Андрей Владимирович Останин "Венец Логоры 3. Зодчий"

Белобрыска усадила князя и тут же исчезла. Видимо отец настращал, чтобы не лезла сегодня. Успеет ещё надоесть, жизнь длинная.

– Тим, дружище! – Иван усмехнулся, глянул на сына. – Чего на стадион не поехал? Одному мне там дурака изображать?

– Вик тоже не поехал! – звонко ответил тот. – Его не спрашиваешь.

– Какие к нему вопросы? – резонно спросил Иван. – Тридцать лет мужику, жена, ребёнок… Солидный человек! А ты, раздолбай, мог бы и помочь отцу в серьёзном мероприятии.

– Дурака изображать? – невинно уточнил Тим. А в глазах чертенята резвятся.

– Государственное дело, – подтвердил Иван, рукой богатый стол обвёл, улыбнулся. – За работу, милейшие! Прошу выпить и закусить. Княжьему роду только закусывать. Нас поить – добро переводить.

Сам взялся закусывать по логорийскому обычаю – без стеснения. Благо есть чем. Давно в княжестве голод забыли. Уж и такие находятся, что добровольно голодать взялись. Не от хорошей жизни. Вернее, от неё самой – не во всякую дверь пролазить получается. Глянул на Вика. Ничего по лицу не прочитаешь. Непроницаемое. А вот Тим явно недоволен чем-то. Тут как раз всё на виду. Жуёт нехотя, в окно поглядывает, на солнышко щурится… У князя привычку перенял? Или на генетическом уровне передалось?

– Ну, говори, чему не рад?

Иван сына с детства приучил окольными путями в разговоре не шастать. Говори, как думаешь, не ошибёшься. С отцом, по крайней мере. А вот Вика переучить не удалось. Сто раз подумает, прежде чем рот открыть, и промолчит, в конце концов. Тим тарелку от себя отодвинул, локти на стол вольготно брякнул, пальцы под подбородком в замок сцепил. Ну, а что? Коли разговор деловой, выходит и стол деловой, не обеденный. Можно и с локтями.

– Сколько ждать можно, пап? – воскликнул возмущённо.

– Жениться хочешь? – деловито уточнил Иван.

Тим возмущением подавился, закашлялся; лицом побагровел, из глаз слезу вышибло.

– Напугал мальчонку! – укоризненно воскликнула Мила. – Разве можно такое под руку?

– А под что можно? – противно хихикнул Кот, на Милу ехидно глянул, но тут же построжел, в кусок мяса вцепился – впятером не оттащить. И не скажешь, что в обед сто лет.

– Вот я же серьёзно! – Тим вскочил, слёзы с размаху рукавом по щекам размазал. В честь праздника в чёрном мундире, как и все мужчины за столом, а шкура у мундира шершавая, неласковая. Кожа на лице враз красненьким взялась, заполосатела.

– Мне четверть века уже, пап! Века – четверть! А я ещё никакого дела стоящего не сделал. И даже цели нет… стоящей. Этак ведь и старость подкрадётся, сяду, взлететь не успев.

Иван внимательно на сына глянул. Защемило тоской душу, воспоминания захлестнули.

– Кого-то ты мне напоминаешь, – пробормотал прочувственно, головой покачал. – Только ты, похоже, всерьёз говоришь. Не то, что… Мать! Ты его, часом, в детстве на пол не роняла? Головушкой?

– Да он сам! – покаянно воскликнула Мила. – Стал бы дожидаться, пока уронят?

– Вот и сейчас, вижу, невтерпёж, – вздохнул Иван. – Ну, и куда тебя нетерпение тащит? К звёздам?

– Да какие там звёзды?! – Тим сокрушённо махнул рукой, на стул с размаху брякнулся, печальной улыбкой пухлые губы скривил.

– С кем туда лететь-то? Вокруг посмотри – на людей этих!

Кашлянул, замялся смущённо.

– Ну, не на этих, конечно… Образно говоря! Сидят сытые, довольные… вроде бы. Есть недовольные, да только недовольство у них… игрушечное какое-то! С их претензиями только губы бантиком в углу надувать.

