Вадим Загоренко "Княжеское правило"

– А я всегда вижу, когда кто-то врет. Вот ты мне почти не врал сейчас.

Олег хмыкнул.

Неподалеку от них слуга вырывал сорняки. Взгляд у него был тусклый, отсутствующий, движения – медленные, вялые. Наверняка он точно так же работал вчера и будет точно так же работать завтра. Это гнетущее хозяйственное постоянство пугало Олега. От него он и бежал в дружину.

– Куда я денусь, грек? – буркнул он. – Согласен, покажу тебе Русь.

– Отлично! – Василий радостно хлопнул в ладоши. – Тогда пойдем быстрее обратно, князь как раз собирается раскрыть свою стратегию

Олег встал, отряхнул шаровары и последовал за своим новым боевым товарищем.

****

В храме было тесно. В неф набились вся дружина Михаила. Они толкались локтями и отдавливали друг другу ноги, пытаясь подобраться поближе к князю.

Сам Михаил стоял у алтаря, гордо подняв голову и выпятив грудь, будто собирался читать проповедь. Священникам пришлось забиться в угол, откуда они бросали на непрошенных гостей обиженные взгляды.

При встрече с Олегом сослуживцы – точнее, уже бывшие сослуживцы – тушевались и отводили глаза. Только Еремей коротко кивнул ему и быстро отвернулся.

– Братья! – гаркнул Михаил. – Долго говорить не буду, не для болтовни сейчас время. Идем мы во Владимир. Там нас ждут, город мой по праву, биться не придется. Сядем, будем порядок держать. Как разберемся – будем остальное княжество прибирать, за брата моего отомстим, виру соберем. Всех виновных накажем! Труда много будет, поэтому за три месяца жалованья в три раза больше дам. Пойдете со мной?

Дружинники одобрительно загудели, покивали. Обошлось без воинственных криков и бряцанья оружием. Здесь все было спокойнее, чем на пиру

– Молодцы, – заключил Михаил. – Тогда бегом собирать лагерь, чтобы к обеду все готовы были!

Дружинники гурьбой поспешили на выход. Гулять на воле они любили, но безделье приедалось. Взбудораженным и запутавшимся бойцам хотелось действий. Без них в головах раздрай начинается.

Дождавшись, пока дружина выйдет, Михаил повернулся к Василию и Олегу.

– Что, Вася, уговорил этого дурня?

– Господин, хочешь ты того или не хочешь, а я вину с себя смою, – осмелился ответить Олег.

– Это ты не мне говори, а Васе, он твой начальник теперь. Ладно, не важно это все. Слушай сюда.

Михаил шагнул назад и сел на алтарь, чуть не столкнув на пол открытое Евангелие. Кто-то из церковников возмущенно зашипел.

– От княжества я не откажусь. От справедливости тоже. Так что каждого, кто той ночью темное дело совершил, нужно изловить и ко мне доставить. Всех: Петра, Якима, Ивку, Анбала, Прокопия. Если кого еще виноватого найдете – тоже схватить. Я их заставлю во всем признаться, еще и перед другими князьями, чтобы ни у кого вопросов к моему праву не было. Этим вы и займетесь.

Олег представил лица заговорщиков. Нужно их запомнить, выжечь в памяти. Он не успокоится, пока не заставит каждого держать ответ. За правду, за честь. Ну и за прощение княжеское, конечно.

– А еще нужно узнать, кто Кучковичей покрывает, – Михаил нервно дернул себя за ус. – Сами бы они на это не решились, нет. Кто-то сильный с ними встал, тайно.

– Кто же?

– Я откуда знаю? Может Ярослав киевский, звереныш этот. Прознал как-то, что на него поход готовят, и решил втихую все решить. Может новгородцы – обиду на Андрея за прошлые походы затаили. А может ему вообще степняки разорения не простили, кто их поймет. Андрей многим насолил, многие за его смерть пить будут.

Михаил все сжимал и разжимал кулаки, будто душил всех возможных врагов.

– Только помните, что не на простых разбойников идете. У Кучковичей свои войска есть, да и других бояр они наверняка на свою сторону перетянули. Ростовские и суздальские полки с ними будут, опять же. Сами мы с ними не управимся, а значит нужны нам союзники. Но просто так никто за нас не встанет, придется друзей покупать. Земли я никому не дам: и так отчину разрывают. Было великое Залесье, а будет великое Порванье – уделы по три пяди! Так что будем деньгами платить.

– И эти самые деньги ты возьмешь у своих же врагов, – с понимающей улыбкой сказал Василий.

– Конечно возьму, раз сами дают! Три тысячи на дороге не валяются, на них можно много воинов купить.

Олег нервно закусил губу. Михаил рассуждал не по-княжески, а по-купечески. Слишком приземленно, сухо, разумно. Забыть о чести и брать серебро у убийц брата? Может и умно, но как-то гнилостно.

Говорить он этого, конечно, не стал.

