила, в это было сложно поверить, все мертвы, но не я.

Теперь в моем распоряжении был весь город, любая машина, любая квартира. Я могла делать всё, что хочу и я начала делать.

Я сидела на той остановке и радовалась первым теплым лучам весеннего солнца. Стёпа лежал, шумно вдыхая тёплый воздух своим мокрым носом. Мы очень долго просидели в подземке, а на улицу выходили по ночам, в целях нашей безопасности. Но теперь мир был пуст, а я полной грудью дышала воздухом, который убил все население Земли…

–Стёпа, жизнь прекрасна, как же хорошо жить. Мы выжили, Стёпа, это надо отметить! Он радостно вскочил и завилял хвостом, его собачий мозг тоже хотел отметить такое событие, я чмокнула его в мокрый нос.

Первым делом, мне нужно было обзавестись личным транспортом, свой мерседес я брать не хотела, вдруг бы мне пришлось его где-то бросить и возвращаться без него. А как я уже говорила, я интроверт и одна из моих особенностей я жуть как привязываюсь к личным вещам, не важно, что происходит в мире, мои вещи должны быть в безопасности. Я хочу спускаться на паркинг, смотреть на свой автомобиль, гладить его, просто сидеть в нём, но куда-то ехать, рискуя оставить его где-либо по какой-то причине, нет, на такое я не согласна. Поэтому мне нужно найти авто, я вспомнила, что дверь в соседкую квартиру была открыта, доходяги добрались до неё, забрав оттуда палку колбасы и пылесос dyson, за всем этим я наблюдала по своим камерам. В лучшие времена, сосед рассекал по городу на Порше. На нём мы и отправились, первым делом в ЦУМ найти праздничную одежду. Природа оживала после зимней спячки, на некоторых деревьях появились листочки, трава зеленела, тишину города нарушило пение птиц. Стёпа сидел на переднем сидении и поставив свои длинные лапы на приборную панель, смотрел в окно. Двери ЦУМа были распахнуты, внутри валялись манекены, лежало несколько мумифицированных тел, через которые я аккуратно перешагнула, Стёпа шел рядом, оглядываясь по сторонам. На одном из упавших манекенов бутика Jimmy Choo, я заметила короткое ярко-красное, сверкающее платье, к нему шли такие же сверкающие полуботинки на каблуке- Jimmy Choo «Shimmer in the Dark»

– Стёпа, я возьму это. Если манекен так одет, значит это стильно. Я всегда так делала,

– Я отыскала фирменные пакеты и погрузила туда свои находки.

– Так, пойдём найдем тебе фрак, я слышала, что многие бренды шьют фраки для собак. У нас праздник, не будем себе ни в чем отказывать, тем более деньги никто не просит, – сообщила я своему четырехлапому другу. Собачий фрак был найден, он был немного Степе великоват, но смотрелся весьма празднично. После ЦУМа мы зашли в один из зоомагазинов, который позиционировал себя как магазин элитной продукции для собак и я взяла для Степы самый дорогой паштет, который там был. Мы прошлись по Петровке и заглянули в алко-маркет, в их подсобке я отыскала Macallan. Праздничный ужин был почти готов, осталось зайти в продуктовый, взять несколько упаковок кукурузных палочек и жестяную банку сгущёнки. Ещё одна особенность людей, на прилавках и в складских помещениях магазинов оставались продукты, но мародеры их не брали, они предпочитали чужие квартиры, взламывали замки и тащили все оттуда. Человеческий мозг странная система. Но я не хотела сейчас думать об этом, сегодня у меня и моего песика был праздник.