Остановился, огляделся. Все знакомые, все родные. Слушают внимательно и не усмехаются даже. Всерьёз слушают. Приободрился.

– Ты, папа, этих людей из дерьма вытащил, а взамен не дал ничего! Такая была задача – чтобы жили в безопасности. В тепле и сытости. Всё получилось, так и живут теперь. Ничего им не надо, всё и так хорошо. Сидят, где посадили. А если не двигаться – гадить под себя придётся. Так скоро снова в дерьме окажутся, по самые уши.

Смутился ещё больше, плечами пожал.

– Ну, образно, опять же. Не к столу… А ты – к звёздам! Ты ведь их на стадионе видел сегодня. Возможность быть красивыми и здоровыми, променяли на возможность посмотреть на здоровых и красивых! Платят за просмотр! Так ведь это те, кто Логору ещё прежнюю помнят! Они хоть это ценят: сытость, безопасность… А те, кто уже в княжестве родились – княжеством недовольны! И сыт не сытный, и музыка не музыкальная… Вот и выходит: одни молчат, другие шипят. На одной трибуне сидят, зады лавками мнут!

– Лавки задами! – хохотнул Кот надтреснутым голосом.

– Велика разница! – фыркнул Тим. – Что лавкой об зад, что задом об лавку! С кем к звёздам-то лететь? Те, кто в страданиях вырос – о сытости мечтают. А те, что в сытости – о страданиях мечтать не станут! Те ещё страдальцы…

– Да ведь голодному звёзды ни к чему, – рассудил Иван, горло соком смочил. – Он о куске сыта всё больше размышляет. А вот у сытого авось и появится желание на небо поглядеть.

– Ага, сейчас, – скептически скривился Тим. – Не больно-то башку задерёшь, когда холка жиром заплыла! Сыта вдоволь раздобудет – о мясе начнёт мечтать. К мясу – вина, к вину – бабу, к бабе… еще одну. Да тут всего и не перечислить! На звёзды некогда отвлекаться. Сосед от жизни хапнет побольше, и тебя засмеёт, нищеброда – стыда не оберёшься!

Иван хмыкнул, помолчал. Хорошая привычка, правильная – помолчать. Вроде как: умный человек ответ обдумывает, варианты перебирает, слова нужные в предложения складывает. А вовсе не дурак – не знает, что сказать.

– Ну, и чего ж ты хочешь?

– Так вот ведь, рядом – настоящее дело! – Тим снова подскочил, словно ужалил его кто в любимое место.

– Лория – наш континент! Княжеский. А ещё один как же? У тебя титул князя Логоры, а на деле только Лории. Доколе ждать-то будем? Ведь приди и возьми! Агорию-то!

– Там свои хозяева есть, – деловито напомнил Кот. – С ними что?

И на княжича с любовью глядит, провокатор. Что, что? Знамо, что! Сам бы рад, да годы не те.

– В печку! – убеждённо отрубил Тим, порадовал старого вояку. – Какие ещё хозяева? На Логоре князь хозяин. Папа, скажи!

– Всему своё время! – веско обронил папа. – Успеем ещё прибрать. Если с умом – так и печка не понадобится.

– Да ты прикажи только, – протянул к нему руки Тим, ладони раскрыл, словно не приказа просил, а милостыню. – У меня и желание есть, и люди найдутся. Я ж не один такой. В два счёта размажем, хозяев этих!

– Скоро уже, – обнадёжил Иван и ладонью к столешнице веско приложился. – Скоро. Ты запал не теряй, просто подожди немного.

Повернулся в другую сторону, на Вика глянул серьёзно, испытующе.

– А ты чего молчишь? Твоё какое мнение?

Вик степенно встал, князь спрашивает, салфеткой губы промокнул. Ивану подумалось, что Тим рукой бы вытер. А ведь рядом росли, вроде…

– Я приказа подожду, – сказал спокойно, с лёгкой улыбкой. – Княжеского. Потому, что дело серьёзное, думать надо.

Вздохнул, посмотрел на Ивана с извинением в чёрных, бездонных глазах.

– Но если Тиму помощь понадобится, я и секунды думать не буду. И приказа ждать тоже не стану. Размазывать будем вместе.

