Ирина Иви "Сорняк в цветочной лавке"

Занятие цветочной магией – дорогое удовольствие и, если бы люди знали, во сколько мне обходятся различные редкие цветы и ингредиенты, хрустальные колбы и мензурки, фарфоровые пестики и ступки, специальные шкатулки из сандалового дерева, все эти флаконы, склянки и пузырьки, обработанные особым образом и прочее, прочее, прочее, они бы перестали считать меня богачкой, добывающей деньги из обычных цветов благодаря тому, что мне повезло родиться с редким даром цветочной магии.

Ах, да! Еще и платья. Нарядные, в пастельных тонах, отделанные кружевом, украшенные вышивкой, изящных фасонов. Да, будь я простой цветочницей, могла бы носить платья подешевле и попроще, более уместные для незнатной, небогатой и одинокой девушки, которой я являюсь, но мое положение цветочного мага обязывало одеваться соответственно, то есть красиво и броско. Глупо, странно, необоснованно. Но так было принято.

Вот и сейчас на мне было платье из лиловой тафты, отделанное нежнейшим кружевом, и изящная шляпка, украшенная цветами, со светлой, но густой кружевной вуалью, которую я особенно ценила теперь, когда встретила в Энсвилле Теодора. Сейчас, когда я была под защитой стен своей лавки, на двери висела табличка с надписью «Закрыто», а дверь была надежно заперта на ключ, я позволила себе свободно расправить скованные напряжением плечи и снять свою шляпку-невидимку. На мое лицо, теперь нечем не закрытое, тут же с откровенным любопытством уставился мистер Фитсден, но, что я отметила с облегчением, его взгляд был лишен того охотничьего азарта, с каким некоторые мужчины смотрят на приглянувшихся им дам. Нет, с таким же выражением рыжеволосый джентльмен совсем недавно смотрел на многочисленные диковинки на моих полках – интерес, быстро сменившийся безразличием, когда первое любопытство было удовлетворено. Причем, интерес, с которым мистер Фитсден смотрел на флаконы с зельями, длился дольше, чем, когда он смотрел на меня.

Вот и прекрасно!

Тем не менее я поспешила укрыться за прилавком и, почувствовав себя увереннее за дубовой преградой, разделившей нас, вежливо улыбнулась и предложила ему присесть.

Джентльмен, однако, не воспользовался моим любезным предложением и вместо того, чтобы расположиться в удобном кожаном кресле, предназначенном для посетителей, оперся руками о прилавок и наклонился ко мне. Мне потребовалось собрать всю свою волю, чтобы не отпрянуть назад и остаться на месте, приклеив на лицо вежливую и милую улыбку.

Мистер Фитсден пристально смотрел на меня, голубые глаза его были серьезны, а на лице написана такая решимость не отступать, что я испугалась еще больше.

– Мисс Редшиль, мне очень нужна ваша помощь! Вы сможете исцелить человека, сошедшего с ума?

***

Я в последний раз обошла маленькую квартирку, служившую мне домом на протяжении целых двух лет из четырех, прошедших после моего… после того, как я… в общем, после того, как все закончилось. Вернее, я раньше думала, что закончилось, но уже успела убедиться, что прошлое не отпускает так легко.

Как бы там ни было, сейчас у меня появился реальный шанс ускользнуть от Теодора! И не только ускользнуть, но и обосноваться в таком месте, где он меня просто-напросто не найдет! И теперь, когда Теодор объявился в Энсвилле, мне ничего не оставалось, как этим шансом воспользоваться, хоть и не все в нем мне нравилось. А если быть до конца откровенной, то не нравилось ничего.

Что и говорить, мистер Фитсден очень вовремя появился в Энсвилле со своей просьбой. Вот только, если бы не Теодор, я бы ни за какие коврижки не приняла бы весьма щедрое предложение рыжеволосого джентльмена и не согласилась бы помогать, сославшись на свою полную некомпетентность. Да я и была некомпетентна в данном вопросе. Вернуть рассудок безумцу! Как мне тут могла помочь цветочная магия, я представляла весьма смутно, в чем честно призналась мистеру Фитсдену. Тот же, отчаявшись и уже не надеясь на помощь лекарей, которые ничего не могли предложить, кроме как отправить сложного пациента в лечебницу для душевнобольных, где его будут не лечить, а просто изолируют от общества, сказал, что готов к неудаче, но умоляет меня все же попробовать – а вдруг чудо произойдет и к несчастному, вернее, к несчастной, ибо это была женщина, вернется рассудок.

