Помню, как первые дни после расставания с ней тупо лежал, смотрел в потолок, на котором было звездное небо.
Хотелось ругаться, бить кулаком в стену. Вот только мои кулаки слишком дорого стоили.
Почему? Почему все-таки он?
Ведь «Витаминка» говорила, что Ванька не серьезный?
Что она в нем нашла? Новый контракт с итальянцами?
Но у меня контракт не хуже, да и потом… если бы она сказала, что хочет в Италию, я бы все устроил, поговорил с агентом, продался бы в Европу без проблем!
Я ведь думал, что ей это не нужно! Был уверен, что она не такая как все, не меркантильная…
Дурак.
Разве может быть другой девица с модельной внешностью, которую ты впервые увидел на подиуме и «склеил» на конкурсе красоты?
Это был какой-то заштатный конкурс, название которого я не запомнил.
Меня пригласили в жюри, и тот же Ваня надо мной дико ржал.
– Че, спецом для тебя «Стена» конкурс целый? Выбирай – не хочу? Ты уж и мне там присмотри телочку!
Я как раз расстался со Снежаной, променяла меня на какого-то ушлепка бизнесмена, но я не сказать, чтобы страдал особенно, хотя когда-то был уверен, что люблю ее.
Смотрел на сцену – красавицы, одна лучше другой, яркие, холеные, уверенные в себе. Вроде естественные, без видимой пластики на лице и теле. Но я-то уже был парень прошареный, знал, что к чему и почем.
Моя Снежана тоже была естественной. Вот только естественность ее встала папашке в круглую сумму.
Подумал тогда – а ведь Ваня-то не дурак, неплохая мысль, выбрать себе новую игрушку, телочки-то реально хороши!
Взгляд на золотоволосой красотке сначала не зацепился – ну красивая, но тут все красивые.
А потом… потом она пела какую-то смешную песенку, зал ржал, и отвечала на вопросы ведущего тоже весьма остроумно. Даже мой сосед из жюри, стендап-комик ее оценил.
– Надо запомнить, Виталина Воронцова.
– Слышь, чувак, я ее уже запомнил, о кей?
Тот повернулся, ухмыльнулся мне и поднял руки вверх, мол, со «Стеной» спорить – себе дороже.
Виталина Воронцова. Девочка с золотыми волосами. Студентка, девятнадцать лет.
Голос у нее был такой…грудной, сексуальный, очень красивый.
И улыбка. Представил, как она улыбнется мне утром, и скажет что-то своим глубоким голосом, чуть хриплым после бурной ночи.
Но мой подкат был провальным. Виталина отказалась дать телефончик. Сказала, если я действительно в ней заинтересован – сам узнаю.
Я узнал.
Притащил к институту букет из пятидесяти роз. Она посмеялась – почему так мало, обычно несут сто или пятьсот, мол, неужели Егор Стенин решил на ней сэкономить?
Другой бы я швырнул букет, отправил в пешее эротическое и свалил бы в закат, а тут…
Пятьсот роз, говоришь? Может тысячу сразу? Ну, о кей!
Реально привез тысячу. Два огромных букета. Попросил Ваню помочь.
Покраснела. Цветы взяла – на этот раз я к ее съемной квартирке подвалил – но от ресторана отказалась. У нее сессия.
А третий раз приехал с одной розой и застал Виталину всю в слезах. Шла из института. Оказалось, экономику рискует завалить.
– У меня факультет – реклама и связи с общественностью, а эта грымза считает, что мы на экономическом! Да у меня подруга как раз на экономиста учится, у них в институте нет такого!
– Давай помогу!
– Чем вы поможете?
– А ты думаешь, если я футболист, то тупой?
Голову вскинула, хмыкнула.
– Конечно думаю, у вас все мозги мячиком отбиты, это же видно! – смотрит серьезно, а в глазах чертики пляшут!
Вот же… поганка!
Притянул ее тогда резко за шею, и поцеловал, крепко, чтобы сама поняла, где и что у меня отбито.
– У нас на поле не мячики, выучи раз и навсегда. Девушка футболиста должна знать о футболе все!
– А где она?
– Кто?
– Девушка футболиста?
– А ты зеркало с собой не носишь?
– Я-то ношу, вот только, как оно поможет?
– Так ты в него посмотри, может увидишь, девушку футболиста. Давай свою экономику, что там у тебя?
