Валерий Алексеевич Орлов фон Корф "О жизни"

Песочные комья текут.

Венки, наклонившись к ограде

Мгновенья последнего ждут.

Оратор, коверкая фразы,

С волненьем глотая слова,

Смотрел как соседке-подруге

Печалилась тихо вдова.

Закончились речи. Безмолвье

Нахлынуло вдруг на сельчан,

И страшно им стало, что вскоре

Услышат небесный орган.

И взглядом прощальным прощупав

Все тело от пяток до глаз,

Вдова потихоньку завыла

И, странно, взглянула на нас.

Не знаю, что ей показалось,

Но тонкой рукою за гроб

Она ухватилась… прижалась,

Целуя покойника в лоб.

Ее отодвинув легонько,

Накинули крышку на гроб.

Веревками дерево спутав

Спустили куда-то как сноп.

И кончилась жизни кручина,

Как с дерева лист он опал.

Года промелькнули, исчезли -

Землею сырою он стал.

В соседнем доме у меня старуха.

Вся жизнь ее с надрывом, злой тоской.

Два сына пьяницы и муж калека,

Вернувшийся с войны домой.

С трудом тянула лямку жизни баба.

Работать начала с двенадцати годов.

А вспомнить нечего – лишь вой обид и жалоб

И рок судьбы жестокий был, суров!

В колхозе день трудилася, родная.

Придет домой – скотина ее ждет!

И так года проклятые летели,

А счастья, радости никто не принесет!

Все рано умерли. Старуха – одинока!

С утра до вечера в окно глядит.

И все чего-то ждет. Надежды не теряет,

Что кто-то в старости старуху приютит!

Безрадостной картины – я был свидетель:

У магазина в ледяной сети

Мужик лежал какой-то пьяный,

А сон его хранил ребенок – лет пяти.

На сумке рваной, жалобно прижавшись.

Делился он теплом с родным,

А тот, кого-то материвший,

Всех взглядом резал – жестким и тупым.

Нахохлившись, как воробей замерзший.

Он детским взглядом в мир смотрел -

Всех непонятный стыд окутал -

Прохожий – зритель побледнел.

Им было стыдно от картины страшной,

Все отвернулись, но нутро им жгло.

Старались грязи этой не заметить:

В душе их чисто и бело!

Штрафбат(1)

Мы смертники с погибшею душею.

В нас искра жизни теплится едва.

Вождя прославив на полях сражений,

Холмом мы станем земляного рва.

Штыком дорогу проложив идущим,

Костями выложив пути вперед,

Никто не вспомнит о штрафбате

И … у него на сердце лед!

Всю Европу пешком прошагали,

Проползли все болота земли,

И шинелью одной укрывались-

Ты грехи им Господь умоли.

Что кровавые брали рассветы,

И закаты упавшие жгли,

И свои, не считая потери,