Я присела на краешек софы, уже ставшей какой-то чужой и неуютной – ведь с сегодняшнего дня эта квартира больше не является моим домом, я переезжаю.

Переезжаю в дом своей будущей пациентки, мисс Элинор Виндмор, а точнее, в поместье мистера Виндмора, брата мисс Элинор.

Какое отношение к этим людям имел мистер Фитсден, взявший на себя заботу о здоровье мисс Виндмор? Он был женихом Элинор. Да-да, сумасшедшей мисс Виндмор, ибо она не всегда была такой, рассудком она повредилась около года назад, и никто из врачей не смог не только помочь несчастной, но даже хотя бы объяснить, почему это произошло.

Мистер Фитсден, надо отдать ему должное, не отвернулся от невесты, не отказался от брака с ней, а прилагал все усилия, чтобы помочь Элинор, наравне с ее братом, мистером Виндмором. И теперь, спустя год, когда они уже не знали, что делать и к кому обращаться, мистер Фитсден случайно узнал о чудесном исцелении сына миссис Паддинс. И хоть болезнь ее сына, Уильяма, сказывалась на его физическом состоянии, а не на душевном, мистер Фитсден решил тоже обратиться ко мне за помощью. И все бы было ничего, но мистер Виндмор, которому окрыленный надеждой жених его сестры рассказал о цветочном маге, творящем настоящие чудеса (ну, в этом он, конечно, сильно преувеличил), в штыки воспринял предложение мистера Фитсдена пригласить к больной меня. А все потому, что мистер Виндмор, признававший лишь традиционную медицину и не то что не имевший дела с цветочными магами, но и в глаза не видевший ни одного из них, считал их обманщиками и шарлатанами. Мистер Фитсден же, готовый уцепиться за любую ниточку, способную вытащить его невесту из пучины безумия, в которую она была погружена, не послушался своего друга, запретившего ему привозить к Элинор одного из этих цветочных шарлатанов и, узнав у миссис Паддинс адрес моей лавки в Энсвилле, написал мне письмо с просьбой о встрече.

Такая вот предыстория.

И теперь нам с мистером Фитсденом совместными усилиями предстоит убедить упрямого джентльмена, что я вовсе не шарлатанка и действительно могу помочь его сестре. Загвоздка же заключалась в том, что я совершенно не знала, как ей помочь, так что дело казалось совершенно безнадежным. Если бы не приезд Теодора в Энсвилль, я бы отказалась участвовать в этой сомнительной затее, но с ней у меня появился шанс спрятаться от Теодора там, где он найти меня не сможет – в поместье мистера Виндмора, находящемся довольно таки далеко от Энсвилля и еще дальше от Мэшвинда, города, в котором меня угораздило родиться и где и произошла та скверная история, заставившая меня уехать из родных мест и скрываться на чужбине.

В общем, из двух зол я выбрала меньшее: легче попытаться убедить мистера Виндмора в моей компетентности как целителя, чем самостоятельно скрыться от взявшего след Теодора, буквально наступающего мне на пятки.

Я приняла предложение мистера Фитсдена.

Сборы не заняли много времени. Готовые зелья и порошки, а также цветочные ингредиенты я упаковала и вывезла из лавки с помощью лакея мистера Фитсдена, цветы оставила на месте и сдала ключ от лавки миссис Дагерс, у которой я арендовала помещение, вместе с ними. Пусть выручка от их продажи пойдет ей, мне же сейчас было не до этого – нужно как можно скорее покинуть Энсвилль, пока меня не нашел Теодор.

Вещи мои были уложены в два увесистых саквояжа и стояли у двери в ожидании того часа, когда за ними придет Томас, лакей мистера Фитсдена, чтобы отнести их в дорожный дормез своего господина.

Вскоре раздался звонок, и я пошла открывать, надевая на ходу свою дорожную шляпку.

Глава 3

Поездка в Холлингхэм, поместье мистера Виндмора, заняла почти целый день. Большой дорожный дормез мистера Фитсдена, который везли две выносливые коняги, благодаря недавнему изобретению – рессорам – имел плавный ход, несмотря на скверные дороги, и меня почти не растрясло, как это бывало в почтовых дилижансах, еще не успевших обзавестись полезным новшеством.