Отмечать такое событие я решила в одном из лучших ресторанов, расположенного в башне Москва-сити на 89 этаже. До пандемии реклама этого места звучала из каждого утюга, в ней говорилось о панорамных окнах, которые смотрят на город и на закат. Бронь столиков в этот ресторан была на полгода вперед с невозвратным депозитом в 150 тысяч рублей. А теперь никто туда не торопился. Когда был создан ажиотаж вокруг этого места, у меня не было желания посетить данное заведение, да и меня туда никто и не приглашал, а теперь, в опустевшем мире мне казалось это очень даже хорошей затеей. Теперь в ресторан можно даже со своим песелем…

Я стояла со Степой на руках, на автомагистрали ТТК и задрав голову смотрела на стеклянные небоскрёбы, в стеклах которых играли солнечные лучи. Раньше на ТТК были автомобильные пробки и затруднено движение, а теперь пустота. Так необычно, к этому явно надо привыкнуть. Постояв так минут десять и оглядевшись по сторонам, мы вернулись в автомобиль и продолжили путь к Москва-сити. Шлагбаумы были сломаны, я заехала на паркинг и посадив Степу в его рюкзак, повесила его на плечи, вытащила пакеты и направилась в лифтовой холл. Лифты ещё работали, это огромный плюс. Мы со Степой поднимались на 89 этаж, уши закладывало, чтобы отвлечься от этого неприятного ощущения, я разглядывала кнопки в лифте. Я вообще всегда пытаюсь отвлечься от неприятных ощущений, зацикливая своё внимание на цифрах.

– Стёпа, смотри, на 85 есть отель, мы можем там переночевать и переночуем! Можем себе позволить! – сказала я.

Лифт подал сигнал и двери открылись. Мы оказались на залитом солнечным светом 89 этаже. Входная зона и лифтовой холл были выполнены в белом мраморе, панорамные окна, с видом на весь город, наполняли все пространство естественным светом.

– Вау Стёпа, здесь так красиво! Представляешь, люди платили за это место сотни тысяч, а нам все нахаляву. Наверняка, сюда нельзя было с собаками, а теперь можно, теперь нам никто ничего не запретит, – я выпустила песеля из рюкзака и надела на него фрак, он радостно виляя хвостом бегал вокруг меня.

Зал ресторана был действительно красивый, дизайнеры проработали каждую деталь, сделав акцент на белоснежном рояле, поставленном в центр малахитового зала, здесь все было пропитано роскошью. Я подошла к столику, который стоял у самого окна, оттуда открывался невероятный вид на самые знаковые достопримечательности Москвы в лучах солнца.

– Стёпа, мы не будем ночевать в отеле, мы будем ночевать здесь! – решила я и мы спустились на 85 этаж, погрузив несколько одеял и подушек на тележку для горничных, а сверху посадив собакена мы вернулись в малахитовый зал ресторана. Я отодвинула столик и кинула на его место одеяла и подушки. На кухне нашла свечи и расставив их на столах, зажгла. Там же, на кухне я открыла сгущёнку и перелила её в красивую чашу, найденную в шкафу. Переоделась и села скрестив ноги на самодельную кровать.

Я ела кукурузные палочки, макая их в сгущёнку и пила виски из горла. Стёпа ел свой дорогущий паштет, громко чавкая и запивая водой.

Ещё в хорошие времена, я включала дома, на своем экране, виды Перу и садилась скрестив ноги, ела кукурузные палочки и просто смотрела на красоту по ту сторону экрана.

– Да, теперь сложновато будут добраться до Перу. Но ты же знаешь, Стёпа, для нас нет ничего невозможного. Мы с тобой особенные, уникальные. Вирус, заразивший воздух убил всех, а меня нет, – я отпила виски и почесала Степу за ухом, он поев, улегся рядом со мной, положив голову на подушку.

Вирус не заражал животных, поэтому за Стёпу я не волновалась.

– Мир пуст, город пуст, ни звуков машин, ни звуков телефонов и никаких голосов. Чувствую ли я сейчас себя одинокой? – я задумалась над этим только сейчас, потому что на протяжении полутора лет я думала лишь о том как мне выжить. А теперь я прислушалась к своим чувствам. Ничего. Я ничего не чувствовала. Мне даже на секунду показалось, что моя жизнь не изменилась. Я всегда была одиночкой, это был моё осознанное решение. Я любила гулять одна, смотреть кино, путешествовать. Я снова отпила виски и закусила кукурузкой со сгущёнкой. Я наблюдала за закатом, горящие свечи создавали уют в пустынном зале и играли на моем блестящем платье, а Стёпа громко посапывал. Солнце зашло, погрузив зал ресторана в романтический полумрак. Взяв бутылку виски macallan, прошла за барную стойку и включив музыку Элтона Джона, залезла на белоснежный рояль и начала танцевать.

