Антон Кун "Шанс для рода Шустовых. Том 1"

Я присел на корточки, чтобы не торчать из низких ветвей и принялся наблюдать. Пока девушка топталась у меня за спиной, пытаясь хоть немного наладить разодранное в клочья платье, я рассматривал дом. Нет, я бы сказал особняк. Слово дом тут было неуместно, а до дворца это строение немного не дотягивало.

Прежде всего бросались в глаза высокие колонны у входа в количестве восьми штук. В предрассветном сумраке было сложно понять какого они цвета, но скорее всего белые. Основной фасад каменного дома был значительно темнее. На его фоне, казалось, что колонны светятся каким-то внутренним светом.

Капитель колонн была украшена резными лепестками, одинаковой формы и размера. Сначала я подумал, что у декораторов не хватило фантазии, но потом понял, что это было. На вершинах колонн красовалась увеличенная «чешуйка» Горного Змея. Я потянулся и коснулся медальона под рубахой. Мне показалось или он действительно был теплым?

Восемь колонн поддерживали простую треугольную крышу над входом. На фасаде было много окон. Каждое площадью с небольшую комнату в хрущевке. Некоторые окна светились и было видно, что внутри передвигаются тени. Видимо, обыск шёл полным ходом.

Тоска с особой силой накатила и ушла прочь, как только я трижды глубоко вдохнул и выдохнул. Короткая дыхательная гимнастика помогла. Не знаю, что на меня нашло, но мне вдруг показалось, что это мой фамильный дом обыскивают. Это ко мне нагрянули незваные гости и теперь топчут мои ковры, бережно разостланные прислугой. Оставляют на них грязные следы от сапог и разворовывают мой винный погреб, собираемый отцом годами. А столь любимые матушкой картины современных художников, режут и полосуют острыми ножами в надежде раздобыть то, чего в доме уже нет, то, что теплым кругляшом до одурения жжёт грудь, разъедая кожу, словно кислота.

Я схватился рукой через рубаху за медальон и почувствовал его тепло. Такое родное. Только сейчас я понял, что такое родовое поместье. Та часть жизни, что прошла здесь и совершенно не отзывалась на потуги вспомнить, вдруг приоткрылась и показала какую-то часть себя.

Не могу сказать, что я вспомнил всё, но кое-что пронеслось калейдоскопом картинок перед глазами и стало теперь уже моей памятью. Не уверен, что смог бы в подробностях пересказать, всё что увидел. Однако, надеялся, что в нужным момент какие-то воспоминания смогут мне пригодиться.

Я вдохнул, выдохнул и вдруг понял, что всё будет хорошо. Ночной воздух приятно холодил лицо, а лёгкое дуновение ветерка трепало волосы. Я вдруг услышал, что из леса за спиной раздаются утренние трели птиц. Будучи городским жителем, я не мог узнать ни одного голоса, но сами звуки были нежными и мелодичными.

Вокруг дома была коротко стриженная лужайка с деревьями в виде животных. В голове всплыло название французский регулярный сад, такие было модно содержать в Российской Империи в середине семнадцатого века и позже. В полутьме я выискивал фигуру Змея среди деревьев сада, но так и не смог найти.

Лушка слегка коснулась моего плеча пальцем. Я обернулся. Момент безмятежности прошел, как ветром сдуло. Девушка подошла вплотную и присела рядом.

– Ты что-то хотела?

– Да, – с сомнением в голосе произнесла она. – У меня платье совсем разодрано. Мне в таком виде даже в деревне не появиться, внимание привлеку. Нужно бы пробраться в дом и раздобыть какой-нибудь одежды.

– Нет! Ты с ума сошла! Лезть сейчас в дом – это опасно. Там в каждой комнате мародеры шныряют.

– Да я быстро, – возразила Лушка. – Туда и обратно. Заодно и тебе что-нибудь найду.

– Я тебя туда не пущу!

– Да я в этом доме выросла, каждый закуток знаю. С южной стороны есть вход для прислуги он всегда открыт, только о нем мало кто знает. Я ужиком проскользну, никто и не заметит.

– Я же сказал нет, – как можно спокойней произнес я.

Сейчас был не подходящий момент, чтобы рисковать. Нужно вставать и сваливать куда подальше, пока нас тут не нашли.

– Да я мигом! Одна нога тут, другая там! – вдруг как-то задорно воскликнула девушка. Пружинисто подскочила, с силой толкнув меня в плечо, отчего я потерял равновесие и завалился на бок.

Лушка улепетывала от меня в сторону дома, резво сверкая голыми пятками.

Я вскочил, порываясь кинуться за ней, но тут же сообразил, что не знаю ни местности, ни планировки дома.