– Они нас будут ждать недалеко отсюда, – продолжал Михаил. – Я их подарки приму, а вы потом за ними следом поедете. Проследите, куда двинут и с кем говорить будут. Если кто из виноватых попадется – узнайте, где он хоронится. Сами не хватайте, отправьте мне весточку, я людей отряжу. Ясно?

– Все ясно, – подтвердил Василий. Олег ограничился кивком.

– Это хорошо, – Михаил устало вздохнул. – Тяжелая у вас задача, что тут сказать. Но если сдюжите – не забуду. Награжу и золотом, и почестями, и землей. Даже тебя, дурак криворукий. Главное слушай Васю, он за старшего.

Олег смущенно кашлянул. Вроде бы мечтал всегда о таких особых поручениях и щедрых наградах. Но ведь не в таком положении…

– Господин, не переживай, – уверенно сказал Василий. – Я хорошо умею узнавать правду, ты это знаешь. Олег силен и знает эти места. Вместе достанем тебе справедливость.

Михаил посмотрел на икону рядом с алтарем. Спаситель ответил ему, глубоким, таинственным взглядом.

– Как мне не переживать? Мы же с Андреем еще отроками встретились, вместе на охоты ездили. У него тогда отец все за киевский стол воевал. Летом и зимой гонялся из угла в угол, про семью забыл. А Андрей в Суздале сидел с матерью своей половецкой, по лесам гулял и читал. Он вообще книги любил, умный был не по годам, любого попа переспорить мог… Но и силы в нем было ого-го! Однажды сиганул на кабана с ножом!

На лице Михаила промелькнула удивительно мягкая, счастливая улыбка. Олегу даже стало завидно, что у него не было родных братьев.

– Насколько я слышал, он был праведником, – скорбно произнес Василий. – А значит умер легко и быстро, без агонии. Просто отошел Богу под руку.

Князь потер переносицу и вздохнул.

– Может и так. Только все равно слишком рано его отошли.

****

Полученная при вступлении в дружину кольчуга всегда казалась Олегу дряхлой и уродливой. Оно и понятно: новая броня дорого стоит, новобранцам ее просто так не давали, не заслужили еще.

Часть колец проржавела, плечи были слишком широкие, при движении она скрежетала и гремела. Олегу давно хотелось обменять ее на что-нибудь приличнее, может даже на красивый новый панцирь.

Но теперь, когда ее чуть не отобрали, он обнял кольчугу как старого друга. Шлем он заботливо завернул в тряпье, боевой топор приладил к поясу, щит повесил за спину. Все это было как старые домашние побрякушки, без которых и жизнь представить сложно.

Времени оставалось мало, да и задерживаться было незачем. Олег выбрался из палатки и пошел через лагерь. Повсюду бойцы торопливо собирали свой скарб, вытаптывали костры, торопливо ели перед маршем. Несколько молодых дружинников стояли в стороне и оживленно спорили.

– Что там в этом Владимире делать? Нет бы в старые города, в Ростов там или в Суздаль. Все равно что на деревню посадили… – ворчал один.

– Ты как дед говоришь, – возразил другой. – Владимир знаешь как вымахал за двадцать лет? Не то, что наш Торческ. Тыщи душ живут, хоромы вот такие!

– Вот, и я о том же, – поддакнул третьей. – А еще у моей тетки там дом есть, где она девок гулящих держит. Сходим, погудим…

– Все равно глухомань. Лучше в Киев пошли бы, как старый князь хотел. Там тепло, золото везде, купцы отовсюду…

– И все втридорога, в том числе и девки, – ехидно добавил Олег, подходя ближе. – А во Владимире тебе, защитнику, может и бесплатно чего упадет.

Увидев Олега, все трое замолчали, нахмурились и отвернулись. Тот раздраженно сплюнул и пошел дальше.

Еще недавно кипевший жизнью лагерь совсем опустел. Сотни уехавших гостей оставили после себя только сор, некоторые побросали даже свои палатки. Последние разносчики и мастера окружили оставшихся дружинников, отчаянно пытаясь продать свои товары и услуги по бросовым ценам. У края лагеря уже рыскала небольшая стая бродячих собак, которые выискивали объедки.

Недолговечны стоянки воинов. Сегодня под одним небом спишь, завтра – под другим. А на следующий день может и вовсе неба не увидишь.

Олег с детства считал это самой правильной жизнью. Любой свободный человек в расцвете сил должен мир смотреть и всем показать свое умение. Его ремесло было военное, а значит должен он носить оружие, служить князю и стоять плечом к плечу с другими дружинниками.

И вот он вроде при оружии, вроде все еще служит князю. Но не как положено, не по-воински. Как-то просто не так.

Олег пытался избавиться от надоедливых беспокойных мыслей, которые как мухи жужжали у него в голове. Убеждал себя, что ничего плохого не случилось. Ну походит с греком, поищет убийц. Выслужится перед Михаилом и обратно в дружину вернется. Может даже с наградой щедрой.