– Cold cold heart; Hard done by you, – подпевала я. Степа, проснувшись радостно прыгал около меня, пытаясь забраться на рояль. Я его подняла и держа на руках танцевала:

– Стёпа, нам так весело! Cold cold heart; Hard done by you. За нас Москва, мой любимый город. Завтра снова взойдет солнце и будет новый день, в новом мире, – песня закончилась и я села на рояль, свесив ноги, Степа сидел рядом. Я смотрела в окна и подумала, вдруг где-то в мире есть ещё выжившие, интересно, чем они сейчас заняты, о чем думают, страшно ли им, одиноко?

– Степа как думаешь, остались ли еще выжившие? – спросила я собаку, отпивая виски из горла. Степа тявкнул. Я взяв собакена, спрыгнула с рояля, оставив на нём бутылку. Степа улёгся на одеяла, положив голову на подушку, я обняла его и укрыв нас теплым, тяжелым одеялом заснула.

Всю ночь лил дождь, а утром лучи солнца, которые проникали через панорамные окна, разбудили меня. Я потянулась, Стёпа уже давно проснулся и лежал рядом, разглядывая моё лицо. Перевернувшись на живот, я смотрела на город, освещенный солнцем.

– Стёпа, теперь это наш город. Только наш. Мы даже можем придумать свои законы. Сейчас надо спуститься в торговый центр, взять что-нибудь из одежды. Хочу брюки карго, оверсайз футболку из мужского отдела и топ, а еще нижнее белье возьмём. Ты же знаешь, что я очень люблю красивое, нижнее белье.

Через час мы уже были в торговом центре. Мародёры туда добрались, разбили витрины и раскидали манекены. Мы со Степой бродили по пустому центру, закидывая в пакеты все, что нам нравится из нерастащенного: одежда, обувь, косметика, игрушки. Выйдя на улицу, мы оказались среди небоскребов. Там между ними еще до пандемии установили инсталляции 70-80 годов 20 века и мы решили их посмотреть. В одном из павильонов на стене висел ковёр, стоял телевизор на ножках, а напротив диван.

– Ого, как будто квартиру моей бабули скопировали, – сказала я и забралась вовнутрь, села посередине этой комнаты, между своими пакетами и скрестив ноги стала разглядывать обстановку, Степа лёг рядом.

Я не знаю сколько я так просидела, вспоминая своё детство, проведённое в такой же квартире своей бабули, это были тёплые воспоминания. Маленькая я бегаю по такому дивану, прыгаю с него на пол, а бабушка на маленькой кухне жарит пирожки, изредка выбегая проверить, что я делаю, просит меня не прыгать, думая о моей безопасности. Ее квартира располагалась в кирпичной пятиэтажке, которых было сотни в городе, бабулина квартира была очень солнечная, а на подоконнике стояли цветы. У неё всегда было очень чисто, хоть она и говорила «Ужас, какая грязь, а я только середку помыла». Середку помыла-так она говорила после каждой своей генуборки…

Звук мотора спорткара, пронёсшегося на полной скорости где-то не далеко от Москва-сити, вырвал меня из воспоминаний. Я бы могла решить, что это звуковые галлюцинации, но даже Степа поднял голову и навострил уши. Мне стало страшно.

