Говорящие куклы
Елена Андреевна Кочешкова
Юный Шен обречен всю жизнь оставаться в плену храма, которому не по своей воле принес клятву верности. Он не имеет права на личную жизнь, любовь и свободу. Зато у него есть дар танцора, который позволяет подняться выше всех горестей. И два лучших друга, разделивших его участь. Ярослава тоже по-своему несвободна – она живет под гнетом комплексов и сомнений, поэтому не знает ни любви, ни настоящей радости. Однажды они встретятся во сне, и это навсегда изменит их судьбы наяву.
Елена Кочешкова
Говорящие куклы
Безногий танцор
1.
Первым свою историю мне рассказал Шен.
Он появился в моем доме случайно и долго не мог найти себе место. Перебирался из гостиной в спальню, из спальни – на кухню, из кухни – снова в гостиную… И так несколько дней, пока, наконец, не стало понятно, что лучше всего ему в кабинете.
Я не мешала. С такими, как он, это всегда нелегко – ужиться в одном доме. Хуже всего было, когда он остался ночевать в моей спальне: я просто не смогла уснуть, зная, что он рядом. А когда уснула, чуть с ума не сошла от кошмаров.
Но потом ничего, привыкла. В конце концов он же не виноват, что попал ко мне.
Это случилось за неделю до моего дня рождения. По правде сказать, я суеверна и никогда не отмечаю этот праздник заранее. Я его и в нужный-то день отмечаю не всегда, но тут ко мне как раз приехала Кика. Приехала всего на пару дней, чтобы потом снова исчезнуть на пять лет в своих далеких странах. И на правах лучшей подруги она решила сделать мне подарок, не дожидаясь дня «хэ».
Подарком стал Шен.
Кика принесла его завернутым в кусок густо-синей ткани и перед уходом незаметно оставила на моей кровати. В складках этого свертка я нашла также короткую записку.
«Он не красавчик, но зато умеет слушать. Может, хоть ему ты расскажешь о своих проблемах. Люблю. С днюхой!».
Я осторожно распеленала свой подарок и замерла, не зная, что и думать о нем. И о Кике.
Шен лежал на моей ладони, свесив с нее свои ужасные ноги и заслонив лицо рукой.
Кукла. Шарнирная кукла ростом не больше двадцати сантиметров. Пальцы – тоньше зубочисток. Лицо – идеальное произведение искусства.
И обрубки вместо ног ниже щиколотки.
Не знаю почему, но, глядя на него, я заплакала. Мне было жаль эту нелепую прекрасную куклу, которую злой мастер создал калекой. И еще больше было жаль себя – такую же убогую, недоделанную, хоть и с ногами.
Кика к тому моменту уже проходила паспортный контроль в аэропорту. Мой звонок застал ее босой и без ремня.
– Что это такое? – спросила я без прелюдий.
– Это Шен, – точно также без долгих объяснений ответила моя любимая подруга. – Я купила его у одного чокнутого кукольника. Не удержалась. Если верить легенде, раньше он был артистом. Актер, кажется, или акробат… Не помню. Да и не важно! Думаю, вы подружитесь. Ну все, милая, мне пора. Чмоки!
И она отключила телефон.
В первую секунду я едва не набрала ее номер снова, но потом передумала и устало отбросила мобильный в угол кровати.
Безногий Шен лежал рядом и улыбался.
А я еще не знала, как много будет значить для меня эта улыбка.
Когда прошло первое изумление, когда отпустила волна гнева и обиды, я снова взяла его в руки и рассмотрела уже внимательней.
Тонкая, очень тонкая работа. За гранью моего понимания. Хотя я человек криворукий, поэтому любое чужое творчество меня восхищает.
Даже такое.
Впрочем, если не смотреть на огрызки ног, Шен был вылеплен безупречно – как настоящий человек. Каждая часть тела – работа гениального скульптора. Но особенно завораживало лицо, совсем юное, по-девичьи нежное: тонкий прямой нос, высокие восточные скулы и глаза тоже восточные, с поднятыми вверх уголками. Темно-синие, как ночь над морем. Эти глаза смотрели на меня – и сквозь – с легкой грустью. Еще у Шена были густые черные волосы ниже талии, изящные кисти музыканта и длинная гибкая шея. Он весь выглядел очень подвижным, казалось, его тело создано для танца или акробатики.