Пока я думал, что предпринять, бежать следом было уже поздно.

Глава четвертая

Я не побежал следом через открытую местность. В конце концов догнать Лушку было уже невозможно. С тоской посмотрел, как девушка скрылась за углом дома и представил себя отчитывающим мерзавку, как только она вернется. Лишь бы вернулась!

Кружным путем по границе леса, я пробрался к восточному торцу дома, на что ушло несколько минут. Все же я спешил. Выглянул из-за переплетений ивняка, пытаясь рассмотреть вход. Как раз вовремя, чтобы заметить, как девушка серой тенью скользнула в низкую дверцу и тихонько прикрыла ее за собой.

Я весь извелся пока Лушка была в доме. Невозможность контролировать ситуацию всегда была для меня в тягость. На ринге я предпочитал вести бой, чем работать на вторых ролях. Поэтому, когда дверь за девчонкой закрылась я напрягся. Хотя прекрасно понимал, что, сидя здесь, ничего сделать не смогу. Оставалось либо идти ближе к дому, стараясь незаметно пробраться через сад, искать возможность подсмотреть происходящее и при необходимости вмешаться, либо сидеть здесь и кусать локти, пока девушка воплощает свой план в жизнь.

С другой стороны, тренер всегда говорил мне: «Никита, учись делегировать обязанности! Ты не сможешь всю жизнь всё делать сам. Есть медики, которые следят за твоим здоровьем, есть тренеры по разным видам борьбы, есть стратегия и тактика боя. Позволь другим помочь тебе победить!» Сейчас я понимал, что тренер был прав. Нужно было дать шанс девушке, хотя отпускать ситуацию на самотек, я не собирался.

К тому же я тут совершенно не ориентировался. Что я буду делать допустим в доме, если даже не знаю его планировки. Да и с порядками этого мира я не знаком. Причем совершенно. Лушка здесь выросла и была, считай, специалистом. Сунься я сейчас, могу только дров наломать. Укоряя себя за секунды паники, что испытал в самом начале, я принял решение ждать. Этим и занялся.

Через некоторое время маленькая дверца бесшумно приоткрылась, и домушница вышла наружу. Прикрыла за собой створку и бегом направилась к зарослям по кратчайшему пути. Чуть в сторону от места, где находился я.

В руках Лушка тащила небольшой сверток, видимо, ту самую одежду.

Краем глаза я заметил движение слева, на самом стыке леса и сада. Из кустов на южной окраине парка кто-то вышел и направился в мою сторону вдоль восточной границы. Одинокая фигура была едва различима. Этого еще не хватало!

Лушка явно не успевала добежать до зарослей кустарника, чтобы остаться незамеченной. Расстояние было слишком большое.

А если ее заметит тот, кто идет вдоль парка, пиши пропало!

Страх тонкими лапками защекотал загривок, вздыбив короткие волоски на шее.

Реакция тела была не моей. Перебороть и совладать! Кто бы это ни был, он скорее всего действует вместе с нападавшими и поднимет переполох, если заметит, что кто-то вышел из дома и сваливает в лес.

Короткий вдох-выдох. Медлить было нельзя.

Я повернулся и, не выпуская обоих из виду, стал пробираться навстречу вновь прибывшего, так, чтобы успеть перехватить его раньше, чем станет поздно. Девушку он пока не видел, как и она его. Между ними густо стояли выстриженные из деревьев фигуры животных.

Парковые дорожки едва виднелись в сумерках, но было понятно, что человек идёт строго по ним, не заходя на газон. Будто соблюдение правил передвижения по парку были важны для него. Лушка же напротив бежала напрямую, не делая разницы между коротко стриженной травой и утрамбованным грунтом тропинок.

Исходя из наблюдений, мы трое сходились в одной точке у самого края парка напротив юго-восточного угла дома. Что ж, не плохой вариант.

Девушка выскочила на утоптанную тропинку прямо напротив меня и понеслась в мою сторону. Фигура, оказавшаяся молодым парнем с меня ростом, двигалась слева. Со своего места я смутно различал черты его лица. Худое лицо, коротко стриженные тёмные волосы.

В тот момент, когда Лушка выскочила на пересечение тропинок и чуть не сбила парня, я прыгнул из засады в кустах.

Врезался плечом в плечо. Приземлившись, тут же спружинил. Придав дополнительный импульс телу, повалил незнакомца на землю. Извернулся и оказался сверху, придавив руки парня, лишив его возможности двигаться. Короткий замах, и удар, который должен был вырубить парня.

В самый последний момент, кто-то схватил мой кулак и отвёл удар в сторону. В самое ухо зашептали:

– Тише, Никита Васильевич, это свой.

