honey_violence "Самые нежные"

без твоей ласки неласков свет,

так что, куда бы я ни исчезла,

будет ломать по тебе везде.

Я остаюсь – из двух зол, где меньше —

я остаюсь слишком рядом, здесь,

возле тебя, и, ты знаешь, это

тоже суровый такой урок.

В тесном пространстве моей квартиры

небо врезается в потолок.

Меня ломает

Меня ломает, как куколку на шарнирах,

как новогодний шарик, хрупкий до беспредела.

С тех пор как мне досталась искорка в твоем взгляде,

с тех самых пор как мне досталась жаркость твоего тела,

меня ломает. Сколько мне продержаться

отмерил бог? Но бог бы не стал так гадить.

Сначала отчужденность твоих касаний,

а после равнодушие в твоем взгляде.

Ни один календарь

Ни один календарь не отметил счастливой даты:

я спустился с креста твоей страсти, где был распятым

долгих несколько лет, бессильный, больной, негордый.

В паутине из рук твоих мухой увязшей годы

потерял, на побег не решившийся сразу, не смог позднее.

А потом наступил этот просто один из дней,

я остался один: ни карающего меча, ни

тебя где-то рядом, ни прежней любви печали.

Но свобода такая, что в страхе себя же тонет,

и боятся зажить гвозди помнящие ладони.

Счастливой дороги

Счастливой дороги, любовь, коей больше нет,

пусть ветер удачи тебя подгоняет в спину.

Мы столько сложили в один до небес костер,

чтоб греться обоим, но, плюс на плюс, вышел минус,

любым вопреки законам. И лучше так,

чем возле костра, что потух, оставаться мерзнуть,

и знать, что туда уже не докинешь дров,

а если докинешь, то им загораться поздно.

Я слишком смелая

Я слишком смелая, чтоб не видеть,

чтоб закрываться от правды грубой.

Я слишком слабая – ненавидеть

поцеловавшие меня губы,

и обнимавшие меня руки,

и прижимавшее меня тело.

До равнодушия всего шаг, и

ты изящно его так сделал.

Сидишь вся такая грустная

Сидишь вся такая грустная, онемелая и бессильная,

шепчешь тихо-тихо под нос себе: «Ну спаси меня!»,

словно он услышит, далекий твой милый рыцарь,

словно не плевать ему, и все-таки он примчится.

Словно не плевать… Сидишь в своей мрачной башне.

Медленно сегодняшний становится день вчерашним.

Сентябрь

Сентябрь предлагает голову с плеч, сердце наружу.

Наступающая зима анестетиком несет стужу,

отнимая боль уходящего лета,

наглую, бьющую наотмашь по главному, словно плеть.

Через убивающее расстояние не пытайся меня согреть.

Вены жмут

Вены жмут, милая,

вены мои – мне жгут.

Знаешь, с веревками делают что,

жмут они если? Рвут.

Ты частоколом слов своих-лезвий

тычешь меня, ко рву

тянется след мой кроваво-красный.

Что выживу я, мне врут.

Ягоды спелые – волчьи ягоды —

рту твоему мед,

мне они яд, мне они отрава, а

губы твои, как лед,

и они жгут меня без пощады.