– Рано я тебя в солидные люди записал, – сокрушённо пробормотал Иван. – Ох, рано. А если Тим дурость какую затеет?

– А если дурость – тем более рядом надо быть!

– Чего это – дурость? – возмутился Тим. – С Виком никакой дурости не выйдет, знаю я его.

– Эх, Весёлый-то не дожил, – с сожалением протянул Кот, на Тима посмотрел с одобрением. – Вот уж с кем тебе любая дурость в радость была бы! С ним и правда что, хоть к звёздам… Он бы и там нашёл, кому морду набить.

Тим улыбнулся в ответ. Только у него грустно получилось, без задора.

– К звёздам не выйдет. Не допрыгнуть княжеству до звёзд! Хоть с одним континентом, хоть с двумя. Масштаб не тот. Вот империя…

С тоской в окошко глянул. Звёзд на дневном небе не разглядеть, конечно, да только есть они там. Есть.

* * *

Иван вскочил с кресла, в одну сторону суматошно взгляд метнул, в другую… Пришёл в себя. Хорошо подремал, душевно. Проснулся только непонятно с чего. Вроде и не снилось ничего страшного, как раньше, бывало. В беседке, в мягком кресле, после празднования сытного – одно удовольствие подремать. Солнышко уже вечернее, пушистое, ласковое. Ветерок тёплыми пальчиками кожу на лице щекочет, а из-за забора, с луга, дух травы разогретой – голова кружится. И тут звук: железный, отвратительный, неуместный. Конечно, запрыгаешь, от будильника такого.

– В чём дело, Кондрат? – возмутился хриплым со сна голосом. – На ушко, ласково шепнуть нельзя было? Что за тревога?

– Срочный вызов! – немедленно взялся оправдываться клич. Горячо и неубедительно.

– Уж я шептал, шептал, на ушко… Сам чуть не уснул! А дело-то, похоже, срочное.

– Давай, – обречённо выдохнул Иван, в кресло плюхнулся, поморщился. Вспугнул негу стальной грохот, а без неё совсем не то удовольствие. Не то, не то… Вот и кресло жестковатое, похоже. Не замечал раньше.

Кондрат развернул синий экран, вывел на него вызов, звук убавил до умеренного. И так вспугнул князя до суматохи, ладно, заикой не оставил. На экране появилось лицо главного княжеского управляющего. Видно, что замучила должность человека: глаза, что у побитой собаки, мясистый нос грустным кульком повис, пухлые щёки подрагивают и цвета серого, нездорового. Со всеми государственными делами от имени князя управляться – немудрено и загрустить. Лысина, конечно, задорно поблёскивает, но это от люстры, не от веселья. Предшественник его, Скарабей, тоже плохо выглядел. Правда, жил хорошо.

– Поглядишь на тебя – удавиться впору, – посочувствовал Иван. – Говори.

– Пришла беда откуда не ждали, княже! – серым голосом пробормотал управляющий.

– Да ладно! – хохотнул Иван. – Это откуда же? Вроде отовсюду ждём, ещё ни разу не ошиблись.

– Через месяц без топлива останемся! – скороговоркой выпалил бедолага и вздохнул облегчённо. Вывалил проблему, дальше по мелочи легче пойдёт.

– Станции встанут и всё, накрылась энергия. А свечей-то мы и не запасли.

– То есть? – изумился Иван, глаза продрал окончательно и хихикать отчего-то расхотелось. Наклонился вперёд, едва в синий экран носом не воткнулся. Спасибо, хоть виртуальный, а то недалеко и до беды.

– Как без топлива? Свалы выделены, транспорт наготове, всё заранее продумано… Или нет?

– Продумано! – с готовностью подтвердил управляющий, добыл из-за пределов экрана платок, размером с хороший парус, лысину тщательно промокнул. Впрочем, по лысине и платок, аккурат.

– Вот только Мерква отказалась топливо нам продавать!

– Дороже просят? – понятливо кивнул Иван.

– Да если бы… Нашлись бы свалы, есть в запасе. На такое-то дело! Просто отказались и всё. Поскольку мы варвары, в Систему не входим, законам не подчиняемся.

