Дмитрий Коперник "Тотальная бестолочь. Стихи"

Театральные подмостки вызывают чьи-то слезки

Мой вклад в борьбу с харассментом

в театре… И не только

«Влюбилась» юная старлетка
В вонючего и старого козла
Что выступал теперь уж редко
А непокорным мстил, со зла

Преклонный возраст, сексу не помеха
Хоть сексом это не назвать
Девицы давятся от смеха
Когда он пробует начать

Но выбор недоступен молодежи
Авторитет непререкаем и велик
Коль хочешь есть и надевать одежи
Не брезгуй, пусть он и старик

Старлетка не в восторге от таланта
Которого остался малый клок
Она увидела негоцианта
И денег, бешенный поток

Девица быстро понимает
И отдается старику
Теперь любую роль сыграет
По старому, его кивку

Легко пожертвовать свободой
За славу, деньги и успех
Иначе, быть под непогодой
Невзрачной мышкой среди всех

P.S. Речь идет о гнусных временах царской России

Мадам Бовари

Мадам Бовари-это я
Сказал мне однажды писатель
Ответил-Глядите в себя
Я знаю, старинный приятель

Меня уж сто раз убивали
Казнили, лупили гуртом
Потом на куски разрывали
И сызнова били кнутом

Я ржал словно конь утомленный
Тащили меня в закуток
Рыдал день и ночь, как влюбленный
Услышавший твой голосок

На фронте я был в рукопашной
Стреляли, бомбили враги
Хоронили в рубахе атласной
В бою, где не видно ни зги

Пытали меня на допросах
Чужие, но чаще свои
В Антарктике был меж торосах
Сражаясь со льдом до крови

С поэтами был я на равных
Мы пили, дрались за строку
Немало стихов очень славных
Дарил за мерси и боку

Сто раз меня все предавали
Бросали в пустыне, снегах
В тюрьме без еды оставляли
Пытаясь смести меня в прах

И женщиной быть доводилось
И сам избивал, предавал
Хотел, чтобы смерти добилось
Искусство, что я создавал

Я гением был и занудой
Чтоб только творить средь Богов
Поэту дано быть с причудой
Быть худшим из тысяч скотов

Я женщина, я и мужчина
Я солнце и гнусная тьма
Я верх совершенства-скотина
Я Крез, но со мной и сума

P.S. Прошу учесть, что речь идет о вымысле. Здесь гиперболы и аллегории (чтобы это не значило). Упоминаются тут и театральные роли, в которых не всегда играешь свой пол. Хочется четко и ясно заявить, что автор целиком и полностью за нормальную гетеросексуальность и не приемлет ничего иного.

Обыватели

Да, мы простые обыватели
Толстого с Достоевским не читаем
Достатка в жизни, мы искатели
А умников, не уважаем

Что толку и в поэзии и в прозе
Когда банально нечего пожрать
Зачем стихи писать мимозе
Когда есть деньги-покупай и трать

Не надобно нам ваших размышлений
Нужна нам крепкая, здоровая любовь
Не надо исключительных творений
Дороже свежая морковь

Не стоит ни романов, ни романсов
Противных вдохновляющих речей
Достаточно обилие финансов
В которых, сам ты, казначей

Творить искусство ежедневно
Тяжелый неоплачиваемый труд
Когда жена глядит так гневно
А конкуренты вечно срут

Интеллигенты нас презрительно ругают
Но хлеб рабочий с жадностью едят
Гордятся и себя приподнимают
Но есть-то все равно всегда хотят

Внезапно покинувшим Родину, посвящается

Иные «иностранцы», покинули Россию
А мне опять на Родину глядеть
Уехали искать, в Израиле Мессию
Оттуда его проще разглядеть

Великие таланты, талантливые люди
Им хорошо на солнце, за бугром
Одетые в версаче, гальяно или худи
Они там за свободу, всем гуртом

Воистину свободны, болтают что попало
И смелые и все им нипочем
Сбежали за границу, чтоб здесь им не попало
И было, как обычно, все путем

Когда ты критикуешь, то деньги сохраняешь
Иначе, заблокируют, скоты
Там либерала ты, старательно играешь
На Родину орешь до хрипоты

Ты имидж заработал, опального статиста
Недвижимость и вклады сохранил
Ну, хватит, возвращаешься и нет сепаратиста
А Родину всем сердцем ты любил

Тихонько возвратился, без топота и пыли
И снова стал ты первый патриот
Грехи твои на Западе здесь быстро позабыли
Пора за гонорарами в поход

P.S. «Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл, —
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.»

Из жизни одной принцессы

Жизнь-это глупости и вздор
Кричала юная принцесса
Казнить сейчас же, это вор
Не надо долгого процесса

Но он украл всего лишь хлеб
Не ел бедняк уж две недели
Судья, ты сам-то, не ослеп,
Ведь мы его, так и не съели?

Принцесса, люди есть хотят
А денег, часто не хватает
Их дети, с голода вопят
Крик детский к краже их толкает

Судья, ты больше не судья