Юлия Звягина "Все останется в прошлом"

Она нехотя вошла в квартиру.

– Алёна, дочка! – В прихожую вышла мама. – Что случилось? Почему ты так рано? А почему на звонки не отвечаешь? Боже! Что с твоим платьем?

Лена стояла у дверей, прижимая руками оторванный лоскут платья, и дрожала, потом бросилась к матери и в отчаянии закричала:

– Мамочка! Ваню арестовали!

– Что здесь происходит? – вышел к ним отец.

За ним показался Денис:

– Алёнка, ты куда пропала? Тебя Карина потеряла!

Слезы наконец прорвались, и вся боль и ужас сегодняшнего дня выплеснулись наружу, Лена рыдала, а родные смотрели на нее с сожалением и непониманием.

Выплакавшись, как следует, она все рассказала им. Все, как было. Они отреагировали по-разному: отец кричал, мать плакала, Денис стоял в сторонке и молчал.

– Алёна, ты должна поменять показания, – начал уговаривать отец. – Я найду тебе адвоката.

– Я не стану этого делать, – устало ответила дочь. – Тогда Ваню обвинят в покушении, а может, и в убийстве. Я не могу оставить его в беде.

– Дочка, послушай папу, – предостерегла мама. – У него остались связи на работе, он найдет тебе хорошего адвоката.

– Папа, Ване тоже нужен адвокат! – со слезами просила та.

– О себе думай! – ревел отец. – Ты же погубишь свое будущее!

– А то еще и посадят вместе с Ваней, – снова заплакала мама.

Они пытались уговорить дочь отказаться от своих показаний и заявить, что ее там не было, будто бы она пришла позже, когда Кристина уже упала, а платье порвал Иван в состоянии аффекта.

Но Лена только кричала:

– Нет! Я не смогу! Как я буду жить после этого?!

Голова шла кругом, все происходило словно во сне, хотелось проснуться и оказаться в институте на защите диплома. Хотя, она все равно снова пошла бы к Ване. Ведь она любит его!

– Нет. Будь, что будет. Я не предам Ваню, – заявила она. В голосе звучала уверенность и твердость. Она любит его несмотря ни на что. Слез больше не было, была только решимость помочь Ване, спасти его, ну или хотя бы сделать для этого все возможное. Она понимала, что спасти его может только чудо.

– Но ведь он был с этой, Господи, прости, девицей легкого поведения, —перекрестилась мама. – Ты что же, веришь ему?

Лена подняла на нее глаза и тихо сказала:

– Не знаю. Может, и был. Но он действительно защищал меня, и я показания не поменяю.

Денис позвонил Карине, и та вскоре примчалась.

– Я звоню тебе, звоню. Куда вы с Ванькой пропали? Что тут у вас происходит?

– Ваньку арестовали, – коротко пояснил Денис. – Он чуть не убил Кристину, а, может…

– Нет! – снова закричала Лена в истерике. – Она не может умереть! Эта гадина должна жить, чтобы спасти Ваню! И меня… – Слезы снова брызнули из глаз.

Карина обняла подругу и повела в комнату:

– Ну-ну, не плачь. Все образуется. Ты мне расскажешь, что случилось?

Но та только мотала головой и плакала. Денис сам все рассказал. Потом Карина долго утешала ее и плакала вместе с ней.

А после Лена целыми днями лежала на диване, не ела, не пила и почти не спала. Так, иногда забывалась тревожным сном, и тогда ей снилась Кристина с пробитой головой и огромная бордовая лужа крови. Она с криками просыпалась, снова лежала с открытыми глазами и думала, что будет с Иваном, и что будет с ней… А потом вспоминала, как им было хорошо вместе, как они любили друг друга. От этих мыслей становилось совсем плохо. Она выла и молила Всевышнего, чтобы свершилось чудо, и всего этого не было. Но чуда не случилось…

***

Через несколько дней Кристина пришла в себя и, хоть была очень слаба, смогла дать показания, которые неожиданно усугубили положение Лены. Кристина заявила, что это именно Елена Одинцова толкнула ее, при этом утверждала, что Одинцову не трогала, а платье порвала случайно, пытаясь удержаться, когда падала.

Следователь Еремин был в недоумении от показаний жертвы, так как все тесты подтвердили, что Елена Одинцова и пальцем не дотронулась до Кристины Кригер. Таким образом, Кристина, сама того не желая, подтвердила ее невиновность и непричастность, а самое главное, непреднамеренность всего произошедшего, при этом выставив себя лживой и мстительной.