Хмыкнула, протянула конспекты.
Пришлось с ней позаниматься, увы, тогда сугубо экономикой.
Но… лед тронулся, господа присяжные заседатели!
***
С экономикой мы разобрались, постепенно стали и с отношениями разбираться.
Четвертая встреча снова была у института. Предложил прогуляться в парке, раз уж она не хочет в ресторан или кафе. Взяли кофе с собой, сели на лавочке у набережной…
– Вы красивый, богатый, знаменитый. Я вам зачем?
Она упорно мне «выкала», а я ей «тыкал».
– Ты тоже красивая, и тоже можешь стать богатой и знаменитой.
– Я? – она засмеялась искренне, – это вряд ли. Я жутко стеснительная!
– Жутко стеснительные не ходят на конкурсы красоты.
– А я и не ходила. Меня подруга попросила. Им нужен был человек для ровного счета, подруга – сестра организатора конкурса. Я знала, что там все куплено и ни на что не рассчитывала.
– То есть как куплено? Я был в жюри, мы честно голосовали!
– Ага, только победили именно те, кто должен. Да ладно, мне реально все равно, я не претендовала.
– Погоди, ты понимаешь, что ты меня сейчас обидела?
– Как я вас обидела? Вы что? Я не хотела…– смотрел в широко распахнутые испуганные глаза цвета карамели и думал, о том, что я хочу их видеть перед собой, когда буду опускать ее на постель, хочу видеть ее золотую головку на своей подушке как можно скорее. Только глазки чтобы были не испуганными, а подернутыми пеленой удовольствия.
– Не хотела, а обидела. Ты сказала, что конкурс купленный, а я был в жюри, получается – я купленный?
Она стушевалась, расстроилась, покраснела. Захотелось пальцем по ее щечке пройти, краску стереть.
– Извините, Егор, я сказала глупость.
– И все? Этого мало, не готов тебя простить.
– Что?
– Один поцелуй и ты прощена!
– Знаете что! – возмутилась, еще больше раскраснелась! – обойдетесь и без поцелуя!
– Не обойдусь!
Она хотела встать, но я притянул ее к себе, прижал к лавке.
– Пустите, пожалуйста!
– А если нет?
Закрыла глаза, вся сжалась, словно оледенела. Нет, такую ее целовать я совсем не хотел, а понять не мог – чего ломается? Я ведь реально, богатый, знаменитый, красивый! Чего ей еще надо?
Отпустил. Отсел подальше. Подумал, если уйдет – догонять не стану. Стал бы…
Сидели молча пятнадцать минут. Время я точно знал – у меня таймер внутренний стоял, я и во время матча всегда четко определял, сколько нам еще играть, не надо было даже на табло смотреть.
– Егор, извините меня, я пойду. Мне еще курсовую дописывать. Я, правда, не хотела вас обидеть!
– Это ты меня прости, Виталина. Я видимо разучился с девушками общаться.
– Привыкли, что вам сразу все на шею вешаются?
– Типа того.
– Ну… извините. Это, конечно, глупо прозвучит, но я не такая.
– А какая ты?
– Я обыкновенная, простая.
– Простая? Ты? Ничего себе… простая. Тебя даже букет в тысячу роз не растопил.
– А должен был?
– Ну, не знаю. Я раньше никому тысячу роз не дарил.
– Когда в следующий раз будете дарить, закажите сразу вывоз этого букета, а то мне пришлось дворнику заплатить, что бы он его вынес.
Ничего себе предъява! Кем-кем, а простой эта девочка точно не была.
– А почему ты мне не позвонила?
– Зачем?
– Попросила бы, я бы его вынес и выбросил.
– И как бы это прозвучало? «Алло, Егор, вы мне тут тысячу роз дарили, а можете их выкинуть?» Так что ли?
Она улыбнулась смущенно, а я…Опять придвинулся ближе.
***
– Виталина, я послезавтра уезжаю на игру, в Испанию, может, тебе что-то привезти?
– Спасибо, не стоит беспокоиться.
– Ну, правда, скажи, что ты любишь?
– Шоколад…
Шоколад… Счастливица! У меня была жуткая аллергия с детства, стоило маме зазеваться, а мне проглотить конфету как начиналось – краснота по рукам, дикая чесотка. Я долго не мог понять как такое вкусное может быть таким опасным!