Название свое Холлингхэм оправдал полностью – окрестности его густо поросли остролистом, чему я весьма обрадовалась. Ведь листья и ягоды остролиста присутствуют в составе многих зелий и раньше мне приходилось заказывать их, а теперь все будет под рукой. Конечно, в том случае, если мистер Виндмор согласится терпеть присутствие цветочного мага подле своей сестры.

Копыта звонко процокали по мощеной брусчаткой дороге, начинавшейся у распахнутых ворот и карета остановилась перед трехэтажным светлым особняком, выстроенном в классическом эртенийском стиле с присущими ему аристократизмом, строгой симметрией и дорогим, но не броским декором.

Мой наниматель вышел из экипажа и подал мне руку, помогая спуститься с подножки.

– Мистер Фитсден! Добрый вечер, – из особняка показалась невысокая полноватая женщина лет пятидесяти в темном элегантном платье. Ее начавшие седеть волосы были собраны в строгий пучок, серые глаза в лучиках-морщинках смотрели приветливо и в то же время строго.

– Мое почтение, миссис Ривс! Будьте так добры, сообщите мистеру Виндмору о нашем приезде.

Миссис Ривс пробежалась по мне быстрым взглядом, в котором сквозило сдержанное любопытство.

– Мистер Виндмор уехал по делам в Лейшир, вернется послезавтра.

– Какая досада! – воскликнул мой спутник, расстроенный известием. – У меня к нему крайне важное дело.

– Ну, сэр, – улыбнулась миссис Ривс. – На правах давнего друга вы можете дождаться мистера Виндмора здесь, ваша комната ждет вас, а мистер Виндмор всегда вам рад. И вашу спутницу мы разместим наилучшим образом, – и женщина снова окинула меня внимательным взглядом, в котором на это раз – или мне это только показалось? – мелькнула неприязнь.

Лицо мистера Фитсдена посветлело.

– Пожалуй, мы воспользуемся вашим любезным приглашением, миссис Ривс. А спутницу мою зовут мисс Клэр Редшиль. Мисс Клэр, миссис Оливия Ривс – экономка мистера Виндмора.

– Очень приятно, миссис Ривс, – пробормотала я, обескураженная ее странным взглядом.

– Добро пожаловать, мисс Редшиль. Пойдемте, я провожу вас в гостевую комнату. Мистер Фитсден, не сочтите за труд, сами доберитесь до вашей комнаты, вы здесь человек свой, все знаете. О кучере и лошадях позаботится Джон. Ужин подадут в малую столовую.

– Спасибо, миссис Ривс! Мисс Клэр, увидимся за ужином. Да, миссис Ривс, прошу вас присоединиться к нам в столовой, хотел с вами кое-что обсудить.

– Хорошо, мистер Фитсден, как пожелаете. Мисс Редшиль, идемте.

Мы вошли в дом, и я последовала за экономкой.

Внутреннее убранство особняка, вся обстановка, начиная с дорогого старинного паркета, стен, обитых шелком и отделанных редкими породами дерева и кончая лепниной на потолке, говорило о богатстве и изысканном вкусе владельцев, но было подернуто мрачным флером запустения, словно тут жили не люди, а призраки.

– Уж простите мое любопытство, мисс, не вправе я задавать такие вопросы, но все же спрошу. Вы кем мистеру Фредерику приходитесь?

В это время мы как раз поднимались по широкой парадной лестнице на второй этаж, и я от удивления запнулась на очередной ступеньке – уж слишком неожиданным оказалось любопытство почтенной экономки.

– Мистер Фредерик – это мистер Фитсден? – решила на всякий случай уточнить я.

Взгляд миссис Ривс неожиданно потеплел, и она благосклонно кивнула мне.

– Мистер Фитсден, да.

– Да, собственно, никем я ему не прихожусь, – пожала я плечами. – Мы познакомились с ним на днях, ему рекомендовала меня наша общая знакомая и мистер Фитсден решил обратиться ко мне за помощью.

Взгляд экономки потеплел еще на несколько градусов.

– За помощью? Чем же вы можете ему помочь? Ох, простите, мисс Редшиль, это совсем не мое дело! Вот мы и пришли.

Мы остановились и миссис Ривс извлекла из кармана платья внушительную связку ключей. Я раздумчиво посмотрела на нее. Стоит ли говорить ей, зачем я здесь? Ведь если мистер Виндмор решит оставить меня при больной сестре, миссис Ривс в любом случае об этом узнает, а ежели нет… то какая разница?