Еремин понял, что Кристина сама спровоцировала нападение, а адвокат Ивана тут же пригрозил ей встречным иском, и она под напором фактов и результатов экспертизы наконец дала правдивые показания. Но поскольку увечья были тяжелыми – Кристина была все еще обездвижена из-за повреждения каких-то там нейронов, суда избежать не удалось. Следствие шло целый месяц, и дело наконец передали в суд.

Ивана осудили на четыре года с отбыванием в колонии общего режима, а Лена проходила по делу свидетелем. На свидание к нему она не пошла, о чем впоследствии очень сильно жалела. Но Лене все время казалось, что мама права, он изменил ей тогда с Кристиной, и это было для нее большим ударом, чуть ли не бо?льшим, чем то, что с ними произошло. Она решила, что теперь им не по пути. Он и сам это понимал, и на суде даже не повернул головы в ее сторону.

А Лена… через две недели улетела в Марсель на стажировку. Без Ивана…

Друг отца, профессор Грацкий, сумел договориться со встречающей стороной во Франции о переносе начала стажировки на месяц. Лену ожидала работа в престижной маркетинговой компании. Полгода назад их с Ваней пригласили туда, как лучших выпускников факультета «Международный маркетинг». Тогда они были очень рады, и даже счастливы, что поедут вместе. Казалось, жизнь дала им отличный шанс, но судьба распорядилась иначе.

И вот Лена, скрепя сердце, готовилась к отъезду. Одна. Было больно, горько и обидно, что все так сложилось, но она утешала себя, что все забудется, и все хорошее впереди.

Родители подбадривали и говорили, что смена обстановки пойдет на пользу, изменит ее жизнь и поможет все забыть. А она была с ними не согласна, ведь никто не может стереть память, в которой засели страшные воспоминания и боль потери любимого.

В аэропорту перед посадкой она прощалась с братом и подругой. Настроение было ужасным, будто она навсегда покидала свой родной город, свою прошлую жизнь.

– Ну ты чего грустишь? Все забудется, вот увидишь, – увещевала Карина.

Лена благодарно обняла ее. Все это время подруга поддерживала и утешала ее.

– Спасибо тебе, Карина, за поддержку, – Лена быстро вытерла слезу, не хотелось плакать – плохая примета.

– Алёнка, не раскисай, уедешь, и забудешь обо всем, – успокаивал Денис.

Она еще раз обняла их, и не оборачиваясь пошла на посадку.

Слезы одна за другой все-таки покатились по щекам, то ли от разлуки с близкими и родными людьми, то ли от того, что Ивана нет рядом. А, может, из-за того, что все ее мечты пошли прахом. Теперь все у нее будет по-другому, а эта жизнь останется в прошлом…

Глава 5

Прошло пять лет

«Наш самолет приземлился в аэропорту Пулково. За бортом плюс 23 градуса. Спасибо, что выбрали Air France, ждем вас снова», – раздался голос из динамиков.

Я встала и поспешила на выход, хотелось побыстрее получить багаж и выйти на улицу. Народа было много, все толкались и шумели.

На выходе из зала прилета среди множества голосов, я услышала знакомый звонкий голос:

– Лена! Лена, мы здесь!

Поискав глазами в толпе, я увидела Карину, та подпрыгивала и махала рукой. Рядом стоял Денис и, возвышаясь над толпой встречающих, радостно улыбался.

Я, не сдержавшись от радости, бросила тяжелый багаж и помчалась вниз по ступенькам.

– Алёнка, сестренка, привет! – Денис крепко обнял и поцеловал в щеку.

– Привет, братик!

Карина, как сумасшедшая бегала вокруг и подпрыгивала, пытаясь дотянуться и чмокнуть меня.

– Ух, какая ты стала! – восхищалась она и цокала языком. – Прям французская штучка.

– Ой, брось, – засмеялась я. – Что могло измениться за два года?

– Вообще-то, тебя не было пять лет. Твой недельный отпуск позапрошлым летом не считается, – поправила подруга.

Я действительно приезжала навестить родителей два года назад по окончании стажировки, а потом мне предложили контракт на два года в той же компании, и я снова уехала.

– Вспомни, пять лет назад уезжала девчонкой-простушкой, а вернулась настоящей леди, – не переставала восхищаться Карина.

– Скорее, мадемуазель, – поправил Денис, не сводя с меня восхищенных глаз.

– Ну ладно вам, совсем засмущали, – зарделась я от бесконечных комплиментов. – Вы-то как?

– Да все также. Ничего со времени последнего звонка не изменилось, – уверила Карина и на мгновенье отвела глаза.

