Мира Драгович "Последние стражи Аарона"

На него напали, почти увели в плен, где его ожидали мучения или смерть, а он совсем не испугался и даже заметил темное оперение вражеских стрел.

– Верно. Это руалийцы. Возможно, они разведывали что-то перед наступлением, и, направляясь к войску, наткнулись на вас.

– Мы возвращались в замок. Аарон шел далеко впереди, и когда они набросились на него, я остался в тени. Что они здесь делают? – затараторил Морган. – Постой… Ты сказал «перед наступлением»? И что здесь делаешь ты?

– Идем. Мы должны укрыться. Войско обязательно пройдет здесь, – Стейн не хотел пускаться в разъяснения до тех пор, пока они не отойдут подальше от этого места.

– Укрыться? Мы не вернемся в замок? – перебил его Аарон, потирая затекшие руки.

– Нет. Ваш отец приказал переждать в лесу.

– Мы будем сидеть в кустах, пока будет идти бой? – возмутился старший из братьев.

– Оказавшись в замке, ты пережидал бы его возле леди Эдины. Велика ли разница? – начал злиться Стейн, ведь он должен был сражаться в эту ночь. – Скажи мне, Морган, что бы ты делал, если бы не появился я? Защекотал бы того здоровяка до смерти?

Он посмотрел на бородатого. Тот был уже мертв. Обратив взор ко второму мертвецу, он не смог поверить, что своими руками убил такого крепкого мужчину, пускай и не в открытом бою, а хитростью. Морган ни за что бы не смог одолеть его в одиночку.

– Я должен был стоять и смотреть как эти люди калечат моего брата? – грубо бросил ему мальчишка, вытирая кровь с лица тыльной стороной ладони.

Стейн протянул один из клинков младшему Бранду. Тот помедлил, прежде чем решился положить пальцы на рукоять. В отличие от брата он не любил оружие, и, быть может, само его существование было противно всему его естеству. Стейн предпочел бы отдать его более ловкому Моргану, но ему захотелось досадить самоуверенному выскочке.

– Будешь идти позади, – тихо обратился он к Аарону. – А с тебя, пожалуй, хватит геройств, – ответил он на немой вопрос, застывший в глазах второго Бранда.

– Как бы не так, – огрызнулся тот, ища в траве меч поверженного врага. Он оказался слишком увесист для него, и Стейн подумал, что тот бросит оружие, если придется бежать. Но Морган уже успел научиться быть твердым в своих решениях.

Стейн двинулся вперед. Как можно быстрее уйти с пути вражеских войск – вот что осталось для него единственно важным.

– Ваш отец послал меня сюда желая уберечь ваши жизни, а не для того, чтобы я был вашей нянькой, – пробубнил он себе под нос.

Лорд Кейрон без сомнений бросил бы в подземелье замка сына кузнеца, услышав его речи. Но эта троица жила по правилам, не подчиняющимся никаким условностям.

Они говорили друг с другом на равных, быть может потому, что их странный союз сложился в ту пору, когда все они были детьми, не видевшими различий между собой, будто бы каждый из них потомок знатного рода, либо же сын ремесленника.

Стейн повел мальчиков за собой. То крадучись, то пускаясь в бег, в полном молчании они шли вперед сквозь непроходимый лес. На севере от замка за глубоким оврагом, укрывающим извилистый ручей, стоял старый охотничий домик. Юноша посчитал, что именно он сможет стать их убежищем на эту длинную ночь. Ему всюду мерещились голоса, и он не выпускал из рук ножа – за каждым кустом, широким стволом дерева ему чудились притаившиеся руалийцы. Со стороны их наступления загорелся лес, и воздух пропитался запахом тлеющей хвои. От него саднило в горле и щипало в глазах.

Подойдя к оврагу, Стейн предложил мальчикам пройти вперед. На той стороне было явно безопаснее – лес казался тихим и нетронутым, но это было обманчивое впечатление. Из-за множества звериных троп заросли за оврагом облюбовали охотники, но сейчас там не должно было быть ни души.