– Были бы законы общие для всех – подчинялись бы! – громыхнул Иван. – А то, что специально для нас написано пусть себе в… Это всё?

– Ну что ты, княже! Неужто про тебя бы не вспомнили? Ты у нас тиран, деспот, ещё там что-то, наизусть не помню. Один такой на всю Систему. А поскольку все остальные люди порядочные – с нами они дела иметь не хотят.

– Что-то поздно у них порядочность воспалилась! – фыркнул Иван и откинулся на спинку кресла. – Двадцать пять лет уж тираню потихоньку! Чего ж именно сейчас наша деспотия цивилизованную Систему взбудоражила?

– А раньше повода хорошего не было! – управляющий незаметно дух перевёл, приободрился. – Мы ж у них топливо ещё ни разу не покупали. Летать нам некуда, а для генераторов совсем немного надо. Да и расход энергии у нас махонький совсем, промышленность невелика, для своих нужд только. Вот и тянули без проблем. А сейчас подошла пора запасы пополнять, надо покупать – самое время нам про варварство напомнить. Через месяц и правда варварами станем. При лучине-то!

– Понятно, что повод! – с досадой проворчал Иван. – Хотят-то чего? Должно же требование какое-то быть. Да не одно ещё, я думаю. Нам же топливо больше брать негде. Куда денемся, выполним. Ну, какое требование?

– Да никакое! – всплеснул управляющий пухлыми ладошками. – Просто не продают и всё. Дровами топите, у вас лесу много.

– Позволь, княже! – сунулся в беседку Фил, подождал, пока Иван приглашающе махнёт, легко взбежал по ступенькам. Моргнул догадливо.

– Мерква отказалась топливо продавать?

– Наотрез, – обречённо подтвердил управляющий с экрана.

– Это Сэли! – убеждённо бросил Фил, на скамейку возле входа аккуратно пристроился. – У Мерквы тут никакого интереса нет. Они как раз наоборот – кому угодно топливо продадут, лишь бы свалы капали. Условия жизни у них, княже… Значит, сильно на горло бедолагам наступили, коли отказывают!

– Вот как, – раздумчиво протянул Иван, кончик носа почесал озадаченно. – А что, Мерква без возражений любой приказ Сэли выполнит? Даже себе в убыток?

– А куда они денутся? – вежливо удивился Фил. – У них на орбите крейсерская бригада Сэли неотлучно болтается. Попробуй вякни… Тем более, населения на один хороший город не наберётся. Да и те по приискам раскиданы. Сэлийцы в любой момент могут Меркву своей собственностью объявить, сопротивляться некому.

– Чего ж не объявили до сих пор? – скептически скривился Иван.

– А зачем? Они и так там хозяева, все расчёты через них идут. Была нужда с прямым управлением заморачиваться?

– И то верно, – согласился Иван, покосился на измученное лицо управляющего. Управление – оно такое. Действительно, лучше подальше держаться.

– Похоже, закончилось тихое времечко.

Встал, китель одёрнул, выпрямился.

– Не мы его закончили – не нам о том и жалеть. Слетаю, посмотрю, кто там цивилизованный такой? В любом случае – засиделся уже. Действительно, под себя скоро ходить начну от лени.

– Есть кому убирать, княже! – ехидно прошептал Кондрат, утешил вроде.

– Надеюсь, пошутил? – насупил брови Иван.

– Так и я надеюсь! – горячо поддержал клич.

– Шутничок! Ладно, рулите здесь в обычном режиме, я на связи буду. Ну, а в случае чего…

Взглянул на застывшее лицо Фила, распахнутый рот управляющего, усмехнулся.

– Да ладно, какой может быть случай? У меня давно всё по плану. Подумаю сегодня-завтра, что мне понадобиться может, и слетаю.

– Ты куда собрался? – голос Милы заставил Ивана вздрогнуть и обернуться. Вот у всей женской породы привычка – в самый нужный момент появиться! Или ненужный – тут уж кому как.

– Проблему надо решить, – проговорил мягко, словно малец нашкодивший. – Помнишь, я говорил, что есть вещи, которые самому приходится делать? Вот как раз оно и есть, дело такое.