Константин Александрович Уткин "Стихи на снегу"

Насмешки жалят, словно злые осы,
Кусают – впору меделянским псам…
Рабы – и те, заметил, смотрят косо
Мне в спину – Ну же, выпей море, Ксанф…

И он, который жизнью мне обязан
Той самой, что, как воды рек, пресна,
Помочь – помог, но все-таки, зараза
Сказал мне тихо – выпей море, Ксанф…

И дело, в общем, даже не в позоре —
Сняв голову, не плачь по волосам —
У каждого есть собственное море
И не проси – ну, выпей море, Ксанф!!

Молитва

Перед окладом язычок огня
Горит упорно среди мглы кромешной…
Ты не молись, родная, за меня
А помолись за спившихся и севших.

Мы выдержим – пускай порой нас жизнь
Швыряет, как телегу на ухабах —
И ты за нас, родная, не молись
А помолись за брошенных и слабых.

Ведь огонек некрепкий не погас,
Хоть и бывало нам порою скверно,
И ты, родная, не молись за нас,
Молись за тех, в ком больше нету веры.

Не зная, что нас встретит впереди,
Шагать мы будем до последней дрожи,
И ты за нас молиться обожди —
Молись за тех, кто встать уже не может.

Август

Такой стоит покой – он чист и осязаем,
Прохладой тихих дней прольется благодать;
И август – мой пацан с прозрачными глазами
Вновь будет в темноту пригоршни звезд швырять…

Раз – ими заискрит наш зодиак прывычный,
Что снова поднят ввысь ущербною луной;
Как у мальчишек всех, среди крючков и спичек
В карманах у него летучих звезд полно…

Вопросами меня смешить не перестанет,
И под моей рукой некрепкое плечо…
«Пап, ты чего, опять не загадал желанье?
Пап, не переживай – сейчас швырну еще…»

Подбелка

Моя Подбелка, милая Подбелка,
Рай коммунальный – что в тебе нашел?
Налево пьют – звон вилок по тарелкам,
А справа тетя Люба моет пол.

Любаня драит яростно, обильно,
Задрав и заголив мясистый тыл,
Любаня драит бурно, в хлопьях мыльных,
Вложив в процесс весь одинокий пыл.

А за стеной – малОй пришел с отсидки,
Опять мотал за тунеядку срок,
Теперь сидит с маманей, Таней, Лидкой
И, щурясь, дым пускает в потолок.

Там форток нет – тяжелые фрамуги,
Там навощенный золотист паркет,
И дни, как будто лошади по кругу
Идут без мелких драм и крупных бед.

Счастье

Здесь суеты нет раздраженных улиц,
Здесь на рысИ теней навстречу бег —
Смеется счастье и глядит, прищурясь
Холодным солнцем сквозь летящий снег

В седле тепло. Выдергивая повод
Срывает хвою на ходу гнедой,
И угловатый лед лежит, наколот,
И серый пар курится над водой.

Летят над лесом за закатом птицы,
Как после скачки дышится легко!
Еще чуть-чуть – и можно насладиться
Заварки горькой вяжущим глотком

Фас

Когда закончится всеобщий этот фарс,
Всяк показал и стать, и ум, и норов —
Господь вздохнет и с облегченьем скажет – фас!
Пустив на Землю застоявшуюся свору.

Апокалипсиса худели долго псы,
На трех цепях извылся Цербер старый —
И чуствовали мокрые носы
Манящий запах всех земных пожаров.

Терьеров- к крысам, булей – на быков,
Питбулей в яму а борзых за волком —
А псы небесные из глубины веков
Смотрели вниз, рвались – да все без толку.

Пришел их час. Наскучили Творцу
Мы – как известно, ищущий обрящет.
Теперь же – хоть карьером, хоть гарцуй
Не увернуться от клыков разящих.

Когда же с перебитою спиной
Я буду брошен дворней трехголовой
К Его ногам – все псы мои со мной
Придут, чтоб встретить приговор суровый.

Я промолчу – попал, так не ропщи,
Вцепился в холки -не пошли б в атаку.
Бог цыкнет – Ты кого мне притащил?
Не видишь – свой?
Назад его, собаку…

Медь

Дни уходят в туман
Чередой недолюбленных женщин
Детским плачем в ночи
И рассветной росой ледяной.
Был же полон карман —
Только меди все меньше и меньше,
Не звенит, а бренчит
И, все в штопке, виднеется дно.

А когда-то играл
Золотой полновесный на солнце,
И, за плечи обняв,
Одобрительный скалилась жизнь.
Этот страстный оскал
Говорил, что, мол, все обойдется,
Что, разбита по дням,
Возле ног просто вечность лежит.

Ты был пьян без вина —
Но по горло залился отравой.
Ты любить мог одну —
Но менял, как перчатки, других.
Камнем падал до дна,
Виноватым был чаще, чем правым,
И лелеял вину,
Как поэт недописанный стих.
И пойди разбери —
На лесных ли путях- перепутьях
Сорным блеском листвы
Ты рассеял весь свой капитал?
Прогорят январи,
В новый год перевалятся люди,
И на небе застыл
Злой рассвет, неподвижен и ал.

Хоть дрожи, хоть служи
Все равно ты случайный прохожий
Растерявший детей
Отпустивший совсем тормоза.
Вновь глумливая жизнь
Обезьяньею скалится рожей —
Что цена нищете
Только два медяка на глаза.

Городской романс