Морган первым ринулся вниз. Он старался удержаться на ногах, но из-под них облаком вырывались мелкие камни, пыль и ссохшаяся почва. Склон оказался слишком крутым и, в конце концов, он кубарем покатился вниз. Стейн мысленно вознес хвалу небесам, когда тот не поднял лишнего шума. Если бы он закричал, они бы могли выдать себя.

– Они жгут лес, – задумчиво проговорил Аарон, готовясь последовать за братом. – Должно быть, они ведут сюда действительно большое войско. Что будет с нами, если замок будет взят в осаду? Что станет с теми, кто остался внутри? Что случится, если наше войско разобьют?

Стоило только братьям разделиться, как один из них забыл о решительности. Он задал слишком много мучительных вопросов, и на них у Стейна не было ответа. Он молча вскинул руки и прямо перед носом Аарона выросла стена огня. Тот в ужасе отшатнулся.

– Проклятье!

Стейн жестом показал Бранду, что тот должен молчать об увиденном. Его сила была тайной, но он остался в уверенности, что мальчишка не скажет никому и слова.

– Не бойся, – проговорил он, подставляя руку под пламя. – Сейчас это только иллюзия. Видишь?

Огонь выглядел совсем живым – он трещал и гудел, будто бы пожирая сухое дерево, языки пламени метались из стороны в сторону.

– Руалийцы не сунутся сюда, если увидят горящий лес, – заверил Стейн. – Нам теперь ничего не грозит. Это единственное, в чем я могу тебя уверить, – Стейн легко подтолкнул мальчика к краю.

– Ты маг! Как я мог не догадаться? – восторгался Аарон, аккуратно спускаясь вниз.

Тем временем Морган оказался на камнях у воды, желая смыть кровь с лица. Коснувшись раны, он застонал, впервые выказав, что его терзает боль. Аарон присел около брата и положил руку на его плечо, думая, что удар меча должен был достаться именно ему. Вдруг он обернулся, очевидно, заслышав едва различимый шорох.

Чуть ниже по течению реки он увидел стройную невысокую женщину. По ее странной потрепанной одежде было ясно, что она живет где-то неподалеку, окруженная только дикими зверями и лесными духами. Наблюдая за вооруженным Стейном, она не решалась пошевелиться. Ее длинные светлые волосы, ниспадающие ниже пояса, так ярко серебрились в лунном свете, что рано или поздно кто-нибудь из мальчишек все равно бы заметил ее.

– Стой на месте, женщина, или я пущу тебе кровь! – сын кузнеца снова взялся за оружие и обратился в слух.

Мальчики поспешно поднялись на ноги, опасливо озираясь по сторонам. Та могла быть не одна.

– Кто ты и что тебе нужно? – спросил Стейн, держа лезвие наготове.

Незнакомка смело шагнула в их сторону. Он не сводил с нее глаз, все его тело было напряжено.

– Разве твой нож остро заточен для того, чтобы убивать так бесславно? – проговорила она мягко.

– Убийство всегда бесславно. Но я убью любого, кто посмеет приблизиться к ним.

Она окинула взглядом странную компанию и испуг от их неожиданного появления сменился интересом.

– Тише, молодой страж. Твой друг ранен. Разве ты позволишь ему истечь кровью? Я могу унять его боль. Мое имя Гудрун.

– Лесная ведьма, – ахнул Аарон, вспомнив рассказы кухарки о женщине, живущей у Темного озера. Одни говорили, что она знахарка, предпочитающая уединение, другие видели в ней отступницу.

Женщина тихо засмеялась, расслышав его слова.

– Если мужчина знает толк в целебных травах, лечит хвори и раны, он зовется лекарем. Женщина, открывшая для себя тайны этого ремесла, рискует прослыть ведьмой. Отчего скажи мне, смышленый мальчик?