Только за какие именно дела ему эта награда будет? Что для нее делать придется? Непонятно, а потому страшно.

Да и задачу им дали не из простых. Легко сказать – «найди». Приметные из всей банды только сами бояре Кучковичи, которые в укрепленных местах с охраной и свитой сидят. Остальные могут где угодно спрятаться. Залесская земля большая, глухих углов в ней много. Зароется убийца в какую-нибудь землянку посреди леса, так его потом годами ищи – не сыщешь.

Кто-то громко кашлянул сзади. Василий обернулся и увидел Еремея. Сотник мялся на месте и подергивал рыжую бороду. Видеть его таким смущенным было странно.

– Здорово, – выдавил он. – Собрался уже?

– Ага, я налегке.

– Это правильно, да… Слушай, извини, что я к тебе сразу не пришел. Просто и дела навалились и вообще там все непонятно было…

– Да ладно тебе, зла не держу, – Олег вяло отмахнулся.

Поначалу он и правда обижался на Еремея, считал себя преданным. Что за друг такой, который только на потешных боях и пирах рядом? А потом понял, что с ним знаться теперь вредно, даже опасно. Может уже решили, что его неудача другим передается, как порча.

– Это самое… – продолжал сотник, с трудом подбирая слова. – Слышал, что тебя князь с греком на какое-то странное дело отправляет, душегубов искать.

– Что-то вроде того.

– Ты там не подставляйся особо. С такими людьми иногда за столом опаснее, чем на сече. Понятно, что хочешь перед князем блеснуть. Но ведь жизнь-то у тебя одна! Будешь мертвый – как почести получишь? Я ведь отца твоего знаю, на ярмарках встречаемся. Как я ему в глаза смотреть буду?!

Еремей начинал распаляться. Олег остановил его жестом и пожал плечами:

– Не волнуйся ты так. Я все понимаю. Постараюсь как-нибудь не сгинуть раньше срока. Ладно, бывай, сотник. Может еще свидимся.

И он зашагал прочь.

Василий ждал его у дороги с двумя конями: вороным и пегим. Животные были хорошо обученными: стояли смирно, не дергались, даже траву без команды не щипали.

– Грозно выглядишь, воин! – улыбаясь сказал Василий. – Как настоящий Дигенис Акрит.

– Как кто? – непонимающе переспросил Олег.

– Богатырь такой греческий, потом обязательно расскажу. Садись, нам уже пора выдвигаться. Поедем впереди войска, разведаем место.

Олег, разумеется, хотел занять вороного жеребца – героям именно такие скакуны и положены. Но Василий с неожиданной скоростью и легкостью взлетел на черного коня и удобно устроился в седле.

Олег неуклюже вскарабкался на пегого. Ездить верхом его в детстве, научили, но в седле он все еще держался неуверенно, даже пугливо. Особенно, если ехать быстро. Чтобы стать сотником, конечно, нужно было научиться скакать не хуже половца, но он все откладывал учебу. А зря.

Заметив дурное настроение боевого товарища, Василий хлопнул его по спине:

– Бодрись, Олег! Солнце греет, ветер свежий, а наша песня еще не спета. Разве это не счастье?

Олег покосился на грека. Какой-то невозможный человек, как со звезды свалился. Все не успокаивается, лыбится. Если у греков все такие, то неудивительно, что они у себя столько всего странного нагородили.

Глава пятая

В которой сидят под кустом, едут через темный лес и зря переводят пиво.

Олег ожидал, что в засаде он будет часами сидеть в холоде и темноте, согнувшись в три погибели, грязный и голодный. Засада ведь вообще дело темное, неприятное. Дружинник это понял, принял и приготовился терпеть.

Поэтому он сильно удивился, когда Василий предложил ему удобно прилечь на расстеленный под кустом диких ягод плащ и достал сверток с колбасой и ржаным хлебом.

– Подкрепись, силы нам еще понадобятся.

Олег с благодарностью принял еду и начал жевать, вглядываясь в даль.

Кучковичи назначили Михаилу встречу на переправе через безымянную речку у края густого леса. Находилась эта переправа посередине между двумя великими залесскими городами: Владимиром и Суздальем Место было глухое, закрытое от мира дремучим лесом. За весь день тут проехала только одна крестьянская телега. Мужик на козлах ошалело глазел на ряды дружинников, а потом подстегнул лошадь, стараясь побыстрее проехать мимо.

Сам князь стоял впереди, вместе с Еремеем. Остальные дружинники – чуть позади. В боевом облачении, неподвижные, в свете луны и факелов они казались отрядом богатырей из страшной сказки. Ну или это утомленное воображение Олега снова разыгралось.

– Василий?

– Да?

– А какой святой за засады отвечает?

– В каком смысле?

– Ну, кому мне помолиться, чтобы у нас тут все получилось?

Грек усмехнулся и укоризненно посмотрел на Олега.