– Надо убираться отсюда. Вдруг это мародеры-доходяги. Прыгай в рюкзак. – я открыла Степину переноску, он послушно туда залез. И повесив рюкзак на плечо, взяв свои пакеты с одеждой побежала к машине, на которой приехала. В голове было множество вопросов, кто это, откуда, сколько их и самый главный вопрос как себя защитить. Я никогда не занималась никакими видами самообороны, я умею только быстро бегать, во мне всего-то 43 килограмма и оставшись в живых после убийственного вируса я должна научиться защищать себя и своего песеля. Это как раньше, в самолете давался инструктаж «сначала наденьте маску на себя, а затем на ребёнка», и если проводить параллель с новой реальностью, то я должна уметь защищать себя, чтобы защитить свою собаку, ведь оставшись без меня, он погибнет. Добежав до машины и закинув свои пакеты на заднее сиденье, села за руль, а рюкзак со Степой поставила на переднее сиденье, я сразу заблокировала все двери, огляделась по сторонам-никого. Вспомнила, что сосед, на чьём автомобиле я езжу, при встречи в лифте всегда рассказывал про свои военные заслуги. Я полезла в бардачок, надеясь найти какой-нибудь атрибут, который мог бы меня защитить. На самом дне,в футляре лежал военный тактический складной нож АК47.

– Соседское спасибо, подумала я про себя и скинув платье, я натянула на себя штаны карго и футболку, а на ноги вместо блестящих полуботинок я надела найки джорданы, найденные в магазине и засунула нож в один из карманов брюк. Платье и каблуки это,конечно, очень красиво, но сейчас для меня главное удобство, в штанах и кроссовках легче бегать, прыгать и прятаться, если вдруг придется, думала я про себя.

– Не могу сказать, что теперь чувствую себя в безопасности, но лучше иметь хоть что-то, чем ничего, – сказала я Степе и еще раз оглядевшись, начала движение. Я старалась ехать с краю дороги, чтобы в случае чего остановиться, а там где это было возможно я проезжала дворами.

Наши дни

Девушка дала по газам и направилась в сторону аэропорта, где она жила уже месяц. Сегодняшняя вылазка за продуктами закончилась одним не очень приятным знакомством и одним убийством. Но она теперь убедилась, что выжившие есть и некоторые из них хотят её убить.

Когда состояние аффекта прошло, на неё напала паническая атака такой силы, что пришлось остановить автомобиль посреди шоссе. Девушка сидела за рулем, глубоко дышала, пытаясь прийти в себя, когда почувствовала приступ рвоты, она резко открыла дверь, её стошнило.

– Я убила человека. За полтора года смерть стала обыденностью, но там была смерть не от моих рук. Что я сейчас чувствую? Мои чувства смешаны, сложно объяснить. Но ведь я защищала свою жизнь. Ведь я должна научиться защищаться, он нападал, я защищалась, —разговаривала она сама с собой, пытаясь найти оправдания происходящему.

…

– Ебучая рация как тебя настроить! – парень пытался поймать сигнал, подсоединяя какие-то провода к рации, сидя в своём укрытии, окружённый компьютерами.

В его жилище стояли ящики с патронами и оружием. Он откинулся на спинку геймерского кресла и сняв подвеску держал ее в руках.

– Я тебя нашел, – он приложил подвеску к губам.

– Приём. Ворон мертв. Прием. Мы возвращаемся на базу, – послышался голос с помехами. Синеглазке удалось поймать слабый сигнал рации.

– Прием, парни будьте на чеку. Объект здоров и опасен, имеет иммунитет к вирусу. Приём.

– Прием, Ворон был убит ножевым ударом в спину, объект напал сзади. Ворон никогда не повернется к противнику спиной.

– Может объект не один? Прием.

– Прием, защитный костюм был вспорот, «Вторая кожа•20» не пострадала. Объект не смог снять её. Прием.

– Если их несколько, для нас это ещё лучше. Прием.

– Ну что поохотимся парни. Прием.

– Операция охота открыта. Приём. Снова послышалось из рации.

– Охота… охотники блять, ну что поохотимся и вам эта охота не понравится, – сказал синеглазка и снова повесил подвеску на шею.