Повинуясь внезапному порыву, я усадила его на ладони. Темно-синие глаза отразили свет из окна и показались совершенно живыми. Изуродованные ноги свесились вниз, и я разглядела, что одна из них заметно длиннее другой, «обрезаной» почти по середину голени.
– Что с тобой случилось, милый? – вдруг спросила я. И даже не смутилась того, что заговорила с куклой.
Но Шен молчал. И слава богу – значит мне еще не пора лечиться.
Я провела мизинцем по его распущенным волосам. Они были очень похожи на натуральные.
– Ты будто из сказки, – прошептала я еле слышно. – Из какой-то очень грустной сказки…
В тот день я оставила его ночевать в гостиной. На полке, рядом с фарфоровой статуэткой трубочиста, керамической танцовщицей и парочкой сувенирных кукол из Китая. На их фоне Шен казался пугающе живым, но в тот момент я просто не могла придумать, куда еще его деть. Решила, что подумаю об этом завтра.
Ночь выдалась не самая приятная. Сначала я долго не могла уснуть, думая то о безногом Шене, то о Кике с ее вечной неприкаянностью и дорогой в глазах, то о себе – унылой рыбе. Потом сон все же захватил меня в свои объятия, но какой-то странный, тревожный. Сквозь тонкую пелену полудремы я все еще думала урывками про куклу в гостиной. Про ноги-культяпки. Про каскад черных волос и печальную улыбку. В общем, неудивительно, что, когда я, наконец, уплыла в царство сновидений, образ увечного артиста догнал меня и там.
Во сне Шен был человеком. Обычным. И, возможно, даже с ногами – я не разглядела. Он будто пытался пробиться ко мне сквозь толщу сновидений, но так и не смог.
Проснулась я поздно и не сразу поняла, что в моей жизни изменилось. А потом в сердце кольнуло, и память обнажила вчерашний вечер.
Шен.
Он, конечно, так и сидел на полке, как я его оставила. В темных блестящих глазах отражалась половина комнаты и застывшая рядом танцовщица в своем вечном, неизменном па.
– Привет… – я взяла его в руки и, повинуясь внезапному порыву, прижала к груди. Не знаю, что на меня нашло. Я, вообще-то, не сентиментальна. – Ты зачем мне снился?
Кукольный калека молчал. А я опять принялась его рассматривать.
По какой-то неведомой причине Шен достался мне раздетым. У него не было даже простеньких штанов – прикрыть детально вылепленное достоинство. В роли наряда выступали только длинные волосы.
– Одеть бы тебя, – пробормотала я, поворачивая куклу так и этак. Шарнирный человек принимал абсолютно живые позы. – Будешь тогда вообще красавчик.
Нагота Шена показалась мне какой-то неправильной, неуместной. И вовсе не из ханжеских соображений: просто отсутствие одежды делало его совсем беззащитным. А он, бедняга, и без того немало перенес – если судить по этим ногам… Решив, что так дело не пойдет, я отыскала вчерашнюю синюю ткань, в которой Кика принесла свой подарок, и снова завернула в нее свой подарок.
Синий был ему к лицу. Но что-то подсказало мне, что одежду нужно искать другого цвета. И из другой материи.
Тут я вспомнила про китайских кукол в шкафу. Вот оно! Эти двое были не самой дешевой сувенирной штамповкой: хоть и сделаны из пластика, но аккуратно, и одежда у них вполне достойная. Я в восточной иерархии не разбираюсь, но мне кажется, такие наряды могли бы носить только знатные люди. Без особого сожаления я сняла с полки китайского вельможу и быстренько вытряхнула его из алого шелкового кимоно. А потом стянула маленькую белую рубаху и штаны.
Шен в это время сидел рядом на полке и наблюдал за моими варварскими действиями.
– Ради тебя стараюсь, – сообщила я ему. Все же было немного стыдно. Китайские куклы тоже появились как подарок от хорошего человека… но они мне никогда особенно не нравились, да и человек этот уже давно канул в прошлое. Так что туда им и дорога, глупым ненужным воспоминаниям.