– Быть может оттого, что вам с рождения присуще коварство? – пожал плечами Аарон, невинно улыбаясь ей.

Ум и доверчивость хитро сплетались в нем. Его старшие товарищи надеялись, что когда-нибудь он станет более осторожным, но время еще не пришло и Стейн бросил на него свирепый взгляд, как только тот дотронулся до его руки, сжимающей клинок.

– Не верь всему, что видишь, – прорычал юноша, но опустил оружие, сам не понимая, что заставило его это сделать.

Морган выжидающе наблюдал за происходящим. Он знал о странной способности брата вести людей пути, выбранному им сам. Пускай Стейн и считал долгом оградить их от любой опасности, все будет именно так, как того захочет Аарон.

– Мы примем вашу помощь, добрая леди, – заявил он и, не желая слушать возражений, быстро подошел к ней. У ее ног стоял кувшин, наполненный водой. Он взвалил его на плечо.

Перебравшись на другую сторону оврага, путники двинулись к скале, возвышающейся над зарослями. Стейн не сводил глаз с колдуньи. Горделиво вздернутый подбородок, расправленные плечи, плавная походка – она будто бы плыла, вовсе не касаясь земли. Аарон шел подле нее, словно со знатной леди. Она была уже немолода, но все еще красива.

– Вы живете в этом лесу? Совсем одна? – спросил ее маленький Бранд. Его ноша больше не казалась ему такой легкой, но его упрямство оказалась тяжелее.

– О, ты знаешь, что обо мне говорят люди. Лес укрывает меня от злых языков. Если я посмею явиться в деревню, то замок Брандов падет, руалийцы первой сожгут меня на костре, – отозвалась женщина.

– Никогда этому не бывать, – ухмыльнулся Морган, расслышав этот разговор. Он свято верил в несокрушимость Кейрона, возможно даже сильнее, чем его собственный кровный сын.

Гудрун вела их по своим владениям, все дальше углубляясь в чащу – так далеко в лес не заходили даже охотники. Маленький Бранд смело шагал чуть позади нее, его брат то и дело оборачивался назад, пытаясь понять, где находится враг. Стейн, замыкающий странную процессию то и дело подталкивал его вперед, не желая терять из виду колдунью. Она уже не казалась ему опасной, он не мог представить ее разведчицей или разбойницей, ведущей их прямиком в ловушку, но он предпочитал оставаться осторожным.

Они долго шли прямо через густые заросли орешника, как вдруг женщина остановилась и, проговорив что-то на языке древних, отступила назад. Гибкие ветви словно ожили и на глазах у изумленных мальчишек плавно припали к земле, открыв перед ними узкий проход в скале.

Пройдя вперед, Гудрун зажгла огарок свечи. Ей никогда не приходилось встречать гостей в этом скромном жилище, и только теперь она поняла, насколько тесным оно было. Внутри пахло высушенными травами и дымом – почти у самого входа нашлось место очагу. В центре стоял стол, в дальнем углу – место для сна.

Широкоплечий и долговязый Стейн расположился у очага прямо на земле – так он мог следить и за Гудрун, и за тем, что происходит снаружи. Ни одно ее движение не оставалось без его внимания. Разжигая огонь, она улыбнулась ему, но он только нахмурился в ответ. Плеснув немного воды в котелок, она оставила ее закипать. Мальчики тем временем уселись там, где ей приходилось спать. Они тихо переговаривались о чем-то, напоминая двух пташек, крепко жмущихся друг к другу от холода. Смекнув, что они должно быть голодны, Гудрун достала из запасов немного хлеба и разбавленного вина. Поймав на себе испепеляющий взгляд их сташего друга, она разделила с ними трапезу, и он отбросил мысли о том, что пища может быть отравлена. Успокоившись, он подобрал небольшую головешку у очага и взялся вырезать из нее замысловатую фигурку.