Глава 2

Ранним, весенним утром 2022 года, Егор вышел из своего убежища, потирая красные глаза. Этой ночью ему не спалось, он не мог поверить в то, что девушка жива. Он несколько месяцев считал её погибшей, в первое время даже исследовал темные закутки её жилого комплекса, в попытках найти её мумифицированное тело и похоронить. Ему было необходимо место, куда бы он приходил к ней. Но он нашел её живой и невредимой. До Армагеддона, который уничтожил человечество, Егор представлял их встречу, рисуя в своём воображении невероятные сценарии. Но как обычно бывает, все пошло совсем не по плану, он встретил ее спустя лишь 2,5 года после их первой встречи. Уже в постапокалиптическом мире, там, где при нормальных условиях их пути никогда бы не пересеклись-в погрузочной торгового центра, спасая её от неизвестного. Парень вдохнул тёплый воздух, лег на асфальт и закрыл глаза. Он наслаждался тишиной города и спокойствием вокруг, никуда не надо идти, никому не надо звонить, ничего не нужно решать, полная свобода действий. Егор погрузился в воспоминания былой жизни:

Осень 2020

Киберспортивный турнир снова закончился моей победой. Моя команда вновь победила. Я и не сомневался, что мы и в этот раз заберём призовой фонд.

– Сейчас в клубец, там модельки нас ждут, —сказал, подмигнув мне Серега-один из игроков команды, хватая меня за плечо.

– Будь осторожен, какая-то дикая простуда в мире ходит, пачками людей сваливает, предупредил меня мой менеджер и подал бомбер.

– Модели блять, куда не глянь одни модели. Я в отель, а вы отдыхайте, – ответил я и взяв свой бомбер покинул зал. Уже в то время я пресытился женским вниманием, их притворным смехом в клубе и глупыми разговорами, с помощью которых они хотели раскрутить парней хотя бы на коктейль.

Мне шёл 27 год, я один из самых известных киберспортсменов. В мои годы у меня уже есть всё: деньги, популярность, связи. Я могу позволить себе все, что мне вздумается. Я привык пользоваться своим именем, я делал все, что хотел, покупал, что хотел, снимал любых девочек, которых хотел, мне никто никогда ни в чем не отказывал.

Может показаться, что мой стиль жизни это предел мечтаний. Но я настолько заебался от своей жизни, что мне все приелось, я ничего не испытывал от происходящих событий, у меня не было никаких чувств, но так было не всегда. В начале моей карьеры мне казалось, что я поймал удачу за хвост. Приятно было, когда весь зал после победы на турнире, выкрикивает моё имя, девочки шлют нюдсы, а парни мечтают быть мной…

Я смотрел на членов своей команды, у которых горели глаза после побед, в ожидании того, что сейчас в клубе все будут крутиться вокруг них. Но я точно знал, мы в центре внимания только из-за того, что забрали призовой фонд в лям долларов. Наличие денег вообще многое решает, а когда ты обладаешь ими, пользуешься ими, затем все приедается и тебе хочется чего-то такого, что ты никогда не пробовал, не испытывал и дойдя до своего пика, я осознал, что хочу оказаться там, где нет людей, я хотел быть абсолютно один…

Когда турниры заканчивались, я возвращался в свою просторную московскую квартиру, закрывал шторы блэкаут и просто лежал на полу, глядя в потолок, подкидывая теннисный мячик.

– Как же меня заебали люди. Уехать бы на необитаемый остров без обратного билета, – говорил я вслух, – но обязательства ломали все мои планы.

Иногда бывали периоды, когда я хотел наложить на себя руки и даже предпринимал попытки. Но клуб 27 меня не принял…

Пришедшая зима затянула нас в ещё более безвыходное положение. Город закрыли по периметру, расставив дымовые машины ТДА-3, применяемые для защиты от светового излучения ядерного взрыва. Глупо использовать старые методы против нового вируса. Армагеддон мутировал, а техника не модернизировалась, людей, способных создать что-то новейшее практически не осталось.