Да, точно, мы созванивались раз в месяц на протяжении всех этих лет и знали друг о друге почти все. Карина с Денисом жили вместе в маленькой съемной квартирке на Хошемина, хотя так и не расписались. Но я планировала заняться этим вопросом вплотную и в самое ближайшее время.

– И все-таки, мне интересно все, что здесь произошло без меня, – твердо заявила я.

Теперь, когда насовсем вернулась в родной город, мне хотелось узнать в мельчайших подробностях, кто, что делал, с кем познакомился, женился, развелся, куда ездил, что видел, чего достиг. И очень хотелось узнать о старых друзьях… Но все это потом, позже.

– Денис, мама с папой как?

– Как-как, ждут, конечно.

– Они на даче?

– Да, с мая туда уехали. Так что хата сводна. Гуляем! – Он снова обнял меня. – Устроим сегодня вечеринку в честь твоего приезда. А завтра на дачу к родичам сгоняем.

– Отличный план! – засмеялась я.

– Девушка, девушка, это не вы вещи оставили?

Я обернулась, вдруг вспомнив, что от радости совсем позабыла про багаж, который остался наверху.

На ступеньках стоял приличного вида мужчина, лет пятидесяти, может, чуть больше. Ах да, вспомнила, мы ведь летели вместе, он сидел неподалеку и всю дорогу украдкой бросал на меня взгляды.

Да, теперь я притягивала взгляды всех мужчин без исключения! Но не потому, что была красавицей, просто сильно изменилась. И Карина права, я вспомнила, какой была раньше: одета по-простому, волосы заплетены в косы или убраны в хвост, и при этом очень скромна и застенчива.

Теперь же могла дать фору любой столичной моднице. Франция сделала свое дело, это было неизбежно и необратимо. Любая женщина, побывавшая там, превращалась если не в икону стиля, то, как минимум в ухоженную, привлекательную леди. Я усмехнулась про себя. Вот кто объяснит, почему в Европе «леди», «мадам», а у нас «женщина»? Ничего такого, просто слух режет.

Теперь у меня было стильное удлиненное каре с модным окрашиванием «Balayage» и натуральный make-up. Одета я была в хорошую, хоть и не очень дорогую одежду. В общем, вся «на стиле», как теперь говорят. Но не это главное. Главные изменения произошли в моих мозгах. От скромницы и тихони не осталось и следа. Сейчас я чувствовала себя уверенной и даже немного самоуверенной, а еще бойкой и дерзкой, почти воительницей. Но в тоже время, все такой же серьезной и уравновешенной, как раньше. Жизнь изменила, закалила меня и научила многому, хотя мне было всего двадцать семь.

Я все еще смотрела наверх, а мужчина, не дожидаясь, подхватил мой чемодан с дорожной сумкой и спустился к нам. Денис поспешил навстречу и забрал у него вещи.

При ближайшем рассмотрении мужчина оказался довольно приятным, в хорошем костюме и без багажа, лишь с небольшим кожаным кейсом.

– Вот, не забывайте. – Он мило улыбнулся, повернулся и пошел к парковке.

– Спасибо, – крикнула я ему вслед.

– Кто это? – с интересом спросила Карина.

– Да, так, просто попутчик.

– Ну смотрел он на тебя, словно у вас было свидание, – хихикнула она, глядя вслед незнакомцу.

– Брось, – махнула я рукой. – Большинство мужчин ведет себя так. По крайней мере, во Франции. Там они все ловеласы и почитатели женской красоты. Ну и те, кто побывал там, такие же, – засмеялась я, тоже провожая взглядом случайного попутчика.

– Ну вот, я же говорю, красотка! – Карина обняла меня еще раз. – Господи, я так по тебе соскучилась! Здесь у нас, конечно, не Франция, все по-простому, но тоже жизнь кипит. Ну что, пошли?

– Да, – поспешила я за непоседливой подругой на парковку. – Ой, как же мне хочется узнать, как вы тут без меня жили! Все-все! Каждый день, каждое незначительное событие!

Карина только нервно хихикнула, а Денис, заводя свой старенький Опель, пообещал:

– Не волнуйся, все расскажем. Ну, поехали?

– Ты все еще ездишь на старой машине? – удивилась я, усаживаясь позади него. – Ей уж лет сто, наверное.

– Да, – неопределенно махнул он рукой, – не до этого, – и тут же сменил тему: – А ты надолго вернулась? Снова уедешь в свой Марсель?

– Пока нет. Контракт продлевать не стала.

– Что, на Родину потянуло? – засмеялась Карина.

Я призадумалась и вздохнула:

– Да, вы знаете, ностальгия – не пустые слова, а реальное угнетающее чувство.