Константин Степанович Собко "Битва у рифов"

– Тихо, дети! – сказала Пальмира. – Молодец, Орион. У тебя хорошая память. Запоминайте дальше. Все трассы, а их в океанах много, охраняют патрули – марлины и меч-рыбы. Хищники – акулы, барракуды и прочие крупные рыбы боятся плавать поблизости…

– Что? – воскликнул Оксидий. – Ещё и крупные хищные рыбы? Разве не достаточно людей?

– Что я могу поделать? – вздохнув, ответила Пальмира. – Да, хищников очень много. И они так плохо воспитаны, что могут вас съесть

– Ой, мамочка! – воскликнула пухленькая Иона.

– Я не хочу вас пугать, но и держать в неведении не имею права. Поэтому я обязана добавить, что сверху на вас могут напасть хищные птицы, – продолжила Пальмира. – Всё это вы должны знать. Я тоже была маленькой. И, как видите, ничего со мной не случилось – я слушалась свою маму. Надеюсь, вы всё поняли. А теперь соберитесь вокруг меня. Плывём на восход. Там нас встретит ваш папа. И там находится то самое тёплое течение, которое понесёт нас к экватору. Все готовы путешествовать?

– Да! – ответили малыши.

И черепашки, окружив маму, отправились в своё первое и очень длительное плавание.

*

К тёплому течению они плыли долго. Пока было видно, что происходило на глубине и находилось на дне, на Пальмиру обрушилась масса вопросов. Она отвечала, как и подобало учительнице – подробно, не торопясь.

Вскоре дно скрылось в сумраке и вопросов стало намного меньше. Малышей словно заворожило величие и необозримость моря. К тому же черепашкам нужно было старательно работать плавниками, чтобы держаться рядом с мамой. А в первый день жизни это было далеко не просто. Даже Самсон, поначалу то и дело вырывавшийся вперёд, стал экономить силы.

Солнце поднялось над горизонтом. Столбы света, непрерывно перемещаясь и играя бликами на панцирях черепах, уходили вглубь и гасли в тёмной мгле. Издалека то и дело доносились пощёлкивания, щебет и даже посвистывания и похрюкивания.

– Это хищники? – спросил кто-то из малышей.

– Нет, – ответила Пальмира. – Это перекликаются на большом расстоянии вполне приличные рыбы. Им так легче найти друг друга. Плывя рядом, они разговаривают тихо. Рядом – это в стае, косяке… Запоминайте.

И тут они услышали голос взрослой черепахи, издававшей непривычные звуки – что-то трудно объяснимое.

– Это ваш папа, дети, – сказала Пальмира. – Что-то сегодня он слишком весёлый. Странно. Может быть, что-то съел? Хотя в этих местах не водятся кифозные водоросли. Да и вообще Дионий – приличный мужчина, то есть, никакого кифоза… Всё это очень странно… Неужели…

И тут она замолчала, испугавшись своей мысли.

А голос черепахи звучал всё громче. Наконец они увидели папу. Он плыл им наперерез и выделывал невероятные кульбиты.

– Дионий! – довольно строго окликнула его Пальмира. – Я не понимаю…

– Дорогие мои! – он не дал ей договорить. – Как я рад вас видеть! Вы принесли мне удачу!

– Тише, дорогой, а то всю рыбу распугаешь. Я и твои дети рады вместе с тобой.

– Мои милые дети! Вы себе не представляете, какой сегодня прекрасный день!

– Дорогой! Тебе, пожалуй, нужно опомниться!

– Да я вполне при памяти! А что я сказал? Разве я не спросил, как зовут наших малышей?

– Наконец-то ты пришёл в себя. Смотри, какие у нас милые дети. Жалко, что мою кладку разорили. Их могло быть намного больше.

И Пальмира опять быстро заморгала.

– Ну-ну, успокойся, – сказал Дионий и погладил её по панцирю плавником. – Могло быть и хуже. Помнишь, пару лет назад мимо нашего рифа проплыли черепахи всего с одним малышом?