– Откуда ты пришла? – спросил Морган у женщины, когда та принялась растирать в деревянной ступке листья неизвестного ему растения. – Ты ведь не всегда жила здесь.

– О, нет, – вздохнула она. – Я жила в Руале. Но все маги с юга бегут сюда, под защиту лорда Бранда.

– И что же заставило сбежать именно вас? Ведь у каждого есть особенная история? – встрепенулся любопытный Аарон.

– Я служила королю Леонару.

Ответ Гудрун заставил Стейна отвлечься от своего занятия.

– Почему же ты оказалась здесь? – удивился он. – Руалийцы нападают на наши земли всякий раз, как ему становится скучно.

Он понимал, что, если она была в услужении Леонара, тот непременно захочет расквитаться с ней. Знать часто держала при дворе магов, чаще всего лекарей, но некоторые из них, как он слышал, могли даже предсказывать будущее. Он вспомнил как Гудрун назвала его при встрече. Тогда он принял ее слова за лесть, теперь же – за надежду.

– Ты была придворной магессой? – изумленно воскликнул младший из братьев, в его глазах заискрился неподдельный интерес. – Какой он – руалийский двор?

– Полон роскоши, – едва заметно улыбнулась ему Гудрун. – И жестокости.

Несколько лет назад у короля Руаля появился законный наследник, но прожил он совсем недолго – это был слабый, крошечный младенец. После его смерти слухи о том, что король объявил награду за голову некой магессы, взбудоражили все руалийское королевство. Это была настоящая травля. Всякого, в ком хоть раз был замечен магический дар, было приказано казнить. Десятки невинных жизней были отняты вспыхнувшими кострами преследователей.

– Неужели из-за тебя начались все те расправы? – спросил Стейн, наслышанный о тех страшных событиях. В те дни он был так рад, что он и его семья, его город надежно прикрыты щитом лорда Бранда.

– Знаю, о чем ты думаешь. Я хотела спасти невинное дитя, но не могла быть сильнее самой смерти. Леонар обвинил меня в магии крови, не думая о том, что я много лет верно служила его семье. Я желала жизни этому ребенку, но меня нарекли убийцей.

– Магия крови? – прервал ее Аарон.

– Ядовитые зелья, проклятия, восставшие мертвецы… Сотворив такое заклинание маг платит кровью. Своей или чужой. Не все маги такие как твой брат и твой друг, не все обладают настолько чистой силой.

Морган и Стейн изумленно уставились друг на друга.

Женщина быстро смочила припарку в согретом настое. Когда ее рука коснулась раны Моргана, тот вздрогнул под ее взглядом и быстро отвел глаза.

– Какое отважное лицо, – невольно изумилась она.

Мальчик закусил губу и зарделся, словно юная девица. Ему не часто приходилось ловить на себе чье-то восхищение.

– Ты можешь услышать запретную магию? – не унимался его маленький брат. – Научи меня!

Женщина рассмеялась в ответ на его просьбу.

– Если бы для этого хватало только пытливого ума!

Когда она обработала рану, Морган быстро скользнул поближе к Стейну, подальше от своего смущения и расспросов Аарона. Слова Гудрун не укладывались в его голове. Она говорила так, что ей сложно было не поверить, но в тоже время каждое ее слово было похоже на сказку, выдуманную для мальчишек. Облокотившись на пещерную стену, он уселся рядом с другом. Тот даже не шелохнулся.

– Значит, и ты маг? – губы Моргана расплылись в кривоватой усмешке. – Теперь я понимаю, почему твой отец позволил тебе так рано выйти на поле боя.

– Для того, чтобы сражаться, недостаточно быть магом, – покосился на него Стейн. – Ты мог умереть сегодня, задира! Если бы я не успел найти вас, то твое тело сейчас остывало бы на берегу Темного озера.

– Нет. Умереть мог Аарон, а я бы предпочел сделать это вместо него.