Все оказались запертыми в своих домах. Постепенно жилище каждого превращалось в его же склеп…

Меня локдаун вполне устраивал. Я все также играл со своей командой, не выходя из дома, это плюс киберспорта. Раз в неделю сдавал ПЦР-тест, который был обязателен, если у кого-то обнаруживали инфекцию, закрывали на строгий карантин. Для себя, во всем этом, я видел сплошные плюсы, за исключением того, что рекламные контракты либо откладывались, либо разваливались в связи с форс-мажором, единственное, что я терял-это деньги.

Как-то резко ситуация усугубилась ещё сильнее, смертность превысила рождаемость. Это охватило весь мир. Вся планета была заражена Армагеддоном’20. Население планеты неумолимо сокращалось, вирус ежедневно истреблял уже миллионы людей. А я ничего не испытывал и вдруг задумался о том, смогу ли я когда-нибудь испытать эмоции… Вскоре умер мой менеджер, а следом и вся команда. Я остался один.

Я помню день, когда один из моих парней во время игры вдруг начал сильно кашлять, хрипел, а потом вышел из игры и больше не вернулся. Я уже тогда знал, что это его конец. И вот в тот момент я испытал грусть, ведь Эдик был единственный с кем мы играли с самого начала, с ним мы и создали свою непобедимую команду. Однажды, когда я предпринял попытку залететь в клуб 27, он меня спас. Я знал его много лет, называл своим корешем, знал, что всегда могу набрать ему и просто поговорить, даже не о работе, а о каких-то повседневных делах. Он держался до последнего. В тот день он много спрашивал и удивлялся, почему у меня нет никаких симптомов, я его подбадривал, а он сказал, что если я дождусь лекарство, то должен жить на полную ещё и за него…Почему у меня нет симптомов я и сам не знал. Но факт оставался фактом Армагеддон’20 не победил меня. Я снова всех разьебал, на этот раз призовым фондом была жизнь и я его взял. Я вообще всегда побеждаю…

Егор открыл глаза и вернулся из воспоминаний. Солнце всходило, окрашивая небо в красный цвет. Он любил рассветы, часто забирался на крыши и наблюдал за восходом солнце, либо открывал шторы на своем 48 этаже и наслаждался рассветом, затем закрывал и ложился спать до глубокой ночи.

Наши дни. День назад

Синеглазка бродил по Ашану на Теплом стане, в попытках добыть kinder. Он любил этот шоколад и именно сегодня он у него закончился, поэтому парень выбрался из своего убежища и отправился в ТЦ.

Вся парковка была разгромлена, завалена сожженной резиной, металическими бочками и тележками. Несколько машин стояли столкнувшись друг с другом, некоторые с разбитыми окнами и открытыми дверьми. Все это было последствием беспорядков. Городскую тишину нарушало пение птиц, а солнечные блики играли на стёклах. Егор в хорошем расположении духа шел по парковке, напевая себе под нос и заглядывая в салоны машин, в поисках чего-то полезного, что он мог бы забрать. Он сидел в салоне брошенного автомобиля марки BMW, изучая содержимое бардачка, не найдя ничего интересного, Егор закинул все обратно и захлопнув бардачок, оглядел другие машины, стоящие на парковке, прикидывая где можно нажиться полезными находками. От изучения местности его отвлек звук похожий на жужжании. Парень резко пригнулся в салоне автомобиля, натянул на себя черный капюшон и выглянул в лобовое стекло:

– Ахуеть, это же дрон?! – удивился он, провожая взглядом летающий аппарат.

Над парковкой действительно летал дрон, зависая над автомобилями. Парень начал искать глазами кто им управляет и увидел: на крыше брошенного автобуса, на другом конце стоянки, стоял человек в зелёном защитном костюме и в шлеме, он внимательно смотрел в джойстик, видимо, там был экран, куда камера на дроне передавала картинку.

– Пиздец какой криповый. Кто это и кого он ищет. А вдруг он видел меня как я иду? Какого хера? Все же сдохли, – парень пощупал свои карманы.