Я обернулся. Лицо Лушки было прямо перед глазами. Я ощущал кожей её горячее дыхание. Девушка смотрела на меня испуганно и одновременно восхищенно.

Скосив глаза вниз, я увидел затуманенный и полный непонимания взгляд парня, который прояснялся прямо на глазах.

– Лушка? – пробормотал он.

– Тише, ты болван, – зашипела на него девушка. – Поднимайтесь.

Я быстро вскочил, следом поднялся парнишка. Теперь я видел, что он едва старше Лушки.

Казанки саднило. Я глянул на кулак и заметил мелкую каменную крошку, налипшую на кровоточащую кожу. Больно не было. Просто обидно, что так нелепо поцарапался, ударив в землю. Отряхнув крошку, я облизал и вытер о штанину кулак.

Странно посмотрев на меня, Лушка потянулась было к моей руке.

– Уходим, – шёпотом произнес я, не дав девушке помочь мне. – И вещи не забудь.

Лушка наклонилась и подобрала оброненный сверток, ничего не ответив.

Теперь, когда всё было хорошо, когда мы скрылись в чаще леса, я злился на девчонку за все её выходки. Что, не послушавшись, убежала в дом, что неудачно для меня отвела удар. Да парнишка оказался своим, но всё равно меня это немного злило. Видимо, то напряжение, которое я испытал, переживая за неё, нашло такой выход.

– Мне тебе уши надрать хочется, – высказался я, решив не держать злость в себе.

Ничего подобного делать я не собирался, но приструнить девчонку стоило.

– Как скажете, господин, если хотите – сделайте, – смиренно согласилась та. – Я вот одежду раздобыла. И вам тоже. Запасную. И себе.

– Молодец! – буркнул я, злость отпускала. Надолго меня не хватило. – Давай тогда уж переоденемся.

Забрав свою одежду у Лушки, я быстро переодел запачканные в грязи штаны, зайдя за толстый ствол дерева. Рубаху же решил пока оставить. Хорошо, когда есть запасная чистая одежда, на всякий случай. Грязную одежду скатал в тугой валик и заткнул за пояс на спине.

Парень за всё то время, как мы вошли в лес и пробирались через чащу, не проронил ни слова. На меня он посматривал с каким-то удивлением. До меня вдруг дошло, что я его наверняка должен знать, но та память, что появилась у меня, ничего не подсказывала.

– Вань, можешь отойти немного и отвернуться, – обратилась Лушка к парню.

Вот теперь что-то всплыло. Иван. Иван Аверин. Про него девушка говорила, что он к ней клинья подбивает. И ещё: я запыхавшийся машу шпагой, из последних сил нанося удар за ударом. Иван, с улыбкой на лице, парирует их. А потом, вдруг, отведя мой клинок, делает выпад. Туше!

– Привет спарринг партнёр, не узнал тебя в темноте. Не обессудь. – примирительно сказал я, отходя вместе с Иваном в сторону.

– Да что там, Никита Васильевич, темно ж ещё было. Я не ожидал вас тут увидеть. Да ещё с Лушкой, – парень пытался скрыть нотки ревности в голосе, но они всё равно проявились.

Я про себя усмехнулся. Не хватало мне ещё дела сердечные тут расхлебывать. Подростки, гормоны. Чёрт! А ведь, похоже, придётся.

– Ванька, ты чего так рано припёрся? – набросилась на ни в чём неповинного парня Лушка, вернувшаяся из кустов.

– Так тренировка сегодня. Василий Семенович любит, чтобы всё было хорошо подготовлено.

– Не будет сегодня тренировки, – грустно произнесла девушка.

– Это ещё почему?

Я решил не вмешиваться в разговор. Пусть Лушка сама всё расскажет. А я послушаю, мне тоже полезно знать, что тут происходит. Единственное, что меня не устраивало, это наше топтание на месте. Нужно было, как можно скорее уходить отсюда. Как только рассветёт, станет сложнее покинуть поместье. Если за него взялись всерьёз, то на границах могут быть караульные. В темноте миновать их будет проще.

– Так, – встрял я в разговор. – Где нам тут поблизости отоспаться и отдохнуть можно?

Иван снова непонимающе на меня уставился.

– Мамка твоя работает на окраине Суздаля. Ведь так? – скорее не спрашивала, а утверждала Лушка.

– Так, – подтвердил Иван. – Но ведь ваш дом…

– В доме враги! – перебила девушка. – У вас там комната. Ты мне сам говорил.

– Конечно, идём к нам, только туда семь верст. Но что случилось-то? – не унимался парень.