– Да, помню.

– А у нас, как я погляжу, две девочки – твои помощницы и четыре мальчика. Целых четыре! Кто-нибудь из них, может быть, станет чемпионом в гонках.

– У тебя только гонки на уме, – вздохнула Пальмира. – Дети, назовите свои имена.

Орион произнёс своё имя в последнюю очередь.

– Этот малыш кого-то мне напоминает, – задумчиво произнёс Дионий, глядя на Ориона.

– Вспоминай, дорогой. Думай.

– Думать? Может быть, сначала я поделюсь с вами радостью?

– Просто назови имя. Он похож… на кого… на нашего уважаемого… Неужели так сложно? Я это сразу поняла. Кого мы уважаем?

– А! Ну конечно! – воскликнул Дионий и хлопнул плавником себя по лбу. – Светлая полоса от носа до хвоста! Он же в точности похож на дедушку Силвера! По окрасу, разумеется, а не по возрасту.

– Верно. А теперь поделись с нами радостью.

– С удовольствием!

– Дети! – сказала Пальмира. – Внимательно выслушайте, что сейчас расскажет ваш папа, и никогда в жизни так не поступайте!

– А вот и не угадала! Дети! Мы теперь богаты! Можем купить целый риф! Или весь верхний этаж с видом на косметический салон или спорт-атолл!

– Ты угадал имя победителя?

– Да! Конечно, я рисковал, но тебе известно, что риск – моё увлечение. Мой образ жизни!

– Твой образ жизни мне хорошо знаком.

– Я поставил не на прославленного Скорохода. Я сделал ставку на новичка – Колосса. Чутьё!

– И что?

– Такое бывает один раз в жизни! Я забрал все жемчужины! Да здравствует Колосс!

– Тише, дорогой.

– Хорошо. Дело было так: за десять миль до финиша впереди шёл Скороход. Но я был абсолютно спокоен и холоден как мраморная рыба.

– Я за тобой это замечала, – сказала Пальмира.

– И, представляешь, вдруг из морских раковин звучит, что Скороход, а вслед за ним все сильнейшие уходят в сторону от финишной прямой. А почему, как ты думаешь?

– Таран, дорогой. Это понятно.

– Верно! Они приняли за акулу рыбацкую шхуну и разнесли её в щепки. А Колосс в это время пересёк линию финиша. Победителя не судят. Какие могут быть претензии? Хочешь выиграть – не нарушай правила. Все зрители ревели и стонали оттого, что ошиблись, сделав ставку, а я с невозмутимым видом поплыл за выигрышем. Пятьсот жемчужин! Целых пятьсот! Теперь мы солидные клиенты «Цунами-банка»! Можем позволить себе какие-нибудь капризы. Хочешь, дорогая, мы будем умываться из перламутровых раковин?

– Ни в коем случае! Эти раковины были чьими-то домами! Нет, дорогой!

– Нет? Ладно. Тогда заключим договор с неоновыми рыбами, и они будут по ночам освещать все наши комнаты. У девочек будут свои комнаты, у мальчиков свои, и у нас с тобой, разумеется…

Вдруг Дионий прервал свои фантазии, насторожился и спросил:

– Дорогая, ты слышишь, что к нам приближается шум?

– Да, к сожалению. Дети, прижмитесь ко мне! Похоже, это папарацци.

– Это тоже хищники? – воскликнули девочки.

– Нет, но лучше держаться от них подальше.

– Как им удалось меня выследить? – воскликнул Дионий. – Я не готов к съёмкам! У меня не почищен панцирь!

И тут рядом с семейством черепах пронеслось что-то невероятно стремительное, закрутившее воду тугой спиралью.

– Дорогая! Дети! – воскликнул Дионий – Это Колосс! Да здравствует Колосс – наш благодетель! Я плыву с ним в одной воде! Теперь целый год не буду чистить панцирь!