Сын кузнеца повертел в руках вырезанную фигурку волка. Она была сделана наспех, совсем не обточена и только смутно напоминала зверя, которым должна была стать. Он протянул ее Моргану. Точно так же, как и эта фигурка, тот изо всех сил стремился стать волком, но был лишь его подобием –уже научился рычать, скалиться и кусать, но все еще оставался беззаботным щенком. Он все еще был глуп ровно настолько, насколько и смел.

– Останься с братом, – прошептал Стейн, заслышав снаружи низкое монотонное гудение. Он не впервые слышал его, и именно это заставило юношу насторожиться.

Выйдя из пещеры, Стейн прикрыл ладонью глаза, защищая их от яркого света. Над полем боя нависли устрашающие искрящиеся воронки, алое мерцающее свечение вспыхивало то тут, то там, оставляя в темном небе призрачные блики, воздух наполнялся тяжелым утробным звоном. Стейн уже видел нечто подобное раньше, когда воин, окруженный врагом, вдруг отбрасывал меч и обращался в стихию. Об этом нельзя было говорить, на это нельзя было смотреть, нельзя было оставлять эти воспоминания себе. Дар, свой или воина, бьющегося плечом к плечу рядом с тобой, должен был оставаться тайной.

Маги явили силу, защищая свой дом. Сражение быстро придет к концу, какую бы сильную армию не привели руалийцы.

– Скоро все будет кончено, – юноша услышал позади тихий голос Гудрун.

Стейн не смог обернуться – он неотрывно смотрел на вспышки, взметающиеся в небо, подобно молниям, и какое-то непонятное торжествование и гордость, не испытываемые ранее, наполняли его.

Он решил, что вернется в Эстелрос к утру, вернется туда, где больше не нужно будет скрывать свой дар. Он чувствовал вкус перемен и едва сдерживал улыбку.

Маги явили силу.

– Что скажет король Эльрат, узнав об этой битве? – Стейн не заметил, как произнес это вслух.

– Чтобы сжечь нас всех, во всем Айриндоре не хватит хвороста, – засмеялся Морган, устремивший темные глаза прямо в небо, его смех подхватил и Аарон – мальчишки ликовали, но никто из них не мог объяснить почему.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ОГНЕННАЯ ДЕВА

Ранее. Улицы Меццы, Руаль

Реми запрещал ей заходить в порт, когда к городу подходили большие корабли. Поначалу она слушалась его, и немудрено – это была настоящая клоака. Земля должна была давно разверзнуться и поглотить это место, пропахшее одурманивающими зельями, продажными женщинами и рвотой. Но время шло и Мириам научилась не отрывать лишний раз взгляда от мостовой, уложенной булыжниками и стекающими по ним сточными водами.

– Я – тень, – шептала она себе под нос.

Лучше смотреть на эту грязь под ногами и на собственные дырявые башмаки, чем опасливо озираться по сторонам – так она решила, прижимая к себе покрепче сверток с едой и быстро проносясь мимо грязных таверн и дешевых лавок, стараясь не замечать их. Ее ноги давно уже знали дорогу – каждый поворот, каждую ступеньку. Почувствовав запах полыни, она поняла, что скоро попадет на причал.

– Куда спешишь, девка? Хочешь, я покажу тебе Западный берег?

Если ты не моряк и не портовый рабочий, каждый встречный будет кричать тебе вслед непристойности – к этому тоже можно привыкнуть. На шее у Мириам висел кожаный чехол, укрывающий нож с острым, как жало, лезвием, он был таким маленьким, что умещался на ладони. С ним было не страшно даже в городском порту. Она стащила его у путника, когда была еще совсем малышкой. С тех пор она поняла, что может ловко присвоить все что угодно, пока будет оставаться тихой и незаметной, пока в руках у нее будет этот крохотный нож. Она сможет все до тех пор, пока будет оставаться Тенью.

– Я – тень, – проговорила она про себя и быстро прошмыгнула мимо захмелевшего моряка.