Мы наконец-то сдвинулись с места и отправились куда-то, видимо, на окраину Суздаля. Я шёл между Иваном и Лушкой, внимательно вслушиваясь в разговор.

– Убили всех. Слуги, кто сбежать успел, выжили. Только это ненадолго. А домашних всех… – произнесла девушка и всхлипнула.

– А как же Василий Семенович? Он же…

– И его, и Варвару Степановну, и экономку. Кого-то ещё из прислуги убили. Про всех не знаю, – вытерев слёзы продолжила Лушка.

– Но как же так? Кто посмел?

Я посмотрел в лицо Ивана. Он был ошеломлён известием. Никогда не думал, что человек может быть таким потерянным, когда теряет не близких родственников, а кого-то на кого работал. Видимо, связь с Домом Шустовых была для него чем-то большим. Парень перевёл на меня взгляд и произнёс:

– Мои глубочайшие соболезнования, Никита Васильевич. Если вам нужно, я всё сделаю, что попросите. Клянусь! Оружие в руки возьму! Вы знаете, я способный. Я за вашего батюшку… – парнишка замолчал, подбирая слова. – Я ему всем обязан.

– Спасибо, Иван. Я запомню твои слова, – я кивнул и похлопал его по плечу.

Видимо, мой отец был очень хорошим человеком, раз к нему так относятся. Мне вдруг захотелось, чтобы и обо мне могли так сказать. Только желательно, не на смертном одре.

Я взглянул на идущих со мной бок о бок молодых людей и понял, что теперь моя цель – защитить их. Пусть они сейчас здесь из-за моего отца. Именно отношения к нему пока заставляет их быть тут, но я обязательно сделаю всё, чтобы это было не напрасно. Раз уж я последний из Рода Шустовых, то обязан соответствовать высоким стандартам, заданным моими предками. И плевать, что я из другого мира. Так уж сложилось. Но теперь я здесь и на мне лежит задача – не дать Роду угаснуть.

Тот я, что был из другого мира, усмехнулся. Пафосные мысли всегда казались мне чем-то нереальным. Не может нормальный человек так думать, но вот теперь я и сам оказался в такой ситуации, что мои мысли кажутся мне совершенно правильными.

Всё это было немного странно. Мне вспомнились жена и дочь. Я не смог отомстить за них там. Что ж, будем считать, что кто-то дал мне шанс сделать это здесь.

И пусть я не знал ни Василия Семеновича, ни Варвары Степановны, я всё равно отомщу за их смерть.

Месть – она не знает границ одного мира. Она внутри меня до тех пор, пока не вырвется наружу. Пока не опустошит меня настолько, что ничего не останется. А потом я смогу заполнить эту пустоту чем-то другим.

Только нельзя забывать, что на мне теперь есть ответственность. Ответственность за тех, кого хотел спасти мой отец, отдав приказ разбегаться, даже когда понимал, что самому не выжить. Не зря же он отдал медальон Лушке, чтобы та передала его мне.

Да, в моем мире было проще. Там у меня никого не осталось и я не хотел жить. Здесь все иначе. Я коснулся рукой медальона под рубашкой и понял, что справлюсь.

В своей задумчивости я пропустил часть разговора, когда Лушка рассказала Ивану о том, что происходило у погребального костра. Я видел, как Иван сжал кулаки, когда девушка сказала, что её пытались изнасиловать, а она убила нападавшего.

– Потом, я прокралась в дом, чтобы раздобыть одежду, – продолжила между тем девушка. – Там полно мародеров, но я-то дом лучше знаю. Меня чуть не заметили, когда пробиралась по коридору, но там в углу портьеры на окнах висят. Такие толстые, ну вы знаете. Я туда юркнуть успела.

Холодок пробежал по спине. Что могло бы быть, заметь Лушку в доме. Но я промолчал, ничего не сказав. Раз уж решил положиться на её знания, значит держим мину.

– Спряталась и дыхание затаила, – продолжила девушка. – По коридору идут двое. Мне то их из-за штор видно. Один такой статный, высокий и седой. В офицерском мундире. Военный значит. Когда он мимо проходил, на щеке шрам корявый заметила. Второй тощий и высокий, коротко стриженный. В чёрном сюртуке. Военный его советником называл. Тощий его про прислугу спрашивал, а военный сказал, что многих в лицо знают и отловят. Никуда не денутся.

– Зачем отловят? – удивился Иван.

– Затем, что убить они нас всех хотят! Совсем глупый? – вспыхнула Лушка. – Ещё он военного про Символ духа-покровителя расспрашивал, чтоб мол, как найдут, сразу ему сообщили. Только не найдут они его, – хихикнула девушка.