Я бережно взяла Шена, удивляясь, какой он все-таки настоящий рядом с этими, из пластмассы, и быстро натянула на него весь китайский костюм. Руки дрожали от нетерпения – так хотелось поскорее увидеть его принцем.
Но принц не удался.
Красное кимоно висело на плечах артиста, словно дешевая кустарная тряпка.
– А ты с характером… – я вздохнула и сняла с Шена халат. В одной рубашке он смотрелся лучше. Как кинозвезда в обносках крестьянина.
Вот вам и шелковые одежды с дорогих кукол…
Штаны китайские я сначала хотела завязать узелками у Шена под культями, но с этим он тоже не согласился. Я сразу ощутила. Пришлось немного обрезать и закатать. Заодно наконец нашла в себе мужество присмотреться и к этим частям его тела. Да… коротенькие культи выглядели как настоящие. До дрожи. Этот странный кукольный мастер каждый шов изобразил на коже. Жестокое правдоподобие.
Я сердито поправила штанины, стараясь не думать о характере человека, который создает таких кукол.
Впрочем, в одежде Шен выглядел уже не так жалостно. Хорошо, хоть размеры у них с пластиковым вельможей более-менее совпали. Скорее менее, если уж по правде, но в большеватой рубашонке Шен смотрелся по-своему даже мило.
Не знаю, что меня дернуло, только я зачем-то решила примерить на него и ту одежду, которую носила белолицая жена китайского вельможи. На ней тоже было кимоно – само собой, они же китайцы, – но немного более тонкой работы. И нежно-розового цвета.
Примерила и ахнула.
Шен в нем – как родился. Красавчик. Теперь уж точно кинозвезда. Подобный образ я видела в одном из корейских, кажется, фильмов.
Так и оставила: в белой рубахе со штанами и в розовом кимоно нараспашку. Усадила на подоконник лицом на улицу и сама села рядом.
Как будто сто лет друзья.
– А меня зовут Ярослава, – сообщила ему словно между прочим. – Приятно познакомиться.
Сидели мы так недолго. Потом меня закрутили дела: работу никто не отменял.
Провозилась я со своими заказами до поздней ночи – одиноким людям легко быть трудоголиками.
Когда, наконец, собралась ложиться спать, устроила Шена в своей комнате. Соорудила кровать из обувной коробки и оставила ее на комоде. Подумала, вдруг это ему поможет. Если будет рядом со мной наяву – сможет дотянуться и во сне. И расскажет уже свою историю.
Но в два часа ночи поняла, что это была плохая идея.
Только закрывала глаза, начинала проваливаться в сон – сразу видела что-то страшное. Какие-то огненные сполохи, крики, острые щепки, летящие в лицо.
Жуть полная.
– Извини, дружок, но я так не могу, – среди ночи я вылезла из кровати, ощупью нашла коробку и унесла ее на кухню. Подальше от себя.
Какие бы там истории ни пытался поведать мне Шен, похоже, я не была к ним готова.
Весь следующий день я старательно избегала общения с ним. Решила, что не стоит торопить события и обращать на нового знакомца слишком много внимания. Все же такая странная кукла в доме – это настоящее испытание на прочность нервной системы. Особенно если эта кукла пытается что-то рассказать во сне…
Я оставила коробку со своим подарком на холодильнике. И спряталась в гостиной, уткнувшись в компьютер. На работе очень вовремя случился аврал, так что дел у меня было – по самое горло. Заказчику (как обычно) не понравился дизайн основной страницы сайта. Пришлось весь день с ним корячиться, переделывая раз за разом и отправляя один вариант за другим. Ближе к вечеру стало понятно, что сегодня кто-нибудь точно лопнет от злости – или я, или заказчик, или наш менеджер Марина, которой приходилось быть посредником. И, конечно же (как обычно), в конце дня выяснилось, что вообще-то заказчику первый вариант нравился больше всего, только там надо основной цвет поменять с синего на красный…
Когда я впервые за день добралась, наконец, до кухни, то про Шена даже не вспомнила. Перед глазами мелькали элементы этого злополучного сайта, а желудок недвусмысленно урчал. Громче, чем мой старый холодильник.