Нет, все же не стоит ничего рассказывать, это будет некрасиво по отношению к мистеру Виндмору, который даже не подозревает, что в его отсутствие к нему в дом пожаловал цветочный маг.

– Располагайтесь, мисс Редшиль, ваши вещи сейчас принесут. А я пойду распоряжусь насчет ужина.

– Спасибо, миссис Ривс.

Экономка, гремя ключами, ушла, я же принялась осматривать свои временные владения.

Большая светлая комната, шелковые обои с вышитыми на них цветами, кремовые шторы, изящная мебель из орехового дерева, пушистый ковер.

Красиво. Дорого. Со вкусом.

Ванная комната, которую я обнаружила за дверью, обитой теми же шелковыми обоями, была ничуть не хуже. Особенно понравилась мне огромная чугунная ванна на изогнутых ножках, и я поспешила воспользоваться ею, пока не пришло время ужина.

В столовую меня проводила молоденькая горничная, всю дорогу трещавшая как сорока.

За большим столом, накрытым белоснежной скатертью, нас собралось трое: мистер Фитсден, миссис Ривс и я. Экономка явно чувствовала себя не в своей тарелке. Знала бы она, что я принадлежу к ее кругу, возможно, ей стало бы легче. В данных обстоятельствах неловко должен был чувствовать себя блистательный аристократ мистер Фитсден, ужинающий в обществе экономки и цветочницы, но судя по его невозмутимому виду, его вся эта ситуация совершенно не волновала.

– Миссис Ривс, – заговорил мистер Фредерик спустя некоторое время, когда все отдали должное (кто с большим, кто с меньшим энтузиазмом) великолепному жаркому и приступили к десерту. – Мне очень нужна ваша помощь!

– С радостью помогу вам, сэр, если только это будет в моих силах, – отозвалась миссис Ривс.

– Дело касается мисс Элинор… – начал говорить мистер Фитсден и замолчал.

Миссис Ривс перевела взгляд, в котором сквозило удивление и недовольство, с рыжеволосого джентльмена на меня, недоумевая, почему столь щекотливую тему затронули в присутствии постороннего.

Мистер Фитсден заметил этот взгляд и поспешил объяснить:

– Мисс Редшиль известно, в каком состоянии находится мисс Элинор. Именно из-за нее она и приехала. Возможно, мисс Редшиль сможет помочь моей невесте.

– Мисс – лекарь? – все больше и больше удивляясь, спросила почтенная дама, обращаясь то ли ко мне, то ли к мистеру Фитсдену.

– Я цветочный маг, – решила вступить в беседу я.

– Цветочный маг?! – воскликнула миссис Ривс. – Но, мистер Фитсден, вы же знаете, как относится к цветочным магам мистер Виндмор!

– Знаю, миссис Ривс, знаю. Но мисс Редшиль – превосходный специалист в своей области, утверждаю это небезосновательно, она действительно может помочь, и потому мы с вами должны приложить все усилия, дабы убедить в этом же моего упрямого друга.

– И как же мы будем его убеждать? – с сомнением поглядывая на меня, поинтересовалась миссис Ривс. – Мистер Виндмор не больно-то прислушивается к чьим-либо доводам.

– Именно. И потому мы будем убеждать его не словами, а делом! На вас лежит обязанность не допускать встреч посторонних с мисс Элинор. Я же прошу вас пренебречь ею и провести к мисс Элинор мисс Редшиль. И не просто провести, а еще и позволить осмотреть.

– Боже мой! – растерянно глядя на мистера Фитсдена, воскликнула почтенная дама. – Вы же знаете, как я к вам отношусь, сэр… но нарушить приказ мистера Виндмора…

– Подумайте, миссис Ривс! Мистер Виндмор вернется только послезавтра, за это время у мисс Редшиль, возможно, получится как-то улучшить состояние его сестры! Станет ли тогда мистер Виндмор возражать против присутствия цветочного мага в своем доме?

– Нет… наверное. Но он будет в ярости из-за моего непослушания!

– Я возьму ответственность за ваше непослушание на себя. Обещаю вам, миссис Ривс, вы не пострадаете! А вот если откажетесь, мы можем упустить единственный шанс помочь мисс Элинор! Прошу вас, миссис Ривс!