– Блять, естественно, когда сука надо, никакого оружия нет. Два месяца жил спокойно, пока ебанный клоун с летучей херней не появился. Пожить спокойно не дадут, суки, – выругался он сам на себя и вновь посмотрел на фигуру человека, затем оглядел парковку и проследил за траекторией дрона. Синеглазка решил, что надо сваливать, но сейчас это было не безопасно. Никакого оружие у него при себе не было, он уже несколько месяцев не носил его с собой, решив, что раз мир пуст, то оружие ему и не нужно, а если и остались где-то доходяги, то у них явно нет сил для борьбы. Но фигура человека его не на шутку напугала.

Он огляделся, размышляя о путях отхода. Его мозг строил планы, основанные на играх, в которые он играл. Егор привстал на локоть и посмотрел в зеркало заднего вида, в нескольких метрах от BMW, в котором он сидел, стояла ГАЗель, одна дверца её фургона была открыта нараспашку.

– План добежать и спрятаться за ГАЗелью, в случае опасности залезть в фургон и скрыться за закрытой дверцей. Если чел подойдет можно вырубить его резким открытием двери. Но хер знает…Херовый план лучше, чем никакой, – подумал Егор и ещё раз взглянул на фигуру человека, медленно вылез из автомобиля, следя за движениями дрона, который был на достаточном от него расстоянии и за тем, кто им управляет. Он присел, спрятавшись за дверь и ещё раз оценил обстановку. Пока человек в костюме стоял спиной, Егор пригнувшись пробежал пару метров, спрятался за фургон ГАЗели, откуда следил за неизвестным.

Фигура человека обернулась, будто он спиной почувствовал движение.

– Сука! – Егор вжался в кузов автомобиля.

– Надо срочно что-то предпринять, – произнёс он шёпотом, продолжая оценивать обстановку.

У входа в торговый центр стоял микроавтобус, удачно закрывающий обзор на вход. Егор накидал план: добежать до микроавтобуса, используя его в качестве прикрытия и спрятаться в торговом центре. Звук дрона приближался, человек стоит лицом ко входу и наверняка заметит движение, парень просчитал, что сейчас он не успеет добежать до микроавтобуса, и быстро собравшись, он влез в фургон ГАЗели. Егор почувствовал, что его пульс зашкаливал, а адреналин бил ключом.

– Херня какая-то. Он кого-то ищет, но зачем? Может кто-то выжил? Если вы доброжелательно настроены к чему эти преследования, это спец.снаряжение, а может он не преследует, а просто ищет выживших. В любом случае, пока не выясню, лучше не попадаться ему на глаза, – решил он для себя.

Дрон кружил вокруг входа, зависая над ним, облетел ГАЗель, в которой прятался Егор, заставив его ещё сильнее вжаться в стену фургона. Парень оглядел фургон в поисках оружия для самозащиты, но кроме пустых деревянных ящиков там ничего не было. Тогда он обратился к ритуалу, который делал уже много месяцев, вытащил цепочку из-под худи, на которой висел кулон и поднес её к губам:

– Малыш, помоги мне, – он снова вернул кулон под худи и сняв капюшон с головы прислушался. Звук дрона стал отдаляться, парень выпрыгнул из ГАЗели, оценивая обстановку, выглянул из-за кузова. Фигура, стоящая на автобусе уже повернулась в его сторону и смотрела в джойстик, возвращая дрон к себе. Егор просчитал, что до микроавтобуса его отделяет ещё три машины, которые в случае чего могут послужить для него укрытием. Парень следил за человеком в костюме и когда тот отвлекся, кинулся к первой машине и спрятался за ней, человек на автобусе не поднял голову, он что-то увлеченно смотрел в джойстике и Егор прополз ко второму автомобилю, опасаясь, что если он встанет, то преследователь может его заметить. От второго автомобиля прополз под днищем к третьему. Под третьим автомобилем он пролежал несколько минут. Увидев, что неизвестный отвернулся в другую сторону, Егор вылез из-под автомобиля, перебежал к микроавтобусу и залез в салон. Лег на пол между сиденьями и натянул на голову капюшон худи поглубже. Человек в костюме вновь обернулся в его сторону и снова направил дрон ко входу.