Следом за Колоссом мимо черепах понеслась длинная вереница пегасов-корреспондентов, электрических скатов-операторов и большая группа разноцветных обожателей, в том числе рыбы-прилипалы.

– Вы уверены в вашей следующей победе? – кричал кто-то.

– Ваши планы на будущее?

– Где вы тренировались?

– Уважаемый чемпион, есть ли у вас секреты?

– Где вы обычно отдыхаете?

– А я взял главный приз! – крикнул Дионий, пытаясь привлечь к себе внимание, но масса рыб и скатов неслась мимо, не обращая на него внимания.

– Эй! У меня главный выигрыш – все жемчужины! – крикнул Дионий вслед удаляющейся группе.

Всё закончилось быстро как летняя гроза. Рыбы пронеслись мимо, наступила тишина. Лишь несколько утерянных визиток медленно опускались на дно.

– Они даже не посмотрели в мою сторону, – возмущенно сказал Дионий.

– Они тебе завидуют, это понятно, – успокоила его Пальмира. – К тому же, зачем тебе – воротиле бизнеса, – выставлять себя напоказ?

– Да, ты права, дорогая. Я им кто, расфуфыренный сельдяной король, что ли? Но, тем не менее, мне не понравилось их небрежное отношение…

Пальмира вздохнула и спросила:

– Мы плывём домой?

– Конечно! Течение рядом! За мной!

И семейство черепах поплыло вперёд.

– Папа, что ты говорил про чемпионов и гонки? – спросил Оксидий после нескольких неудачных попыток разогнаться до скорости Колосса.

– Вы всё поймёте, когда мы войдём в течение, – ответил Дионий. – Это лучшее развлечение для черепах! Немного терпения. Однако должен вас предупредить, что тридцать третий поток – это далеко не гоночная трасса. Гоночная быстрее.

Вскоре Дионий сказал:

– А вот и трасса номер тридцать три.

Огромная масса воды быстро неслась в сторону экватора.

– Ой, как здорово! – воскликнула Рифия.

Она расправила плавники и умчалась с невероятной для черепах скоростью.

– Ой, мамочка, я боюсь! – сказала пухленькая Иона. – Такое быстрое течение!

Кто-то из братьев её подтолкнул, и она умчалась, кувыркаясь и визжа.

– Мальчики, не озорничайте! – воскликнула Пальмира.

– Третий малыш, четвёртый, – считал Дионий уносимых течением черепашек. – Пятый, шестой.

Затем он протянул плавник Пальмире и сказал:

– Теперь твоя очередь, моя милая морская звёздочка. Вперёд в Большую страну кораллов! Да здравствует наш новый просторный дом!

Глава вторая

АНДРОМЕДА И ФОБОС

Что для семейства черепах может быть лучше путешествия в тёплом течении? Только успевай рулить плавниками и хвостом, чтобы не наскочить на медузу или не столкнуться с пустой бутылкой или целлофановым пакетом. А там, где течение проходило между небольшими островами, вода становилась совсем озорной. Девчонки визжали, мальчишки хохотали, кувыркаясь в упругих струях. Так можно было мчаться целыми днями напролёт прямо до самого дома. Главное, что мама и папа были рядом – это была и защита, и родители знали, где можно подкрепиться вкусными водорослями. А ещё не помешало бы, чтобы всё время светило солнце, но оно каждый вечер почему-то ныряло в море. Чтобы не потерять детей в темноте, Дионий по вечерам выводил семейство из течения, и они, покачиваясь на волнах в спокойных водах, ужинали и беседовали, глядя на звёзды.

Прошло четыре месяца. Малыши заметно подросли и окрепли. В начале жизни они были размером со спичечный коробок, а теперь достигли размера обеденной тарелки.

Однажды Орион и Самсон, уплыв далеко вперёд, почувствовали, что тугие струи исчезли, скорость упала. Пришлось дожидаться папу и братьев.

Дионий объяснил, что тридцать третья трасса повернула на запад. Семейству черепах пришлось, усиленно работая плавниками, перебираться в другое течение.