Миссис Ривс еще поколебалась, с сомнением глядя то на меня, то на мистера Фитсдена, но под конец сдалась.

– Хорошо, мистер Фитсден, сделаю, как вы хотите. Да и согласна я с вами, надо попытаться. Но вы уж замолвите за меня словечко перед мистером Виндмором, чтобы он не гневался на меня.

– Миссис Ривс! Спасибо вам огромное! Я ваш вечный должник! Тогда, может быть, после ужина?..

Мистер Фредерик так и горел энтузиазмом, но экономка поспешила остудить его пыл.

– Нет-нет, сэр, вы же знаете, что к вечеру состояние мисс Элинор ухудшается, а присутствие незнакомого человека может сильно ее взволновать! Давайте утром, сразу после завтрака? Мисс Редшиль, вам это подойдет?

– Вполне, миссис Ривс, – снова вступила в разговор я и снова замолчала.

– Хорошо, давайте завтра, – покладисто согласился мистер Фитсден, хотя было видно, как ему не терпится поскорее отвести меня к своей больной невесте.

А вот я была только рада, что наша встреча с мисс Элинор откладывается – очень уж устала с дороги, да и столкнуться мне предстояло не с какой-то простудой, а с повреждением рассудка. Мистер Фитсден в пути подробно описал мне течение и симптомы ее заболевания и случай этот был непростой.

Ужин подошел к концу, как и наш разговор. Мистер Фитсден, на правах жениха, попросил у миссис Ривс позволения увидеться с мисс Элинор сегодня, и она согласилась проводить его к ней через полчаса, а пока же вызвалась отвести меня в отведенные мне комнаты. Я и без нее прекрасно запомнила дорогу, но решила не препятствовать ее намерению – уж слишком настойчиво она это предлагала, неспроста это. И верно. Стоило нам отойти от мистера Фитсдена на порядочное расстояние, как миссис Ривс проговорила извиняющим тоном:

– Вы меня простите, мисс Редшиль, что поначалу плохо отнеслась к вам. Я-то грешным делом подумала, что вы и мистер Фредерик… Глупость, конечно, подумала! Мистер Фитсден – превосходнейший человек, не отказался от мисс Элинор, когда с ней случилось такое несчастье, с ног сбился, разыскивая лекарей, которые могли бы ей помочь. Вас вот нашел. Спасибо, что не отказали, согласились приехать, несмотря на отношение мистера Виндмора к таким, как вы.

Я улыбнулась.

– Все в порядке, миссис Ривс, я не в обиде. Вот только благодарить меня пока не за что – не знаю, смогу ли я помочь мисс Элинор, я с такими случаями дела не имела и знаю только в теории, да и то очень приблизительно, что нужно делать.

– И это не мало, мисс, – тяжело вздохнула экономка. – Тут уже за любую соломинку готовы ухватиться. Лекари хором утверждают, что помочь мисс Элинор ничем нельзя и предлагают поместить ее в лечебницу для душевнобольных. Мистер Виндмор, как впервые услыхал такое, сильно разгневался! Вытолкал того горе-лекаря взашей. Да вот только другие после него говорили то же самое.

– Я очень-очень постараюсь помочь мисс Элинор! – от души воскликнула я, невольно проникнувшись жалостью к ужасному положению несчастной девушки.

– Дай-то Бог, чтобы у вас получилось, – вздохнула экономка.

Глава 4

Я шла за миссис Ривс по длинному, плохо освещенному коридору третьего этажа особняка, где-то впереди тоненько подвывала собака и столько безнадежности и тоски было в этом вое, что мороз шел по коже. Меня передернуло.

По одну сторону коридора располагались запертые двери, по другую – занавешенные темными плотными шторами окна, под ногами поскрипывали половицы. Весь этаж производил впечатление заброшенного и нежилого.

Странно, что сестра мистера Виндмора живет здесь, а не на втором этаже. Неужели, она НАСТОЛЬКО плоха, что ее нужно держать отдельно ото всех?

Тоскующая псина все не умолкала, больше того, вой становился все громче и громче. Мы подошли к одной из дверей, ничем не отличавшихся от уже пройденных, и я поняла, что вой доносится как раз оттуда. Но, неужели, если за этой дверью находится мисс Элинор, ей не мешает это завывание? Не раздражает? Ведь как бы больна она ни была, но быть невосприимчивой к такому внешнему раздражителю… разве это возможно?